Скосил взгляд на экран сканера. Точка в тридцати метрах и быстро приближается. Руки еще сильнее стиснули оружие, хотя, казалось бы, сильнее некуда. А ведь он может и не успеть. Что такое пятнадцать метров? Для этой живой торпеды – меньше секунды.
Ориентируясь только по отметке на сканере, Сергей нажал на спуск. Ну и пусть мимо, прицел всегда можно подправить, благо отдачи практически нет. Если же хотя бы одна игла попадет, есть шанс, что акула вильнет. Это пока она нарезала круги, не стоило ее лишний раз дразнить, а теперь ему терять нечего.
Голова хищника словно материализовалась на зеленом фоне. Она быстро росла, проявлялось и остальное тело. И все это происходило настолько стремительно, что нажимающий на спуск Сергей понятия не имел, куда улетают иглы, выплевываемые его оружием со скоростью пятьдесят выстрелов в секунду.
Он продолжал стрелять и тогда, когда акула всей своей массой ударила в проем между модулями, безжалостно сминая и ломая конструкцию из композита. Еще чуть-чуть – и ее пасть доберется до горе-акванавта. Но именно в этот момент останки модулей вместе с человеком отбросило в сторону.
Столкновение было страшным. Даже сквозь довольно толстый гидрокостюм, способный в значительной мере погасить удар, Сергей почувствовал острую боль. А еще…
Нет, а что тут такого? Подумать же ему больше не о чем. Сознание резко прошибла мысль о тратах на ремонт угробленного транспорта. А еще пришли нехорошие думы о том, что, скорее всего, костюм пробил какой-нибудь осколок композита. Сам костюм под замену, тут без вариантов. Плюс медицинская помощь, которая ой как дорога на Океании. Водица здесь еще та, может наворотить такого, что мама не горюй. Считай, та же кислота. Рад будешь, если удастся выжить.
Так. Это он уже сколько думает о своей горькой судьбинушке? Акула давно должна была до него добраться. Нет? Тогда быстренько сменить магазин. С одной стороны, вода не способствует быстрым движениям. С другой – руки трясутся так, что Сергей с трудом сумел отсоединить пустой магазин и, едва не уронив, вогнать полный, на две сотни игл. И только потом сообразил сделать запрос искину.
– Леха, что с акулой? – прочистив першащее горло, поинтересовался он.
– Акула поражена. Вероятность летального исхода – девяносто восемь процентов. Признаков жизнедеятельности не обнаружено, – послышался в ухе уверенный мужской голос.
Сергей всячески пытался подобрать его так, чтобы он максимально походил на голос брата, Алексея. И нельзя сказать, что эти усилия оказались безрезультатными. Конечно, полного сходства добиться не удалось, но все же.
Вообще-то ему говорили, что зря он возится с этим, да еще и имя брата дал искину. В их ситуации для душевого равновесия куда лучше оставить прошлое в прошлом, отсечь и начать все с нуля. Скорее всего, они правы. Но что делать, если он не хочет забывать ни жену, ни детей, ни брата. Он всю свою сознательную жизнь был один, и так уж случилось, что рядом были только они.
Дать имя жены и воспроизвести ее голос он все же не решился. А вот брат… Алексей всегда был рядом, готовый протянуть свою руку. Если Сергею нужен был совет или помощь, то он без раздумий обращался к брату, и тот ни разу не открестился. Искин же получался настоящим спутником по жизни.
Даже в случае смены гаджета данные можно было без труда восстановить. В аккаунте Сергея хранился периодически обновляемый лог. Разумеется, от него можно было и избавиться, это ведь не аккаунт, привязанный к конкретной ДНК. Но делать это было неразумно, так как искин все время совершенствовался, так сказать, становился старше, набирался ума и превращался в настоящего друга и незаменимого помощника.
А еще при замене на более совершенную модель или при поломке старого искина новому не придется постигать все с нуля. По идее владелец даже не заметит замены, если не считать более расширенных возможностей.
– Как же ты ее прозевал, а, Леха?
– Вектор движения указывает на то, что она была укрыта складкой дна. Для исключения подобного в последующем рекомендую использовать сканерный буй.
