– Пит, в чем дело? Ты не рад видеть меня?
– Конечно же, рад, – ответил Пит и сопроводил свой ответ поцелуем. – Просто все вышло не совсем так, как мы надеялись.
Пит вздрогнул от ночного холода, нагнулся и подхватил спальный мешок.
– Давай лучше накроемся. А не то я скоро превращусь в ледышку.
Позднее, в спальном мешке, Вилл уютно свернулась клубочком под боком у Пита.
– А теперь рассказывай. Что тебе сказал Вощеный?
– А я его и не спрашивал. – Пит почувствовал, как девушка рядом с ним вся напряглась. – То есть я хотел, но да ты ведь не знаешь, что сейчас творится в Мийре. Такое впечатление, что там все злы на Вощеного, а тот в свою очередь зол на всех. Подж Лодер и с ним еще кое-кто поставили весь город на уши – мол, кто давал ему право поженить Стью и Бубновую. Дело приняло такой оборот, что Стью и Бубновая уехали из Мийры – решили, что им лучше обосноваться на севере, в Дираке.
Судя по всему, это только начало. Вощеный так разозлился, что Стью и Бубновую выжили из Мийры, что он официально аннулировал брачный союз Поджа Лодера и Хорс Бетти, в результате чего трое их детей в одночасье стали незаконными. В отместкуПодж всенародно обозвал Дот Пот потаскухой, состоящей в незаконной связи с Вощеным. Когда Дот узнала об этом она сломала Поджу нос. Когда об этом узнал Вощеный, то официально аннулировал брак родителей Поджа, отчего тот также стал считаться ублюдком – под стать своему характеру.
Так вот, Подж не стал принимать всерьез эти «официальные» акты гражданского состояния, чего не скажешь о его супруге. Очевидно, у той были свои причины. И вот теперь, когда Бетти стала свободна, избавившись от Поджа и его сопливых отпрысков, она съехала из их хижины и начала принимать ухаживания колесника Сида. Причем не
где-нибудь, а у того дома.
Чтобы как-то распутать этот клубок, Вощеный заочно зарегистрировал две брачные церемонии: союз Бетти и Сида (исключительно из альтруистических соображений, дабы они не жили в грехе) и Поджа Лодера и своей собственной матери (что сделало статус Поджа еще более двусмысленным). И тогда Подж: устроил свою собственную брачную контору, решив, что он ничем не хуже Вощеного. После чего взялся заочно сочетать браком кого ни попадя: Дот Лот с Дэйзи, затем Вощеного с ним же самим, после чего прилюдно объяснил Вощеному буквальный смысл столь необычных супружеских отношений.
Словом, теперь явно не лучшее время для пятнадцатилетнего мальчишки просить отцовского разрешения на брак с четырнадцатилетней барышней. Шайнер Пит решил, что будет куда благоразумнее сесть на коня и вернуться на строительство дороги – а не выставлять себя на всеобщее посмешище.
Теперь Крошке Вилл стал намного понятнее смысл фразы «Там у них напряженно». Она пожала руку Пита и спросила:
– Что же нам теперь делать?
Пит долго молчал и смотрел на ночное небо.
– Вилл?
– Да, Пит?
– Ты можешь вложить мысль кому-нибудь в голову?
Вилл нахмурилась, вспомнив первые гастроли в Тарзаке. Тогда она вложила название «Разлом Арнхайма» в голову Чолли. Вилл облизнула губы и заглянула Питу в глаза:
– Наверное, могу. Мне уже случалось это делать.
– Я тоже пробовал, и, кажется, у меня получалось. – Пит закрыл глаза и кивнул. – У меня есть план. Если он сработает, мы поженимся.
– А если не сработает?
– Если в Мийре дела пойдут в том же духе, то меня поженят с Лаки, а ты станешь гордой матерью слоновьего стада.
Вако оттолкнулся ногами от дна озера. Как только голова его вынырнула на поверхность, он сделал глубокий вдох – омытый дождем воздух был на редкость свеж и чист.
– Вако!
Вако зашлепал руками по воде и оглянулся. На берегу стояла Хана.
– Что?
– Подожди меня! – Сбросив одежду, она бросилась в воду и быстро подплыла к нему. – Я выяснила, что это за шум. Вако насторожился:
– И что это?
– К северу от нас в джунглях проложили дорогу. И теперь строительная бригада возвращается назад, к третьему шаттлу.
– И сколько от нас до этой дороги?
