Директор сидит в кресле напротив, руки скрещены на груди. Кажется, устал - не чувствуется ни обычного блеска, ни легкой пузырящейся энергии, упрессованной в не слишком крупную фигуру де Сандовала под высоким давлением. Крупный хищник не выспался, оттого и скатывается в педантичную назидательность? Или разговор был не только срочным, но и серьезным?
- Что сделаю я, или что я должен сделать по вашим принципам? - юноша улыбается.
- Что сделаете вы, - досадливый жест.
- Не знаю, - честно говорит Алваро. Мэр, который будет пренебрегать директорами банков, имеет все шансы вылететь с должности. Но - и вправду, а какого черта большие шишки должны идти перед простыми людьми? Надо тебе, так пусть секретарь запишет тебя на прием заранее... - Я подумаю.
- Это, определенно, прогресс... - Рауль сегодня необычайно меланхоличен. - Вас сегодня похвалили. Дважды. За выступление и за проявленную выдержку. Очень хорошо. Вам нравится учиться?
- Да, конечно.
- Вас это самого не удивляет?
- Удивляет. Но действительно интересно же...
- Вы заметили, что за пять дней полностью вписались в обстановку и распорядок? - щурится де Сандовал.
Что?.. А ведь - и правда. Два дня забастовки, потом господин директор вытащил его в спортивный зал, а наутро Алваро пришел на урок, и покатилось... Но пять дней? Пять?!
- Не заметили, - Рауль кивает. - Изумительно, Алваро. Я не знаю, что с вами делать... я даже не уверен, что стоило обращать на это ваше внимание. Пусть все шло бы своим чередом. Но Франческо пообещал вам работу в столице.
- Работу?..
- Вы дипломированный личный помощник, хоть и без опыта. Будете приобретать опыт, - директор впервые улыбается. - И я хотел бы убедиться в том, что это хорошо кончится...
- Я не собираюсь убегать. Вы мне вполне четко объяснили, почему этого делать не стоит. И... можете меня не бояться. Я знаю, что такое порядочность. Если господин Сфорца мне настолько доверяет... - и если доверяет, и если таким образом проверяет; одно дело добраться, встать лицом к лицу и нанести удар, или хоть попытаться - а вот причинять вред его родственникам после того, как тебя к ним привели...
- В "Черных бригадах" вас бы не поняли. Вы уже не считаете, что все средства хороши?
- Я никогда и не считал! И я не связывался с Черными! Ну... почти.
- Вы их использовали. Чтобы учиться у них.
- Да... - Алваро вздыхает, отворачивается. Полная правда.
Пока Рафаэль был жив, это было совсем несложно. После его смерти - еще проще. Алваро мог бы стать настоящим членом одной из боевых групп, его приглашали, пару раз приглашали весьма настойчиво, приходилось притворяться трусом. Над ним смеялись, когда Васкес-младший говорил, что хочет сначала закончить школу. Соратники Рафаэля смеялись, сам брат... а, к черту. Он три года как мертв.
- Скажите, а когда вам взбрело в голову убить Франческо?
- Не знаю, я всегда хотел...
- С рождения, что ли? - директор озадаченно смотрит на него, в желтых кошачьих глазах - бездна недоумения. - А с какой стати?
Васкес откидывается на спинку кресла, ошарашенно хватается за поручни - руки дрожат. Как-то глупо. Всегда? Но восемь лет назад, когда Рафаэль еще не ушел к Черным, когда была жива мать, в доме вообще не говорили о политике. Нет, говорили. О ценах, о прежнем владельце лицензии на разработку ресурсов, о периоде безвластия, о беспорядке и о том, что детским врачам не платят зарплату... но не о том, как убивать. Потом случилось много разного, но когда он впервые попросился на базу Эскалеры, то просто нужно было научиться драться и стрелять. В бригаду вступать не хотел никогда. Хотел все сделать сам... почему?
- Вы потратили на подготовку несколько лет. Вы разработали очень ловкий план. Вы отказались от обучения в двух приличных университетах Европы! - вбивает гвозди в виски Рауль. - И вы не в состоянии ответить на мой вопрос?!
