– Ужинать идите. – Я все-таки передумала ругаться.
– Замечательно! – обрадовался Эридан. Досадливо оглядел комнату, вздохнул и, уже выходя, щелкнул пальцами. Мгновенно все восстановилось. Словно там и не было этих горе-ремонтников. Даже злосчастная полка красовалась на своем законном месте.
Паладины дружно отправились мыть руки и затем на кухню.
Уже восседающий во главе стола Юрец, увидев брата, испуганно крякнул и сполз со стула.
– Да ладно, живи пока, так и быть, – смилостивился Олег.
А вообще ужин прошел очень весело. Андрей и Эридан даже ни разу не поругались. Но насчет «паладиновского слета» я все-таки оказалась права. Парни дружно засели в зале о чем-то секретничать, Юрка героически перемыл всю посуду и ушел домой, а я побрела в свою комнату. Так устала, что даже думать ни о чем не хотелось.
Но отдых мне в ближайшее время, похоже, не светил – мой телефон призывно зазвенел, высветив на экране незнакомый номер.
– Да? – Я приняла вызов.
– Карин, это Женя. Мне очень нужно с тобой поговорить. Только разговор не телефонный. Мы можем сейчас встретиться?
Я даже растерялась. Лично мне не хотелось вообще никуда идти, но что-то в голосе Жени понукало соглашаться.
– Да, конечно, – ответила я. – Только на улице холодно. Давай в кафешке за школой, знаешь ведь? Я буду там минут через двадцать.
– Хорошо, там и встретимся. – Женя отключилась.
Я спешно переоделась и прокралась в коридор. У дверей зала осторожно прислушалась. Парни о чем-то активно беседовали, я не стала подслушивать. Поспешила в прихожую.
И уже выйдя на улицу, не сдержала усмешку. Эх, Паладины. Охранять они меня вздумали, ага. Так и напрашивалось крылатое: «У семи нянек дитя без глаз». Даже и не заметили, что я ушла.
Когда я добралась до места встречи, Женя меня уже ждала за одним из столиков. Еще на подходе к ней, я заранее насторожилась. Уж слишком понурой выглядела девушка.
– Что-то случилось? – спросила я, снимая пуховик с шапкой и садясь напротив.
– Нет. Не совсем, – она покачала головой. – Просто я… Вот.
Женя достала из кармана и положила на стол маленький мешочек из кожи даи.
– Что это? – спросила я, скорее по инерции, просто не веря своим глазам.
– Твой талисман, – ответила она все так же убито.
– Но… эээ… как… – Я окончательно растерялась. – Но я думала, что вы соединили половины…
– Руслан вообще не знал, что вторая половина у меня. – Женя покачала головой. – А сегодня… – она судорожно вздохнула, – …сегодня я ему об этом сказала.
– И что Руслан? – осторожно спросила я.
– Он разозлился. Очень, – голос Жени дрогнул. – Ты даже не представляешь, как. Он… он сказал, чтобы я вернула тебе талисман.
– Ну мало ли что он сказал. – Меня снова захлестнула жалость. – Ты же не обязана его слушаться.
– Нет, он прав. – Она, похоже, с трудом сдерживала слезы. – И ты была права. Хоть с талисманом, хоть без… Ничего ведь это не меняет… Извини, ладно, я пойду.
Я лишь растерянно кивнула.
Женя расплатилась за заказанный чай и спешно ушла, я тоже не стала засиживаться. Сунула кожаный мешочек в карман и собралась домой.
Как я и думала, моей вылазки так никто и не заметил. Я тихо прошла в свою комнату, закрыла дверь и достала мешочек с талисманом. Развязала тесемку, и на ладонь выкатился до безумия родной бордовый камешек. Я даже губу закусила, чтобы не разреветься. Только сейчас поняла, насколько мне его не хватало. Тут же захотелось вновь ощутить стихию, но, к собственному изумлению, даже искры зажечь не получилось.
– Развлекаешься? – Прядущий снова восседал на книжной полке.
– Что происходит? – испуганно пробормотала я. – Мой талисман… он какой-то не такой…
– А как ты хотела, Карин? – в его голосе будто бы даже сочувствие проскользнуло. – Ты его создала? Ты. Так что твое желание для него закон. Ты добровольно отреклась от огненной стихии, малодушно списав на талисман причины всех своих бед. Вот тебе и итог. В этом камушке нет теперь и капли прежних сил. Он опустошен. И опустошен исключительно по твоей воле.
Я тут же вспомнила Светины слова, что вся стихия собрана теперь в одном месте.
Прядущий словно мои мысли прочитал:
– Теперь все пламя во второй половине талисмана.
Видимо, поэтому Руслан и сказал вернуть мне артефакт. Ведь зачем он ему такой? Как не нужна я, так и не нужен пустой теперь талисман… Это стало последней каплей, слезы все-таки на глаза навернулись.
– Но, Прядущий, – спросила я тихо, – неужели стихию нельзя вернуть?
– Я не знаю, Карин, – он развел лапками, – хоть я и мертвый бог, но не всеведущ. Честно, я даже не представляю, что такого должно произойти, чтобы огненная стихия снова тебя признала. Боюсь, твой талисман уже ничто не возродит.
Глава 5
Новый замес на старые дрожжи
По всей видимости, Саныч утром встал не с той ноги. Причем не просто встал, а, скорее всего, еще и споткнулся и проехался носом по полу. И почему-то винил в этом именно меня. Ничем другим его отвратительнейшее настроение и явное намерение вытрясти из меня душу я объяснить не могла.
– Лагинова! – орал он дурным голосом. – Ты вообще как мяч держишь?!
– Руками, – буркнула я, к концу урока физкультуры уже доведенная до белого каления.
– Тогда поставлю вопрос по-другому, – ехидно парировал физрук. – Из какого места у тебя растут руки?
Я побагровела.
– Сан Саныч, – вмешался Андрей, – ну что вы на Карину ругаетесь? Нормально она мяч держит.
– Значит, так, защитник всех криворуких, – нехорошим голосом ответил ему Саныч, – две сотни отжиманий.
– Да хоть четыре, только от Карины отстаньте.
– Деккер! Я что-то не помню, чтобы я спрашивал твое мнение! Брысь с глаз моих!
На мое счастье прозвенел звонок. Сделав вид, что не услышала вопля физрука: «Лагинова, твою дивизию, я тебя не отпускал! Звонок для учителя!», подло и очень быстро слиняла в раздевалку.
– Не дуйся на Саныча, малыш, – посоветовал Андрей, пока мы шли на следующий урок, – он ведь не со зла.
– Ну-ну, – сопела от обиды я, – я заметила, как из него сегодня доброта да милосердие как из рога изобилия сыпались. Ты слышал, он меня криворукой назвал!
– Карин, не спеши с выводами, – возразил Андрей, – насколько я знаю Саныча, он явно из-за чего-то очень нервничает сейчас.
– Ну знаешь, – насупилась я, – я же когда нервничаю, никого не обзываю. Нужно уметь контролировать свои эмоции.
– Правильно, Каринка, – влез в разговор ехидно улыбающийся Вадим, – всем бы так контролировать свои эмоции, как ты умеешь. Ты молодец, всегда держишь себя в руках. Просто все спалишь в радиусе нескольких километров.
– Вадим, не лезь к Карине, – снова вступился за меня Андрей.
– Ты забыл добавить «и иди выпей яду», – кровожадно уточнила я. Слишком остро теперь реагировала на тему талисмана.
– Ну как я могу пить яд, когда вокруг меня такие девушки, – расплылся в улыбке Вадим при виде подходящей к нам Риты.
Рита скользнула по нему насмешливым взглядом и многозначительно фыркнула.
– Рин, я тебя краду, – она мне весело подмигнула.
– Ну нет, – воспротивился Андрей, тут же взяв меня за руку, – я против.
– Деккер, не бухти, ты вообще с Кариной сутки напролет, так что не жадничай!
– А давай ты лучше меня украдешь? – Вадим смотрел на Риту, как кот на сметану.
– А что мне с тобой потом делать? – усмехнулась она.
– Что-нибудь придумаем. – Вадим ей загадочно подмигнул.
– Парниша, не утомляйте меня своей неоригинальностью, – фыркнула Рита, демонстративно закатив глаза.
Но тут прозвенел звонок, и мы вошли в Малый актовый зал. На это проклятое культурно-эстетическое воспитание.
Руслана на физре не было, но сейчас он пришел. А вот Женя как раз отсутствовала. И пока Наталья Андреевна чего-то там разглагольствовала, я все-таки решила прислушаться ко вчерашним словам Прядущего и набралась храбрости с Русланом поговорить. Мы как раз сидели парами по вальсу.
– Привет, – как ни в чем не бывало поздоровалась я. – Ты чего не пришел на физру?
Руслан смерил меня странным взглядом. Похоже, не ожидал, что я вообще рискну с ним разговаривать. Но все же лесом не послал. Ответил вполне спокойно:
– Проспал, – и весьма двусмысленно добавил: – у меня просто была очень бурная ночь.
– Очень за тебя рада. – Хоть я и постаралась сдержать эмоции, но, боюсь, они были очевидны.
Руслан насмешливо на меня смотрел.
– Вот так и знал, что ты мне завидуешь.
– Я? Завидую? – Я смерила его презрительным взглядом. – Чему тут завидовать, Полянский? Твоему моральному разложению?
Он тихо засмеялся.
– Нет, Лагинова, тому, что у меня, в отличие от некоторых, в словарном запасе нет таких слов как «обязательства» и «правильность».
– А еще у тебя нет таких слов как «порядочность», «совесть» и «нравственность», – ехидно добавила я.
– Зато есть «свобода», «смелость» и «страсть», – не менее ехидно парировал Руслан. – Правда, боюсь, ты таких слов даже не знаешь.
– Что ты этим хочешь сказать, Полянский? – во мне мгновенно заклокотала ярость.
– Ничего особенного, – он невинно улыбнулся. – Только то, что ты – редкостная трусиха и что от твоей занудной нравственности на несколько километров вокруг постоянно киснет молоко и тухнут яйца.
– Ребята, ну хватит, – вмешалась в нашу тихую перепалку Наталья Андреевна. – Нужно быть терпимее друг к другу. Давайте все по местам, начнем репетицию.
Во время вступления я всеми силами пыталась успокоиться и быть невозмутимой, тем более ясно понимала, что Руслан явно намерен старательно выводить меня из себя и дальше. Похоже, это доставляло ему несказанное удовольствие. Ну вот какого лешего меня вообще дернуло пытаться с ним поговорить? Пожалуйста, поговорили. Что б я еще хоть раз Прядущего послушала!
Пришло мое время. Я вышла из-за кулис и спустилась по лесенке к Руслану. Судя по довольной улыбке, у него был уже такой запас ехидства в мой адрес, что хватило бы еще десятка на три Карин. Но я сбила его прямо в полете.
– Чего ты так бесишься, Полянский? – как можно спокойней спросила я, когда мы закружились в вальсе. – Что с соединением талисмана все равно пролетел?
Говорила, конечно, наобум. Уверенности в том, что он не в курсе опустошения моей половины, не было. Но оказалось, что я попала прямо в точку. Про изменения в талисмане Руслан явно не знал.
Усмехнулся.
– Карин, не смеши меня. Сама ведь прекрасно знаешь, что стоит мне только захотеть, и я все получу. И талисман, и тебя.
– Я бы на твоем месте не была так уверена, – возразила я.
– Ты зря меня недооцениваешь, я тебе не твои белые и пушистые Паладины, – невозмутимо парировал Руслан, – но можешь еще пожить спокойно, я пока не принял окончательного решения.
Больше не сказали друг другу ни слова. Хотя меня так и подмывало спросить, почему же тогда он не соединил талисман с Женей? Ведь если ему до сих пор нужен целый, то зачем сказал половину мне отдать? Но я промолчала. Предпочла просто насладиться мгновениями. Как бы я на Руслана ни злилась, но вальс с ним отдавался затаенной радостью. Быть просто рядом, чувствовать тепло его рук… И искренне надеяться, что он о моих чувствах не догадывается.
Всегда во время большой перемены школа мгновенно пустела. Точнее, большинство топталось в столовой в неравной битве за свежие пирожки. Я туда вообще не рвалась, просто потому, что не без оснований опасалась, что меня там могут самым банальным образом затоптать. Вот и сегодня я осталась в классе. Но на этот раз не одна. С Андреем.
– Что сегодня за день такой, – хмуро бурчала я, меряя шагами кабинет английского, – сначала Саныч обгавкал, а потом еще Полянский добавил.
– Насчет Саныча не бери в голову, а Полянский огребет от меня по полной.
– Нет, Андрей, не трогай Руслана, – попросила я. – Ты только не думай, что я его защищаю, просто не стоит вообще с ним связываться. Хорошо?
– Не буду обещать, – Андрей усмехнулся.
– Андрей. – Я нахмурилась.
– Да, малыш? – Он был сама невинность. – Я же его убивать не собираюсь. Просто сделаю малость повежливее и доходчиво ему объясню, чтобы держался от тебя подальше. Но давай не будем о Полянском. Давай лучше о нас.
– О нас? – переспросила я, растерявшись.
Андрей тут же притянул меня к себе, но, к счастью, дверь в класс распахнулась.
– Ага! – изобличительно выдал Саныч. – Вот вы и попались!
И если у меня мгновенно сердце в пятки ушло, то Андрей даже не дрогнул и рук не разжал.
– Сан Саныч, – укоризненно сказал он, – ну что вы так?
– Как, Деккер? – хитро прищурился Саныч. – Не вовремя?
– Типа того. Вы именно нас искали или просто нравственность блюдете?
– Не вас, а именно Лагинову.
Я перепугано молчала.
– Зачем? – насторожился Андрей.
– Деккер, команды лезть не в свое дело я тебе не давал, – парировал Саныч, – так что хватит уже телячьих нежностей, потом наобнимаетесь.
– Сан Саныч, все, что касается Карины, касается и меня, – ответил Андрей. – Что случилось?
– Случилось то, что завтра у твоей Лагиновой игра, а она даже ухом по этому поводу не ведет, – ответил физрук. – А уж о том, что в последнее время кое-кто даже на тренировках не появляется, вообще молчу.
– Какая игра? – перепугалась я. Вот только этого мне для полного счастья не хватало!
– Ах да, – Андрей нахмурился, – чемпионат среди женских команд… Но наша же вроде не должна была участвовать? Значит, заявку все-таки прислали? Получается, завтра первая игра отборочного тура, Саныч? И с кем?
– С двадцать третьей школой.
– Ну это не страшно, они же аутсайдеры.
– А толку? По сравнению с нашей командой, они просто боги игры, – Сан Саныч мрачно усмехнулся. – Шансов на победу вообще нет.
– Тогда зачем вам я? – спросила я.
– Затем, что ты входишь в сборную, Лагинова! – рявкнул физрук. – И явишься завтра на игру как миленькая! А не то, даю слово, учиться тебе в одиннадцатом классе до самой моей пенсии!
– Конечно же, мы придем, Сан Саныч, это даже не вопрос, – уверил его Андрей.
– А ты мне там на кой сдался, Деккер? Что-то я не помню, чтобы я тебя звал.
– Затем, что я как личный тренер Карины не могу пропустить ее игру. – Андрей ободряюще мне улыбнулся.
– Ладно, личный тренер, уговорил. – Саныч похлопал Андрея по плечу. – Значит, под твою ответственность, привезешь ее завтра к трем часам во Дворец спорта. Все понял?
– Можете на меня положиться.
– Ладно тогда, воркуйте дальше, так и быть. – Саныч вышел из кабинета.
– На чем мы там остановились, малыш? – Андрей вознамерился снова меня обнять.
– На том, что меня завтра ожидает вселенский позор, – мрачно ответила я, отстранившись.
Странное противоречие. Мне было очень стыдно перед Андреем из-за того, что не могу сейчас ответить на его чувства. И, скорее всего, никогда не смогу. Понимала, как тяжело безответно любить, но все равно не могла ничего с собой поделать. Чувства к Руслану с каждым днем только обострялись и явно даже не думали проходить.
В остальном день в школе прошел спокойно. После уроков Андрея вызвали на работу, а я пошла домой, где застала душещипательную картину.
Бледный Эридан с лихорадочным румянцем на щеках и самым разнесчастным выражением лица лежал на диване, сложив на груди руки, и с невыразимой тоской смотрел в потолок.
– Эридан? – опешила я. – Что с тобой?
Он тяжело вздохнул и прошептал:
– Как хорошо, что перед смертью я успел тебя увидеть, чудо мое…
– Перед смертью? – севшим голосом переспросила я, не на шутку испугавшись. – Что случилось?
Села на край дивана и быстро коснулась пальцами лба Эридана.
– Ты весь горишь! – выдохнула я. – Как ты себя чувствуешь?
– По всей видимости, я умираю, – тихо ответил он севшим голосом.
Горячими пальцами сжал мою ладонь и лихорадочно прошептал: