— Слушай меня, — медленно проговорил Сердженор. — Уэкоп, мы видели, что переход в бета-пространство не завершился… Ты сделал несколько прыжков вместо обычного одного, не предупредив нас, и в наших умах воцарилось смятение. Мы не знаем, что произошло. Для начала — для новых членов экипажа — я хотел бы, чтобы ты просветил нас насчет вероятности того, что «Сарафанд» заблудился.
— Если ты употребляешь слово «заблудился» применительно к тому обстоятельству, что мы не знаем наше местоположение в стандартной галактической системе координат, тогда я могу заверить тебя, что «Сарафанд» не заблудился, — моментально ответил Уэкоп.
Сердженор ощутил себя одновременно оправданным и успокоенным. Лишь через несколько секунд он осознал необычно педантичный характер ответа Уэкопа. Стараясь не обращать внимания на нехорошее предчувствия, неожиданно нахлынувшие на него, он задал вопрос, собираясь выяснить все до конца:
— Уэкоп, существует ли другое значение слова «заблудился», применимое к нашей ситуации?
Недолго поколебавшись, Уэкоп ответил:
— Если рассматривать его значение в смысле «непоправимости» или «необнаружения», следует признать, что для всех «Сарафанд» практически потерян.
— Не понимаю, — помолчав, процедил Сердженор. — О чем ты говоришь?
— Неисправность моих навигационных комплексов привела к выходу из подпространства чересчур далеко от предполагаемого пункта назначения. — Уэкоп говорил взвешенно-безучастным тоном, словно сообщая об изменении обеденного меню. — Мы находимся близ центра галактики, обозначенной в Стандартном Каталоге как N 5893-278(S). Среднее удаление от Локальной Группы, включающей всю систему Млечного Пути и Землю, приблизительно равно тридцати миллионам световых лет.
— Значит, — негромко подытожил Сердженор, — мы не можем вернуться на Землю.
15
Экипаж собрался в полукруглой кают-компании за столом, заставленным стаканами, чашками и пепельницами.
Выслушав сообщение Уэкопа, члены экипажа отреагировали по-разному: одни слишком уж оживленно зашушукались, другие — словно бы ушли в себя, притихли, судорожно вертя зажигалки, брелоки и прочую мелочь. Среди последних оказалась и Кристина Холмс. Она выглядела нездоровой и печальной. Билли Нарвик, уже наглотавшийся транквилизаторов, смущенно улыбался, поглаживая клочковатую бородку. Джон Ризно и Уилбур Десанто, бледные молчаливые салажата, уставились на окружающих, словно обвиняя всех скопом в собственных невзгодах.
Сердженор, без лишних слов взявший на себя обязанности председателя, постучал по столешнице пустым, пахнущим виски стаканом. — Думаю, — подчеркнуто спокойно начал он, обводя глазами затвердевшие лица коллег, — что прежде всего следует выяснить возможные разногласия. Считает ли кто-нибудь Уэкопа способным допустить ошибку? Известен ли кому-либо реальный способ вернуться домой?
В абсолютной тишине кто-то отчетливо всхлипнул.
— Уэкоп может ошибаться, — произнес наконец Барт Шиллинг. — Я хочу сказать, что мы здесь благодаря ему.
Сердженор кивнул.
— Ценное соображение.
— Можно сказать и крепче, — добавил Тео Моссбейк. — Похоже, наш так называемый капитан Уэкоп попросту туп, и вовсе не следует считать каждое его слово откровением свыше, — он повысил голос. — Ладно, пусть один из новых блоков памяти дал сбой, и мы прыгнули непонятно куда! Но какого же черта он не остановился? Почему не осмотрелся вокруг? Отчего, дьявол его возьми, не выяснил, где наша галактика и не прыгнул обратно?
— Именно это он и пытался сделать, — раздраженно возразил Эл Гиллеспи. — Уэкоп уже объяснил, что гравипоток в межгалактическом-пространстве оказался слишком мощным. Нас словно вынесло в море сильным течением. Так что мы, возможно, проехали намного дальше… сколько там?… тридцати миллионов световых лет.
— Ну, по крайней мере Локальная Группа по-прежнему видна, — не подумав, сказал Сердженор, и тут же пожалел о своих словах.