Алваро сжимает пальцы, вцепляясь покрепче в шершавый пластик. Голова идет кругом. Что-то не в порядке, очень сильно не в порядке. С ним самим. Кажется, он доигрался. Почти два года, потраченных на упражнения в смене образа мысли, на полное перевоплощение в других, совершенно непохожих людей не прошли даром. То, что было Хуаном Алваро Васкесом незаметно потерялось, растворилось в сотне ролей.
Где - я, кто - я, что такое это самое "я"? Я в день покушения; я, закативший истерику в сауне; я, который сегодня думал, стоит ли пропускать занятия - это все одно и то же?..
- Не в состоянии, - честно признается Алваро. - Извините.
Джастина
Джастина узнает дорогу: машина мчится к коттеджу на побережье. Там они с Франческо бывали сотню раз. Никто не удивится, узнав, что черная "Эстра" едет в этом направлении. Особенно, если водитель и охранник - тоже в сговоре, никому не придет в голову фиксировать точку, откуда ведется телефонный разговор, а если кто-то решит позвонить Джастине, то на это есть пистолет в руках господина в темном костюме. Максим, кажется, не заподозрил никакого подвоха. Франческо бы понял, но референт Габриэлы Росси с Джастиной почти незнаком, и номер-то его дал Сфорца на всякий случай - мало ли, вдруг пригодится. Пригодился, нечего сказать. Теперь в корпорации будут заниматься чем угодно, только не спасением "скандалистки".
Ее собственная служба безопасности тоже проснется, дай Бог, часов через пять-шесть. В лучшем случае. Не исключено, что водитель и охранник просто едут в машине следом, значит, смогут водить коллег за нос хотя бы до завтрашнего утра. Спит, занята, занята со Сфорца, в общем, тысяча причин не отвечать на звонки. Проверять, где на самом деле Франческо, они не станут...
Ловко придумано, мастерски. Высокий класс. Все было просчитано идеально. Место, время, способ. Кто-то очень хорошо знал, что, устав, задумавшись, или очень хорошо отдохнув, Джастина не приметит даже малиново-зеленого слона, оказавшегося у нее на пути. Пройдет под брюхом и не вспомнит, почему решила пригнуться. Что уж там говорить о посадке в собственную машину, если дверь открывает собственный водитель...
- Кто вы и чего от меня хотите? - женщина медленно поворачивает голову. Похититель не похож на слабонервного, но раздражать его смысла нет.
- Сейчас я хочу договориться с вами. Мы скоро подъедем к резиденции, будьте любезны спокойно выйти, открыть дверь и впустить меня. Обычным образом, как если бы вы ехали со своим секретарем. Если вы попытаетесь сбежать или сопротивляться, я выстрелю. Мне бы этого не хотелось, - говорит человек с невыразительным лицом.
Черты словно слегка смазаны. Идеальный преступник. Как из детектива. В глаза не бросается совершенно. Отвернешься - и забудешь, как выглядит. Как-то даже слишком банально, думает Джастина. Литературно. Моя жизнь похожа на литературу. Мой жених разговаривает, как в глупых романах. Меня похищают люди с внешностью и повадками книжных секретных агентов. Интересно, далее последует боевик с освобождением заложников?..
- Там двое охранников, - напоминает Джастина. - За их действия я отвечать не могу.
- Не беспокойтесь, - отвечает "секретный агент".
- Я не хотела бы оказаться в эпицентре перестрелки! - ядовито поясняет женщина. - Надеюсь, вы их купили или заменили на своих?
- Вы остроумны, - так же спокойно, как и раньше, говорит похититель. - Не беспокойтесь насчет охраны, просто ведите себя, как обычно. Иначе я вынужден буду выстрелить.
- После этого вас убьют.
- Это вас утешит? Тогда вы можете выпрыгнуть из машины. Обещаю после этого застрелиться.
- Вы... тоже остроумны.
- Благодарю.
- Кто вы такой?! - окончательно изумляется Джастина.
Человек рядом ведет себя странно. Словно бы он и не держит пистолет у груди Джастины. Будто встретились на каком-то фуршете и перебрасываются вполне приятными незначительными шутками. Было бы еще смешнее, если бы не то, что это - похититель, преследующий непонятные, но едва ли полезные госпоже Фиц-Джеральд цели. Умный, ловкий, расчетливый похититель, достаточно надежно все предусмотревший. Сопротивляться действительно не стоит: он выстрелит. Это слышно по голосу. Охрана всполошится только утром. В корпорации... там могут, конечно, озадачиться, но после звонка Щербине - вряд ли.
Забавно: похититель, в отличие от большинства местных и сотрудников Сфорца, на фамилии референта Габриэлы не споткнулся. Джастину учили с первого раза выговаривать любые имена и фамилии, и что там Щербина, вот в Паниндийском союзе умеют назвать ребенка - Вишванатан Дишмаджортонг какой-нибудь, и произносите, как хотите, - но в корпорации референт был попросту Максимом. А тут...
- Вы хотите начать разговор прямо сейчас? Я предпочел бы беседовать за чашкой чая.
- А кто меня будет держать на прицеле?
- Не беспокойтесь. Мисс Фиц-Джеральд, вам не кажется, что вы болеете за меня, а вам стоило бы - за себя?
Джастина не выдерживает - жмурится, кусает губы, потом все-таки хохочет во весь голос, складывается пополам, наплевав на пистолет.
- ...полковник, вы за кого воюете?
- Да, именно этот анекдот, мисс Фиц-Джеральд.
- Если уж вы меня похитили и тычете в меня стволом, так можете называть меня по имени.
- Кажется, я где-то читал похожую фразу...
Кажется, похищение - это весьма увлекательное приключение. Если этим занимаются достаточно приличные образованные и начитанные люди, думает Джастина. В любом случае, все не так страшно, как показалось вначале. Хотели бы убить, не стали бы устраивать всю эту мороку. Взяли как заложника - значит, будут обращаться хотя бы сносно. Непохоже, чтоб все это ради выкупа, хотя Франческо бы заплатил. Совет, конечно, свою политику на подобный случай обозначил раз и навсегда: никаких уступок; этот пункт был четко обозначен в контракте Джастины. Но есть еще и семья, есть еще и жених - смешно, думает Джастина, у меня ведь на самом деле есть жених. Самый настоящий. Можно гордо заявить этому шутнику: мой жених меня спасет! Чем не сцена для романа? Правда, это уже другой жанр, не детектив...
У ворот коттеджа Джастина, как и положено, вставляет чип в разъем, набирает личный опознавательный код, дверь открывается, рядом распахиваются ворота гаража. Псевдосекретарь, отличающийся умом и сообразительностью, стоит в шаге позади Фиц-Джеральд, как стоял бы и настоящий, и оружия, конечно, ни одна камера не приметит, вот только женщина чувствует, что одно лишнее движение, попытка намухлевать с кодом или нечто подобное - и выстрел будет. Один, но его хватит. Есть еще и водитель, такой же подтасованный, но вряд ли охранники загородного дома, купленного Франческо пару лет назад, получают портреты водителей Джастины с информацией из ее службы безопасности. А если и получают, то едва ли дважды в сутки... и подумают, что просто наняли новенького. Одеты оба точно так же, как и персонал, сопровождающий Фиц-Джеральд, ведут себя так же... а убежать на пост к охранникам, где один из двоих должен бодрствовать, едва ли получится. Впрочем, чем черт не шутит; но это нужно будет обдумать позже.
За чашкой чая, о которой говорил похититель. Пить в самом деле хочется.
***
- Внутренние помещения не находятся под наблюдением, - говорит похититель; все-таки он немножко странно строит фразы, слишком казенно. - Так что никто не удивится, если мы с вами уединимся на кухне.
Сейчас, в коридоре, его можно разглядеть получше. Разглядывать, впрочем, особо нечего. Рост - чуть выше среднего, совершенно обычное телосложение. Темные волосы, короткая стрижка, приятное невыразительное лицо - "средний европеец", вид анфас. Можно назвать достаточно привлекательным, но в меру. Цвет глаз - типичный не-разберешь-какой. То ли светло-карий, то ли серо-желтый. Неяркий, в общем. Горе и беда - его ж словами не опишешь, этого юмориста с пистолетом... а рисовать Джастина не умеет.
