– Так, – активизировалась я. – Иди открывай. Поговорить нам уже не дадут, так что не будем понапрасну волновать твоих приятелей.
– Ага, – живо закивал Стас.
– Стой, – я его тормознула, – сними рубашку и намочи тело. Пусть думают, что ты душ принимал.
Гоцульский послушно стянул с себя рубашку, я сразу отметила его тело и хорошо прокачанный пресс, и побрызгал на себя водой.
– Ремень расстегни, – сказала я ему. – Для убедительности. И никого сюда не впускай, пусть думают, что я купаюсь.
– Понял. – Стас вышел.
Я быстро повернула ключ, закрываясь в ванной комнате, и прильнула к двери, прислушиваясь к разговору.
– Вы что там, обалдели? – услышала я возбужденный голос Виктора. – Сказали, на пару минут, а сами на полчаса застряли.
– Ну, вы же понимаете, – оправдывался Станислав, – такие дела быстро не делаются.
– Пошли в бар, – звучно пробасил Витя.
– Пошли, пошли. Сейчас, только оденусь.
Гоцульский постучал ко мне.
– Женя, открой на минутку, мне полотенце нужно.
Я спряталась за шторкой и открыла дверь. Стас проскользнул ко мне.
– Зовут в бар, – шепнул он.
– Иди, ничего не бойся. Я скоро к вам присоединюсь.
Выдержав небольшую паузу, я вышла из ванной и, громко напевая, прошлась по комнате. Очень мне хотелось, чтобы те, кто поставил прослушку в номер Гоцульского, считали меня девушкой ветреной и неопасной.
Покинув номер Станислава, я направилась к Максиму. Проходя мимо столика дежурной, обнаружила присутствие все тех же лиц – самой дежурной и ее веселого собеседника, парня в красной футболке. Когда я поравнялась с парочкой, они немедленно прекратили свою беседу и мило улыбнулись мне. Едва я оказалась к ним спиной, они вновь о чем-то зашептались, а парень даже позволил себе пару раз громко засмеяться.
Максима мое появление очень обрадовало, он с порога высказал мне свои претензии по поводу долгого отсутствия:
– Привет, ну наконец-то! Я уж думал, ты не придешь.
– У меня были дела, – ляпнула я. Хорошо, что Макс вовремя меня перебил и сообщил неприятную подробность:
– Тут, это, Виктор заходил.
– Что?
– Я говорю, друг твоего Стасика заходил, Виктор.
Я немедленно приложила указательный палец к губам Макса, призывая соблюдать тишину. Максим посмотрел на меня с нескрываемым удивлением и часто заморгал. Я достала из кармана ключи, которые висели на хитром брелке «Анти-Пак», и надавила на кнопку «пуск». Мои худшие ожидания подтвердились: три индикатора разом загорелись, после чего два, в том числе и желтый, погасли. Яркий зеленый цвет индикатора говорил о том, что в номере жучок. Я взяла Макса за рукав и пошла вдоль стены, держа брелок в рабочем состоянии.
– Так зачем приходил Виктор? Нас искал?
– Ну да, – сухо ответил Макс. Он терялся в догадках, что это я делаю и как следует поступить ему в такой ситуации. Надо отдать должное парню, хоть он и пребывал в неприятном неведении, вел себя, можно сказать, профессионально. Ступал тихо, лишних вопросов не задавал, на мои вопросы отвечал коротко.
– Во дает, – усмехнулась я громко. – Стас же предупредил их, что мы будем жить в его номере, а здесь будешь ты один. Кстати, как они тебе?
Макс снова посмотрел на меня с немым вопросом, я знаками показала ему, что надо отвечать, закивала головой, улыбнулась, показала большой палец, мол, классные ребята, надо их одобрить. Максимка понял мою клоунаду правильно и вслух сказал:
– По-моему, прикольные мужики. Мне понравились.
– Да уж, с ними не соскучишься. – Я снова подняла большой палец, на этот раз мой жест предназначался для Максимки, в подтверждение правильности его действий.
