Король казино - Фридрих Незнанский 17 стр.

Итак, все произошло обыденно и просто. Но это было лишь началом. Ждали день грядущий.

4

Бурят не ошибся. Анатолий Павлов действительно в последнее время чувствовал себя неуютно. Особым чу­тьем профессионала он унюхал опасность, но откуда она исходила, понять не мог. Слежки не замечал, хотя не раз останавливал машину, подходил к табачному ки­оску или к ларьку, покупал банку сока, пил, внима­тельно оглядывая прохожих, однако ничего особенного не примечал. Правда, подошел к нему однажды тип, попросил закурить, по тому, как он держал сигарету, прикрывая ладонью, как мелко затягивался, Павлов по­нял, что перед ним или парень, видавший виды в горя­чих точках, или бывший зек. «Давно вышел?» — по­интересовался Анатолий. Парень помолчал, покурил, потом медленно выговорил: «Сколько же вас, тварей, расплодилось. Стреляй — не перестреляешь». — «Аф­ган? Чечня?» — не обиделся Павлов. «А ты что, проку­рор?» — «Возьми», — сунув в руки парня пачку «Маль­боро», полковник ушел. «Случайность, — подумал он. — Не та работа». Близок к истине был Бурят и по поводу Саргачева. И вправду шевельнулась у Павлова мысль, маленькая такая паскудная мыслишка, а не дать ли понять Ване, что мешает ему полковник Саргачев, что хорошо бы сделать так, как он хорошо умеет делать: был Саргачев — и нет его. Куда делся? Ищи-свищи!

Вояж по заграничным казино прошел не совсем удач­но. Павлов надеялся на большее, но деньги были зара­ботаны приличные. Наблюдая за происходящим в ка­зино, прислушиваясь к разговорам, Анатолий понял, что мысль, пришедшая к нему однажды, а именно — изъятие компьютера, должна претвориться в действи­тельность. Андрей Васильев, конечно, своего рода гений, но и гении смертны. Могут сделать и по-друго­му, выкрадут Веста, о чем, кстати, он подслушал раз­говор между двумя господами в Лас-Вегасе. Или купить со всеми потрохами. Да мало ли способов сделать так, чтобы «дойная корова» перешла в чужие руки! Возбу­дил интерес к своей особе Вест и со стороны ФБР. Здесь Павлов ошибиться не мог, не намеками, а пря­мо подсказали свои люди, хотя Бурят и молол что-то о своих ребятках. В Филадельфии, возможно, и впрямь были уголовнички Вани, но в Нью-Йорке уж точно парни из ФБР. Одним словом, Павлов решился. После игры, по возвращении в гостиницу, Вест всегда рас­слаблялся, выпивая две рюмки водки или коньяку — больше Павлов не позволял. Но однажды, было это пе­ред самым концом вояжа, уже в Швейцарии, в Берне, Андрей, зайдя в гостиничный номер, был приятно удив­лен: его ждал богато сервированный стол. «За успех предприятия! И за тебя!» — произнес первый тост Пав­лов. В этот вечер Роберт Вест расслабился по-настоя- щому. Он бормотал о том, что ему лично не так уж много и надо, ни дача, ни машины, ни телохранители ему не нужны, а хочется ему открыть свое дело, пусть даже связанное с казино, на вырученные деньги он откроет свою картинную галерею, она будет называть- i )i Васильевской, и он, как Третьяков, передаст ее на­роду... «Все будет, Андрюша, все будет», — повторял Павлов, обнимая товарища. «Все, что остается от чело­века, это память! Я хочу, чтобы обо мне осталась хоро­шая память!» — «Какой разговор?! — поддакивал Ана­толий. — Останется! Хочешь казино Москвы, Питера, всей России? Пожалуйста!» Потихоньку-полегоньку до- стал-таки Павлов своего напарника, проговорился Вест и о своей любви к Ларисе Стрельниковой, и о компью­тере, в который заложил он свои расклады. Вероятно, удалось бы ему вызнать и местечко, где лежит компь­ютер, но случилось непредвиденное: после очередного бокала с водкой Андрей свесил голову и уснул.

Павлов раздел-разул своего товарища, уложил в кро­вать, аккуратно укрыл одеялом, после чего обшарил карманы Андрея, тщательно просмотрел чемодан и на­шел то, что искал, — ключи. Их было несколько, ви­севших на двух одинаковых брелоках в виде медве­жонка. Ключи от дачи Павлову были знакомы, а пото­му он сделал слепок лишь с квартирных.

По прилете в Шереметьево их встретили сотрудни­ки из отдела Павлова. Они заметили, что сели им на «хвост» две иномарки, и с кольцевой дороги свернули на Рублевку, предварительно дав знать по телефону сотрудникам ГАИ придержать следуемые за ними джип и «ауди». Павлов понял, что кто-то из них, либо он, либо Вест, на крючке, и уже тогда возникло у него чувство непонятного тревожного ожидания. «Пощу­пать?» — кивнул на преследовавшие их машины со­трудник. «Не стоит», — ответил Анатолий. И правильно сделал. Теперь-то он знает, что сидели на «хвосте» ре­бятки Вани Бурята. Немного отлегло: не им, полков­ником Павловым, интересуются, а Робертом Вестом.

Остановились они на даче Анатолия, которая стояла на берегу Москвы-реки, неподалеку от Звенигорода. Дача была деревянная, старинной постройки, с боль­шим участком, представлявшим собой настоящий со­сновый бор. Андрею не терпелось увидеть Ларису, и он несколько раз предлагал Павлову позвонить в Мос­кву, на что тот отвечал одно и то же: «Не спеши». Нечером они дозвонились до Ларисы Ивановны, кото­рая была у себя в загородном особняке. «С благополуч­ным прибытием! — поздравила вице-премьер. — Как дола?» — «Отлично!» — «Поздравляю». — «Мы почти рядом. На даче», —намекнул Павлов. «Отдыхайте», — ответила Лариса Ивановна, и в трубке послышался про­должительный гудок. «Примет завтра, — глянув на настывшего в ожидании Андрея, солгал Павлов. — В крайнем случае через день». Лариса Ивановна приня­ла их через три дня в своем кабинете. Разговор проис­ходил с улыбками, дружелюбно, но вполне официаль­но, тем более что при беседе присутствовал первый помощник вице-премьера, серьезный, моложавый муж­чина в золотых очках. Его присутствие было понятно Павлову, хотя и он был к этому не готов. Но для Анд­рея Васильева это явилось полной неожиданностью и совершенно сбило его с толку. Было обговорено, что «сей индустрией развлечений, куда войдут и казино, наймется Васильев, вырученные средства пойдут на строительство Диснейлендов в крупных городах, и в первую очередь в Москве, что уже имеется письмен­ный договор со столичным правительством о предо­ставлении большого участка в районе Нескучного сада. Непосредственным начальником Васильева будет этот первый помощник вице-премьера, так что все вопро­сы, которые могут возникнуть, он, Андрей Андрее­вич, будет решать с помощником Ларисы. Павлов слу­шал, а в голове его стучала одна фамилия. «Саргачев, Саргачев, Саргачев...»

Он оказался прав. Через несколько дней вообще все стало на свои места: Саргачев свой человек вице-премьepa, имеет постоянный пропуск во все правительственные учреждения, несколько раз оставался на ночь как в загородном доме Ларисы Ивановны Стрельнико­вой, так и в ее московской квартире, выходные дни также проводят вместе. Теперь Павлов был совершен­но уверен, что всеми действиями и поступками вице­премьерши руководит Валерий Степанович Саргачев.

Помнится, в первую и последнюю встречу с Саргачевым тот не произвел на Павлова большого впечатления. Павлов отметил, правда, его молчаливость, даже замк­нутость. Анатолий уважал людей, не кидающих слов зря, вероятно, потому, что сам молчаливостью особой не отличался, любил поговорить, а вернее, поболтать, но болтовня эта была особого рода, вроде бы и об острых вещах говорит человек, а копнешь — нет ничего. Пав­лов решил заняться Саргачевым всерьез. Не понадоби­лось много времени, чтобы изучить личное дело полков­ника, узнать, где родился, по какому адресу проживал, где учился и кто были его ближайшие друзья-прияте­ли. Хорошо поработали парни с Лубянки во дворе дома на Кутузовском! Словоохотливые бабки много всякого порассказали. Особенно повезло парням с подвыпив­шим мужчиной, которому они тут же набухали стаканище водки. Ну, и развезло мужика... То ли ахинею нес, то ли правду говорил, но договорился до того, что он будто внук покойного маршала Подгорбунского, всех молодых баб, живших в этом доме, передрал, в том чис­ле и вице-премьершу Ларису Стрельникову, а козлов этих, Валерку Саргачева и Андрюху Васильева, в гробу видал, в белых тапочках. Говорят, шумел мужичок, что в гору пошел Валерка, и не диво, снова под подол Ла­рискин залез, паскуда. Когда заикнулись парни о Ва­сильеве, мужичок перешел на тон таинственный, мол, большим человеком стал, с охраной ходит, а чем зани­мается, не скажет, знает, но не скажет. «Сам-то чем занимаешься?» — «Ничем, —гордо ответил мужчина. — Вот пропью дедкино наследство, и... «прощайте, ска­листые горы!»— Проверили и выяснили, что мужчина- то и вправду внук маршала Подгорбунского!