На кухне... кухню Джастина помнит. Маленькая особенность - это комната без окон. План дома похититель тоже тщательно изучил. Замечательно, просто замечательно!.. Кто это, кто же это может быть?
- Заваривать чай придется мне?
- Вы совершенно правы. Мне же нужно за вами внимательно следить.
- На ваше счастье, я это умею.
- Я знаю, Джастина...
От голоса, который чуть живее, чем у автоответчика, мороз идет по коже. Может быть, это маньяк? Нет, маньяки не привлекают помощников, они работают в одиночку... но вдруг это два маньяка? Спелись и развлекаются на пару. "Я знаю, Джастина. Я ВСЕ ЗНАЮ!"... Далее следует "буа-га-га!!!" безумного злодея из комиксов.
- Скажите, вы меня... с политическими целями похитили?
- С ними и только с ними, - невыразительная маска слегка меняет очертания. - Простите, если напугал вас последней репликой. Я не хотел изображать Потрошителя.
- Вы как-то неприлично проницательны...
- Просто вы очень громко думаете, Джастина. Пройдемте на кухню.
Поддельный водитель - женщина успела заметить это краем глаза, - отправился к охраннику. Вот это наглость, в который раз думает она. Большинство шоферов так и делало, для них и прочей прислуги, которой тут, впрочем, сроду не было, построили отдельный флигель во дворе, но в одиночестве там скучно, а охрана обычно не возражала против компании. Все так естественно, все так непринужденно...
- Так кто же вы? И кого представляете? - чай заварен, накрыт колпаком, две чашки стоят на столе в ожидании. Мужчина сидит напротив Джастины, рука с пистолетом небрежно лежит на столе. Он, кажется, левша или амбидекстр.
- Не торопитесь. Я хотел бы поговорить с вами о несколько отвлеченных вещах. Скажите мне, вы любите разнообразие?
- Смотря в чем, - пожимает плечами Джастина, потом ловит себя на том, что вступила в игру по чужим правилам, плюет и продолжает отвечать. - В еде и музыке - не люблю. А что?
- Вот как. То есть, национальная кухня и национальная музыка в качестве аргументов отпадают. Почему-то я так и думал...
- Наверное, потому что долго за мной следили? - приподнимает бровь жертва похищения.
- Вы не ошибаетесь. Скажите тогда, нравится ли вам однообразие?
- Вы сейчас спросите, нравится ли мне, что все города Паневропейского союза похожи друг на друга, люди одеваются одинаково, покупают одинаковые машины и прочее ля-ля?
- Я мог бы задать и этот вопрос, но у вас готов на него ответ. Так что я спрошу о другом. Не кажется ли вам, что глобализация тормозит развитие? Одинаковые школьные программы, общая культурная база, единство и унификация - как вы думаете, не способствуют ли они появлению одинаковых людей? Сходно мыслящих и одинаково реагирующих на раздражители? И можно ли предположить, что это тупиковый путь?
- Может быть, так. - Джастина льет в заварку молоко, берет ложечку. - Но, простите, вы меня за этим похитили? Могли бы записаться на прием, мы бы побеседовали. Зачем так возиться-то было?
- Вы не стали бы меня слушать, перейди я от общих слов к конкретике. Чтобы вы отнеслись к разговору серьезно, мне нужно было продемонстрировать некоторую часть возможностей.
- Так чего ж вы хотите-то? Переходите к делу.
- Я хочу предложить вам сотрудничество. Вы наблюдатель Мирового...
- Если вы не в курсе, через месяц я выхожу в отставку!
- Замужество не помешает вам и далее заниматься политической деятельностью, более того, будет ей способствовать. Влияние и вашей семьи, и семьи Сфорца весьма велико.
- Но я не собираюсь этого делать!..
- Очень жаль, но мне придется вас заставить.
- Добрым словом и пистолетом?
- Именно. Вы же не захотите причинить боль своим близким, особенно мистеру Сфорца, неожиданной гибелью?
Особенно