– Но это же черт знает что! – возмутился Дагон. – Я не знаю, что случилось с Хароном и прочими, и почему они перешли на сторону врага, но ведь эти люди помнят о своей жизни на Дафне, иначе им не удалось бы так долго морочить нам голову.
– Подполковник прав, – заметил Шепель. – Я не исключаю, что мой информатор слегка приукрасил факты. Возможно, все дело в вирусе, который мужчины подхватывают во время полового акта. Но в любом случае преображение, видимо, происходит через год. Именно этим объясняется смерть некоторых ваших сотрудников. Вероятно, они успевали что-то заподозрить до того, как становились рабами непонятной силы, скрывающейся за именем Ваала.
– Однако ваше предположение, майор Шепель, нуждается в проверке, – задумчиво проговорил Джеф.
– Я бы проверил и этих, – кивнул брат Дагон на Даниэля и Атракса.
– С ними все в порядке, – утихомирил разом вспыхнувшие было страсти Шепель. – Гарантия сто процентов. Жрицы богини Макоши никогда не подпустят к себе порченых жрецов Ваала, тем более в храме своей патронессы.
– И как вы собираетесь проверить Харона, Константин?
– С Хароном я пока связываться не хочу, – покачал головой Шепель. – У меня на примете есть другой человек – король Аббадин. По словам того же информатора, сыновья навий способны давать потомство, но нормальные женщины рожают от них только вампиров. Теперь вы поняли, какая болезнь поражает несчастных слуг королевского замка. Если мне не изменяет память, у короля Аббадина два сына и две дочери, рожденные королевой Климентиной. Но я не исключаю, что у него есть и бастарды.
– Проклятая планета, – почти простонал брат Дагон.
– Но ведь королева Климентина была жрицей храма Артемиды? – пристально посмотрел на Шепеля брат Джеф.
– Богиня от нее отвернулась, и я хотел бы узнать, почему именно. Вам следует покинуть Сигурд, господа, и как можно скорее. Харон, видимо, рассчитывал, что вы ни о чем не догадаетесь и вас можно будет со спокойной душой отправить обратно. Именно поэтому к вам еще не подослали навий. Но вы не оправдали его надежд, поэтому вас обязательно устранят.
– И куда же мы пойдем? – растерянно развел руками Дагон.
– Я дам вам проводника до замка Борисфен. Оттуда вас переправят в Ясир, а там, как вы знаете, есть космопорт.
– На Дафне нас изолируют как прокаженных, – горько сказал Атракс. – А потом будут изучать как крыс. И это в лучшем случае. В худшем – нас утилизируют как разносчиков инопланетной заразы.
– Вы знали, на что шли, капитан, – холодно проговорил полковник Джеф. – Поэтому паникерские разговорчики считаю излишними.
– Я это к тому, что, быть может, нам с Даниэлем лучше остаться и подстраховать майора Шепеля.
Полковник Джеф вопросительно посмотрел на Константина. Вообще-то, использовать офицеров недружественной разведки в качестве прикрытия категорически запрещалось инструкциями, но в сложившихся обстоятельствах майор Шепель решил взять ответственность на себя. Черт с ними, с инструкциями. Два дюжих и хорошо обученных молодца в любом случае не будут помехой в Сигурде.
С Теодорой из клана Ферей Шепеля познакомила Селена. Произошло это в храме Макоши, очень странном сооружении, обнесенном каменной стеной. Внутрь храма Константин не рвался, памятуя о том, как ласково обошлись его милые служительницы с сотрудниками разведки конкурирующей конторы. Нет слов, местные жрицы способны закружить в вихре страсти любого субъекта, носящего штаны, но вот последствия этой любовной игры предсказать практически невозможно. В последнее время Шепель все больше склонялся к мысли, что яфетские боги и богини вовсе не мифические существа, плод разгоряченного воображения обывателей, а какая-то форма жизни, доселе неизвестная на цивилизованных планетах. Она чужда людям, но сумела глубоко проникнуть во все поры яфетского общества, а теперь пытается распространить свое влияние и на другие планеты, используя подвернувшиеся человеческие тела как носители. Последнее открытие сулило, между прочим, кучу проблем по возвращении к родным пенатам как самому Шепелю, так и всем арнаутцам и дафнийцам, оказавшимся на этой странной планете. Не исключено, что их вовсе не пустят домой, чтобы не допустить распространения заразы. Константин не сомневался, что полковник Джеф и подполковник Дагон, отправленные им в Борисфен, свой долг выполнят в любом случае и предупредят Союзное и Федеральное правительства об опасности, грозящей цивилизации землян, но он настоятельно советовал им не торопиться с возвращением на Дафну, а для начала воспользоваться связью космопорта. Пусть на Дафне и Арнауте переварят полученную информацию и адаптируются к возникшей ситуации, иначе, чего доброго, они начнут мочить всех людей, прилетающих с этой необычной планеты.