– Она идет по гребню горы посреди болот. Милях в четырех-пяти от нас.
– Довольно близко. – Вако посмотрел на круги на воде, отходившие от них с Ханой. – Может, стоит перенести яйца куда-нибудь подальше в джунгли? От греха подальше. – И он поплыл к берегу.
– Вако, подожди! Он обернулся к ней:
– Что еще?
– Тебе ведь не надо переносить их прямо сейчас?
– Не в этом дело, ты просто не понимаешь. Она подплыла к нему и погладила его по щеке:
– Постой, куда тебе торопиться?
– И что потом?
– Вако, просто закрой глаза.
– А это зачем?
– Не задавай глупых вопросов. Ну-ка закрывай глаза. Вако повиновался:
– И что теперь? Хана улыбнулась:
– А теперь набери полную грудь воздуха.
Вако последовал ее совету. Обвив его руками и ногами, Хана поцеловала его, и они вместе погрузились в кристальную воду озера.
Глава 14
Когда дорожно-строительная бригада вернулась в Мийру, завершив прокладку трассы до Куумика, первое, что им бросилось в глаза, это обилие вывесок.
Та, что красовалась на дверях домика Вощеного, гласила: «Папа Римский». Дальше вдоль улицы с крыши домика Поджа Лодера болталась еще одна. На ней значилось: «Настоящий Папа. За полцены». А еще дальше на доске у дома Санберста Сида рукой Вощеного было выведено: «Здесь спит бывшая супруга дешевого Папы». К забору крааля кто-то прикрепил еще один указатель: «Гарем Вощеного. Добро пожаловать всем четвероногим».
Действительно, все эти вывески наводили на грустные размышления.
Остановив слонов, Крошка Вилл и Шайнер Пит уселись на изгородь лицом к городку. Паки и другие дрессировщики, спустившись вниз по заросшему травой склону, уже шагали по пыльным улицам Мийры к своим домам. Крошка Вилл сглотнула застрявший в горле комок и повернулась к Питу:
– Так, с чего начнем?
Шайнер Пит заслонил ладонью глаза от солнца и окинул поселок внимательным взглядом.
– Все это похоже на сбрую, которую сначала бросали туда-сюда, а потом зашвырнули в сундук. Если посмотреть на нее, то сначала увидишь лишь запутанный клубок, какие-то непонятные узлы и крючки. Но это дело поправимое. Нужно лишь набраться терпения и постепенно, один за одним, распутать его, развязать все узлы, расцепить все крючки. – И Пит указал в сторону домика Санберста Сида. – А начнем мы вон оттуда.
Дот Пот Дрейк сидела на длинной каменной скамье в тени своего домика рядом с краалем. Поставив на место походную кухню и привязав лошадей, Повариха Джо Вейн уселась на скамейку рядом с Дот Пот. Поздоровавшись и обменявшись новостями, Повариха Джо откинула со лба светлые выгоревшие пряди и кивнула в сторону городка:
– Как там у вас дела с Вощеным? Дот Пот, покачав головой, вздохнула:
– Трудно сказать.
Женщины замолчали, глядя, как на улицах поселка подрагивает знойное марево. Откуда-то со стороны домика Санберста Сида донеслась перебранка, и оттуда выскочила Хорс Бетти.
Дот Пот удивленно вскинула брови:
– Ого, такого мы еще не видели.
Затем в дверях появился сам Сид и принялся звать жену. Бетти обернулась на его голос, и в тот момент ей на глаза попалась сделанная Вощеным вывеска: «Здесь спит бывшая супруга дешевого Папы». Схватив в руки эту доску, Бетти с решительным видом направилась к дому Поджа Лодера. Повариха Джо посмотрела на Дот Пот:
– Интересно, что у них там происходит?
Дот Пот только покачала головой, глядя, как Бетти прислонила доску рядом с входом в хижину Поджа, подняла с земли камень и стерла им слово «бывшая». Затем отступила назад, чтобы оценить результат своих трудов, и, набравшись смелости, исчезла в дверях хижины бывшего супруга. Через несколько минут оттуда появился сам Подж. Подойдя к вывеске «Настоящий Папа. За полцены», он снял ее со стены. Обернувшись, он заметил еще одну доску у входа, подобрал ее и унес обе доски в хижину. Еще через пару минут Подж уже бежал в сторону домика Дот. Когда он был совсем близко, Дот поинтересовалась:
– Как дела, Подж?
Подж только кивнул в ответ и, сорвавшись с места, помчался в сторону крааля. Добежав до бревенчатого забора, он сорвал вывеску «Гарем Вощеного», после чего вернулся домой. Еще мгновение – и он скрылся в дверях, задернув за собой занавеску.
Дот прислонилась спиной к стене хижины:
– Мутч Мовилл на моем месте сказал бы, что в этом что-то есть.
Дот расплылась в улыбке и посмотрела на Повариху Джо:
– А если нет, то кто-нибудь, кто предпочтет остаться безымянным, настучит на них Вощеному.
Женщины поднялись со скамьи и направились к краалю.
Вощеный сидел на подушке перед низким дощатым столом, пытаясь занести в канцелярскую книгу события предыдущего дня. Он в задумчивости пожевал камышовое перо, а затем бессильно бросил его на стол:
– Ничего не понимаю.
Вытянув вперед единственную руку, он проговорил:
– Ничего не понимаю. Ведь я ненавижу этого ублюдка! – И он стукнул кулаком по столу. – И я, как последний идиот, распустил нюни, расшаркивался перед ним посреди улицы, у всех на виду пожал ему руку. – Вощеный рассерженно мотнул головой. – Не иначе как меня одолела хвороба.
Вощеный посмотрел на лежащие перед ним бумаги и одним движением смахнул их со стола:
– Тоска зеленая! А сам я канцелярская крыса, зануда, бумагомаратель!
Он прислонился к стене, глядя в дверной проем на улицу.
– И как меня угораздило повесить это объявление?
В следующее мгновение на него снизошло умиротворение. Вощеный откинул голову к стене и закрыл глаза. В голове у него зазвучала музыка, обрывистые звуки регтайма, а перед глазами прошествовала внушительная процессия – все семьдесят пять слонов. Затем остался один-единственный слон. Это была Квини, вся украшенная серебристыми блестками. Слева от нее стояла дрессировщица Дороти Дрейк в нарядном темно-синем костюме, тоже с блестками. Блестящие волосы цвета воронова крыла зачесаны вверх и уложены в узел, из которого торчит пышный голубой плюмаж. Вощеный улыбнулся ей, отдаваясь в объятия приятного наваждения. Дороти повернулась и прошлась вместе со слоном, демонстрируя красивые ноги. Ах эти ноги! Обтянутые французскими чулками со швом.
Дороти совершила пируэт, и перед взором Вощеного возникло лишь играющее блестками синее пятно в свете софитов. Верхняя часть ее костюма сидела так туго, что пышная грудь Дороти, казалось, так и просится наружу.
… Образ задрожал, глаза Дороти стали вдруг голубыми, затем черными, и снова голубыми, и снова черными, потом один глаз стал голубым, а другой черным. В конце концов они оказались голубыми и больше не меняли цвета.
Неожиданно Вощеный услышал чей-то голосок:
– Говорят тебе, они голубые.
– А мне казалось, черные, – ответил другой голос.
– Надо было проверить.
Вощеный еще раз окинул мысленным взором видение, порадовался улыбке Дороти и тому, что глаза ее наконец обрели постоянный цвет.
– Вот и хорошо. Голубые так голубые! Зато какие выразительные. А ноги, разрази меня гром! Какие стройные, соблазнительные…
Вощеный открыл глаза:
– Но я же ни разу в жизни не видел представления! – Он нахмурился. – Я же только и делал, что чинил и чистил сбрую. Если я и видел Дороти, то только в комбинезоне, выпачканном в слоновьем дерьме!
Вощеный почесал голову и попытался припомнить. Нет, наверно, все-таки пару раз он видел Дот в костюме. Вощеный закрыл глаза, и в тот же миг Дороти перенеслась к нему в дом. А запах! Она что-то стряпала! Хлеб из перемолотых в муку кореньев, нарезанный ломтиками, как хороший бифштекс. Вощеный пожевал – черт, это ведь и в самом деле бифштекс. Дороти, голубушка Дороти. И где ты достала на Момусе говядину?
– Для тебя, дорогой, – что угодно.
Вощеный поднялся, обошел стол и, шатаясь, вышел на улицу. Ну и пир – омары, индюшка, спагетти, клюквенный соус, арбуз!
– Милая, милая Дороти, скажи, где ты раздобыла спагетти? А еще и закуску! А это что? Кьянти? Мамма миа! И мясо со специями!
– Для тебя, Вощеный, – все, что угодно! Вощеный почувствовал, что врезался в кого-то, и открыл глаза. Это был Паки Дерн.
– Ах… привет, Паки!
Паки окинул взглядом пыльную улицу, затем подозрительно посмотрел на Вощеного:
– Эй, привет, Вощеный. Куда это ты собрался?
– Вот я и сам себя спрашиваю. Паки кивнул:
– Ну ладно, еще увидимся. – И дрессировщик слонов побрел дальше по пыльной улице.
А красотка Дороти вновь затмила для Вощеного весь остальной мир. Он шагал по облакам взбитых сливок, которые таяли, стоило только протянуть к ним руку. Ах, эти ноги, эта фигура, эта улыбка, эти спагетти!
– Вощеный, я могу помочь тебе с твоими бумажками?
– Дороти! – позвал он. – Дороти!
– Что тебе, Вощеный?
Вощеный открыл глаза. Оказалось, что он стоит рядом с Дот Пот. На ней рваный комбинезон, волосы взлохмачены, и Вощеный неожиданно вспомнил, что Дот расквасила нос Поджу Лодеру. Но вновь перед ним возник образ прекрасной дрессировщицы, пышный бюст, обтянутый синим костюмом в сверкающих блестках, французские чулки, а запах – запах, черт побери, спагетти!
Вощеный закрыл глаза, потер их и попытался отогнать от себя прекрасный образ, засевший у него в сознании. В следующую секунду он увидел на изгороди крааля мальчишку и девчонку. Они взвизгнули от неожиданности и свалились с забора, осознав, что смотрят на самих себя.
Крошка Вилл и Шайнер Пит, взявшись за руки, стояли перед столом Вощеного. Позади них были Повариха Джо и Дот Пот. Вощеный сидел на подушке, а Паки стоял рядом с ним, причем лицо его выражало крайнюю степень недовольства. Вощеный постучал камышовым пером о стол, а затем посмотрел сначала на Крошку Вилл и перевел взгляд на Шайнера Пита:
– Ну-с.
Шайнер Пит посмотрел Вощеному прямо в глаза:
– Мы с Крошкой Вилл хотим пожениться. Вощеный от удивления выронил перо.
– Уф! Да после этого Подж совсем свихнется! – Вощеный пристально посмотрел на влюбленную парочку, затем указующе протянул руку: – Но к чему все эти игры?
Пит попереминался с ноги на ногу, затем заговорил:
– Последний раз, когда я был в городе, ты не слишком благосклонно относился к самой идее брака. Вот мы и решили избавить тебя от неприятностей с Поджем…
– Но какое это имеет отношение ко мне и Дот? – Вощеный указал на начальника слонов. – Или к Паки и Поварихе?
Дот Пот шагнула вперед и положила руку на плечо Крошки Вилл.
– Я попросила их сделать для меня и Поварихи одно одолжение. Так что если кто-то и виноват, то только я.
Повариха Джо посмотрела сначала на Паки, затем на Вощеного:
– И я тоже.
Она посмотрела на Паки, но тот обратил свой взгляд на Вощеного.
– Послушай, приятель, а мы не можем с этим повременить?
Вощеный откинулся к стене. На лице его читалось замешательство.
– Ну, я не знаю. – Он вопросительно посмотрел на Паки. – А ты как думаешь?
Паки покраснел и почти прошептал:
– Я, так или иначе, хотел сделать Поварихе предложение по возвращении в Мийру со строительства дороги…
Повариха Джо при этом взвизгнула и буквально расплющила Паки, прижав его к стене:
– А мне ты ничего не сказал, даже словом не обмолвился. Паки удалось-таки вернуть былое достоинство. Он посмотрел Поварихе Джо прямо в глаза:
– Повариха, есть вещи, о которых не говорят вслух. К тому же я не был уверен, что ты согласишься, – пожал он плечами.
Вощеный посмотрел на Шайнера Пита и указал на Повариху Джо:
– Ты что это натворил? Ты и ее заставил кормить Паки всякими разносолами, виляя при этом голой задницей?
Питер покраснел, но промолчал. Вощеный почесал подбородок, а затем посмотрел на Дот Пот:
– Ну?..
– Что – ну?
– Ты хочешь, чтобы я сам об этом сказал? Дот расплылась в улыбке:
– Давай-давай, нечего тянуть резину.
– Эти твои спагетти – удар ниже пояса. Дот убрала руку с плеча Крошки Вилл и склонилась над столом Вощеного.