Айзек Азимов
The Fable of the Three Princes (1987)
Перевод: О. Брусова
Когда-то в незапамятные времена жил да был один король. Имя его было Хильдерик, и правил он очень маленькой страной, совсем крохотной, которая называлась Микрометрика. Не была она ни богатой, ни, к примеру, могущественной, но люди в ней жили счастливо, потому что Хильдерик был королем славным и добрым, из тех, которые любят свой народ, и народ в ответ любит их.
Микрометрика была такая маленькая и бедная, что король Хильдерик не пытался покорить соседние страны, а соседние страны не пытались покорить Микрометрику, такую маленькую и бедную. В результате — мир и довольство царили в этой стране.
Конечно, королю Хильдерику не нравилось жить в бедности. Дворец у него был довольно тесный, в саду ему приходилось помогать садовнику, а его супруге, королеве Эрментруде, возиться на кухне, из-за всего этого они чувствовали себя довольно несчастными. Но зато чего у них было вдоволь, так это сыновей. Когда королева в первый раз разрешилась от бремени, все в королевстве были ужасно счастливы, но, к сожалению, она на этом не остановилась. В тот прекрасный день Эрментруда родила троих детей. Все они были мальчиками.
— Ах, милая моя женушка, — несколько озадаченно произнес король Хильдерик. — Имея трех чудных сынов, сумеем ли мы правильно распорядиться нашим троном?
— Может быть. — Королева Эрментруда смотрела на новорожденных любовно и горделиво. — Пусть они, когда придет время, правят все вместе.
Король с сомнением покачал головой.
— Не думаю, что это разумное решение вопроса, любовь моя. Нашего королевства едва хватает и на одного правителя, а если их окажется целых три, остальные короли нас на смех поднимут. Кроме того, вдруг между детками возникнут разногласия? Посуди, как несчастен будет наш добрый народ, если его повелители станут ссориться между собой.
— Ты прав, — вздохнула королева. — Но у нас еще есть время подумать об этом.
Три мальчика, три королевских сына, росли крепкими, высокими и красивыми парнями, и их родители были очень счастливы и любили их совершенно одинаково. Они видели, что все трое принцев так хорошо учатся, что, когда придет время, каждый из них сможет стать прекрасным королем для своей Микрометрики. Но хоть дети и учились замечательно, были они очень не похожи один на другого. И внешность у них была разной, и вкусы тоже.
Один из трех принцев уродился покрупнее и посильнее, чем остальные двое, и его стали звать Примус, что на древнем и священном языке этого королевства означало Первейший. Когда он не сидел над уроками, то выполнял разные физические упражнения и развивал мускулы. Он уже мог поднимать огромные тяжести, сгибать железные прутья и раскалывать кокосовые орехи голыми руками. Каждый житель королевства восхищался его силой и считал, что их страна будет в полной безопасности, когда этому юноше придет время царствовать.
Второй сын не был таким уж высоким и сильным, как Примус, поэтому его стали звать Секундус, это имя на том же древнем и священном языке означало Второй. Его мускулы не выпирали буграми из-под королевского наряда, как у Примуса. Когда он не посещал занятия, то практиковался не с тяжестями, а с военным оружием. Принц Секундус мог метнуть копье дальше и послать стрелу точнее всех в королевстве. Никто не мог превзойти его в битве на мечах, а уж верховую езду он освоил просто в совершенстве. И опять каждый человек в королевстве восхищался вторым сыном королевской четы и не сомневался, что при таком короле можно чувствовать себя в полной безопасности.
И наконец, о младшем сыне. Он тоже был высок и силен, хоть и не так высок и силен, как старшие братья, поэтому его назвали Терциус, что означало Третий. Принц Терциус учился еще лучше своих братьев, но ничуть не интересовался ни поднятием тяжестей, ни метанием копий. Когда он не посещал школу, то слагал любовные поэмы и пел их сладкозвучным голосом. А также он прочитал великое множество книг. Все юные девушки королевства находили поэзию принца Терциуса прекрасной, но нельзя сказать, что каждый житель королевства был уверен, что король-поэт — это так уж надежно. Все были рады, что два старших принца будут посильнее и что есть из кого выбирать.
