Джим снова оказался в числе этих остальных. Макрей подошел к наружной двери и толкнул ее. Она была заперта. Он нажал кнопку звонка и стал ждать.
Никакого эффекта. Макрей опять нажал на кнопку и ласково сказал в микрофон:
— Откройте. У меня важное сообщение для Представителя. По-прежнему никакого эффекта. Макрей притворился рассерженным:
— Поспешите, пожалуйста! Я здесь совсем замерз.
За дверью хранили полное молчание. Тогда Макрей заговорил открытым текстом:
— Ладно, Бичер, открывай! Ты окружен, и мы просто вышибем дверь. Тридцать секунд тебе на размышления.
Отсчет начался.
— Я бы хотел, чтобы у нас получилось, — шепнул док Джиму, а затем громко сказал: — Время вышло, Бичер. Мы начинаем.
Из-под двери с шипом вырвался сжатый воздух: пневматический механизм замка пришел в движение. Макрей жестом приказал им отойти чуть-чуть назад. Затаив дыхание, они ждали с пистолетами наготове. Каждый навел оружие туда, где через мгновение между стеной и дверью должен был образоваться зазор.
Но вот дверь открылась, и в проеме на фоне освещенной прихожей появилась одинокая фигура:
— Не стреляйте! — сказал приятный уверенный голос. — Все кончено. Все в порядке.
Макрей вгляделся:
— А, доктор Ролингс! — воскликнул он. — Чертовски рад увидеть здесь твою физиономию.
XIII
ЭТО УЛЬТИМАТУМ
Ролингс полночи провел в наглухо запертом офисе вместе с еще полудюжиной известных граждан, которые пытались вразумить Бичера. Когда о происшедшем, и особенно о гибели Поттлов стало известно, Бичер лишился всякой поддержки, теперь он мог положиться лишь на подхалимов, прихлебателей и подчиненную ему социально нейтральную полицию Компании.
Даже Крюгер, не выдержав всеобщего давления, сломался и, пытаясь уговорить Бичера пересмотреть свои действия, был заперт вместе с остальными, среди которых к тому моменту находился главный инженер электростанции. Но именно доктор Ролингс сумел уговорить охранника рискнуть своим положением и открыть дверь — доктор лечил его жену.
— Не думаю, что Бичер когда-либо предстанет перед судом, даже если мы отправим его на Землю, — сказал Макрей, обращаясь к Ролингсу и Марлоу. — Что думаешь об этом, доктор?
Они втроем сидели в дальнем кабинете здания Общепланетного представительства. Марлоу пришел сюда после того, как на электростанции его застало послание Макрея, и немедленно занялся делами. Он рассылал извещения во все лагеря Проекта и в другие отдаленные поселения, в том числе в саму Северную колонию, пытаясь собрать лодки. Потом, шатаясь, и с воспаленными от бессонницы глазами, он попробовал составить подходящий доклад, чтобы послать его на Землю. Однако Макрей, наконец, остановил его и настоял на том, что сперва необходимо немного отдохнуть.
— Паранойя? — спросил Ролингс.
— Ярко выраженный случай.
— Я тоже так думаю. Я замечал некоторые ее признаки, но заболевание не получило полного развития, пока воля больного не натолкнулась на противодействие. Его нужно госпитализировать в отдельную палату.
Доктор Ролингс посмотрел через плечо на закрытую дверь. За ней был Бичер.
Ролингс отвернулся:
— Что думаешь о Хоу, доктор?
— Слишком мало видел его, чтобы установить диагноз, — проворчал Макрей.
— Что ты собираешься с ним делать, Джим? — спросил он, повернувшись к Марлоу.
Тот нахмурился:
— Ничего. С теми обвинениями, которые мы можем выдвинуть против него, не стоит даже возиться. Просто отправим его назад.
Макрей кивнул:
— Так и надо. Виселицы он не достоин — слишком большая честь. Вышвырнем его отсюда.
— Меня в основном беспокоит вопрос, — продолжал Марлоу, — кем его можно заменить. Колледж должен начать работу еще до нашего отправления в Копайс. Почему бы не попробовать тебе, док? Временно, конечно.
Макрей удивился:
— Мне? Упаси Господь!
— Хорошо, но я же должен найти кого-то, кто взнуздает этих юнцов, при этом, естественно, не прибегая к смирительной рубашке. Они все любят тебя.
— Нет, еще и еще раз — нет!