Показалось, или этот паразит и впрямь позволил себе иронизировать? Трудно поверить, что подобное доступно машине. Но персональный искин не совсем машина, а нечто особенное. Чем дольше искин общается с человеком, тем больше в нем проявляются черты, присущие хозяину. Во всяком случае, именно так говорится во вводной инструкции.
Касаемо же этого сканерного буя… Алексей уже неоднократно советовал приобрести его, однако Сергей предпочитал воздерживаться от лишних трат. Вот штурмовой игольник купил, хотя и дорогая игрушка, потому что не видел причин слепо доверять системе охраны базы. И, как оказалось, не прогадал.
С другой стороны, сканерный буй увеличивает зону обзора связки «искин – шлем» вдвое, а также позволяет засечь перемещение крупного хищника или человека даже по дну. Будь у него этот буй, и Леха вызвал бы боевых дронов куда как раньше.
А вот и кавалерия. С северного и восточного направлений появились сразу две отметки. Искин сразу же квалифицировал их как боевых дронов «Двадцатки». Как бы бед не наворотили. Нет, не наворотят. Алексей уже уведомил их о миновавшей опасности.
Два блюдца диаметром примерно с полтора метра, с маленькими башенками, оснащенными крупнокалиберными иглометами. Есть еще два манипулятора, выдвигающиеся с боков. В этих находятся иглометы калибром поскромнее, зато вести огонь они могут в абсолютно любой плоскости.
– Нужна ли еще помощь?
Если у персональных искинов всегда чувствуется индивидуальность, то вот этот, из службы безопасности базы, совершенно безжизненный.
– Если есть возможность, то сопровождение в виде одного дрона, – наконец приступив к осмотру своего тела, попросил Сергей.
Совсем не праздное желание. Туша акулы лежит неподалеку от опрокинутой техники и при этом над ее головой расползается кровавое пятно. Очень скоро все хищники, находящиеся в радиусе километра начнут стягиваться к этому месту. Веселая ночка предстоит, ничего не скажешь.
Впрочем, система охраны базы давно и основательно отработана. Благо корпорация здесь обретается далеко не десять лет. У дронов имелось еще одно оружие, если можно так выразиться. Они выстреливали электрическими зарядами, которые не могли убить, но зато порождали у хищников стойкое желание покинуть неприятное место.
Так вот Сергею сейчас просто необходима защита. С одной стороны, он не может бросить свое имущество. Это же такие траты! С другой – есть возможность получить не только компенсацию, но еще и неплохо заработать. Печень и желчь акулы потянут на кругленькую сумму. Да и саму тушу можно сдать на базе, получив за нее около тысячи кредитов. Свежатина как-никак. После незначительной обработки мясо хищника могло отправиться в котел.
Н-да. С тушей, похоже, облом. Ему эту громадину в одиночку не утянуть ни при каком раскладе. Но вот вырезать печень и желчь – вполне по силам. А значит, и охрана совсем даже не помешает. Конечно, бесплатно обойдется только время, необходимое для конвоирования до базы, за остальное придется заплатить. Но оно того стоило.
– Принято. Для сопровождения вам выделяется боевой дрон номер двести двадцать два.
Хм. И число очень даже удачное. Ему всегда везло на три двойки. Значит, и теперь все срастется самым лучшим образом. К тому же отсутствие каких-либо прорех в гидрокостюме уже настраивало на добрый лад. Он просто получил ушиб. Но это ничего страшного, даже где-то и привычно.
А это еще что? Сюрпризы не закончились? Нет, искин классифицирует новую отметку на радаре как дружественную. Что-то большевата для скутера и даже для скаута. Неужели «охотник»? Ну и что он здесь потерял? Эти ребята все больше в открытом океане бродят, так сказать, на дикой территории. Ну не вблизи же баз им искать свою дичь.
Эта акула, скорее, исключение. Распугали их уже, за столько-то лет. И потом, охота – это неизменно кровь, от запаха которой хищники просто сходят с ума. Тут уж ни о какой осторожности они думать не станут. Так что «охотникам», решившим открыть сафари вблизи территории какой-либо из баз, очень даже могут влепить в борт торпеду. Или пройтись из крупнокалиберного игломета.
