Не знаю, какому идиоту пришло в голову такое название, - во всех долинах Титана, равно как и в его горах, одинаково царит гробовое молчание. На Земле люди истосковались по тишине, поэтому, как только им предлагают провести неделю в какой-нибудь Долине молчания, они без разговоров готовы расстаться со всеми сбережениями. Стоит, однако, распихать несколько тысяч туристов по временным баракам, как от такого молчания хочется сбежать на другой конец солнечной системы.
Конечно, супруга моя совершенно напрасно позавидовала способностям француженки. Ивонн разбудила нас ни свет ни заря. Хотя в голове моей все еще пузырилось шампанское и трудно было фиксировать взгляд, я отметил, что она не прячет больше своего лица. Лицo было зареванное.
- Заклинаю тебя - приезжай немедленно! Немедленно!
- А что стряслось?
- Приезжай, сам всё увидишь!
С трудом координируя движения, я медленно, как паралитик, натянул на себя скафандр, стараясь тщательно проделывать все операции, поскольку за порогом подстерегала опасность. Вывел из гаража ракетные сани. Пришлось изрядно помучиться, пока заработал мотор: несмотря на то, что жили мы на обогреваемой Сатурном стороне планеты, и на наличие атмосферы на Титане, космический холод оставался здесь полновластным хозяином. Жена было решила ехать со мной, но я приказал ей вернуться в дом. Ведь Ивонн просила приехать меня, и нельзя было исключать возможности, что я застану там картину не для слабонервных.
Поскольку из-за возни с санями я подзадержался, Ивонн уже успела взять себя в руки. Во всяком случае, так мне показалось, когда она впускала меня в прихожую через герметический люк шлюзовой камеры. Глаза у нее были совершенно сухими, но в них я заметил затаенную боль. Скинув шлем, я поинтересовался, долгое ли у нее ко мне дело и снимать ли мне скафандр, но она только мельком кивнула мне и скрылась за дверью гостиной. Недоумевая, я стащил с себя скафандр, причесался - Новый год все-таки - и постучался в гостиную.
- Входи, входи! - крикнула Ивонн.
Она стояла как часовой за высокой спинкой надувного кресла, в котором, закутавшись до подбородка в одеяло и зажмурив глаза, сидел Иван. Цвет его лица был таким же, как снега Титана в тех краях, где серных примесей больше метановых: желтушно-бледным, без признаков золотистого загара, с такими же фиолетовыми тенями, которые отбрасывают скалы, когда Сатурн озаряет их своим неярким сиянием. Он даже не поднял век, как человек, погруженный в болезненное забытье.
- Что случилось, люди? -неестественно бодрым голосом воскликнул я, молясь в душе услышать, что ничего страшного.
Ответом было молчание - стопроцентное, не такое, как стояло сейчас над Долиной молчания. Подойдя к креслу, я приложил ладонь ко лбу друга, а он порывисто схватил ее, уткнулся в нее лицом и, всхлипнув, простонал:
-Дружище!
- Полюбуйся, до чего мы дожили! - сказала Ивонн саркастично и вдруг резким движением сорвала с моего друга одеяло.
Теперь, когда с того рокового дня прошло столько времени, мне трудно объяснить, какие чувства охватили меня при виде открывшейся мне картины. Наверняка, они были неоднозначны. Судите сами. Прежде чем Иван успел панически натянуть на себя одеяло, перед моим взглядом предстали пышные женские бедра, изящные ножки с розово-белыми округлыми коленками...
Принимая все это за новогоднюю шутку, привезенную с Земли, я расхохотался.
- А ну-ка, покажи еще раз!
Но Иван лишь опять простонал свое "дружище!", да и вид его супруги подсказал мне, что о шутке не может быть и речи.
- Да что произошло в самом деле? - смутившись, пробормотал я.
- Вот он пусть тебе и объясняет, дурак чертов! - истерически взвизгнула Ивонн.
Повернувшись к другу, я сказал:
- Послушай, Ивонн...
- Ага! - злорадно вскричала француженка. - Поделом ему! Какой он теперь Иван, теперь он и есть Ивонн, спокойно можешь так к нему и обращаться.
- Извините, но с этими вашими именами... -смутился я еще больше. - Так что все-таки стряслось?
- Но, дорогая, ведь я же ради тебя старался! - писклявым голоском простонал мой друг.
- Ну, разумеется, я во всем виновата! Именно я. Привыкли всё валить на жен, - вконец разъярилась француженка.
- Оставь-ка нас одних! - прикрикнул я на нее. - Отправляйся к моей жене, составь ей компанию! Возьми мои сани, они на ходу.
- Конечно, ты не прочь остаться с ним наедине! - воскликнула Ивонн таким тоном, что я окончательно смешался.
Усевшись на стоявший в отдалении стул, я скрестил руки на груди и обиженно заявил:
- Жду ровно две минуты. Если за это время вы не объясните мне, зачем я вам здесь понадобился, я уйду. И учтите - насовсем!
Испуганно толкнув мужа, Ивонн сказала:
- Постой. Видишь ли, этот дурак решил покончить с собой из-за случившегося. Нужно следить за ним. Как бы он не выскочил на улицу без скафандра.
Я демонстративно бросил взгляд на свой хронометр и поднялся.
- Не знаю, чем ты можешь нам помочь, - подхватил мой друг каким-то чужим, писклявым голосом. - Ивонн уже обзвонила все инстанции. Все празднуют. А добиться чего-то от роботов - дело безнадежное, сам знаешь. С большими бюрократами человечеству еще никогда не приходилось сталкиваться...
- Я все еще ничего не понимаю, - с угрозой произнес я, постучав ногтем по стеклу хронометра.
- Вот я тебе и пытаюсь объяснить! Не действуй хоть ты мне на нервы, попросил он. - Ты же видишь, в какой переплет я попал. Понимаешь, это была единственная возможность поспеть домой вовремя. Анализ местных проб был готов в последний момент, а все места в космолетах были забронированы еще до моего вылета на Землю. К тому же почти все космолеты уже стартовали. Поэтому в транспортном бюро мне прямо сказали: единственный мой шанс воспользоваться телетранспортацией. И не только мой - всего человечества. Страхи людей, мол, совершенно беспочвенны. -Давайте без обобщений, - заявил им я. - Все человечество сейчас меня совершенно не интересует. Вы мне просто скажите, как успеть к Новому году на Титан. Ведь я вам не какой-нибудь изнеженный турист, я там вкалываю, меня жена ждет, у меня там дел но горло! А они гнут свое - телетранспортация да телетранспортация! Это, мол, обойдется несколько дороже, к тому же бюрократы, засевшие в учреждениях, не соглашаются оплачивать командированным разницу в цене, да и багаж можно будет получить только по прибытии грузового космолета, зато через полтора часа вы будете на Титане. Если не согласны - сможем отправить космолетом не раньше, чем через две недели. Что было делать - пришлось согласиться! Знаешь ведь, какая Ивонн ревнивая. Она бы мне глаза повыцарапывала, если б я не явился к Новому году!
- Опять я во всем виновата! - воинственно прервала его француженка. Во всех ваших дурацких историях виновата жена.
Я не обратил на ее выпад никакого внимания. На Титане все женщины становятся легко ранимыми и раздражительными. Все время находиться с одним мужчиной, сидеть в герметически закупоренных помещениях, выходить на улицу только в скафандрах - все это действует им на нервы.
Ее выпад был оставлен без внимания и Иваном, который спокойно продолжил:
- Не думайте, однако, что с телепортацией не возникло никаких проблем. Люди помешаны на путешествиях Мне с трудом удалось втиснуться в группу, которую должны были перебросить на Титан за два часа до наступления Нового года. Заметь, нас отправляли группами!
Он судорожно вздохнул и умолк.
- Ну, а дальше? Рассказывай же! - подстегнул я его Самому мне еще не доводилось переступать порог станции телетранспортации, недавно появившейся и н Титане. И я далеко не уверен, что когда-нибудь решусь воспользоваться ее услугами. Мы, геологи, все не множко консерваторы. Может, телетранспортация и впрямь гениальное и революционное открытие, может, в ней действительно будущее человечества, но есть в ней что-то унизительное для человека. По крайней мере, на мой взгляд. Позволить, чтобы тебя раздели догола, засунули в кабину реактора, разложили на кванты и в таком виде отправили в космос!? А потом на соответствующей планете из квантов же собрали?