Наконец-то на брелке мигнул красный свет индикатора. Мы были вблизи жучка, и я выключила «Анти-Пак», пока он не подключил звуковой сигнал, говорящий о том, что жучок совсем близко. Мы с Максом остановились перед картиной с натюрмортом. Сочные плоды фруктов были рассыпаны по столу, полупустая ваза с виноградом и кувшин для вина стояли на заднем плане, разбавляя красочный натюрморт более сдержанными цветами. Я аккуратно провела рукой по рамке картины – ничего. Тогда я приподняла рамку и на задней стороне натюрморта обнаружила пуговку – жучок. Притянула к себе Максимку и продемонстрировала ему находку, потом вернула картину на место и громко предложила:
– Ну, не будем терять времени, ребята уже ждут нас в баре. Пошли.
Мы покинули номер. Максим продолжал молчать, ожидая от меня пояснений. На всякий случай я перешла на шепот и сказала тихо:
– Похоже, Стас под колпаком. Жучок и в его номере, а теперь и в твоем. Так что будь осторожен с высказываниями. Справишься?
– Само собой, – активно закивал Макс. В его глазах уже вспыхнул огонек азарта. Он прекрасно знал, чем я занимаюсь, и возможность поучаствовать в «шпионских играх» очень его заводила. – Можешь на меня положиться, – самоуверенно добавил Макс.
– Тогда подыгрывай нам со Стасом, но не увлекайся. Лучше больше слушай и меньше говори.
– Я буду твоими ушами и глазами.
Мы направились к лифту, теперь можно было разговаривать громко, и я сделала Максимке выгодное предложение:
– Почему бы нам после бара не прогуляться по парку?
– Я бы лучше в бассейн сходил, – ответил он.
Глава 3
Мы с Максимом спустились в бар, где нас поджидали мужчины. Они сидели за столиком на шесть персон, посередине стола красовалась огромная тарелка, даже не тарелка, а миска с острыми куриными крылышками. Перед каждым из парней стояла початая бутылка пива и пустой пивной бокал. Мужчины предпочитали потягивать пиво прямо из бутылок. Я несколько секунд наблюдала за компанией издалека. Надо сказать, Гоцульский отлично справлялся со своей ролью. Он сидел в окружении коллег по работе и непринужденно болтал. Вся троица выглядела очень естественно, как закадычные друзья. Возможно, мое появление и участие в деле придавало Стасу сил и уверенности в благополучном исходе, а может, он с самого начала так искусно изображал из себя обычного парня с чистой совестью и благими намерениями. Как бы там ни было, Гоцульский не выказывал никакого беспокойства по поводу неприятной ситуации, в которую сам себя загнал. Поистине, в нем умер настоящий драматический актер.
– А вот и наша Женечка. – Мне навстречу, разумеется, вышел активист Виктор. Он снова прильнул к моей ладони, одаривая поцелуем, а я снова наигранно засмущалась.
– Ну что вы, Виктор.
– Предлагаю перейти на «ты». – Витя любезно подвел меня к столику и усадил на стул рядом с Гоцульским. Тот немедленно положил руку на спинку моего стула, демонстрируя свое право на меня как на свою девушку.
– Что ты выпьешь, дорогая? – спросил он.
– Пива.
– И я пива, – вмешался Максим, усаживаясь напротив меня.
– А ты кваса попьешь.
– Ну вот, опять началось.
– Не спорь со старшей сестрой, – не мог не вмешаться Виктор. – Она тебе добра желает. Был бы ты моим братом, я бы тебе тоже пива пить не разрешил.
– Спасибо, Виктор, за поддержку, – поблагодарила я выскочку, – совсем парень от рук отбивается, с трудом с ним управляюсь.
– Так, Стас, если ты не против, я хотел бы выпить с твоей девушкой на брудершафт с последующим переходом на «ты», – озвучил свою идею Витя.
– Я против, – среагировал Станислав.
– Я тоже, – кивнула я. – И без брудершафта можно на «ты» перейти.
– Какие вы нехочухи, – зафыркал Виктор, прикладываясь к своей бутылке пива.
Наш разговор ни о чем продолжался долгих полчаса, основное «эфирное» время занимал болтливый Виктор. Все уже так привыкли к его безудержному многословию, что никто из присутствующих даже не пытался фразу вставить, реагируя на услышанное сдержанно, ограничиваясь кивками, улыбочками или короткими высказываниями типа «да», «ого», «здорово». Я не спускала глаз с загадочного Антона, который вроде как был с нами, но взгляд его казался отсутствующим, – он все время потягивал пиво в задумчивости. Похоже, в обязанности Виктора входило усыплять нашу бдительность, от Антона же требовалось что-то другое. И это «что-то» меня настораживало.