Теодора поджидала Шепеля в беседке, расположенной посреди чудного сада. Константин с интересом разглядывал цветочные клумбы и удивлялся, что такая красота может произрастать неподалеку от пыльных улиц подозрительного во всех случаях города Сигурда. Беседка была увита растениями, очень напоминающими виноградную лозу. Вот только вино из здешнего винограда выходило прескверным. Шепель даже не рискнул сорвать ягоду, чтобы попробовать ее на вкус.
– Леди Теодора, прошу прощения за свою настойчивость, которая, возможно, показалась вам странной.
Теодора была стройной, рослой и очень красивой девушкой с вьющимися каштановыми волосами. Константин был слегка удивлен этим обстоятельством, поскольку до сих пор на Яфете ему встречались только жгучие брюнетки. Столь же нехарактерным для Яфета был зеленый цвет глаз девушки.
– Вы фригиец?
– Да, – соврал Шепель. – Наши власти весьма обеспокоены усилением влияния жрецов храма Ваала в Склавинии.
– Верховная жрица Людмила говорила мне о вас, сир Константин. Что вы хотите от меня?
Теодора держалась с достоинством прирожденной яфетской леди и жрицы, однако в зеленых глазах ее таилась тревога. Положение дочери лорда Зидора Ферея было двусмысленным. С одной стороны, она нареченная невеста женихов из клана Тимон, с другой – ее чуть ли не насильно подталкивали в объятия принца Петра из клана Агран, что, вероятно, вызывало гнев богини Макоши и ее служительниц.
– Вы знаете, что ваш будущий супруг принц Петр – вампир?
– Как вы смеете! – надменно вскинула голову Теодора.
– Успокойтесь, миледи, – мягко попросил Шепель. – Я понимаю ваши чувства, но все-таки вынужден быть откровенным. Вы, разумеется, слышали о странных происшествиях, случившихся в королевском замке. Кстати, из ваших служанок никто не пострадал?
Теодора стала белее мела, пухлые губы ее мелко задрожали, но леди справилась с собой и произнесла почти спокойным голосом:
– Откуда вы знаете? Я не рассказывала об этом даже Людмиле.
– Напрасно. Она ведь ваша родственница.
– Мне сказали, что это болезнь.
– Кто сказал?
– Королева Климентина.
– Но ведь эта болезнь может быть заразной.
– До сих пор от нее умирали только простолюдины, – недовольно повела плечом Теодора. – Благородные леди находятся под защитой своих богинь.
– В том числе и королева Климентина?
– А почему для нее должно быть сделано исключение?
– Потому что богиня Артемида отвернулась от своей жрицы, переметнувшейся на сторону Ваала.
– Что вам нужно от меня, сир Константин? – нахмурилась Теодора. – И кто вас прислал в Сигурд?
– Меня прислала леди Элеонора, дабы спасти вашу жизнь. Вы в курсе, что она беременна? А ведь это именно вы должны родить жениха для ее дочери, и этому мальчику суждено стать наследником короля Георгия.
– Его может родить любая из моих сестер.
– Нет, столько вы, старшая из представительниц клана Ферей в этом поколении. Леди Элеоноре было видение.
– Но мой отец уже принял решение, – горько усмехнулась Теодора.
– Воля отца не может быть выше воли богини, – твердо сказал Шепель и сам ужаснулся этому. Услышал бы его старый Степан Шепель, уж он бы вправил своему непутевому отпрыску мозги. – К тому же лорд Зидор понятия не имеет, кем на самом деле является его будущий зять.
– Меня не интересуют слухи, – холодно бросила Теодора.
– Вы, значит, слышали о дружбе вашего будущего супруга с Симоном Дарлеем?
– Ну и что?
– Ничего. Просто Симон Лис – гермафродит.
– Ложь! – даже притопнула ножкой Теодора. – Какая гадость.
Шепель про себя отметил, что на сообщение о связи жениха с гермафродитом леди Теодора отреагировала куда более бурно, чем на новость о его предполагаемом вампиризме. По мнению Константина, второй грех был куда страшнее первого, но, видимо, дочь лорда Зидора думала иначе.
– Симона Дарлей никогда не допустит, чтобы ее соперница утвердилась на ложе принца Петра. Кстати, она ведь урожденная Ферей и доводится вам не то тетей, не то дядей?
– Не богохульствуйте, сир Константин. Рано или поздно Симон Дарлей будет разоблачен и повешен. Лорды не потерпят содомита в своей среде.
– Возможно, – не стал спорить Шепель. – Но речь сейчас идет не о Симоне, а о вас, леди Теодора. Боюсь, что вы не доживете до свадьбы.
– Что вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы вы представили меня королю Аббадину как посланца вашего отца лорда Зидора.
– Вас разоблачат.
– Не думаю. Вы представите меня как фригийского рыцаря, сведущего в магии.
– Я должна обсудить ваше предложение с леди Людмилой.
– Не возражаю, – склонился в поклоне Константин. – Думаю, она не откажет посланцу леди Элеоноры. Покажите ей этот перстень.
Перстень действительно принадлежал верховной жрице храма Артемиды и был подарен Шепелю яфетянкой еще на далеком Арнауте. В ту минуту Константин и думать не мог, что этот внезапный дар невесты, расчувствовавшейся при виде нареченного жениха, пригодится ему на Яфете.
Видимо, леди Людмила опознала перстень, во всяком случае, она захотела перемолвиться словом с посланцем леди Элеоноры. Шепель прямо из сада был препровожден в апартаменты верховной жрицы и предстал пред светлые очи двоюродной сестры лорда Ваграма Дарлея. Леди Людмиле перевалило за пятьдесят. Ее фамильное сходство с лордом Ваграмом было очевидным, но, если верить Селене, в Склавинии не было других двоих людей, более ненавидящих друг Друга. Леди Людмила была консерватором до мозга костей, а лорд Ваграм поддался новомодным веяниям, исходящим от короля Аббадина. Их личная неприязнь, зародившаяся еще в юные годы, со временем переросла в политическую вражду. Темные, горящие фанатизмом глаза жрицы смотрели на чужака с подозрением, но без ненависти. Леди Людмила сохранила остатки былой красоты на сухом нервном лице, но, видимо, давно уже утратила желание нравиться мужчинам. Во всяком случае, в ее поведении не было и тени кокетства, столь свойственного яфетянкам.
– Леди Теодора передала мне ваш разговор, инопланетянин. Но мне хотелось бы услышать от тебя, в чем ты подозреваешь короля Аббадина.
– По нашим сведениям, леди Людмила, король Аббадин вступил в связь с навьей. Поспособствовали этому жрецы Ваала Харон и Зефар. С тех пор Аббадин находится под влиянием темной силы, стоящей за этими жрецами.
– Это страшное обвинение, инопланетянин, оно повлечет за собой реки крови.
– Именно поэтому, миледи, я хочу лично убедиться в своей правоте, прежде чем принимать какие-то меры.
– Недавно мы проверили двух жрецов Ваала, заманив их в храм Макоши. Они чисты как младенцы.
– Увы, леди Людмила, это были мои люди, которых я внедрил в сообщества Ваала. Они пробыли в храме всего несколько недель, подвергаясь огромному риску. К сожалению, мои подозрения подтвердились. Зараза угрожает не только вам, но и нам.
– Я всегда полагала, что за Аббадином стоите вы, инопланетяне, – нахмурилась женщина.
– Вам, наверное, известно, миледи, что наши планеты столь же разобщены, как и ваши королевства. Инопланетяне, стоявшие за Аббадином, были нашими противниками. Они грубо просчитались, и их постигла участь вашего короля.
Людмила откинулась на спинку кресла. Видимо, откровения Шепеля явились для нее ударом. Одно дело оппонировать зарвавшемуся королю, и совсем другое – вступить в схватку с неведомыми темными силами. Впрочем, верховная жрица Макоши наверняка знала об этих силах больше майора Комитета внешней разведки Федерации Шепеля, однако не спешила делиться с ним своими знаниями. Скорее всего, она просто не доверяла инопланетянину и была совершенно права в этом.
– Ты сообщил о своих страшных подозрениях леди Элеоноре?
– Да, я отправил к ней своих людей. Еще я поделился сомнениями со жрицами храма Изиды.
Гримаса брезгливости исказила правильные черты жрицы, однако возражений с ее стороны не последовало.
– Мой родственник лорд Дарлей знает о преображении короля Аббадина? – спросила она спокойно.
– Не исключено, что догадывается и даже готовится его устранить.
– Он человек влиятельный, – задумчиво проговорила Людмила.
– Я попытаюсь использовать его и Симона Лиса в наших целях, не открывая им всей правды.
– Ты уверен, что Симон Лис не спутался со жрецами Ваала?
– Уверен. Его контролируют жрицы Изиды.
– Мать Ваграма и Симона бросила тень на нашу семью и весь клан. Надо признать, она была редкостной шлюхой, и богиня Макошь совершенно справедливо изгнала ее из своего храма после связи с содомитом. Но мне будет больно, если ее сыновья встанут на сторону темных сил. Они одной крови со мной, даже несчастный Симон. Ты должен сообщить мне о своих подозрениях на их счет до того, как скажешь об этом кому-то другому. Я покараю отступников своей рукой, не дам им замарать честь клана.
Шепель склонился в поклоне перед леди Людмилой и мысленно поздравил себя с обретением сильного союзника в лице верховной жрицы храма Макоши.
Логово короля Аббадина менее всего подходило для веселого и комфортного времяпрепровождения. Это был огромный мрачного вида замок, способный выдержать осаду стотысячной армии. Его высоченные стены, сложенные из огромных камней, ни разу не поддались напору осадных машин и, пожалуй, могли бы выдержать и удары артиллерийских снарядов. Форт, находившийся на высоком холме, был окружен глубоким рвом, заполненным водой, через который мастера перекинули мост, способный пропустить трех всадников в ряд или одну карету, запряженную шестеркой. У ворот замка мост обрывался. Последнее его звено было сейчас поднято на ржавых цепях, мешая незваным гостям проникнуть без спроса к повелителю Склавинии.
Карета леди Теодоры остановилась почти на самом краю обрыва. Лакей, стоящий на запятках, приложил к губам рожок и загудел, пытаясь привлечь внимание замковой стражи. Свита дочери лорда Форея, состоящая из шести человек, придерживала коней, чтобы те, чего доброго, не сверзились с узкого моста в грязную воду. Ворота замка были распахнуты далеко не сразу. Возможно, королевские стражники обратили внимание на то, что свита невесты принца Петра удвоилась, и сейчас чесали затылки в недоумении. Однако продолжалось это недолго. Ржавые цепи заскрипели, поднятое звено опустилось, и карета леди Теодоры вкатилась в королевский замок. Шепель первым спрыгнул с коня и помог девушке с достоинством ступить на каменные плиты двора.
– Благодарю вас, сир Константин, – отозвалась на любезность расторопного кавалера леди Теодора.
Шепель огляделся по сторонам. Королевский замок был полон челяди. По словам той же Теодоры, здесь обитали несколько тысяч человек. Одна только гвардия короля насчитывала три сотни кроатских наемников, плюс почти столько же стражников, набранных в основном из клана Агран, к которому Аббадин принадлежал по рождению. С королевскими стражниками Шепелю уже приходилось сталкиваться. Он далее какое-то время носил на своих широких плечах синий плащ с кабаньей мордой, которая была не только символом королевской власти, но и отличительным знаком клана Борей.
Количество слуг в замке подсчитать было затруднительно, да никому, видимо, это и в голову не приходило. Должен же кто-то обслуживать королевскую семью и ее многочисленную свиту, состоящую из склавинских рыцарей и их жен, которые числились фрейлинами королевы Климентины и двух ее дочерей. Свита полагалась и невесте принца Петра. Кроме пяти девиц из рыцарских семей, присланных королевой Климентиной не иначе как для слежки, при Теодоре находились два пожилых рыцаря из клана Ферей и два десятка воинов. Они, впрочем, во внутренние покои не допускались, хотя их помещение располагалось рядом с апартаментами леди Теодоры. Никто, похоже, не обратил внимание на то, что количество мечников увеличилось до двенадцати, хотя совсем недавно их было десять, а чисто выбритые Атраке и Даниэль ни внешним видом, ни одеждой не напоминали жрецов Ваала. Ни тот, ни другой никогда прежде в королевском замке не бывали, и опознать их могли только бывшие коллеги. Но вряд ли подручные Харона станут обращать внимание на простых воинов. Иное дело сам Шепель. Его физиономия была отлично известна принцу Петру, и уж конечно, сын короля Аббадина отлично знал, что прибыл он в Сигурд совсем не по поручению лорда Зидора.