— Великолепно. Это весьма утешает, — сказал Шиллинг. — Когда мы начнем дохнуть с голоду, можно будет развернуть телескопы и любоваться Локальной Группой. И помахивать друзьям ручкой.
— Это общее собрание, — ответил ему Сердженор. — Прибереги сарказм для собственной каюты. А также слюни и сопли. О'кей?
— Нет, не о'кей. — Шиллинг начал наливаться кровью. — И вообще, кто ты, собственно, здесь такой?
Он медленно приподнялся, и Сердженор обрадовался было, но тут же и устыдился. Конечно, проще и естественней всего снять напряжение, набив кому-то морду. Но — нехорошо. Как-то не по-человечески.
Схватив Шиллинга за предплечье, Моссбейк вернул того в кресло.
— Э-э-э… Я ведь, знаете ли, специалист по гостиничному бизнесу… Я завербовался в КУ на два года, чтобы скопить деньжат, и я мало что понимаю в физике, тем паче в физике бета-пространства, — сказал Моссбейк. — Но аналогия с течением мне понятна. Хотелось бы только узнать, нельзя ли пойти против течения? Нет ли способа, петляя, вернуться назад той же дорогой?
Гиллеспи наклонился вперед.
— В принципе, имея специальное оборудование и ресурсы, это вполне возможно. Но это, если верить Уэкопу, в лучшем случае, не менее двухсот прыжков в бета-пространстве — при самых благоприятных условиях. А резерв топливных капсул у нас, к моему прискорбию, ограничен. Тридцать миллионов световых лет, не больше. И еще — фактор времени. Без навигационных карт Уэкопу придется заново рассчитывать каждый прыжок, а такие расчеты занимают до десяти дней. Перемножьте и получите, что путешествие займет больше двух лет, а продовольствия у нас на месяц.
— Понятно, — неожиданно спокойно произнес Моссбейк. — А я, честно говоря, не подумал о еде. Непростительно для специалиста по общественному питанию! Но это значит… что нам осталось жить не больше месяца?
В кают-компании повисло тяжелое молчание, словно к двенадцати сидящим за столом добавился некто тринадцатый, мрачный и недобрый. И Сердженор решил, что вновь настало его время действовать. За два десятилетия топографической карьеры он сумел создать и довести почти до совершенства образ Большого Сердженора, человека-скалы, опытного, твердого и невозмутимого, человека, гнева которого стоит опасаться. В известной степени он стал как бы воплощением корабля, живой мишенью для разочарований, которые порою нет-нет да и изливались в адрес Уэкопа. Эту роль он когда-то, пока еще мог обманывать себя, играл с немалым удовольствием, но позже она стала обременительной, и у него появилось сильное желание уйти со сцены.
— Умрем от голода? — Сердженор с насмешливым удивлением уставился на Моссбейка. — Лично ты можешь заняться и этим, если тебе по душе. А что до меня, так я вижу целую галактику, множество планет, и на этих планетах горы пищи, до которой никто не еще не дотрагивался. И я найду для себя еду! Понимаешь? Найду — так или иначе.
— Тебя не волнует, что мы не вернемся домой?
— Нет. Я бы хотел вернуться, потому что я не кретин и не собираюсь играть в камикадзе, но если я не смогу сделать этого, придется жить в каком-нибудь другом месте. Простите, друзья, если я кого-то шокировал, но лучше определенность, пусть даже ужасная…
Сердженор умолк, прерванный на полуслове отрывистым лающим смешком Билли Нарвика, сидевшего на противоположном конце стола.
— Извините, — произнес Нарвик, увидев что оказался в центре внимания. Наркотики все еще удерживали на его губах добродушно-бессмысленную улыбку.
— Прошу прощения, что вмешался в разборку, но вы, ребята, такие смешные.
— Это почему? — впервые с начала собрания подал голос Майк Тарджетт.
— Да весь этот сходняк. Расселись тут, в натуре, все такие серьезные. Подсчитываете топливные капсулы и бобовые консервы, и никто даже не упомянул о действительно важном предмете потребления, о нашем настоящем проклятии…
— И что же это?
— Она! — Нарвик указал на Кристину Холмс, сидящую прямо против него.
— Она единственная баба на корабле!
Сердженор вновь постучал по столешнице стаканом.
