Черт, неужели все таки заметили. Сам съезд с дороги мы как смогли замаскировали — но идти же и не засыпать оставшуюся колею? А она, хоть и еле заметная — почва сухая — все-таки осталась.
Часть оружия была в машинах — замену той, в которой был убит Микс мы так и не нашли пока, приходилось ехать на ней же, кое-как прибравшись — но часть была с нами. Эрма и пистолет у меня, М24 и пистолет-пулемет у майора, винтовка с подствольником и пистолет у сержанта. Этого вполне хватало, что отбиться от одержимых, даже если они придут сюда целой стаей. Но хватит ли этого чтобы отбиться от пехотного отделения?
Двенадцать человек, больше чем пехотное отделение, тот кто формировал группу не был ни военным ни национальным гвардейцем, иначе бы в группе было ровно столько человек, сколько и предписано иметь по уставу. Оружие не «достали» — а получили, может быть разграбили арсенал, но то маловероятно. У всех — винтовки М16А2, ни одного пулемета, ни одной снайперской винтовки, ни одного подствольного гранатомета. Ни одного оптического прицела — хотя после Афганистана в каждое отделение ввели два «назначенных» стрелка, у которых должна быть как минимум SAM-R, а еще лучше — М110 или М25. Но где-то уже успели оружием и подразжиться — у всех по два — три самых разных пистолета, у троих — полицейские пояса со снаряжением. Знают, что такое одержимые и как с ними бороться — у девятерых ружейные обрезы. Дисциплины нет — машины остановили, постов не выставили, наблюдения за местностью не ведут. Несмотря на это — на всех кроме одного камуфляж, старый, еще не цифровой. Возможно, тот кто в джинсах и кожаной куртке командир… видел я одного такого, в такой сраной дыре, что и не высказать. Там тоже — командир от рядовых бойцов отличался темными очками, кожаной курткой и джинсами. Кожаная куртка обязательно, очков и джинсов может не быть- но обязательно куртка. Четверо вышли, о чем-то начали трепаться у грузовика — точно не военные, военный бы отдал приказ. Хорошо, что не смотрят на обочину, не ищут никаких следов. Потом, о черт…
Стараясь двигаться как можно медленнее, я повернулся — с винтовкой — в сторону Озказьяна. Прицелился — тот был к этому готов, объяснил жестами что он собирается делать. Помните фильм «Снайпер» с Томом Беренджером — один из немногих достоверных, почти без ляпов. Как там они общались без радиосвязи — вот и мы будем общаться так же. Эфир могут слушать тут могут быть и другие люди кроме этих раздолбаев. Те, что не забывают следить за эфиром и могут быстро запеленговать «левую» станцию в своей зоне ответственности.
Потом повернулся к Родерику, тот был замаскирован хуже всех — но и его не найти если специально не искать и не иметь опыта в поиске. У него не было нормального оптического прицела — но был ACOG на его винтовке, с его помощью и пообщались. Не стрелять, если начнутся целенаправленные поиски — майор стреляет первым, дальше — свободная охота.
Трое против двенадцати. Если не сумеют сократить дистанцию — выбьем, но могут быть жертвы и среди нас. Конечно, вряд ли они догадаются стрелять, когда по ним откроют огонь из леса, что стрелять надо не на уровень человеческого роста, а выше — но все равно, пуля — она знаете ли дура…
Тем временем — эти отогнали машины с дороги (как будто тут интенсивное движение, я бы на их месте не отгонял чтобы не потерять время если надо будет срочно сматываться) двое начали раскладывать костер. Заставили меня понервничать — могли пойти в лес по дрова — но нет, что-то насобирали. На растопку плеснули бензином…
Похоже бандиты… Длинные хвосты, бороды, кто-то бритый наголо — точно не национальные гвардейцы. Бандиты — но занятые не грабежом, а каким-то делом. Возможно, делом которое им навязали откуда-то сверху, и которое не мешает им устанавливать здесь свои законы, наживаться на ком-то или на чем-то, грабить, разбойничать. Почему я сделал такой вывод? Да очень просто. Какого черта бандитам, деловым преступникам делать в такой глуши, здесь же ничего нет, нечем поживиться. И если они все-таки добрались сюда — то значит, думают совсем не о поживе.
Как по заказу появился одержимый. К моему удивлению — видно было плохо, но все же видно — одержимый выглядел каким-то уставшим, возможно оголодавшим — он плелся, спотыкаясь прямо по дороге. Увидев людей, машины, ускорился — но не сильно, скорее это было похоже на быстрый шаг, чем на бег.
Огонь открыли сразу трое — вставая на привал, командир не назначил дежурное огневое средство, только двое догадались почистить оружие. Уже с первых выстрелов стало понятно, что как с дисциплиной, так и с состоянием материальной части у встреченного нами подразделения большие проблемы — у одного винтовка почти сразу дала осечку и он не смог ее сразу устранить, еще двое израсходовали по такой то цели одиннадцать патронов, прежде чем свалили. Потом один побежал к упавшему одержимому, трижды бахнул револьвер, потом он наклонился над убитым — возможно чтобы проверить карманы. Тому, у кого заклинило винтовку, потребовалось не меньше двух минут, чтобы привести ее в порядок — и то пришлось обращаться за советом к командиру.
Интересно, а их винтовки вообще будут стрелять, если дойдет до этого, они их хоть чистили? М16 — дама капризная…
Точно, уголовники…
Риска особого не было, они собрались около дороги и даже не следили за местностью. До нас им идти пару сотен метров, просто так они этот путь не проделают. Только если что-то заметят. О, как… даже гадят — и то прямо у дороги, не отходя далеко в сторону. Возможно, боятся одержимых…
Вопрос: какого хрена они тут встали решился примерно через час — послышалось завывающее хлопанье вертолетных лопастей. К нам летел вертолет…
Первым делом я взглянул на небо, на крону деревьев, которое меня прикрывало от обнаружения сверху. Хоть и было неуютно, но пришел к выводу, что если не использовать приборы поиска — обнаружить визуально меня будет невозможно. А вот с машинами — ситуация обстоит похуже, потому что их с воздуха прикрывает только масксеть. Если вертолет зависнет — он их обнаружит даже визуально.
Может быть, это вообще ловушка. Эти архаровцы — приманка, а в это время нас уже взяли на прицел? Но откуда? Если только смотреть через дорогу, там лес… вышли линии электропередачи…
Чтобы отвлечь себя от тягостного ожидания вертолета начал сектор за сектором просматривать места, где возможно засели снайперы, ожидающие что мы раскроемся. Лес… деревья… ЛЭП, уже оборваны провода… ничего. Чисто — везде.
Вертолет был старый — не привычный «Ястреб» — а Белл, еще однодвигательный, зеленый, не морской пехоты а тоже — Национальной гвардии, куда их списали долетывать ресурс. Вертолет был невооруженным — если не считать вооружением пулемет М60 в дверном проеме, за которым дежурил пулеметчик. Не описывая круг, вертолет сразу пошел на посадку в центре поляны…
Так вот почему они здесь остановились! Они ждали вертолет! Это — удобная посадочная площадка…
Двигаться было нельзя — даже минимальное шевеление могло привлечь внимание пулеметчика, который показался мне опытным и бдительным, ни на секунду не прерывающим наблюдение за лесом, откуда могла грозить опасность. Опытными мне показались и те двое, что прилетели на вертолете — средних лет, в камуфляже, с М4 и армейскими беретами, у одного был подствольный гранатомет, у обоих — на плечах сохранились знаки отличия, полевые, вышитые черными нитками. Один был сержантом, у второго знаки отличия я не рассмотрел.
Разборка была недолгой — выслушав того, что бы в черной кожаной куртке, сержант сделал обманное движение, а когда бандит на это купился — зарядил ему отличный боковой в челюсть, да так что первым же ударом сбил бандита с копыт. Ни один из остальных бандитов не посмел вступиться за командира.
Второй обернулся, замахал пилоту — улетай. Если эти двое организуют сейчас бандитов на прочесывание да и пилот не успеет далеко улететь — нам придется очень скверно. Двенадцать человек под командованием двоих профессионалов — совсем не то же сааме, что двенадцать придурков без какого-либо командования.