Поразмыслив над всем написанным и рассказанным, Павлов пришел к единственной здравой мысли, что оба, и Саргачев, и Васильев, с подростковых лет влю­бились в одну девушку, Ларису Стрельникову, и лю­бят до сих пор. «Бывает и такое в жизни, редко, но бывает», — философски подумалось Анатолию. О том, что Андрей любит Ларису Ивановну, Павлов знал, но чтобы и Саргачев, молчаливый, собранный, жесткий, туда же... Неисповедимы пути Господни.

Пути путями, а задуматься полковнику госбезопасно­сти Павлову пришлось крепко. Он никак не мог уяс­нить себе мотивы поведения вице-премьера. Прошло не­сколько недель со времени его прилета, а от Ларисы Ивановны не было ни ответа ни привета. Ведь это он, Павлов, собственными руками поднял ее на пьедестал! Правда, он же и подсказал, а точнее, приказал оборвать все прежние связи с разными попами, фишкиными и прочими, прозрачно намекнув, что их ждут еще более великие дела, на что Лариса Ивановна ничего не ответи­ла, лишь повела глазами, в которых на миг плеснулась холодная насмешливость. «Мата Хари! — ахнул про себя Павлов. — Да. Она вторая Мата Хари». Тут бы и вспом­нить полковнику, как совсем в недалекие времена на­храпом, совсем нагло заставлял он женщину переспать с лидерами демократических движений, как взахлеб, ис­терически рыдала она и как сухо ответила «нет» на глу­пейший вопрос о любви. Нет, ничего не припомнил пол­ковник, а жаль: женщины подобного не прощают.

Павлов предполагал, что Лариса могла кое-что рас­сказать Саргачеву, но, разумеется, кое-что, а не все. Не в ее интересах выкладываться полностью. Да и для чего? Кто такой Саргачев и что он может? Без поддер­жки могущественных сил, стоявших за Павловым, Ла­риса Ивановна ничто, была рядовым юрисконсультом и снова будет юрисконсультом или адвокатом, если понадобится.

«А что, если все дела идут помимо меня? — поду­малось Павлову. — Напрямую, через генерала? Лари­са может. Вице-премьер... Встретились, переговорили и нашли «стрелочника»?»

При этой мысли Павлова прошиб пот. Как попро­щалась Лариса Ивановна после официальной беседы в кабинете? Она сказала «до свидания», но смотрела-то лишь на Андрея! Так, может быть, они виделись?

Анатолий поднялся с дивана, прошелся по комнате, подошел к окну и долго смотрел на огромный багровый закат. И странно, чем дольше он смотрел на угасающее светило, спокойное и вечное, тем все сильнее и сильнее входило в его душу тихое, умиротворяющее спокойствие. Теперь он видел свое положение как бы со стороны: чет­ко представляя все последствия и даже угадывая их. В голове сама собой сложилась схема. Существует органи­зация, курирующая индустрию развлечений, и в этой организации Павлов играет не последнюю роль. Крыша такая, какой и пожелать нельзя лучше, — ФСБ. Все со­трудники, без исключения, связаны тайной круговой порукой, о которой вслух не говорят. Если кому-то очень захочется разрушить эту связь, то он или обломает зубы, или верха сделают все по-тихому — не в их интересах бросать тень на службу безопасности. Имеется и другой выход: в любой момент фээсбэшники могут переаресто­вать, пересажать, а то и перестрелять людишек Вани Бурята. Взвоет печать, заталдычит телевидение, все пре- поднесется как решительный, небывалый удар по орга­низованной преступности, возрадуется обыватель. Если предположить, что вице-премьер начала свою игру, то и здесь положение небезвыходное, в дело пойдет после­дний вариант по уничтожению преступных группиро­вок, связанных с наркотиками. А если подставят его, Павлова, остается единственное — уйти за кордон.

Решение пришло, и Павлову вдруг стало легко, и мысли его снова перенеслись на дела обыденные. То ли натура такая была у полковника, то ли жизнь при­учила, но он всегда привык любое начатое дело дово­дить до конца. Втемяшилось ему заиметь в собствен­ность компьютерную память с карточными расклада­ми, разобьется, но иметь будет. Впрочем, дело того стоит. Павлов знал, что по требованию Ларисы Ива­новны Андрей находится сейчас в Санкт-Петербурге, занимаясь организацией казино, а потому самое вре­мя навестить его квартиру.

