Снова среди своих воинов появился эрцгерцог Баларизааф. На этот раз он не выглядел заносчивым и не улыбался.
— Воитель! Зачем драться так жестоко? Предлагаю перемирие. Давайте обсудим условия!
Я повернул коня ему навстречу, рванулся вперед, собрав всю энергию и волю, и поднял меч.
Я обрушился на эрцгерцога Хаоса. Конь тоже наносил удары копытами прямо по огромному телу врага. У меня из глаз текли слезы, я орал от ярости, я жаждал уничтожить Баларизаафа.
И тем не менее знал, что не смогу убить его, что, вероятнее всего, он убьет меня. Но мне это было безразлично. За все, что он сделал с Шестью Землями, за все горе, которое он принес, ненависть, которую посеял среди людей, я набросился на него и рубанул мечом, целясь в предательское сердце негодяя.
За спиной я снова услышал боевой клич Воинов Края. Они подбадривали меня, торжествовали, отдавали честь моему поступку.
Острие Меча Дракона вонзилось в живот Владыки Хаоса и огромная утроба неожиданно разверзлась передо мной. На мгновение я испугался, как бы этот живот не поглотил меня.
Но эрцгерцог исчез… Внезапно я ощутил твердую землю под ногами. Красный зев провала в стене стал затягиваться Я оглянулся и увидел горы трупов врагов и тела наших союзников.
Оставшиеся в живых Воины Края Времени убирали оружие в ножны, вытирали кровь с боевых топоров, осматривали полученные раны.
На их лицах я прочитал сожаление, будто они были разочарованы, что бой так скоро закончился. Я пересчитал воинов.
В живых осталось четырнадцать человек. Четырнадцать, считая меня самого.
Красная рана в космическом пространстве быстро закрывалась. И вот через проход шагнула фигура.
В пещере Адельстейна неожиданно стало холодно. Четырнадцать воинов отдали мне салют и промаршировали в тень. Потом пропали из виду.
— Теперь они будут отдыхать до следующего цикла, — проговорил незнакомец. — Им разрешается воевать только один раз. И тем, кто погиб, повезло больше всего. Остальные будут вынуждены ждать. Такова судьба Воинов на Краю Времени.
— Но в чем их преступление? — спросил я. Сепирис снял свой черно-желтый шлем.
— Не совсем преступление. Некоторые называют это грехом. Они живут исключительно для войны. Они не знают, когда надо остановиться.
— Они все — бывшие инкарнации Вечного Воителя? — спросил я.
Сепирис задумчиво взглянул на меня, закусив нижнюю губу, потом пожал плечами.
— Если угодно.
— Нет, вы должны дать более обстоятельное пояснение, милорд.
Он взял меня за плечо, повернул в направлении Адельстейна, и мы зашагали по камням, скользким от крови погибших. Кое-где мы видели, как раненые помогают друг другу. Корабли и палатки были наполнены умирающими.
— Я ничего вам не должен, Воитель. И вы ничего мне не должны. Ничего.
— Я могу сам за себя ответить, — сказал я. — Надо мной тяготеет долг.
— Разве вы не отдали его сполна сегодня? Сепирис остановился и засмеялся над моим растерянным видом.
Я наклонил голову в знак согласия.
— Я очень устал.
— Пошли. — Он двинулся через трупы и руины. — Осталась еще кое-какая работа. Вы сами знаете, чего достигли?
— Мы отбросили войска Хаоса. Мы спасли этим Шесть Земель Колеса?
— О да, конечно. Но вы сделали больше этого. Знаете, что именно?
— Разве сделанного недостаточно?
— Возможно. Но вы также изгнали эрцгерцога Хаоса. Баларизааф никогда не будет править. Ведь он бросил вызов Равновесию. И даже после этого он еще мог победить. Но ваш смелый поступок все резко изменил. Поступки такого рода благородны, могущественны, они оказывают влияние на природу мультивселенной. Теперь вы истинный герой.
— У меня нет ни малейшего желания быть героем, Владыка Сепирис.
— Но вы действительно настоящий герой и вполне заслужили передышку.
— Передышку? И это все?
— Это больше, чем разрешается большинству из нас, — ответил он несколько удивленно. — Я лично никогда не награждался передышкой.
Мы прошли через огненное кольцо Адельстейна и оказались в объятиях моих дорогих друзей.
— Все, сражение закончилось, — проговорил Сепирис. — На всех землях, во всех параллельных мирах. Все кончено, мир.
Глава 4
Для тех, кто остался в Шести Землях, мы нашли место получше прежнего, объявил Моранци Паг.
— Конечно, надо начать строительство, пересадить растения. Но нам не следует скрывать свои знания и снова уходить в пещеры. Мы, урсины, поможем нуждающимся.
И снова в белом волшебном городе Адельстейне воцарился покой. Остатки армии Шарадим — они выступили вместе с нами против Хаоса — возвратились в свой изменившийся мир, полные решимости никогда в будущем не допустить тирании в стране. Никогда больше их не обманут такие, как Шарадим, не вовлекут в войну друг против друга. Были сформированы новые Советы, в которые вошли представители всех народов. И Великая Месса отныне станет не только местом торговли.
Но леди Фализаарн и ее женщины элдрены не вернулись в Гнеестенхайм, ибо их страна, как мы узнали, была полностью истреблена воинами Шарадим.
Белланда из Маашенхайма возвратилась к своим людям на борту «Сурового щита». Расставаясь с нами, она пообещала, что если мы когда-нибудь придем в Маашенхайм, то нас будет ожидать самая теплая встреча. Какова была бы наша участь, если бы она не сохранила пистолет фон Бека?
Алисаард, Фализаарн, фон Бека и меня урсины пригласили погостить у них. Они разместили нас в апартаментах, где обычно проводились совещания и конференции. Ароматы благовоний наполнили комнаты. Надо отдать должное нашим хозяевам-медведям — они изо всех сил старались скрыть, насколько невыносимым был для них наш запах. Моранди Паг уже объявил о своем намерении не возвращаться больше в свою крепость на скале. Он решил помогать своим людям в установлении связи между всей Шестью Землями Колеса.
— Вы трое так много сделали для нас, — сказал Гроаффер Рольм и взмахнул шелковым рукавом. — А вы, Воитель, останетесь в легендах, это я вам точно обещаю. Возможно, под именем Принца Фламадина. Ибо в легендах часто искажаются факты и добавляются небылицы.
— Почту за честь, Принц Гроаффер Рольм, — вежливо ответил я, — но хотелось бы видеть мир без всяких героев и легенд. Особенно таких героев, как я.
— Не думаю, что это возможно, — возразил Принц урсин. — Легенды прославляют благородство души, величие подвигов и поступков. Мы знавали эпохи, когда герои легенд оказывались эгоистичными и делали все, чтобы обеспечить победу себе за счет интересов других людей. Такая культура близка к закату и смерти. Мне кажется, лучше прославлять идеализм, чем поносить его.
— Даже если идеализм ведет к поступкам, несущим страшное зло? — пожал плечами фон Бек.
— То, что ценно, всегда подвергается опасности быть недооцененным и оклеветанным, — ответил ему Моранди Паг. — То, что чисто, всегда может быть изгажено. Наша задача — найти Равновесие… — Он улыбнулся. — Разве мы не есть отражение войны в наших бытовых делах, войны, которая ведется между Хаосом и Законом? Выживает умеренность. Но это то, чему мы научились в средние века. Иногда должны побеждать защитники излишества, иногда — защитники ограничений. Вот так обстоят дела. Именно эта ситуация и поддерживает Равновесие.
— Я не верю, что меня так уж заботит Космическое Равновесие, — отозвался я, — или махинации Закона и Хаоса. Или боги и дьяволы. Я убежден: только мы сами должны управлять собственным благополучием.
— Так мы и делаем, — согласился Моранди Паг. — Так станем поступать и в будущем, мой друг. В великой истории мультивселенной будет еще много циклов. В некоторых из них сверхъестественное будет изгоняться, как был изгнан из мира эрцгерцог Баларизааф. Но наша воля и наша природа таковы, что в другие периоды возвратятся иные боги в ином обличье. Власть всегда существует в конечном счете внутри нас. Все зависит от того, какую часть ответственности мы способны взять на себя…
— Именно это и имел в виду Сепирис, когда заявил о передышке?
— Похоже, что так, — Моранди Паг почесал затылок когтистой лохматой лапой. — Рыцарь в Черном и Золотом постоянно путешествует по планетам. Некоторые думают, что он может переноситься даже между мегапотоками, сквозь Время, если угодно, между циклами. Едва ли кто-нибудь обладает таким могуществом и несет такую громадную ответственность. Говорят, что иногда он спит. У него есть братья, насколько я слышал, и все они разделяют с ним его обязанность поддерживать Равновесие. Но я мало понимаю в его делах, несмотря на свои немалые знания в этой области. Говорят, что сейчас он сеет семена спасения следующего цикла, а также для его уничтожения, но это, похоже, слишком фантастическое предположение.
— Интересно, увижу ли я его еще раз? Он говорил: здесь он закончил работу, да и моя работа почти завершена. Хотелось бы знать — почему существует какое-то странное духовное родство между некоторыми людьми и некоторыми предметами? Почему фон Бек мог держать в руках чашу Грааля, а я — Меч Дракона и тому подобное?
Моранди Паг хмыкнул. Он сунул морду поближе к камину и глубоко вдохнул благовоние, потом откинулся в кресле.
— Если определенные замыслы существуют для определенных моментов времени, если некоторые функции необходимы для выживания мультивселенной, то ни Закон, ни Хаос не могут захватить полную власть в мире, и тогда, вероятно, требуются определенные существа, которые были бы пригодны для владения некоторыми могущественными артефактами. Ведь в фольклоре каждого народа существуют легенды о подобных артефактах. И эта духовная связь — часть общей структуры, не более того. Поддержание же этой структуры, то есть Порядка, имеет основополагающее значение. — Он прокашлялся. — Мне надо еще раз обдумать данную гипотезу. Весьма интересный вопрос, и я посвящу последние годы моей жизни размышлениям по этому поводу.
— Пора уходить, — тихо произнесла леди Фализаарн. — Надо совершить последний ход, и тогда этот этап вечной игры будет закончен. Мы должны воссоединиться со своим народом.
Моранди Паг наклонил голову.
— Мы спрятали для вас корабли, они готовы к отплытию и ожидают вас в гавани.
Фон Бек, Алисаард и я последними поднялись на борт красивого корабля элдренов, потому что немного задержались, прощаясь с урсинами. Никто из нас не говорил о возможности повторной встречи. Мы знали, этого никогда больше не будет. Поэтому расставание было особенно грустным.
Моранди Паг предложил свою помощь фон Беку вернуться в его собственный мир, но тот предпочел остаться с Алисаард точно так, как когда-то я был единственным человеческим существом, когда остался у элдренов со своей возлюбленной Эрмижад. Мы стояли на высокой корме последнего корабля, покидавшего гавань, и смотрели на величественные утесы Адельстейна.
— Прощайте! — крикнул я и помахал рукой последнему благородному народу. Прощайте, дорогие друзья!
И в ответ я услышал возглас Моранди Пата:
— Прощай, Джон Дейкер. Да сбудутся твои желания!
Мы плыли один день до встречи со световыми колоннами, которые пронзали облака и сглаживали волны моря, радуга образовывала круг, и из воды вырисовывался световой замок. Да, мы снова пришли к Колоннам Рая.
Треугольные паруса элдренских судов наполнились ветром, умелые моряки ловко провели корабли между колоннами, и они стали один за другим исчезать, пока не осталось только наше судно.
Алисаард откинула голову назад и запела радостную песню.
Мне снова показалось, что это моя Эрмижад стоит на палубе, как стояла когда-то рядом со мной во время наших многочисленных путешествий. Но мужчина, которого она любила, был не Эрикезе, Вечный Воитель. Это был граф Эрих фон Бек, благородный саксонец, изгнанник из нацистской Германии. То, что он отвечает ей взаимностью, было очевидно. Нет, я больше не ревновал. Приступ ревности тогда вызвали дьявольские силы Хаоса. Но я остро ощутил свое одиночество, неистребимую печаль. О, Эрмижад! Я плакал по тебе, когда нос нашего корабля пронзил кольцо Колонн Рая и рванулся вперед в солнечную, прекрасную страну Гнеестенхайм.
Мы приплыли в Баробаней, старинную столицу земли Женщин-Призраков.
Женщины, которые столпились на палубах или работали на корабле, были по-прежнему одеты в свои тонкие доспехи из слоновой кости, но уже без шлемов на голове. Когда мы наконец вошли в сгоревшую гавань, то увидели лишь руины города, который совсем недавно был поразительно красивым и чистым. Женщины заплакали.
Но вот леди Фализаарн вышла на площадь перед причалом и обратилась с речью к элдренским женщинам:
— Теперь все это — лишь реликвии прошлого, которого мы никогда не забудем. Но мы не опустим руки, ибо скоро, если обещания в легенде не обманывают, мы обретем свой истинный дом, землю, где живут наши мужчины. И тогда элдрены снова станут сильной нацией в мире, которому не будут угрожать дикие варвары. Мы откроем новую страницу нашей истории. Славную страницу. Скоро, как только мы объединимся с нашими мужчинами, женщина-дракон будет освобождена и придет к нам со своим мужчиной. Две сильные руки одного тела, одинаково могущественные, одинаково нежные, одинаково способные создать мир еще более прекрасный, чем тот, который мы знали прежде. Джон Дейкер, покажите нам Меч Дракона. Покажите нам нашу надежду, наше знамя, наше спасение!
По ее команде я распахнул плащ. На моем поясе в ножнах висел Меч Дракона. Я отстегнул его и поднял вверх так, чтобы все видели его, но не вынул из ножен. Мы договорились с леди Фализаарн, что обнажу меч только один раз. И после этого никогда не воспользуюсь им по назначению.
Если бы мог, я бы передал меч Избранной — пусть она поступает с ним так, как захочет. Но моей судьбой было предначертано владеть этим странным оружием.
Женщины элдрены сошли на берег и устремились к разрушенным зданиям города, к пеплу и руинам своих домов.
— Идите сюда! — крикнула леди Фализаарн. — Принесите то, что мы сохраняли все долгое время изгнания. Принесите Железный Круг.
Скоро Женщины-Призраки вернулись. Они тащили большой дубовый сундук, подвешенный на шестах через медные петли. Сундук выглядел очень древним и заметно отличался от предметов быта элдренов.
С одной стороны от меня блистало голубое море, с другой — ветер шевелил струи дыма, еще поднимавшиеся среди развалин города. На причале и на кораблях элдренов все замерли, когда открыли сундук и достали оттуда предмет, который называли Железным Кругом.
Круг походил на наковальню. А еще он напоминал срез ствола толстого дерева, положенного на подставку. Я заметил следы, оставленные несколькими поколениями кузнецов, работавших на наковальне.
В основании Железного Круга можно было заметить рунические знаки, похожие на те, что я видел на лезвии Меча Дракона.
Женщины принесли Железный Круг и положили его около меня.
Окружающие не скрывали нетерпеливого ожидания и надежды. Уже много поколений мечтали об этих минутах, ради этого они жили, на это только и надеялись — что когда-нибудь космическая ошибка, стоившая им потери всех мужчин, будет наконец исправлена. И вот этот день настал. Все остальное отошло на задний план. Ведь именно из-за любви к этому народу, который принял меня, любил меня искренне и от всей души, ради женщины, которую я так беззаветно любил, ради всего этого я и предпринял поиски Меча Дракона.
— Достаньте его, Воитель, — воскликнула леди Фализаарн. — Достаньте его из ножен, ваш меч, чтобы мы могли посмотреть на него в последний раз. Достаньте из ножен ту силу, которая была создана для разрушения, меч, выкованный для Хаоса, чтобы служить Закону, который сопротивлялся Равновесию и нашел свою судьбу. Пусть это будет последним актом героя по имени Вечный Воитель. Обнажите Меч Дракона!
Я взял ножны в левую руку, потом схватил меч за рукоятку правой рукой и медленно вытащил. Вокруг разлилось темное сияние, которое на глазах стало превращаться в черно-зеленое, засверкали рунические буквы на лезвии, будто давая прочитать всю историю меча.