— В колледже есть один молодой человек, — вмешался Ролингс, — которого профессор Стьюбен готовил на свое место, до того как Компания прислала Хоу. Ван дер Линден. Вполне приятный, разумный парень. Моему сыну он нравится.
Марлоу заинтересовался:
— Я видел его мельком. Он помог нам. Но, безусловно, не в моей власти назначить его.
Макрей фыркнул:
— Ты меня уморишь, Джеймс!
Марлоу допил кофе и поставил чашку:
— Очень может быть. Думаю вздремнуть пару часиков на одном из этих столов. Док, тебя не затруднит разбудить меня, если я кому-нибудь понадоблюсь?
— Конечно, — согласился Макрей, не собираясь, однако, тревожить его, пока он как следует не отдохнет. — Не беспокойся.
Джим и все остальные вернулись в колледж, где должны были остаться вплоть до того момента, когда наконец появится возможность отправиться на лодках в Копайс. Миссис Палмер со своей командой спешно готовила грандиозный завтрак для уставших ребят и мужчин. Джим тоже проголодался и совершенно выбился из сил, но был слишком возбужден, чтобы думать о сне, хотя уже занялась заря.
Он только что взял чашку кофе и дул на него, когда появился Смёзи.
— Слушай, насколько я понял, ты в самом деле убил того полицейского, который пальнул в меня.
— Нет, — возразил Джим. — Он только ранен и сейчас в лазарете. Я видел его.
Смёзи был встревожен.
— А, черт, — сказал он наконец. — Такое случается только раз в жизни. Вот твоя долговая расписка.
Джим изумленно уставился на него:
— Смитти, ты спятил.
— Возможно, но лучше возьми ее.
Джим порылся в глубинах собственной памяти и процитировал отца:
— Спасибо, не надо. Марлоу всегда оплачивают свои долги…
Смёзи посмотрел на него и сказал:
— Ну и черт с тобой, неблагодарный прохвост!
Он порвал расписку на мелкие клочки и торжественно удалился.
Джим с интересом посмотрел ему вслед: «По какому поводу он так растрогался?» Он решил навестить Фрэнка и рассказать ему об этом.
Он нашел его, но не успел еще открыть рот, когда над толпой раздался крик:
— Марлоу! Джим Марлоу!
— Капитан Марлоу находится в Общепланетном представительстве, — ответил кто-то.
— Не он, его сын, — откликнулся первый голос. — Джимми Марлоу! Поторопись. Тебя ждут у главного входа.
— Иду, — крикнул Джим. — Что там такое?
Он начал пробираться к двери. Фрэнк шел за ним следом. Вызвавший его человек дождался, пока он подойдет поближе, прежде чем ответить:
— Ты не поверишь — мне и самому не верится. Марсиане.
Джим и Фрэнк поспешили на улицу. У входа, их ждали более дюжины марсиан. Среди них были Гекко и Г.Куро, но не было К’бумча. Не обнаружил Джим и того, которого считал «главой» всего марсианского племени. Гекко заметил их и сказал на своем языке:
— Приветствую тебя, Джим Марлоу, приветствую тебя, Фрэнк Саттон, чья дружба с нами скреплена водой.
С одной из ластообразных ладоней Гекко раздался знакомый голос:
— Привет, Джим!
Виллис выполнил возложенную на него миссию, возможно, чуть-чуть поздновато, но весьма успешно.
Еще один низкий приятный голос что-то мягко пробормотал. Гекко выслушал и спросил:
— Где тот, который украл нашего малыша?
Джим, совсем неуверенный в своем знании местного языка, сказал только-
— А?
— Он хочет знать, где Хоу, — сообщил Фрэнк и ответил на беглом, весьма правильном марсианском.
Хоу по-прежнему сидел в своем кабинете, так как, несмотря на неоднократные предложения выйти, боялся встречи с Келли.
Гекко дал понять, что хочет войти в помещение. Удивленные, но готовые помочь, ребята повели его за собой. Чтобы войти в прихожую, Гекко пришлось сложиться в нечто, напоминающее вешалку для шляп, но он все-таки протиснулся, поскольку дверной проем был достаточно большим. В колледже его вторжение вызвало сенсацию, сравнимую разве что с появлением слона в церкви. Люди уступали ему дорогу.