— Мне кажется, парень, что ты сейчас не в состоянии говорить нормально. Видишь ли, Билли, мы говорим здесь о том, как выжить.
— О боже, а о чем по-твоему я? — Нарвик беззастенчиво подмигнул. — Выживание вида! У нас одна женщина и, извините, если я задеваю чьи-нибудь чувства, но мне кажется, что нужно решить, как лучше ею распорядиться.
Сиг Карлен, вскочив, навис над креслом Нарвика. Под тонким свитером угрожающе взбугрились мышцы. — Я думаю, все согласны, что нашему бедному другу Билли стоило бы как следует отдохнуть в своей каюте?
— Это ничего не изменит, — любезно откликнулся Нарвик. — Началась новая игра, ребятки, и чем раньше мы установим правила, тем лучше будет для всех.
Сердженор кивнул Карлену, и тот, обхватив Нарвика, начал поднимать его на ноги. Нарвик почти не сопротивлялся, однако все время сползал обратно в кресло, словно пьяный.
— Оставь его, — вмешался Шиллинг. — Он же может разговаривать. Если уж мы должны начать все сначала, то нужно смотреть в лицо фактам и отказаться от привычных стереотипов. Я, со своей стороны…
— Ты со своей стороны, — перебил его Карлен, — должен думать о том, как мы будем питаться, если для здешней пищи не нужны зубы…
Вместо ответа Шиллинг открыл рот, демонстрируя ослепительные зубы.
— У меня хорошие зубы, Сиг. Я полагаю, что даже ты не смог бы их расшатать.
— Я помогу ему, — сказал Виктор Войзи. Его веснушчатое лицо потемнело. — И я воспользуюсь незамысловатым гаечным ключом.
— Можешь взять и мой…
— Хватит! — Сердженор и не старался скрыть гнев. — Нарвик был прав, говоря о совершенно новой игре. Запомните первое правило — Крис Холмс остается полностью свободной личностью. Мы не можем существовать по-другому.
— Мы вообще не сможем существовать, если не станем, прежде всего, трезво смотреть на проблему воспроизведения рода, — упрямо произнес Шиллинг.
Сердженор уставился на него с нескрываемым отвращением.
— Может быть, ты имеешь в виду себя в качестве главы семьи, когда говоришь о продолжении рода?
— Лучше, если это будешь ты, Большой Дейв. По крайней мере, я все еще…
— ДЖЕНТЛЬМЕНЫ!
Мужчины смолкли, когда Кристина Холмс встала и оглядела сидящих за столом. Ее лицо побелело от гнева. Она зло засмеялась.
— Я сказала «джентльмены»? Извините. Я начну сначала. Ублюдки. Если вы, дерьмовые ублюдки, не возражаете, я хотела бы показать вам кое-что. Это имеет отношение к предмету разговора. И советую вам смотреть внимательно, потому что это — ваша единственная возможность увидеть данную часть моего тела.
Обеими руками она взялась за подол форменной блузки, приподымая ее, затем опустила молнию на широких брюках. Открылся плоский живот — весь в морщинах от операционных рубцов. Сердженор заглянул ей в глаза, обведенные темными кругами и почувствовал, что за прошедшие двадцать лет он безнадежно отстал от жизни.
— Там ничего нет, коллеги. Ни кусочка — все вычистили, — неожиданно спокойно сказала Кристина. — Всем видно?
— В этом нет необходимости, — пробормотал Шиллинг, отводя глаза.
— Чья бы корова мычала! Ведь это ты говорил, что надо смотреть в лицо обстоятельствам. А это тоже обстоятельство, сынок, — Кристина с трудом перешла к обычному тону разговора и даже смогла улыбнуться. Она привела одежду в порядок и села, положив подрагивающие руки на стол.
— Надеюсь, я никого не шокировала, свободомыслящие первопроходцы. Просто я решила одним махом доказать вам, что меня можно рассматривать как одного из парней. Так будет проще, не так ли?
— Намного проще, — подхватил Сердженор, желая, чтобы этот эпизод поскорее закончился. — Давайте продолжим. Кажется, мы собирались обсудить инструкции для Уэкопа.
— Я даже не подозревал, что мы можем отдавать распоряжения Уэкопу, — хмыкнул Карлен, отпуская успокоившегося Нарвика и возвращаясь на свое место.
