— Рубен? Милтон? Черт возьми, я же просила вас не посылать их в Атлантик-Сити!
— С ними все нормально. Дело касается Калеба, но он тоже в порядке. С другой стороны, сегодня к нему в библиотеку пожаловал неожиданный посетитель.
Аннабель замерла.
— Джерри?
Стоун кивнул.
— Судя по всему, Калеб свою роль сыграл умело. Бэггер предложил ему кучу денег за информацию о вашей персоне.
— Как он догадался прийти именно в библиотеку?
— Выяснил, что вы были замужем за Де Хейвном. Этот факт зарегистрирован и в наши дни легко доступен в Интернете.
Аннабель обмякла на кушетке.
— Выходит, мне надо было просто следовать своему плану. Господи, какая же я дура…
— О нет, вы просто человек. Вы пришли почтить память мужчины, за которым были замужем. Это нормально.
— Только не после того, как ты разведешь маньяка типа Джерри Бэггера на сорок лимонов… Тогда это превращается в идиотизм чистой воды, — горько добавила она.
— Ладно, пусть так, но вы не уехали на свой остров, ваш партнер облажался, Бэггер сел вам на хвост и резко сократил отрыв. Таковы факты, с которыми мы вынуждены иметь дело. Сейчас вы не можете бежать, поскольку независимо от вашей скорости позади обязательно останется след. И Бэггер слишком близко, чтобы не учуять его запах. Если вы отправитесь на остров, то всего лишь гарантированно умрете в одиночку, когда он возникнет у вас на пороге.
— Спасибо, Оливер. Сразу настроение поднялось.
— Все правильно. Потому что вы окружены людьми, которые ради вас готовы рискнуть жизнью!
— Да, я знаю. Извините, я не хотела…
Стоун бросил взгляд за окно.
— Какой сонный городишко. Трудно поверить, что здесь могут кого-то убить… А где это произошло?
— На окраине. Я как раз собиралась туда съездить завтра утром… У вас была долгая, утомительная дорога. И к тому же я не хочу об этом сейчас вспоминать. Раз уж завтра предстоит такой день, мне лучше выспаться. Спокойной ночи.
Глава 30
На выпивку и ужин с Анжи Рубен потратил больше ста долларов, впрочем, такое капиталовложение обернулось неплохими дивидендами. Удалось выяснить кое-какие любопытные подробности. Похоже, те два менеджера, которые загремели в больницу, чем-то разочаровали босса. То же самое относилось и к пропавшему парню. Каким образом они умудрились досадить Джерри Бэггеру, Анжи не знала, но дело, судя по всему, касалось денег. К сожалению, она также не могла сказать, почему Бэггер отправился в Вашингтон; главное, это случилось внезапно.
«Еще бы», — подумал Рубен.
Принявшись за третий стакан «Темной бури», невероятной смеси рома с имбирным пивом, от первого же глотка которой Рубена едва не вырвало, Анжи сказала:
— Странные дела творятся у нас в последнее время. У меня есть один знакомый, работает в финансовом отделе казино, так он говорит, будто ему строго-настрого приказали хоть из шкуры вылезти, но застопорить очередную проверку бухотчетности.
— То есть ваш Бэггер вляпался в денежные проблемы?
Она помотала головой:
— Вот уж не думаю. Казино «Помпеи» чем-то напоминает Монетный двор. Золотая жила, а мистер Бэггер — умнейший оператор в городе. Цента не упустит, а про бакс и говорить нечего.
— Стало быть, что-то произошло, — заявил Рубен. — Может, эти ребята, которые попали в больницу или вообще исчезли, каким-то образом начудили с выручкой. А может, они у него подворовывали, а он это обнаружил и полез за молотком.
— Мистер Бэггер не дурак, к тому же нынче уже не разбивают коленные чашечки. Надо просто свистнуть копам, натравить адвокатов… Выходит, случилось что-то в самом деле крупное, причем затронувшее лично его.
— Полиция уже этим занимается?
Анжи изобразила неподдельное изумление.
— Мистер Бэггер знает, какую ладошку намаслить. Вы хоть представляете, сколько налогов казино «Помпеи» приносит штату Нью-Джерси?
Рубен задумчиво покивал.
— Должно быть, той парочке в больнице он заткнул рот деньгами. Да и третий парнишка не намерен стать канарейкой.
— Мертвецы не болтают, тут вы совершенно правы. — Анжи подвинулась к Рубену поближе, затем похлопала его по бедру и не стала убирать руку. — Может, хватит о работе? Лучше расскажите-ка о себе. Вы, наверное, были профессиональным футболистом? Уж очень богатырского вида… — Она пожала ему ляжку.
— Да, немного поигрывал в колледже. Потом два раза посылали во Вьетнам. Получил кое-какие медали и горсть шрапнели.
— Правда? А куда? Сюда? — Она игриво ткнула пальцем ему в грудь.
— Ну, скажем так: у меня никогда не будет детей.
Рубен и сам бы не поверил, что способен так наврать женщине, которая явно не прочь разделить с ним постель, но у него на уме были вещи поважнее.
Челюсть Анжи отвалилась настолько, что едва не ударилась о столешницу.
— Счет, пожалуйста! — окликнул Рубен проходившего мимо официанта.
Глава 31
Пока Рубен огорчал Анжи, Милтон пытался опробовать недавно изученную систему игры в крэпс. Пока что все шло по плану. Восемь тысяч долларов дались ему уже в начале игры, но критерии Милтона превосходили нормы, принятые среди обычных людей. Впрочем, вокруг уже кучковались другие игроки, уверявшие, что он попал в колею, что от него прямо разит везением. Свыше двух дюжин посетителей норовили прокатиться следом на его удаче, надеясь, что Милтон приведет их к богатству — или по меньшей мере даст отыграть хоть что-нибудь из тех монет, что они успели просадить Джерри Бэггеру.
Со спины на Милтона пышными грудями напирали дамы, они возбужденно отхлебывали коктейли, заодно проливая спиртное ему на сорочку. В довершение всего народ забрасывал Милтона идиотскими вопросами насчет его системы. Наверняка среди обступивших были подставные сотрудники казино, которым поручалось отвлекать удачливого игрока, не давать ему сосредоточиться. И черт с ними! Требуется нечто большее, чем пара надувных сисек и поток тупых вопросов, чтобы помешать Милтону Фарбу.
В тени, разумеется, уже маячил дежурный распорядитель с каменной физиономией. Он представлял собой последнюю инстанцию на случай возникновения каких-либо проблем, и его должностные обязанности предписывали ставить благосостояние казино выше справедливости в отношении игроков. Мир игорного бизнеса не ведает жалости, здесь царит лишь один бог, имя которому Деньги. В конце дня в казино должно оказаться больше наличности, чем было выплачено клиентуре. И сейчас этому распорядителю было не по себе, потому что многолетний опыт научил его распознавать по-настоящему удачливого игрока. «Сегодня „Помпеи“ получат в челюсть», — говорило ему неприятное чувство.
За столом действовало правило минимальной пятидесятидолларовой ставки при максимуме в десять штук. Милтон делал заходы с хирургической точностью. Он давным-давно рассчитал статистические вероятности и сейчас применял эту информацию с великой для себя пользой. Он выкинул семерку при первом броске, то есть в единственно возможной ситуации, когда это число считается безусловно выигрышным. За счет агрессивной первоначальной ставки поднялся на пятьсот долларов и после этого уже не оглядывался назад. Он умело балансировал одновременно заключаемые проходные и побочные пари, максимизируя на пятерках, шестерках и восьмерках, которым уделял высший приоритет, затем на девятках с пятерками и, наконец, на самых лакомых, но и наиболее редких сочетаниях из десяток с четверками, разыгрывая комбинации с изяществом импресарио, который занимается этим десятилетиями. Милтон прищучил — дважды! — увертливую четверку и по одному разу выкинул по восьмерке и десятке. В результате к настоящему моменту он побил свои очки шесть раз подряд, и напряжение лишь нарастало.
Наконец взвинченный распорядитель не выдержал и приказал заменить крупье и дилеров. Понятное дело, текущей команде такой расклад не понравился, и их кислые физиономии не скрывали неудовольствия. Дело в том, что игрок-победитель выкладывает чаевые по окончании серии, и это означало, что им не видать денежек из выигрыша Милтона. И все же приказы распорядителя не обсуждаются. Он делает свою работу, остужая обстановку вокруг стола. С другой стороны, подобные ходы, допустимые с точки зрения правил, всегда крайне непопулярны среди игроков. Из толпы раздались негодующие выкрики.
Распорядитель бросил пару слов в гарнитуру мобильника, и тут же к столу мягко, но целеустремленно шагнули два мощных охранника. Народ немедленно присмирел.
Увы, задумка распорядителя не удалась, потому что Милтон еще трижды набирал выигрышные очки за счет хитроумно сплетенной сети из ставок. Сейчас он поднялся на двадцать одну тысячу. До тех пор, пока хотя бы один из кубиков не скатится с фетра, их запрещено менять, и на данный момент у распорядителя оставался очень скудный набор ходов. Он просто стоял и смотрел, как Милтон продолжает состригать зелень.
Милтон поставил пять сотен на тройку, и вокруг стола воцарилась ошеломленная тишина. Когда это редкое сочетание из единицы и двойки действительно выпало, оно принесло ему выигрыш пятнадцать к одному, превратив пятьсот долларов в семь с половиной тысяч. Теперь Милтон был впереди на тридцать пять штук.
Распорядителя пробил пот, он решил прибегнуть к последнему средству и едва заметно кивнул головой одному из подставных игроков, приписанному к этому столику. Тот немедленно поставил на семерку, другими словами, против Милтона, поскольку теперь метатель проигрывал не только при выпадении любого очка типа крэпс, [2]но и семерки. В мире азартных игр существует поверье, что ставка против удачливого игрока генерирует дурную карму, высасывает энергию из игрового стола и заставляет везунчика сойти с дистанции. Зрители тут же неодобрительно стали ворчать в адрес подставного, какой-то мужчина даже пихнул его плечом, однако в дело немедленно встрял один из охранников и притушил этот мини-бунт.
Милтон и глазом не моргнул при явно недружественной попытке казино сбить его с курса. На глазах изумленной толпы он хладнокровно положил горку фишек на штуку баксов в поле с «вагончиками», то есть двумя шестерками. Вместе со «змеиными глазками», или двойкой, это было самое агрессивное из сочетаний, которые только возможны за столом в крэпс — ибо подобная ставка приносила тридцать к одному. Впрочем, коль скоро ее разрешалось делать лишь один раз, Милтон гарантированно терял почти все деньги, если его следующий ход не принесет обе шестерки. Иными словами, штука баксов на «вагончике» выглядела сущим безумием.
Воцарилась абсолютная тишина. У края столешницы не было и квадратного дюйма свободного места, а зеваки толпились в шесть рядов за спинами игроков, жаждая увидеть происходящее. Ничто не проносится по казино быстрее, чем слух о метателе в крэпс, который попал в колею удачи.
Милтон бросил взгляд на распорядителя и сказал:
— Вы как, чувствуете себя везунчиком? Таким, как я?
Прежде чем ошарашенный мужчина смог ответить, Милтон кинул кубики. Они покатились по фетру, ловко оставив в стороне башенки из фишек, и наконец отскочили от дальнего борта.
Секунда напряженной тишины — и всеобщий вопль, слышный и за стенами казино, сотряс воздух. Кубики остановились шестерками вверх. Милтон Фарб только что выиграл тридцать штук баксов, практически удвоив ставку до шестидесяти пяти тысяч. Какой-то мужчина по соседству ликующе гикнул и от души хлопнул его по спине, но слова, слетевшие из уст Милтона в следующую секунду, заставили одобрительные возгласы перерасти в стон разочарования.
— Я выхожу из игры, — сказал он, обернувшись к крупье.
Море лиц вокруг стола скорее подошло бы к похоронам или месту падения пассажирского самолета.
— Давай катай! — взвизгнул какой-то мужчина. — Раз попал в колею, катай до конца!
— Да тут хватит на колледж для моих детей! — крикнул кто-то еще.
Мил тон сообщил:
— Я скорее умен, чем удачлив. Знаю, когда остановиться.
Такого рода правда, изреченная в игорном доме, всегда бывает не к месту.
— Ах ты, сука! — взревел какой-то здоровяк, протискиваясь к Милтону и придавливая его плечо мясистой лапой. — Будешь стоять здесь и катать свои кубики до конца! Ты меня понял, панк вонючий? Да я тут всю ночь бабки терял, пока ты не заявился. Катай, говорю! Ты по…
— Он понял, понял, — произнес новый голос, и куда более могучая рука легла на плечо недовольного.
— Эй! Какого хрена! — Мужчина развернулся со вскинутыми кулаками и замер, уставившись в лицо человека-горы по имени Рубен Родос, который успел уже схватить со стола лопатку для сгребания фишек.
Рубен промолвил:
— Парень закончил игру, так что советую не мешать ему обналичиться — пока я не запихал вот эту штуку в твою жирную жопу.
Глава 32
Позднее, сидя в баре за выпивкой, Рубен всерьез отчитал Милтона.
— Черт знает что! Сначала блэкджек, потом крэпс… Милтон, я велел тебе слиться с толпой, а не торчать из нее. Ты сильно осложняешь нам задачу, строя из себя акулу игорного мира.
Милтон понуро свесил голову.
— Извини, Рубен, ты прав. Наверное, меня просто занесло. Больше не повторится, обещаю.
— Кстати, ты как вообще собирался обналичиться, не раскрыв себя? Ведь при крупном выигрыше в казино надо заполнять бумажки, указывать имя, адрес, номер соцстрахования… Ты хочешь своими руками дать Бэггеру информацию?
— Рубен, конечно же, я читал про это требование, но собирался использовать фальшивое удостоверение личности. Неужели они могут разбираться в таких делах?
— Да? А если они его пробьют по какой-нибудь базе данных?
— По удостоверению я подданный Великобритании. Власти США не имеют права облагать меня налогом. И я очень сомневаюсь, что казино подключено хоть к какой-нибудь английской базе данных.
Заметно смягчившись, Рубен затем пересказал Милтону, что узнал от Анжи.
— Стало быть, если нам удастся повесить эти преступления на Бэггера, Сьюзен выйдет из-под удара, — кивнул Милтон.
— Легко сказать «повесить»… Тип вроде Бэггера знает, как заметать следы.
— Может, самое время начать их восстанавливать?
— Каким образом?
— Помнишь, Оливер рассказывал нам про некоего Энтони Уоллеса? Бэггер его вычислил и едва не убил в Португалии. Вот и спрашивается: каким же образом он на него вышел?
— Без понятия.
— Сейчас уже довольно поздно, но ты все равно позвони Оливеру и Сьюзен. Пусть она даст тебе всю информацию на Уоллеса. Где он находился, чем занимался… такого рода детали.
Рубен переговорил по телефону, затем повернулся к другу.
— Оливер ее разбудил и задал все эти вопросы. Уоллес жил в гостинице ровно напротив казино «Помпеи». Под вымышленным именем — Робби Томас из Мичигана. Пять футов восемь дюймов, худощавый, темноволосый, смазливый. Его номер выходил на окно офиса Бэггера.
— Вот этого-то я и ждал.
Милтон поднялся.
— Ты куда? — спросил Рубен.
— Через улицу. Есть вероятность, что Бэггер засек за собой слежку из гостиницы Уоллеса. Если так, он решил бы проверить. Именно этим я и собираюсь заняться.
— Каким образом?
— Я не так просто околачивался вокруг Сьюзен. Сиди тихо, я все сделаю.
Гибкий ум Милтона успел выработать детали плана по пути через улицу.
Подойдя к регистрационной стойке, он заявил:
— Я ищу мистера Роберта Томаса. Он должен был остановиться в вашей гостинице. Вы не могли бы позвонить в его номер?
После быстрой проверки по компьютеру дежурный регистратор помотал головой:
— У нас нет гостя с таким именем.
Милтон состроил озадаченную гримасу.
— Странно… Он вместе с моим сыном учился в Мичиганском университете. Мы сегодня ждем его к ужину.
— Мне очень жаль, сэр.
— Может, я ошибся с датой? Номер бронировала секретарша, а за ней такое водится, вечно все путает… Какой ужас, я, наверное, его подвел…
Клерк пощелкал клавишами.
— А вы знаете, у нас действительно останавливался некий Роберт Томас из Мичигана, но это было довольно давно.
— Боже, да я ее уволю, как только вернусь! Почему же он мне не позвонил?
— А кто давал ему ваш контактный телефон?
Милтон судорожно всхлипнул:
— Моя секретарша! Не та дата… наверное, и не тот номер… если она вообще удосужилась его продиктовать.