Внешняя дверь административной части потребовала от Гекко еще больших усилий, но, ведомый Джимом и Фрэнком, он преодолел и ее. Он передал Виллиса Джиму, а затем тщательно ощупал своей ластой дверную ручку кабинета Хоу. Внезапно он дернул, и дверь открылась, причем сломался не только замок, но и петли. Он присел и полностью закрыл своим телом дверной проем.
Ребята посмотрели друг на друга; Виллис превратился в шар. Все услышали, как Хоу сказал:
— Что это значит? Кто…
Затем Гекко распрямился, насколько предназначенное для людей помещение позволяло ему это сделать, и направился к выходу. Мальчики замерли в нерешительности, наконец Фрэнк сказал:
— Пойдем посмотрим, что он с ним сделал.
Он шагнул к искореженной двери и заглянул внутрь.
— Я его не вижу. Послушай, Джим, — его здесь вообще нет.
Джим тоже не смог никого обнаружить.
Они поспешили вслед за Гекко и догнали его перед входной дверью. Никто не пытался остановить их. Твердо усвоенные принципы общения с марсианами сработали им на пользу. Гекко обернулся.
— Где другой, который хотел обидеть нашего малыша?
Фрэнк объяснил, что Бичер находится довольно далеко и что к нему никого не пускают.
— Вы покажете нам путь, — заявил Гекко и подхватил обоих. Кто-то из марсиан взял у него Фрэнка. Джим устроился на мягких широких ластах, продолжая держать на руках Виллиса, который выдвинул свои глаза, осмотрелся и сказал:
— Отличная прогулка, да? — Джим не был в этом уверен.
Марсиане передвигались по городу, делая добрых восемь миль в час. Они пересекли мост и подошли к Общепланетному представительству. Его входная дверь была выше и шире, чем в колледже, и вся компания зашла в офис. Потолок в фойе располагался достаточно высоко даже для самого рослого из марсиан. Оказавшись в помещении, Гекко отпустил Джима, а второй марсианин точно так же поступил с Фрэнком.
Возникшие здесь суета и удивление ничем не отличались от обстановки в колледже. Навстречу вышел Макрей и, спокойно оценив ситуацию, спросил:
— Это что за сборище?
— Они хотят поговорить с Бичером, — объяснил Фрэнк.
Макрей удивленно поднял брови и заговорил на чистом марсианском. Один из пришельцев ответил ему, они обменялись серией реплик.
— Хорошо, приведу его, — согласился Макрей, а затем повторил сказанное по-марсиански.
Он ушел в сторону кабинета и через несколько минут вернулся, толкая Бичера перед собой.
— Эти ребята хотят повидать тебя, — сказал Макрей и так пихнул Бичера, что тот свалился на пол.
— Этот? — спросил марсианский парламентер.
— Он самый.
Бичер посмотрел на них.
— Зачем я вам нужен? — сказал он по-английски.
Марсиане окружили его со всех сторон.
— Убирайтесь от меня!
Они медленно приближались, сужая круг. Бичер сделал попытку вырваться, огромная ласта преградила ему путь.
Они подошли еще ближе. Бичер метался из стороны в сторону, а затем исчез за сплошной ширмой гигантских ладоней.
— Пустите меня! — донесся его крик. — Я ничего не сделал. У вас нет прав, чтобы… — сначала перейдя в пронзительный вопль, его голос затем резко оборвался.
Круг расширился и распался. Внутри никого не было, не осталось даже пятна крови на полу.
Марсиане направились к двери. Гекко остановился:
— Ты хочешь пойти с нами, друг мой? — предложил он Джиму.
— Нет, — ответил Джим, — я должен остаться здесь, — он вспомнил, что надо перевести на марсианский.
— А малыш?
— Виллис останется со мной. Ведь правда, Виллис?
— Да, Джим.
— Скажи Гекко.
Виллис сказал. Гекко, огорченно попрощавшись с мальчиками и с Виллисом, вышел наружу.
Макрей и Ролингс дрожащим шепотом вели дискуссию на месте исчезновения Бичера, капитан Марлоу слушал их с сонным и смущенным видом.
— Пойдем отсюда, Джим, — сказал Фрэнк.
— Пошли.
Марсиане были еще недалеко. Гекко увидел, как они вышли, обратился к одному из своих, затем сказал:
— Где тот, который знает наш язык? Мы хотим поговорить с ним.
— Насколько я понял, им нужен док, — сказал Фрэнк.
— Ты думаешь, он имел в виду именно его?
— Думаю, да. Давай позовем его.
Они вернулись и вытащили дока из кучки возбужденных колонистов.
— Док, — сказал Фрэнк, — они хотят поговорить с вами — марсиане то есть.
— А? — сказал Макрей. — Почему со мной?
— Не знаю.
Доктор повернулся к Марлоу.
— Что скажешь, командир? Не хочешь поучаствовать?
Мистер Марлоу вытер лоб:
— Нет, мне слишком неудобно за мое незнание языка. Возьмись за это сам.
— Ладно.
Макрей взял свой костюм и маску, позволил ребятам помочь ему одеться и не стал возражать, когда они пошли рядом. Однако на улице они отстали и наблюдали за происходящим издалека.
Макрей подошел к стоящим на откосе марсианам и обратился к ним. Несколько голосов откликнулись низким рокотом. Вскоре он оказался посреди группы, и мальчики видели, как он спрашивал и отвечал, энергично жестикулируя. Обмен мнениями весьма затянулся.
Наконец Макрей с усталым видом опустил руки. Голоса марсиан загудели в последний раз, — очевидно, аборигены прощались, и вся группа быстрым уверенным шагом направилась к мосту, за которым находился их собственный город. Макрей побрел вверх по откосу.
В прихожей Джим спросил:
— О чем вы там говорили, док?
— А? Повремени с расспросами, сынок.
Вернувшись, Макрей взял Марлоу за руку и повел в освободившийся кабинет.
— Ты тоже, Ролингс. Остальные пусть займутся своими делами.
Мальчики, однако, двинулись следом, и Макрей разрешил им войти:
— Вы можете послушать, вы тоже по уши в этом деле. Проследи за дверью, Джим. Не давай никому ее открыть.
— Так что там случилось? — спросил отец Джима. — Почему ты такой мрачный?
— Они хотят, чтобы мы улетели.
— Улетели?
— Чтобы мы убрались с Марса и вернулись на Землю.
— Что? Почему они это предлагают?
— Это не предложение, это приказ, ультиматум. Они не позаботились даже о том, чтобы дать нам время дождаться кораблей с Земли. Они хотят, чтобы мы исчезли — все до одного: мужчины, женщины, дети. Они хотят, чтобы мы исчезли немедленно — и они не шутят!
XIV
ВИЛЛИС
Спустя четыре дня, тяжело ступая, доктор Макрей вошел в тот же самый кабинет. Марлоу выглядел уставшим, но на этот раз Макрей имел еще более изможденный вид.
— Командир, попроси этих людей выйти отсюда.
Марлоу удалил всех и закрыл дверь:
— Ну?
— Ты получил мое сообщение?
— Да.
— Декларация Автономии уже написана? Люди ее одобрили?
— Да. Боюсь, мы слишком многое позаимствовали из Американской Декларации Независимости, но, так или иначе, она написана.
— Меня не слишком занимают вопросы стиля. Так что с ней?
— Она ратифицирована. И без особых проблем. Поступило несколько недоуменных вопросов из лагерей Проекта, но она была принята. Думаю, надо воздать должное Бичеру: идея независимости приобрела такую популярность благодаря ему.
— Не за что его благодарить. Он чуть не поубивал всех нас.
— Как так?
— Я объясню тебе как, — но сначала давай закончим разговор о Декларации. Я должен принять на себя некоторые обязательства. Она уже отправлена?
— Прошлой ночью радировали в Чикаго. Ждать ответа еще рано. Но позволь спросить, тебе удалось достичь успеха?
— Да, — Макрей устало протер глаза, — мы можем остаться. Это была тяжелая битва, Джеймс, но я победил. Они разрешили нам остаться.
Марлоу поднялся и достал электрический самописец:
— Хочешь наговорить все сюда, чтобы потом не повторять одно и то же?
Макрей отмахнулся:
— Нет. Любой официальный доклад должен быть тщательно отредактирован. Сначала я попробую рассказать все тебе.
Он задумался.
— Джимми, сколько времени прошло с момента первой высадки человека на Марс? Более пятидесяти земных лет, верно? Так вот за последние несколько часов я получил о марсианах больше сведений, чем было собрано за все эти годы. И все же я ничего о них не знаю. Мы постоянно думаем о них, как о людях, пытаемся измерить их собственной меркой. Но они не люди, они совсем на нас не похожи. Они, — добавил он, — совершали межпланетные перелеты миллионы лет назад… а потом перестали.