Но прочесывания они даже не подумали организовать. Построив в шеренгу сборное воинство, сержант выступил перед ними с короткой и убедительной речью. Убедительной — потому что в процессе разговора он повернулся и дважды выстрелил в голову тому уроду, который до этого «осуществлял функции командира». Второй стоял чуть поодаль, оружия своего не касался но не приходилось сомневаться в том, что дойди до бунта и он его применит, быстро и умело. Потом, забросив труп в кузов (даже это не забыли, решили не оставлять следов) группа под командованием двоих новых командиров погрузилась в машины и отбыла дальше по дороге.
Еще целый час мы сидели, не смея пошевелиться, опасаясь что перед нами был разыгран спектакль. Потом, посовещавшись при помощи жестов и оптических прицелов, решили не рисковать и сидеть до темноты.
Что это? «Санитары леса» — группа по уничтожению одержимых? Ультраправые — в Джорджии их немало, у них есть и военная форма и оружие, покупаемое на распродажах списанного военного имущества? Сброд уголовников, вовлеченных в операции теми, кто укрепился на заброшенной военной базе в центре страны. За кем они охотятся — не за нами ли?
Только когда стемнело — мы спустились на землю, завели машины. Остановились около того места, где новое командование наглядно продемонстрировало личному составу, как отныне будет караться нарушение приказов. Немного поискав — нашли гильзу. Девять миллиметров — гильза военного арсенала…
Катастрофа, день сорок второй
Джорджия, сто двадцать первая дорога
Национальная зона отдыха Биг Хаммок Стейт
Мост через Саванна-Ривер
13 июля 2010 года
Как и следовало ожидать, не имея достаточных сил и средств, чтобы контролировать крупные территории, ни даже не имея сил на нормальное прочесывание, противник сосредоточил свои усилия на контроле ключевых объектов. Таких как мосты на Саванна-Ривер. Их не обойдешь, не объедешь. Объезд можно было поискать — но что-то мне подсказывало, что посты подобные тому, что мы видели — стоят везде.
— Может быть паромы? — негромко сказал майор, когда мы наблюдали за постом, стоящем на мосту.
— Сами верите, сэр?
Действительно. Если я хочу контролировать реку — я должен контролировать мосты. Часть наверное и вовсе — взорвана. Взорвана, вероятно и часть мостов. Остальные — под контролем.
Два Хаммера, на одном — крупнокалиберный пулемет, еще на одном — М240. Один бронированный, в окраске «пустыня». Перекрыты оба берега реки, но ни один автомобиль не загнан в капониры, ничем не защищен от снайперского огня. По правую сторону реки — большая туристическая палатки и кострище, чем же — передатчик и антенна связи.
— Сколько?
— Пока вижу пятерых. Двое у палатки. Один на пулемете. Один в машине. Еще один в машине, которая по нашу сторону.
— Я проверю противоположный берег.
— Держу пулеметчика.
Лес здесь был густой, разросшийся — почти джунгли. Если снайпер хотел иметь возможность обстреливать мост и реку — ему нужно было найти позицию чуть ли не на самом берегу. Если бы у него было немного воображения, как у нас — он занял бы позицию как минимум в полукилометре от моста, по любую сторону от дороги. Он этого не сделал — и в итоге оказался на прицеле.
— Снайпер. Левее двадцать от моста, на дереве. Гнездо из маскировочной сети. Целится по мосту…
Озказьян чуть повернулся.
— Наблюдаю. Винтовка — полуавтомат.
Лишней не будет. Равно как и два Хаммера, один из которых бронированный.
— Предложения?
— Атакуем. Быстро и жестко. Потом уходим на трофеях.
— Как?
— Вдвоем должны справиться. Родерик — на подстраховке.
Вот в этом то и проблема. Трое — это все таки мало, если на нас — две машины. И машины никуда не бросишь.
— Может, отвлечем?
— А смысл? Так они почти что дрыхнут.
Я подумал — шестерых снять враз — самонадеянно, тем более что на моей винтовке нет глушителя. А одна машина еще и бронированная, ее возможно и Барретт не возьмет. Но и ничего лучшего не придумал.
— Делаем. Я предупрежу сарджа.
— Добро.
Насчет того что Озказьяну не нужен второй номер, не нужно прикрытие — я и не сомневался.
Ярдов сто по лесу я преодолел ползком, потом, пригнувшись, побежал. Машины мы оставили за полторы мили, прежде чем идти на разведку, с ними остался Родерик. Теперь он нам нужен — как запасной стрелок.
Лес был густой, кроны прикрывали землю, в некоторых местах довольно захламленный. Если смотреть с другого берега или с дороги — он просматривается не более чем на тридцать ярдов. Бежать было приятно, я втянулся и теперь только отсчитывал темп, напевая простую песенку-считалочку, вбитую в память еще в армии…
Шум — что-то упало, упало на землю, я едва услышал — но и этого едва было достаточно, сейчас у всех кто выжил, были глаза на затылке и палец на спусковом крючке. Если не стреляют — значит либо это зверь, либо одержимый…
Пистолет был уже в руке, я укрылся за стволом дерева, чтобы поставить между собой и возможной угрозой хоть какое-то препятствие. Одержимый — если это он — слишком туп, чтобы выбрать направление броска, он потеряет время и даст возможность сделать выстрел.
Ничего…
Значит, поиграем — я перебежал за следующее дерево, потом еще, смещаясь вправо и сокращая дистанцию. Там, в деревьях — что-то было.
— Вы обнаружены1 Выйти с поднятыми руками! На счет три открываю огонь, два уже было! Выйти с поднятыми руками!
— Сэр, не стреляйте!
А это что за… явление…
Передо мной был пацан, от двенадцати до четырнадцати лет от роду, в военной форме, самой настоящей, с камуфляжной панамой и даже с маскировочной сеткой, закрывающей когда нужно лицо. Лицо и руки грязные, чем-то перепачканные. На поясе — две фляги, нож.
— Ты кто такой? — я сместился левее, прикрыл спину стволом дерева. На всякий случай.
— Я кадет Гарри Вейн, сэр.
— Кадет?!
— Да, сэр!
Пацан где-то обучался военному делу, так непринужденно и уместно вставлять в каждое предложение «сэр» гражданский не сможет.
— Откуда ты?
— Военная академия Риверсайд, сэр! У нас были уроки по выживанию, сэр!
Черт… Похоже на правду, академия Риверсайд здесь и впрямь неподалеку имеется.
— Вольно. Когда это было.
— Месяц назад, сэр! Прошло сорок дней.
— И ты все сорок дней прожил в лесу, кадет?
— Да, сэр. Я не знаю, что происходит. Над лесом летают вертолеты. Там, на мосту стреляли несколько раз.
— Вольно. Опусти руки. Ты видел нас?
— Да, сэр. Я не осмелился к вам подойти.
А вот мы тебя — не видели парень. И это не просто плохо. Это полная задница.
— А еще кого ты видел? Ты видел… сумасшедших?
— Да, сэр.
— Они к тебе подходили? Подходили к тебе?
— Сэр, я отбился и убежал… у меня был нож и я…
— Пошли. Иди впереди меня. Они кусали тебя?
Пацан помедлил.
— Кадет, отвечай. Это очень важно…
— Да, сэр.
— Когда? Скажи мне, когда это было?
— В самом начале, сэр. Там был Майк… он с ума сошел… я не знал что делать, он застал меня врасплох.
— Майк это кто?
— Кадет Майкл Финнеган. Понимаете, мы были в одном отряде, сэр, я не знаю, что произошло, он с ума сошел…
— Еще раз, кадет — я с трудом мог заставить себя идти рядом с человеком, который вот-вот мог обратиться, сознание того, что я несовместим, душу грело мало — когда это произошло? Отвечай только правду, не бойся. Это важно.
— Я правду говорю, сэр. Это было в самом начале, прошел уже месяц, даже больше.
Вот так вот. Видимо, Господь выбирает тех, кто должен спастись. Если это произошло месяц назад, и он до сих пор не обратился, не сошел с ума — объяснение этому могло быть только одно.
Кадет Гарри Вейн несовместим. Он — из тех, кому назначено спастись и строить новый дом на руинах разрушенного.
— Сэр…
— Капитан Маршал… — я немного подумал и назвался не полицейским, а по своему старому месту службы — оперативный отряд «Дельта». Рад знакомству, кадет.