Дом, где был прописан Андрей Васильев, стоял не­подалеку от Старого Арбата, старинный, первой поло­вины девятнадцатого века, прекрасно отреставрирован­ный как изнутри, так и снаружи. Павлов набрал код, в замке щелкнуло, тяжелая дверь мягко подалась на­встречу. Поднявшись по широкой мраморной лестни­це на четвертый этаж, полковник подошел к высокой дубовой двери, безошибочно вложил ключи в замоч­ные скважины. Квартира Веста состояла из трех ком­нат, просторной кухни и широкого холла, в котором стояли небольшой диванчик и две круглые кушетки, покрытые бордовым бархатом. Павлов не спеша обо­шел квартиру. И гостиная, и спальня, и кабинет были сработаны под прошлый век, обои под шелк, виньетки на потолке, люстры под бронзу. Хотя Вест нечасто бы­вал на своей квартире, она не производила впечатле­ния нежилого помещения, наоборот, кругом царила чистота, словно по всем предметам только что прошлись тряпкой, и даже воздух не был спертым, как обычно бывает при долгом отсутствии хозяев. Павлов заглянул на кухню, открыл холодильник, облегченно вздохнул, приметив, что, кроме нескольких банок консервов и двух неоткупоренных бутылок водки, в нем ничего нет. Если бы, не дай Бог, Андрей поселил на время кого-нибудь, то наверняка лежали бы в холодильнике не такие припасы, а уж бутылочки-то точно были бы открыты. Что касается чистоты, то и тут есть оправда­ние. Предположим, пригласил Андрей какую-либо ста­рушку присмотреть за квартирой, вот она и старается, а на сегодня уже хорошо постаралась, так что работай спокойно, полковник Павлов.

Поиски Анатолий начал с кабинета. Пересмотрев книги, которых немало стояло на массивных полках, тщательно проверил ящики письменного стала, про­щупал и простучал массивный кожаный диван, затем перешел в гостиную, обвел ее взглядом. Стол, стулья с высокими спинками, ковер на полу, большая картина на стене в тяжелой раме. Взобравшись на стул, он при­поднял край рамы, и ему показалось, что там, за тем­ным холстом, лежит какой-то предмет. Павлов подна­тужился, и ему удалось снять с крюка картину, но тяжести рамы он не рассчитал, и она, словно молотом, подкосила под ним стул.

Ч-ерт! — в сердцах выругался Анатолий, лежа на ковре и потирая бок.

Вам помочь, Анатолий Сергеевич? — раздался вежливый знакомый голос.

Привычно, как учили, Павлов сделал перекат и вых­ватил пистолет. В дверях гостиной стоял Валерий Сар­гачев.

Не стоит, — поморщился Валерий, кивнув на оружие. — Будет много шуму. Из ничего.

Как вы сюда попали? — вставая, задал глупей­ший вопрос Павлов.

Я здесь живу.

По-моему, вы живете совсем в другом месте, — беря себя в руки, рассмеялся Павлов.

Временно, — уточнил Саргачев. — Пока мой друг в командировке.

Какое совпадение! Андрей Васильев и мой друг.

Но не с детских лет.

В этом вы правы. Поговорим?

Вначале повесим картину.

Они повесили картину на место, и Саргачев знаком пригласил Павлова следовать за ним. Устроились они на кухне.

За что будем пить? — спросил Саргачев.

За знакомство.

За новое знакомство, — поправил Валерий. Вы­пили, закусили консервами с черным хлебом, посмот­рели друг на друга.

Кто начнет? — задал вопрос Павлов.

Пожалуй, я. Вы же будете лгать, как и положено лицам вашей профессии, а мне будет совестно. — Сарга­чев помолчал. — Я буду говорить правду, и только прав­ду. Вы человек неглупый, поймете... Лариса Ивановна Стрельникова моя жена перед Богом. Мы обвенчались.

Поздравляю... И где же? В Елоховской?

Нет, — словно бы не заметив издевки, ответил Саргачев. — В одном подмосковном сельском храме. Таким образом, я отвечаю перед Всевышним теперь не только за себя, но и за свою жену. Это первое.

И самое, лично для меня, неожиданное.

Обратимся к вам, Анатолий Сергеевич. Компью­тер с карточным файлом находится у меня...

Лариса?! — непроизвольно вырвалось у Павлова.

Лариса Ивановна к этому не имеет никакого от­ношения. Повторяю, мы друзья с Андреем с детских лет. Объяснились, и он все понял, и понял правильно.