– Здесь «охотник» «Энтерпрайз».
У-у-у, как все запущено. Нет, кто прибыл, тому первым и представляться. Но только делать это нужно хотя бы на ирианском. Уж вблизи-то от русской базы щеголять своим английским, да еще и с таким апломбом, не стоит. Вежливые люди вообще сразу переходят на русский там, итальянский, словом, на язык, закрепившийся на базе, или общаются на ирианском.
Нет, Сергей вовсе не стал полиглотом, просто Леха предоставил ему оба варианта, и оригинал и перевод. Имелась у него такая установка. Это своего рода тест для американцев и англов, многие из которых не изменились даже здесь. Если с понятиями, то сразу включит переводчик. Если мнит себя пупом земли, то вот так – сами переводите и понимайте как знаете. Перевести не проблема, а вот осадок остается.
– И что вам тут нужно? – даже не пытаясь прикрыть свою неприязнь, поинтересовался Сергей.
– Мы услышали сигнал тревоги.
Ты можешь мнить себя хоть Наполеоном, хоть пупом земли, назвать свое корыто самым громким именем, но в этих краях принято помогать друг другу. Если выяснится, что ты мог помочь и предпочел сделать вид, что ничего не заметил… Конечно, случается всякое, но лучше бы тебе иметь железобетонные доказательства, что ты действительно ничего не мог сделать.
– Теперь все в порядке. В помощи не нуждаюсь, – ответил Сергей.
А вот и «охотник». Зар-раза! Приблизившаяся субмарина вдруг озарила все пространство вокруг себя люстрой, обильно утыканной прожекторами. Светло как днем. Вся картина разгрома предстала как на ладони.
– Можем помочь доставить трофей на базу, – прозвучало предложение экипажа.
«Охотник» – это обычно судно с непроницаемым корпусом, рассчитанное на двух человек. Эдакая подводная лодка в миниатюре, имеющая стандартную автономность в десять суток, которую, впрочем, можно и увеличить. Вооружен «охотник» изрядно, имеет крупнокалиберный игломет, считай пушку, пару мелкого калибра, две установки по двадцать нурсов[1], две кассеты по четыре мини-торпеды и пару установок с ловчими сетями.
На Океании бывает всякое. Есть такие гиганты, что это оружие вовсе не кажется излишним. А случается повстречаться и с самыми настоящими пиратами, так что серьезные средства защиты и нападения совсем даже не помешают.
А вообще, вот такой «охотник» был самой настоящей мечтой Сергея. Стоит он изрядно, и кредит под его приобретение дадут далеко не каждому, очень уж хорошо нужно себя зарекомендовать. Но зато на таком красавце можно было отбить и старый и новый кредиты с куда большим успехом и гораздо быстрее. Правда, опять же при определенной доле удачи и приложив усилия.
– Если вас устроит доля с туши, то нет проблем, – проморгавшись, недовольно ответил Сергей на столь наглое, по его мнению, притязание.
– Так не пойдет, – возразили с «охотника». – Туша солидная, но едва ли потянет на тысячу кредитов.
– Вырезать самое ценное и доставить на базу я могу и сам. Так что если не устраивает, проваливайте.
– А как же туша? Здесь же соберутся хищники. Не думаю, что администрации это понравится.
– Конечно, не понравится, поэтому они пришлют сюда дронов, которые приберут мясо. Разумеется, мне за него никто не заплатит, но я это как-нибудь переживу. А вы вообще ничего не получите.
Все было именно так. Добыча принадлежала Сергею, а потому никто другой не имел на нее права. Если он бросал ее, то она тут же переходила в ведение администрации базы (конечно, если подобное происходило на диких территориях, то брошенное становилось достоянием нашедшего). Хозяин трофея мог запросить помощь, и тогда половина трофея уходила в фонд помощников. Причем без разницы, сколько их было, один или сотня. Половина хозяина, вторая делится на всех остальных.
– Х-ха. Кто бы мог подумать… Русский, умеющий торговаться… Ладно, твоя взяла. Только не надо потрошить зверюгу прямо здесь. Мы доставим ее так, целиком.
– Принято. Сами управитесь?
– Занимайся своими делами.
– Хорошо.
Нет, целиком этот монстр в кораблик длиной всего лишь двенадцать метров нипочем не влезет. Тем более на грузовой отсек остается всего-то шесть метров. Но у «охотника» имеется две руки-манипулятора и четыре лебедки, тросы которых оснащены присосками. С помощью этих приспособлений он может без труда отбуксировать тушу в нужное место.
Ну что же, баба с возу, кобыле легче. Пора привести в порядок свое порушенное имущество. Мало ли что все расходы восполнятся с лихвой. Бережней нужно быть, рачительней и почаще вспоминать, что без копейки нет рубля. Тогда и будет тебе счастье.
С транспортом разобрался довольно быстро. Тут ничего сложного, выпотрошить поврежденные контейнеры и собрать по возможности весь композит. Техники на базе его легко переработают и изготовят новенькие контейнеры. При наличии материала платить придется только за работу. А композит – он подороже иной стали будет.
Сам скутер не пострадал, но управляться с ним оказалось сложно из-за поврежденных модулей. Оно и без того, с двойным грузом, не больно-то ловко получается, а тут еще и обтекаемость нарушена. Поэтому добирался битый час.
Наконец показалась «Двадцатка». Когда-то эта база была космическим кораблем, отслужившим свой век. Оно, конечно, можно его и на металл сдать, но к чему такие крайности. С металлом дефицита не наблюдается, миллионы астероидов вполне обеспечивают потребности человека.
Так что с утилизацией кораблей существует некоторая проблема. Придется еще и вкладываться в их разборку, а на выходе… Металлолом – он и есть металлолом. Списанные корабли выставляют на продажу, по цене как раз чуть дороже вторсырья или и вовсе не делая такой разницы.
Покупатели самые различные. В основном из таких кораблей создают космические базы, лишив их двигателей и оставив только систему жизнеобеспечения. Корпорация Арика решила использовать их для устройства подводных баз на Океании. В настоящий момент на планете таковых насчитывалось двести пятнадцать. Плюс корабли меньшего класса, приспособленные под буровые.
«Двадцатка» когда-то была имперским крейсером. До сих пор этот огромный диск завораживает своей грозной красотой и габаритами. И это при том, что никакого серьезного вооружения на нем не осталось. Так, мелочи, да и то произведенное по специальному заказу, обычное оружие здесь очень быстро заржавеет. Из-за агрессивности солей, содержащихся в воде, даже корпус «Двадцатки» обработан специальным покрытием. Нет, обшивка космических кораблей делается из качественной стали, но с Океанией шутки плохи. А так база прослужит хоть две сотни лет.
Вот и док. Запрос докового искина, ответ, и створки ворот поползли в стороны. Нет, это не шлюз, в них здесь вообще нет необходимости. Док представляет собой открытый бассейн со свободным доступом. Это как стакан, перевернутый вверх дном и опущенный в воду. Ограда же и ворота предусмотрены для защиты от хищников.
Можно было бы обойтись и решеткой, вот только она не поможет, если к базе приблизится косяк местных пираний. Сами по себе они не такие уж и большие, но косяк настолько огромен, что отстреливать их просто бесполезно. Это сродни борьбе землян с саранчой. Люди вроде как и сражаются, да все бесполезно. Проще переждать эту напасть, предавшись вынужденному безделью.
Разобравшись со всеми делами, Сергей наконец направился в свое жилище. Как же он сегодня вымотался, это просто ужас. Да еще и перенервничал, с этой клятой акулой. Но зато все одно к одному. Печень и желчный пузырь оказались неповрежденными и потянули на солидную сумму. За вычетом всех убытков он за сегодняшний день заработал тридцать тысяч.
Нет, все же нужно как угодно извернуться и приобрести-таки себе «охотник». Это же какие перспективы! Одна рыбина – и среднемесячный заработок в кармане. А если, к примеру, подстрелить тортилу (на «Двадцатке» так называли огромную океанскую черепаху, за необыкновенную ее ценность)? При удачном раскладе, то есть солидных габаритах, целостности органов и панциря, только с нее можно было получить до пятисот тысяч кредитов, а то и выше. И это здесь, на Океании. А сколько все это будет стоить в цивилизованном космосе – и подумать страшно.