Несчастный Максимка, видать, порядком проголодался. Растущий организм настойчиво требовал пищи, поэтому Макс набросился на куриные крылышки. Он так отчаянно рвал мясо руками, что походил на голодного зверя. Один раз даже уронил кусок, не донес его до рта, бедняга. Засмущавшись, Максим постарался незаметно сползти под стол и подобрать кусок курицы.
Путаный монолог Виктора, не имевший конкретной темы, скакал от одного к другому и постепенно перешел в настоящий бред. Тогда он предложил заказать текилу, пить пиво за знакомство, с его слов, как-то несолидно, необходимо было повысить градус. Игнорируя наш со Стасом категоричный отказ от крепкого напитка, Виктор тем не менее сделал заказ и, пока мы его дожидались, решил развить тему мексиканской текилы.
– Вы думаете, текилу делают из кактуса? – тараторил Витя. Он пытался удивить нас, поведав историю производства популярного напитка. Хоть я и знала, что является истинным сырьем для текилы, предпочла закосить под дурочку и ответила:
– Разумеется, из кактуса, из чего же еще.
– А вот и нет, – обрадовался Виктор моей неосведомленности и стал рассказывать про агаву, из которой на самом деле производят текилу. Я слушала рассеянно, но периодически округляла глаза от удивления и отчаянно сопротивлялась правде.
– Да нет, не может быть! Какая еще агава?
Виктор не сдавался и продолжал спорить, а Максим, наевшийся и порядком уставший от неинтересной беседы, чуть ли не взмолился:
– Жень, можно я в бассейн пойду?
– Иди, – нехотя согласилась я.
Макс ушел, а нам принесли бутылку текилы, четыре высокие рюмочки и тарелку с нарезанным лимоном. Я сказала, что ничего крепче пива не пью, но Виктор принялся так активно уговаривать меня попробовать потрясающе вкусный напиток, что я предпочла избавить себя от его навязчивых уговоров и согласилась выпить грамм пятьдесят, не больше. Я не опасалась, что эти несколько грамм притупят мою бдительность или развяжут язык. В Ворошиловке, вуз, который я окончила, готовят боевиков для разведывательно-диверсионных работ и учат не только тому, как не пьянеть, принимая спиртные напитки, но и многому другому, так что я всегда держу ситуацию под контролем.
Тяжело вздохнув, я залпом выпила свои пятьдесят грамм. Мне показалось, что в тот момент, когда я запрокинула голову, осушая рюмку, Антон с Виктором переглянулись. Их короткий бессловесный диалог закончился легким кивком Антона.
В баре появились музыканты с инструментами, на маленькой камерной сцене в углу зала засуетились осветители, настройщики, техники. Огромные колонки подключали, микрофоны проверяли, музыкальные инструменты настраивали. Похоже, нас ждал живой концерт. И действительно, через несколько минут молодой парень с гитарой в руках звучным голосом поприветствовал всех отдыхающих отеля «Орленок» и, разумеется, пожелал нам приятного отдыха и хорошего настроения.
– Мы хотим сразу создать романтическую обстановку, поэтому наш концерт начнем с белого танца. Дамы приглашают кавалеров. – После этих слов грянула музыка, отдаленно напоминающая популярную песню «Как упоительны в России вечера».
– Ну что, Женечка, не хотите ли кого-нибудь пригласить на танец?
– Хочу. Стасика, – кокетливо ответила я и повернулась к своему Гоцульскому.
– С удовольствием. – Стас уже приготовился встать со своего места, как его опередил Виктор.
– Ну нет. Так нечестно. Вы будете танцевать вместе, а я скучать в одиночестве? Пригласите лучше меня, Женечка.
– Нет, хочу Стасика, – ответила я решительно. Этот медленный танец был очень нужен нам со Стасом. Наш дневной разговор еще не окончился, и я с удовольствием послушала бы продолжение его истории.
– Женечка, поверьте мне, танцую я гораздо лучше вашего возлюбленного. – Витя продолжал выдвигать свою кандидатуру. Я с улыбкой сопротивлялась, а сама не спускала глаз с Антона. Товарищ Виктора, воспользовавшись удобным моментом, попытался незаметно покинуть бар. Взглянув на часы, он встал из-за стола и направился к выходу.
– Ну что, потанцуем? – Виктор взял меня за руку.
– Ты не будешь против, милый? – Я с грустной улыбкой посмотрела на Стаса.
– Ну, ладно. – Гоцульский мое согласие потанцевать с Виктором расценил как необходимый для дела поступок, поэтому не стал препятствовать. – Только один танец. Понятно? – на всякий случай добавил он.
– Обещаю, только один. – Я наклонилась к щеке Гоцульского, как будто хотела поцеловать его. Со стороны это именно так и смотрелось, но на самом деле я быстро шепнула Стасу на ухо: – Через минуту иди в туалет.
Он успел моргнуть мне, подтверждая, что установку понял и сделает все как надо. Мы с Виктором закружились в танце. Он хорошо вел, с ним я чувствовала себя уверенно (как партнерша по танцу), легко порхала по танцполу и улыбалась во весь рот, демонстрируя удовольствие. Во время танца я поглядывала на Стаса, который сидел за столиком и смотрел на нас. Виктор тоже не выпускал Гоцульского из поля зрения. Один раз я решила увести партнера подальше от Станислава, но Виктор быстро вернул меня на место. Примерно через минуту, согласно моим инструкциям, Гоцульский собрался в туалет, чем немного насторожил Виктора.
– Ой, – сказал он, останавливаясь. – Простите, Женечка, кажется, мне пепел в глаз попал. Не возражаете, я оставлю вас буквально на минуту, мне надо умыться.
– Конечно, конечно. – Я легко отпустила его и не смогла сдержать довольной ухмылки, наблюдая, как Виктор, оставшийся на посту в одиночестве, без поддержки напарника, поспешил в туалет за Гоцульским.
Я решила воспользоваться выгодной ситуацией и узнать, куда отправился Антон. Покидая бар, я наткнулась на любопытный взгляд солидного седовласого мужчины, он сидел в гордом одиночестве за столиком для двоих у самого выхода. На вид ему было не больше пятидесяти, седина его густых волос смотрелась очень эффектно, совсем не старила мужчину, даже наоборот, придавала шарм и привлекательность. Незнакомец не отвел взгляда даже тогда, когда я пристально посмотрела на него. Лицо его не выдавало никаких эмоций, ни тени улыбки, ни удивленно приподнятых бровей. Я не стала заострять внимание на седовласом мужчине, проскочила мимо него и оказалась в просторном холле. Сейчас меня больше всего интересовало местонахождение Антона, и я поспешно огляделась по сторонам. Его нигде не было. Заняться откровенными поисками, гонять по этажам и приставать с расспросами к обслуживающему персоналу я не могла, поэтому мне пришлось действовать наугад. Минуя приветливых барышень за стойкой регистрации, я направилась на улицу. По дороге достала из сумочки сигарету и закурила. Теперь мой побег из бара можно было объяснить желанием покурить на свежем воздухе. Конечно, я не имела привычки давать объяснения своим поступкам кому бы то ни было, но в сложившейся ситуации мне выпало играть глупую роль, из-за чего я вынуждена была отступить от принципов.
На улице было душно. Несмотря на то что день медленно приближался к вечеру, до вечерней прохлады было еще далеко. Я надела темные очки и неторопливым шагом направилась в парк. По дорожке, выложенной тяжелой тротуарной плиткой, неспешно прогуливалась пожилая пара. Старички трогательно поддерживали друг друга под руку, любуясь красивым пейзажем. Первые три-четыре шага я сделала по той же тропинке, но меня остановил призывный крик Максима:
– Женя, Женя! Подожди.
Я обернулась, Макс подлетел ко мне и опасливо огляделся по сторонам.
– Мне нужно поговорить с тобой, если ты, конечно, можешь уделить мне время. – Его ладонь легла на мое плечо. Максим хотел сообщить мне что-то важное, но не знал, как это сделать.
– Когда мы на улице, можешь говорить. На мне жучков нет.
– Ясно, – кивнул Макс и доложил: – Этот мелкий, ну, который Антон. Он к твоей машине пошел, на стоянку.
Я резко сменила траекторию движения, теперь моей целью был не тенистый парк напротив отеля, а автостоянка, где я оставила «Фольксваген». По дороге к машине мы с Максимом живо общались.