— Наша теперешняя ситуация находится вне пределов его компетенции. Это именно тот случай, когда необходим человеческий ум. Профсоюзы постоянно кричат о незаменимости человеческой компоненты экипажа.
— Этого бы не потребовалось, если бы, во-первых, мы не оказались бы здесь…
— Я не собираюсь затрагивать этот вопрос, — Сердженор, наконец, сумел отвести взгляд от Кристины. — Сейчас мы должны признать, что нам суждено остаться в этой галактике, которая, кстати, ничем не хуже бесчисленного множества других галактик. Мы должны распорядиться, чтобы Уэкоп отыскал среди ближайших звезд несколько подходящих по физическим характеристикам. Кроме всего прочего, у них должны быть планеты. Затем нужно произвести учет запасов продовольствия для того, чтобы растянуть их на возможно больший срок, — делая пометки в записной книжке, Сердженор бесцветным голосом зачитал короткий список предложений, стараясь вернуться к прерванному разговору. Он надеялся, что случай с Кристиной таким образом быстрее забудется.
После недолгого обсуждения был назначен подкомитет для выбора подходящего солнца. В состав его вошли Сердженор, Эл Гиллеспи и Майк Тарджетт. Сердженора приятно удивило, насколько легко удалось собрать именно такую группу, которую хотелось. Он предполагал, что все дело в инциденте с Кристиной Холмс. Зарождающаяся фракция во главе с Бартом Шиллингом была рада поскорее убраться из-за стола.
Вооружившись карандашами и записными книжками, троица направилась в комнату наблюдений и расположилась так, чтобы видеть оба полусферических экрана. «Сарафанд» находился в центре крупного звездного скопления. Лица троих мужчин освещались множеством больших и малых солнц, неподвижно висящих в черной бездне пространства.
— Я никогда раньше не видел ничего подобного, — прокомментировал Гиллеспи. — Дано: имеется более тысячи солнц в радиусе примерно десятка световых лет. Требуется: найти подходящие планетные системы. Да это можно сделать с помощью пары полевых биноклей!
— Небольшое преувеличение, — сказал Тарджетт, — но я понимаю, что ты имеешь в виду. Кажется, нам наконец-то хоть немного повезло.
— Повезло? — Сердженор откашлялся. — Слушай меня, Уэкоп. Ты как-нибудь ориентируешься в этой галактике? В какой точке мы находимся?
— Да, Дэвид. Вон то небольшое упорядоченное шаровое скопление я заметил еще на выходе из бета-пространства. Пока управление окончательно не отказало, мне хватило времени вывести корабль к нему.
Казалось, голос Уэкопа эхом отдающийся от стен комнаты доносится из космоса.
— Ты знаешь, мы собирались найти планету и поселиться там?
— Это было логичное предположение.
— Понятно, — Сердженор выразительно посмотрел на товарищей. — Уэкоп, теперь мы хотим, чтобы ты произвел полное исследование скопления на предмет определения звезд, наиболее вероятно имеющих планеты земного типа. Результаты выдай в виде распечаток. В четырех экземплярах. Сколько времени это займет?
— Примерно пять часов.
— Хорошо.
Неожиданно Сердженор понял, что слишком устал. В течение следующих пяти часов он вряд ли сможет сделать что-нибудь полезное. Кроме того, он понял, что не стоит и дальше оттягивать тот момент, когда он окажется один на один с собой в каюте, отделенный от Земли тридцатью миллионами световых лет. Можно было, конечно пойти и напиться, но у него не было желания употреблять алкоголь для поднятия настроения, особенно, если принять во внимание, что запасы оного должны закончиться через несколько недель.
— Я думаю, что нам лучше немного отдохнуть, — предложил он Гиллеспи и Тарджетту, взглянув на часы. — Мы можем встретиться здесь в…
— Я уже провел предварительное спектроскопическое исследование этого скопления, — неожиданно вмешался Уэкоп. — Полученные результаты показывают, что здешние звезды состоят из тех же элементов, что и в нашей галактике. Однако, в каждом случае линии сдвинуты в сторону фиолетовой части спектра.
Непонятно почему, Сердженора встревожило это замечание.
— Но это не уменьшает вероятность того, что мы обнаружим подходящие планеты?
— Нет.