Нет, в этом есть что-то противоестественное. Правда, телетранспортация осуществляется с самой высокой скоростью - со скоростью света, но даже ради этого я не позволил бы никому разложить себя на кванты.
- Тебе хоть было интересно? - любопытствую я. - Что ты почувствовал, когда...
- Ты бы лучше спросил, что я чувствую сейчас.
Он вздохнул.
- А в чем дело, собственно?
- Как в чем дело? Ты что - не видел?
Только теперь до меня окончательно дошло происходящее, и я воскликнул:
-Ах, вот оно что!
Хорошо зная обидчивость своего друга, я не дал выхода рвущемуся наружу смеху.
- Ну-ка, покажись!
Я потянулся к одеялу, но француженка перехватила мою руку.
- Хватит разглядывать, видел уже...
В голове возникла соблазнительная картина пышных бедер, нежных округлостей коленей... Царящая на Титане скука, по-видимому, делала наше воображение гораздо более живым, чем у людей на Земле.
- Как это случилось? - спросил я, устыдившись своего видения.
- Не знаю. Как я тебе говорил, была ужасная давка. Отправляли нас группами. Неизвестно, где и как произошла ошибка, что и в чем они напутали, но вот результат - вся нижняя часть тела у меня женская.
- Мама родная!- притворно ужаснулся я, изо всех сил стараясь изобразить сочувствие. - Но ведь на приемной станции...
- Роботы! - гневно завопил он. - Под Новый год там не сыщешь ни одной живой души! Даже одежду мою - и ту куда-то подевали! Объяснили тем, что такие ошибки возможны, линия, мол, новая и проходит через астероидный пояс. И что ничего нельзя сделать, пока не выяснится, куда отправлена моя нижняя часть. Ни с одной станции к тому времени не поступило сообщение об ошибке. Так что мне предложили отправляться домой в таком виде, заверив, что сами разыщут меня. Да еще имели наглость пригрозить: "Предупреждаем вас: вы несете ответственность за сохранность чужой части тела!" Безобразие! Как будто я ее украл! Как будто мне до смерти приятно появиться перед женой в таком виде! Да еще на Новый год! Ну смейся, смейся, чего там!
Наконец-то он заметил, что я вот-вот расхохочусь.
- Иван, - сказал я, обращаясь к француженке, - прими мои новогодние соболезнования.
И помчался в туалет.
Хохотал я до тех пор, пока у меня не заболели мышцы на животе, потом облил лицо холодной водой и только после того, как вытер его, осознал всю серьезность положения. Чем мог я помочь своему другу и коллеге? Да и можно ли чем-то помочь ему? Худо-бедно, у меня хватило бы способностей разобрать поливизор, однако в технике этой проклятой телетранспортации я совершенно не разбирался. И не представлял себе, ни как могла произойти ошибка, ни как ее можно исправить. Ясно было лишь одно - хирург в этом деле не помощник. Не так-то просто разрезать человека пополам и снова сшить, тут нужен выход даже не на молекулярный, а на субмолекулярный уровень.
Выходя из туалета, я услышал бешеное верещание звонка у входного шлюза. Недолго думая, я открыл бронированную герметическую дверь, и в прихожую ввалился огромный детина в ярко-красном скафандре.
В таких безвкусных скафандрах на Титане расхаживали только туристы. Выдавались они им для того, чтобы было проще найти свое стадо. Детина принялся размахивать руками над моей головой, пытаясь, очевидно, что-то объяснить, однако понять его было невозможно, поскольку он не потрудился снять шлем. Жестом я посоветовал ему сделать это как можно скорее, если он хочет установить со мной контакт, и он лихорадочно занялся столь непривычной для него работой. Мне даже пришлось помочь ему.
- Вы Иван такой-то, - набросился он на меня, как только ему удалось наконец содрать с лобастой головы шлем. - Нет, это не вы, - бегло осмотрев меня, заключил гость. - Тогда где же он?
Пальцем я ткнул себе через плечо, и детина бесцеремонно ворвался в гостиную. Через секунду он уже валялся в ногах Ивана. Сорвав с него одеяло, он издал ррдостный вопль.