По счастью, все трое принцев оказались очень дружны между собой, и когда стали старше, то решили, что никогда не будут ни ссориться, ни враждовать из-за трона. К тому же они очень любили своего отца и желали ему еще долгих лет царствования.
— Но все-таки, — сказал однажды принц Примус, — его королевское величество наш отец стареет, и нам следует прийти к какому-то решению. Так как мы одного возраста, не имеет смысла выбирать старшего. Но я гораздо сильнее и крупнее вас обоих. Над этим стоит поразмыслить.
— Тут я с тобой согласен, — произнес принц Секундус, — но самый опытный воин среди нас — я. Не хотелось бы заострять на подобном вопросе внимание, но это важная деталь.
— Мне кажется, — заметил принц Терциус, — лучше спросить об этом маму и папу. Пусть они примут решение.
Принц Примус нахмурил брови и сказал:
— Не думаю, что их королевские величества, наших отца с матерью, тебе следует называть папа и мама.
— Но кто же они, если не папа и мама?
— Дело не в этом, — поддержал старшего брата Секундус, — а в том, что следует заботиться об их королевском достоинстве. Если я когда-нибудь стану королем, я хочу, чтоб ты меня звал «ваше королевское величество брат». И буду очень обижен, если ты обратишься ко мне со словами «приятель» или «братишка».
— Он дело говорит, — сказал принц Примус, — если бы я стал королем, я бы презирал тех, кто звал бы меня, к примеру, Примми.
— Хорошо. — Принц Терциус не любил ссор. — В таком случае почему бы нам не спросить их королевские величества отца и матушку, что нам делать? В конце концов, монархи они, и нам надлежит слушаться их повелений.
— Отлично, — согласились старшие братья, и они втроем поспешили в королевский тронный зал.
Король Хильдерик немножко подумал. Будучи славным королем, он хотел лучшего для своей маленькой страны и вовсе не был уверен, что его подданные смогут процветать под очень сильным, или под очень воинственным, или под очень уж поэтично настроенным королем.
«В чем нуждается моя страна, — думал он, — так это в очень богатом короле, который даровал бы своему отечеству процветание и счастье».
Наконец король вздохнул и произнес:
— Нет, мне не сделать выбора между вами, дети мои. Поэтому я вынужден дать вам трудное и опасное поручение — раздобыть денег, причем довольно много. Не хотелось бы, чтоб вы думали, что деньги такая уж важная штука, но, видите ли, наша страна отчаянно в них нуждается. Следовательно, тот, кто принесет больше денег, и станет королем.
Королева Эрментруда сильно встревожилась и обеспокоенно сказала:
— Но, отец, — (в кругу придворных она никогда не называла его «отец», но королевство было таким бедным, что придворных там почти не водилось), — вдруг наших дорогих деток подстережет опасность при выполнении твоего поручения?
— Будем надеяться, что не подстережет, мать. Нам нужны деньги, ты и сама это знаешь, а, например, у императора Максимиана Аллеманского они есть. И их много. Он, возможно, самый богатый из всех монархов мира.
Принц Примус поразмыслил и сказал:
— Это, может, и так, ваше королевское величество мой отец, но, по-моему, император не даст нам денег только потому, что мы попросим их.
— В самом деле, — поддержал его средний брат, — нам никто не даст денег, если мы попросим.
А принц Терциус сказал:
— Мне кажется, что принцам ни в коем случае не полагается выпрашивать деньги.
— Так вот, дети, — заключил король, — речь идет не о выпрашивании денег. Император Максимиан, как оказывается, имеет дочку по имени Меливерса. И она является его единственным чадом.
Король Хильдерик надел пару больших очков, достал из ящика своего королевского стола пергамент и, глядя в него, продолжил:
— Два дня назад мне доставили эту эпистолу, и я ее внимательно с тех пор изучаю. Такие же послания доставлены во все королевства всем королям, и было очень любезно вспомнить и обо мне, хоть я владею такой небольшой и небогатой страной.
Он откашлялся.
— Итак, здесь говорится о том, — король не отрывал внимательного взгляда от пергамента, — что императорская дочь прекрасна, как божий день, высока, изящна и очень хорошо образованна.
— Мне что-то не нравится, что она такая образованная, — заметил старший из принцев, — образованные принцессы очень уж много говорят.
— Но ее же можно не слушать, — возразил принц Секундус.
А принц Терциус сказал:
— Ваше королевское величество батюшка, какое отношение имеет королевская дочка к вопросу о деньгах для нашей страны?
— Мои дорогие королевичи, — обратился к сыновьям король, — каждый, кто рожден принцем и кто сможет представить сертификат о своем королевском происхождении, получит право проявить свои способности при дворе императора Максимиана. Если эти способности покажутся приятными принцессе Меливерсе и она захочет выйти за этого принца замуж, он будет объявлен наследником престола и получит большое денежное содержание. Впоследствии он станет императором. Если победителем будет один из вас, то и я в свое время объявлю его властелином моей страны. А владея богатством обеих земель, он сможет сделать нашу Микрометрику процветающей державой.
— Принцесса Меливерса не сможет устоять перед моими мускулами, ваше величество отец мой, — заявил принц Примус.
— Или перед моей верховой ездой, — продолжил принц Секундус.
— Ну, не знаю, любит ли она поэзию... — неуверенно протянул принц Терциус.
— Но тут есть одна загвоздка, дети мои королевичи, — прервал его король. — Я дал вам образование в области экономики, социологии и в других, столь же необходимых королям науках. Меливерса же образованна в области колдовства. Если кто из принцев не угодит ей и не покорит ее сердце, то она обратит его в статую. В этой эпистоле сказано, что для главной аллеи парка, где королевна совершает свой утренний променад, потребно много статуй.
Королева Эрментруда воскликнула:
— Я так и знала, — и стала плакать.
— Не плачьте, ваше величество моя матушка, — сказал принц Терциус, который любил мать всей душой, — не уверен, что это соответствует духу закона, обращать королевичей в статуи.
— Как правило, нет, — поднял брови его отец, — но в данном случае это обстоятельство является частью соглашения. Кроме того, заводить тяжбы с королевнами — трудная задача. Итак, если вы, дети мои королевичи, не захотите воспользоваться этой возможностью, я не стану винить вас... Но наша Микрометрика терпит такую отчаянную нужду в деньгах.
Принц Примус сказал:
— Я ничуть не испугался. Передо мной принцессе не устоять.
Принц Секундус поддержал его:
— Или передо мной.
Принц Терциус смотрел озадаченно и ничего не отвечал.
Трое принцев вмиг собрались в долгую дорогу. Одежды их, к сожалению, выглядели довольно потрепанно и давно вышли из моды, лошади были стары, но ничего другого не водилось.
— Прощайте, ваши величества мои родители, — сказал принц Примус. — Постараюсь не подвести вас.
— Надеюсь, — неуверенно промолвил король Хильдерик.
Королева рыдала на пороге своей опочивальни.
— Я также не обману ваших ожиданий, — сказал принц Секундус.
Принц Терциус, подождав, пока братья удалились, сказал:
— До свидания, мои дорогие мама и папа. Я сделаю, смогу.
— До свидания, сын, — произнес король, когда смог побороть комок в горле.
Королева Эрментруда обняла сына, и он поскакал догонять братьев.
Долго, долго скакали они, пока не достигли главного города империи Аплемании. Лошади их почти выбились из сил, одежды совсем истрепались, да и деньги все вышли, так что пришлось просить взаймы у тех королей, чьи страны они проезжали.
— Значит, — грустно заметил принц Терциус, — мы еще и задолжали кругом, и теперь наше королевство станет еще беднее, чем было.
— Когда я заполучу принцессу, — пообещал принц Примус, — я заплачу своим заимодавцам втрое больше.
— А я — впятеро, — сказал принц Секундус.
— В случае если хоть один из нас завоюет принцессу, — добавил принц Терциус.
— Разве может такого не произойти? — в один голос воскликнули старшие братья.
И вправду, когда трое принцев прибыли ко двору, их приняли с большим почетом. Пожаловали свежих коней и прекрасные богатые платья самого нового фасона, а затем проводили в роскошные покои такого большого и красивого дворца, какой они только могли вообразить. В услужение им придали множество слуг, и те ухаживали за братьями с отменной вежливостью.
Все трое были очень довольны подобным обращением.
— Императору, должно быть, известно, из какой прекрасной семьи мы произошли. Наши предки много поколений являются королями, — заметил принц Примус.
— Да, — сказал принц Терциус, — только все они были бедными королями. И я думаю, знает ли об этом император Максимиан.
— Должен знать, — ответил принц Секундус, — императоры вообще все знают. В противном случае, какие же из них императоры?
В это время в их покои вошла младшая помощница горничной и принесла чистые полотенца, чтоб принцы могли принять ванну, перед тем как отправиться на бал. А бал должен был состояться в тот же вечер.
Принц Примус сказал:
— Эй, ты! Служанка!
Девушка вздрогнула оттого, что к ней обратился сам принц и, низко присев в реверансе, шепотом ответила:
— Да, ваше высочество.
— Ваш император умный человек?
— О, ваше высочество, вся империя поражается его мудрости.
Принц Секундус спросил:
— А его интересует, богаты или бедны прибывающие к вам принцы?
— Совсем не интересует, ваше высочество, — снова отвечала служанка. — Он до того богат, что деньги для него ровно ничего не значат. Все, чего он хочет, так это только счастья своей дочери. И если она остановит выбор на ком-то из принцев, тот сразу станет наследником империи, даже если у него до этого не было ни пенни.
Принц Примус и принц Секундус заулыбались и закивали друг другу, как бы говоря: «Мы так и знали».
А принц Терциус поглядел на служанку и спросил:
— А что вы могли бы рассказать о принцессе, дорогая служаночка? Она такая же хорошенькая, как вы?
Девушка покраснела, как маков цвет, и только ротик приоткрыла. Даже ответить ничего не смогла.
— Не зови ее «дорогая служаночка». Слугам непонятно, когда к ним так обращаются принцы, — понизив голос, сделан брату замечание принц Примус.
— С чего ты взял, что она хорошенькая? Служанка она служанка и есть, — поддержал брата принц Секундус.
— Все равно я бы хотел услышать ответ на свой вопрос, — твердым голосом сказал принц Терциус.
Служанка, а она и вправду была прехорошенькой, хоть большинство из приезжавших принцев этого не замечали, ответила:
— Ваша высочество, должно быть, изволит шутить. Принцесса и выше меня, и вообще гораздо красивее. Она прекрасна, как солнце.
На что принц Примус заметил:
— Богатая принцесса и к тому ж прекрасная, как солнце. Хм, очень интересно.
А принц Секундус добавил:
— Приятно жить в своем дворце, примерно таком, как этот, с богатой принцессой.
И принц Терциус спросил:
— Не больно ли на нее смотреть, если она прекрасна, как солнце?
— Но она такая высокомерная, — продолжала служанка.
Принц Примус сурово изрек:
— Служанкам не полагается встревать со своими замечаниями, когда их не спрашивают.
И принц Секундус еще суровее произнес: