Король казино - Фридрих Незнанский 11 стр.

Они просидели за столом и проговорили до восхода солнца. Повинуясь безотчетному чувству откровеннос­ти, которое вызывал Саргачев, Лариса не скрыла ниче­го, кроме ночи на отцовской даче, проведенной с Анд­реем. Она рассказала, как Павлов прозрачно намекал на то, чтобы она переспала с лидерами демократичес­ких партий, дабы получить информацию. О связях с Поповым-Городецким и Фимой Фишкиным, как, буду­чи вместе с Павловым в Гонконге, познакомилась с Ва­ней Бурятом, чья криминальная империя охватила всю Россию, страны СНГ, проникла на Запад и в Соединен­ные Штаты Америки. Не стала скрывать, что дело не ограничилось простым знакомством. По требованию Пав­лова подписала кое-какие бумаги, облегчающие провоз груза с Востока до Воронежа. При этом признании мол­чавший до того Саргачев спросил: «Наркотики?» — «Да». И вновь замолчал Валерий, уткнулся в стол, катая вил­кой в тарелке соленый скользкий масленок. Теперь, когда она стала вице-премьером, криминальные связи заметно потускнели, видимо, тоже не без влияния Пав­лова, зато он настойчиво начал предлагать сблизиться с Андрюшкой Васильевым, «королем казино», карточным гением, мотивируя тем, что необходимы крупные на­личные деньги. «Андрюшка-то?! Кто бы мог поду­мать?!» — по-бабьи всплеснула руками Лариса. Сарга­чев даже не приподнял головы. По словам Павлова, про­должала Лариса, каждая математическая система, находящаяся в человеческом мозгу, может быть запрос­то заложена в компьютер. Он убежден, что «король», как человек далеко не глупый, наверняка это сделал. Дело за небольшим: найти это досье гениального кар­тежника, если таковое существует, или сделать так, чтобы эта информация существовала и обязательно ока­залась в их руках.

Все тебе рассказала, — жалко улыбнулась Лари­са. — Можешь хоть сейчас разбудить Президента, — она швырнула на стол красиво оформленный секрет­ный телефонный абонемент.

Я вхожу в игру, — поднял глаза Саргачев. — Роль «шестерки» меня не устроит.

Я знала, что ты все поймешь, — облегченно вздох­нула Лариса. — Какое-то чувство подсказывало мне, что я не могу, не имею права молчать.

Ты любила Павлова?

Любила.

А теперь ненавидишь?

Он мне мешает.

Саргачев закурил, окутавшись дымом.

По поводу Городецкого, Бурята и прочих фишкиных — вопросов не имею. Меня интересуют пол­ковник Павлов и силы, за ним стоящие. Их задачи и конечная цель.

Анатолий Павлов, сотрудник гэбэшного отдела «К». О его деятельности в этом отделе мне ничего не­известно, но известна другая сторона жизни. В орга­нах создан центр, следящий за новой номенклатурой, основной задачей которой является овладение всей соб­ственностью, как на территории России, так и в стра­нах СНГ, склоняющихся к сближению с нами. Имеет ли к этому отношение отдел «К», не знаю, но дога­даться нетрудно. При центре создана структура, за­нимающаяся досугом масс, а также особый отдел, ку­рирующий забавы «новых русских». Казино, игорные и публичные дома, рестораны, кафе. Предполагаю, что в отделе появилось лицо или группа лиц высокого ран­га, которые клюнули на шальные деньги, связанные с наркобизнесом, торговлей и коммерцией. Дальше — больше. Наладились связи между империей Бурята и кланом, будем так говорить, безопасности. А что за связи? Пока довольны друг другом, отстегивает им Бу­рят положенное — порядок. Чуть что не так — война. Случались перестрелки, аресты боевиков Бурята или Алика Попа, но срабатывали деньги, и людей отпус­кали. Однако два медведя в одной берлоге не живут. Развязка недалека. Ты спрашиваешь о задачах, ко­нечной цели?.. Она проста. Живут прекрасно, хотели бы жить так и дальше. Они будут вполне удовлетворе­ны, если в верхах власти станут их люди. В любом случае они — в стороне. Ответ придется держать лишь тем, кто наверху, чья подпись на документах, те, под крышей которых обделывались делишки.

Они добились немалого, — сказал Саргачев. — Похоже, дела твои неважные?

Хочешь сказать, коготок увяз, всей птичке про­пасть? — усмехнулась Лариса.

Что лично ты хочешь от жизни? — вопросом на вопрос ответил Валерий.

Совсем недавно, года два назад, на подобный воп­рос я ответила так: богатство, власть, свобода духа. Теперь скажу несколько иначе: хочу жить. Просто жить, ни от кого не завися.

Наши идеалы одинаковы, — скупо улыбнулся Саргачев, глянул в окно и добавил: — Светает. Пора ехать.

Дача большая. Две спальни, — прозрачно намек­нула Лариса, но Валерий, словно не услышав ее слов, поднялся, заметив при этом:

Андрея необходимо отправить за границу. Вояж должен принести большие деньги. А ехать Андрей дол­жен обязательно с Павловым.

Мы собирались втроем.

Ты лучше займись своими прямыми обязанно­стями.

И когда прикажешь их отправлять? — съехид­ничала Лариса.

Не раньше, чем разберусь со своими и твоими делами, — словно бы и не заметив ехидства в ее голо­се, ответил Саргачев.

А если поторопит полковник Павлов?

Перебьется. До встречи.

Саргачев уехал, а Лариса, лежа в постели, смотрела и высокий потолок, освещенный солнечным отраже­нием от зеркала, и впервые за долгое время ей было покойно, словно нездешний горный дух проник в душу, и снова подумалось о том, что наконец-то явился тот человек, которого она втайне ждала: он не даст в оби­ду, умрет, но защитит.

2

В Гонконг прилетели в четвертом часу утра. Турец­кий как сел в кресло, так сразу и уснул. Позволил себя разбудить лишь в Монголии, в аэропорту Улан-Патора, где самолет совершил посадку.

Прилетели?

Вылезай. Верблюд подан, — весело откликнулся Грязнов.

Какой верблюд? — спросонья плохо соображая, спросил Турецкий.

Двугорбый! Или тебе одногорбого подавай?

Турецкий уткнулся в иллюминатор, прочел назва­нии монгольской столицы, голубеющее крупными неоновыми буквами на фасаде аэровокзала, обернулся к Славе.

— А ты, смотрю, ха-аро-ош, — щелкнул он себя по горлу.

— На холяву почему не выпить? — расплылся в улыбке Слава. — Несут и несут. Вино, водка, конь­як... Хочешь? — достал он откупоренную бутылку ко­ньяка. — И закусончик имеется.

Бутылками вроде не положено...

Кому как! Капнуть?

Капни.

А тебе, Валера? — обратился Грязнов к Саргачеву.

С Турецким выпью. Давно не выпивал, — от­кликнулся Валерий.

Валера... — усмехнулся Турецкий. — Снюхались. А пьем не на холяву. Спиртное входит в цену билета. Но не такими дозами, — постучал он по бутылке.

То-то, смотрю, скривилась стюардесса, когда я бутылочку цапнул! — рассмеялся Грязнов. — Будем!

А по-китайски чирикаешь? — спросил Турецкий.

Не заглядывая в разговорник, Слава произнес не­сколько фраз по-китайски.

Сечет, — сказал Саргачев. — И сечет неплохо.

Ну, Грязнов! — только и смог ответить Алек­сандр.

Несмотря на ранний час, в Гонконге их встретили, привезли в гостиницу, разместили в отдельных одно­местных номерах, вежливо поинтересовались о планах на день и, узнав, что русские начнут работу в десять утра, откланялись и удалились.

В десять утра к подъезду гостиницы подкатила бе­лая «хонда». Турецкий и Саргачев поехали к следова­телю, ведущему дело об убийстве Кузьминского, а Гряз­нов решил пройтись по Гонконгу.

Господин Ши, так звали следователя, оказался че­ловеком в годах, очень вежливым, с постоянной улыб­кой на губах и понятливым взглядом. Как и предпо­лагал Турецкий, следователь склонялся к версии убий­ства на бытовой почве. По его словам, Кузьминский был заколот после полуночи бывшим любовником де­вушки, имя любовника Цзэн, девушку зовут Ляньсан. Цзэн в розыске, Лянь, разумеется, на свободе. Госпо­дин Ши говорил по-английски и по-китайски, после­днее Валерий переводил. Турецкий понимал по-анг­лийски, но решил не афишировать этих своих зна­ний. Поэтому он говорил и отвечал по-русски.

Вопрос первый, — выслушав сообщение, сказал Турецкий. — Где была охрана Кузьминского?

Охраны не было, — господин Ши повернулся от Валерия к Турецкому.

Не может быть. На толчке сидел — охраняли, а уж в борделе... Сам Бог велел, — грубовато возразил Турецкий.

Так и переводить? — поинтересовался Саргачев.

Так и переводи.

В ответ господин Ши улыбнулся и коротко сказал что-то на родном языке.

Охраны не было, — повторил Саргачев.

В таком случае спроси, была ли вообще у него охрана?

Была. Четверо китайцев, двое русских.

Не известны ли господину Ши имена русских?

Известны. Петр Евгеньевич Грачев и Дмитрий Николаевич Скворцов.

Птички-невелички, — пробормотал Турецкий, до­ставая из кейса лист бумаги. — Где они тут? Та-ак... Грачев, Скворцов... Клички Грач и Скворец. Эти люди да л око не из охраны Кузьминского. Они пташки из другого гнезда.

Переводить?

Не стоит. Любопытно, где они? Еще в Гонконге?

По данным господина Ши, Грачев и Скворцов nut летел и в Россию.

Когда?

Сейчас уточнит.

Господин Ши набрал номер телефона, поговорил, и через несколько минут Турецкий узнал, что Грач и Скворец вылетели в Хабаровск.

—А надо бы в Москву, вместе с телом вождя, коли уж они охранники, — проговорил Турецкий. — Вале­рий, следует ли говорить с господином Ши, скажем, о триадах?

При последнем слове господин Ши едва заметно на­сторожился. Он ответил, что ведет дела чисто уголов­ные, в политику не вмешивается, убежден в правиль­ности своей версии, и он это докажет, как только возьмет Цзэна. Делами же, связанными с триадами, занимает­ся шеф спецслужбы господин Би Иань, которому изве­стно о прибытии русских, он с нетерпением ожидает встречи, и, если господам угодно, телефон к их услу­гам. Из всего словоизвержения господина Ши Турец­кому стало ясно, что ничего, больше услышанного, он не добьется: господин Ши или сам действительно уве­ровал в бытовуху, или ему приказали уверовать.

Пусть наберет номер шефа, — сказал он Саргачеву. — Едем.

Господин Ши проводил гостей до машины. Води­тель услужливо распахнул дверцы. Саргачев по-китай­ски обратился с каким-то вопросом к следователю, тот подумал, сказал несколько слов водителю. Водитель пожал плечами и с улыбкой протянул ключи от маши­ны Валерию.

Без свидетелей как-то уютнее, — сказал Сарга­чев, садясь за руль.

Город-то знаешь?

Не заблудимся, — подмигнул Саргачев. — Гос­подин Би Иань довольно бойко говорит по-русски. Так что можешь обойтись и без меня.

Зачем же? — возразил Турецкий. — Ты мне не мешаешь.

Би Иань честный службист. Шефом назначен недавно. Взялся рьяно. Насколько его хватит, другой вопрос.

Знаком?

Да. Познакомились.

И когда успел?

Месяца не прошло.

В Москве? Здесь?

Здесь.

Что скажешь по поводу версии господина Ши? — помолчав, спросил Турецкий.

Туфта.

Ия догадался.

Ты догадался о большем.

Имеешь в виду пташек, Грача и Скворца?

Именно.

Надо навести справки об этих пташках в МВД. Не исключено, что убийство Кузьминского дело рук кого-то из паханов. Может, даже самого Бурята.

Выходит, так.

Причина? Как думаешь? — исподлобья глянул Турецкий на Валерия.

Надоело кормить, поить, одевать и обувать.

Зачем же убивать? Мог бы и отпустить, хотя бы и голодного и без штанов...

Значит, не мог. Или не счел нужным.

Лично мне в Гонконге делать нечего, — вздох­нул Турецкий. — Надо лететь в Хабаровск, брать Гра­ча со Скворцом, от них и плясать.

Так уж и нечего? — усмехнулся Валерий. — А для чего меня к тебе пристегнули? Делов у тебя тут много, Саша... Приехали.

Господин Би Иань оказался высоким, подвижным китайцем. Одет он был по-европейски, в темный кос­тюм и белоснежную рубашку.

Я скажу так, господа, — расхаживая по кабинету и беспрестанно дымя сигаретой, говорил шеф. — Мы совершенно не понимаем, что происходит в спецслуж­бах России. Но можно сказать и наоборот. Мы прекрас­но понимаем все, что происходит. То и другое верно. Посудите сами. Русские проживают в Гонконге почти постоянно. Завели связи с местными крестными отца­ми наркобизнеса. Мы не однажды предупреждали ваше самое высокое начальство об опасных последствиях сра­стания русского и гонконгского наркобизнеса, но чет­кого предложения о совместных действиях так и не получили.

А что бы вы хотели получить? — поинтересовал­ся Турецкий.

Например, информацию о желании создать совме­стную группу по борьбе с нашими и вашими мафиози. А если еще конкретнее, то ответ на вопрос: до каких пор в Гонконге будет проживать господин Иванов?

Турецкий вытащил лист бумаги, просмотрел.

У меня в списке трое Ивановых. Кого конкретно вы имеете в виду?

Я имею в виду вашего вора в законе Ваню Буря­та, — отчеканил господин Би Иань.

Так дайте ему пинка под зад и — вон из страны.

Но мы не имеем права его выслать!

Почему? — удивился Турецкий.

У нас демократия.

У нас тоже.

Но он же вор в законе!

Гражданин Иванов прежде всего человек свобод­ный. Да, он сидел в тюрьмах, лагерях, был освобож­ден по закону, официально считается владельцем стро­ительной фирмы, что у нас не только не запрещено, но даже одобряется. Налоги платит. Вероятно, он и в Гонконге проживает по делам фирмы?

Да, — согласился шеф. — Он закупает наши стройматериалы.

Вот видите, — вздохнул Турецкий, — он даже пополняет вашу казну. Чего ж обижаться? Вы долж­ны быть ему благодарны.

А связи? — напомнил господин Би.

Если вы докажете, что, скажем, партия героина, перехваченная нашими спецслужбами в Хабаровске, принадлежит Буряту, мы немедленно примем соответ­ствующие меры.

Прямых доказательств нет.

Мы с вами почти в одинаковом положении, гос­подин Би, — улыбнулся Турецкий. — У вас триады, имеющие сотни лет опыта обхода законов, у нас воры в законе с опытом неизмеримо меньшим, однако опас­ность от них исходит большая.

Вы справитесь с ними, — уверенно сказал шеф, глянул на собеседника и усмехнулся. — Русский кри­минал совершает большую ошибку.

И какую же?

Ваши воры хотят сразу и все. Они заглотят, но проглотить не смогут. На этом и погорят.

Вы очень хорошо изучили русский...

Я родом из Шанхая. Учился в Советском Союзе. Судьбе было угодно, чтобы оказался здесь, в Гонконге.

У вас нелегкая жизнь, господин Би, — вздохнул Турецкий, обдумывая, каким образом китаец, полу­чивший образование в Стране Советов, оказался в Гон­конге и получил такой ответственный пост.

Я понял вас, Александр Борисович, — тонко улыбнулся шеф. — Тайвань и Гонконг ожидают боль­шие события. Территория при любых раскладах пе­рейдет к Китаю. Это неоспоримо. И я, как человек, знающий китайские порядки, сижу на своем месте. Я не рвался на этот пост, мне его предложили.

На Территории имеются силы, заинтересован­ные в присоединении к Китаю? — осторожно задал вопрос Турецкий.

В каждой стране есть силы, противоборствую­щие друг с другом, — уклончиво ответил господин Би. — Но мы отвлеклись. Как вы любите говорить, вернемся к нашим баранам!

С удовольствием! Вообще-то основной моей зада­чей является расследование убийства Кузьминского. Из разговора с господином Ши я понял, что непосред­ственным убийцей считается некий Цзэн, любовник девушки, с которой он застал Кузьминского при са­мых пикантных обстоятельствах... Что вы имеете со­общить по этому поводу?

Имя парня по имени Цзэн было произнесено Ляньсан сразу же после убийства. Выли опрошены под­ружки Лянь. Никто из них не имел понятия о парне по имени Цзэн. Конечно, были у Лянь клиенты, нося­щие такое имя. Но то клиенты! Надо сказать, что де­вушки, занимающиеся ремеслом, известным у вас как проституция, очень остро воспринимают сообщения о том или ином мужчине, который искренне, по-насто­ящему влюбляется в них, по крайней мере, желает добра. Нечасто, но бывает, мужчины женятся на де­вушках из массажных салонов с красными фонарями. Обычно такой мужчина встречается лишь с одной де­вушкой, с той, что понравилась. Ухаживает, дарит цве­ты, делает подарки. Это происходит у всех на виду, это событие. Не странно ли, что никто не приметил Цзэна?