- Это она! Она! - И в упоении бросился осыпать поцелуями колени и ноги моего друга. Ивонн и Иван, остолбенев, молча тарашились на него. С трудом мне удалось оторвать детину от ног... просто от ног. Я отташил его к стулу, ни котором недавно сидел, и сердито предупредил.
- Ведите себя прилично! Вы где находитесь?
После короткой борьбы я все же усадил его и крикнул стоявшей в оцепенении француженке:
- Дай Ивану свое платье или брюки, нечего ему сидеть в гаком виде!
Она выскочила в соседнюю комнату за одеждой, а детина, очухавшись, драматическим тоном объявил:
- Да ведь это моя жена!
И жестом указал на Ивана, который, вздрогнув от услышанного, быстро закутался в одеяло и скрыл под ним столь дивную для Титана картину.
Я уже все понял и потому мог позволить себе сохранять самообладание.
- Вы уверены? Ваша жена выглядит именно так? Посмотрите-ка повнимательнее!
Вместо того чтобы последовать совету, он с обреченным видом рухнул на стул.
- Боже, так и рехнуться недолго!
- Это грозит каждому из нас, - сочувственно признался я. - Может, выпьете что-нибудь?
- Простите, что я так... Но представьте и мое положение, -извиняющимся тоном заговорил он. -Мы расписались с ней только вчера и сразу же отправились на Рею, это соседний спутник Сатурна. Решили там встречать Новый год и провести медовый месяц. И надо же, чтобы именно с нами произошло подобное...
Меня опять начал распирать смех, хотя смеяться, собственно, было не над чем, ведь ситуация и впрямь была драматической. Вопрос, который я задал, пришлось выдавливать из себя силой:
- Вы получили этот адрес на станции? Вам сказали, где сейчас ваша жена?
Он вздохнул: - Ох, она ведь не с его половиной!
- Как? - взревел Иван, подпрыгнув на кресле. - А где же моя половина?
- Не знаю. И на станции ничего не знают. До сих пор не дал о себе знать третий пострадавший.
- А жена ваша?.. - Сформулировать до конца вопрос мне так и не удалось, поскольку перед глазами всплыла картина ее юных прелестей. Но он понял меня.
- У нее чужая женская половина.
- Э, у вас по крайней мере есть целая жена, - заметил я и даже позволил себе усмехнуться.
- Да какая там жена! - со всхлипом возразил он. - У нее же нижняя часть какой-то древней старухи.
- Мать честная! - воскликнул я, снова срываясь с места, чтобы скрыться в туалете.
Когда я попытался после этого вернуться в гостиную, меня остановил его возглас: - Не входите!
Однако я вошел, боясь, как бы этот дикарь не сделал чего с моим другом.
- Эй! - предупреждающе крикнул он, закрывая Ивана одеялом.
Скрываясь за ним, как за ширмой, Иван одевал свою нижнюю часть в принесенную женой одежду.
- Стой, где стоишь! - приказала мне и она.
- Ну и дела! - возмущенно пробормотал я. - С каких это пор он стал меня стесняться? Студентами мы делили с ним одну комнату.
- Эй, вы там, - звероподобно рыкнул на меня новобрачный.
- Не делайте вид, что ничего не понимаете. И вообще - что вам здесь нужно?
- Иван, может, мне лучше уйти? - спросил я.
Француженка переполошилась:
- Нет, нет, останься, умоляю тебя! Кто знает, что может прийти в голову этому типу.
- Смотрите у меня, я ведь и милицию вызвать могу, - пригрозил я ему.
Не зная, что на Титане нет никакой милиции, турист-молодожен с радостью согласился:
-Вызывайте немедленно! Ее должны охранять!
- Кого охранять? От кого охранять?
Мой вопрос он игнорировал, ибо в голове его уже родилась совсем другая мысль.
- Слушайте, я вас очень прошу - поедем со мной на Рею, а?
Иван, с интересом изучавший забавно выглядевшую в клетчатых брюках жены нижнюю часть своего тела, поспешно поджал под себя ноги и закутался в одеяло.
- Очень прошу вас! Вы ведь не откажетесь, правда? Ведь вы мне принадлежите, хотя и отчасти...
Иван оторопело уставился на посетителя, а Ивонн, повернувшись ко мне, с убийственным спокойствием сказала: