Матвей шагнул к двери и прислушался.
– Пить с человеком, который сына за решетку отправил, я никогда не буду, – бурчал динамик.
Матвей резко открыл оба замка и толкнул двери. Мужчина лишь успел открыть рот, как он уже выхватил у него карабин. Потеряв точку опоры, Федоров полетел лицом вперед и врезался головой в дверь. Раздался гул. Матвей подхватил его под руку и втащил в дом…
* * *
Желток пришел в себя от того, что его кто-то трепал за плечо.
– Вставай, – голосом Талого приказал склонившийся над ним силуэт.
Желток сел и потер лицо.
В памяти всплыли картины увиденного сна, и он поежился. Желтку приснилось, как Хирург и Цыпа сваливают его в собственноручно вырытую яму и начинают заживо засыпать землей. Талый в это время все снимал на телефон. Желток молил их сначала убить его, но они были непреклонны. Постепенно в голове стали возникать другие образы и виденья. Он вдруг увидел себя сидящим сверху на агонизирующем парне. В руке окровавленный молоток…
– Бек, – прошептал он, вспомнив имя. Наконец до него дошло, что все происходящее было правдой. Но только почему он здесь, раз его закопали? Стоп! Желток отчетливо вспомнил, как ему сделали в машине укол и они поехали. Выходит, сон перемешался с явью, – догадался он. Только что было потом? Желток огляделся. Точно! Потом они приехали на эту дачу.
Он, наконец, вспомнил старенькое строение посреди запущенного сада…
– Чего сидишь! – раздался голос Талого.
Желток свесил ноги и медленно встал. Но пол поплыл куда-то в сторону сереющего окна, и он со всего размаха вновь рухнул на диван.
– Ты чего? – хмыкнул Талый.
– Сейчас, – Желток прижал к вискам пальцы, пытаясь унять начавшую пульсировать в голове боль.
Он снова посмотрел на окна, пытаясь понять, утро сейчас или вечер.
– Волыну спрячь! – раздался откуда-то голос Хируга.
– Когда поедем? – спросил Цыпа.
– Сейчас, – ответил Хирург и повысил голос: – Талый. Ты Желтка поднял?
– Все, встает, – крикнул Талый и ткнул носком кроссовки Желтку по лодыжке.
Вторая попытка встать была более удачной. Придерживаясь сначала за деревянный подлокотник дивана, потом за стену, Желток вышел из комнаты.
Хирург и Цыпа сидели за столом, на котором лежала упаковка с нарезанным хлебом и стояли две открытых банки консервов. Цыпа крутил в руках пистолет.
– Как самочувствие? – прищурился Хирург.
– Каким оно может быть? – Желток обхватил себя за плечи.
– Не гони, совсем недавно тебя укололи, – усмехнулся Цыпа, пряча пистолет за пояс.
– А где Череп с Дэном? – зачем-то спросил Желток. Ему было все равно, куда пропали эти два отморозка. Вопрос задал для проформы, чтобы не молчать и не выглядеть глупым. А еще он опасался, что его заставят есть. Он не хотел. Более того, от запаха консервированной рыбы ему стало нехорошо.
– Собирайся, сейчас едем, – сказал Хирург, поднимаясь из-за стола.
– Обратно?
– Нет, – покачал он головой. – У нас еще здесь дел по горло…
– А правда, – неожиданно спохватился Талый, – сколько нам еще здесь торчать?
– Что, надоело? – усмехнулся Хирург. – Ты же вроде как москвич?
– Неуютно мне здесь, – признался Талый.
– Мне бы тоже было неуютно после всего, что ты сделал, – усмехнулся Цыпа и поднялся из-за стола.
– Я тебя не понял, – с нотками недовольства проговорил Талый, медленно подходя к Цыпе. – Не нравлюсь?
– Почему? – удивился Цыпа. – Ты же не девочка.
– Так, парни, хватит трепаться! – вмешался в назревающий конфликт Хирург. – Опричник дал на все про все не больше недели. Потом на базу. Пошли.
– Мы сюда еще вернемся? – Цыпа показал взглядом на объедки.
– По обстановке, – пожал плечами Хирург. – Но на всякий случай прибери.
Цыпа перевел взгляд на Желтка:
– Собери все в пакет. По дороге выбросим…
Сидя на заднем сиденье машины, Желток смотрел в окно невидящими глазами и, насколько это ему позволял обволакивающий сознание туман, размышлял над положением, в котором оказался. Он не испытывал ни угрызения совести, ни страха. Просто мыслительный процесс возник как-то сам по себе. Словно мозг, уставший от постоянного коматоза, сам взялся двигать из потаенных уголков сознания тяжелые мысли. До Желтка дошло, чем занимается он в составе команды Хирурга. По всему выходило, что «Страна без наркотиков» – это лишь прикрытие для жестокой и мощной группировки, которая занимается тем, что, выбивая из попавших на так называемое «лечение» наркоманов информацию о дилерах, начинает потом их «доить». Дело было выгодным, и Желток восхищался прозорливостью ума того, кто все это придумал. Еще бы, отправляя своих детей, мужей, жен в лечебницу, в надежде на излечение, люди платили немалые деньги. Желток знал, что за его вывоз из Москвы отец выложил почти пять тонн «зелени». Если к этому добавить, что ежемесячное пребывание пациента в стенах фонда обходится от десяти тысяч и выше, то деньги немалые. Однако было ясно, что это не основной доход организации. Главное – прибыль с торговцев наркотиками. Фонд подминает под себя рынок наркоторговли, выдавая правоохранительным органам лишь представителей этнических преступных групп, которые больше всего раздражают население.
За размышлениями Желток не заметил, как они въехали в какой-то двор и остановились у небольшой бетонной площадки, забитой машинами. Рядом тихо скрипнула тормозами еще одна машина. Хирург опустил стекло, впустив в салон комаров и запах ночной сырости. То же самое сделал человек, расположившийся на заднем сиденье «БМВ».
– Ну что? – тихо спросил Хирург.
– Он еще не приехал, – послышался негромкий голос Черепа. – Дэн пасет его в клубе…
– Как думаешь, где лучше его прищучить? – задал следующий вопрос Хирург.
– Почему спрашиваешь? – удивился Череп. – Ведь уже давно все решили. Или не уверен в нас с Дэном?
– Нет, просто хочу убедиться, что вы продумали и учли все мелочи. Судя по рассказу Бека, этот парень очень хитрый и осторожный. С девяностых в деле и ни разу не влетел. Постоянно придумывает что-то новое.
– Не таких брали, – успокоил его Череп. – Все будет тип-топ.
– И все-таки, – не унимался Хирург. – Почему во дворе? – он оглянулся по сторонам. – Здесь светло как днем.
– В дом к нему соваться слишком рисково, – стал объяснять Череп. – Двери мощные, замки хитрые. Не говорю, что невозможно, но времени много надо. В клубе с ним дружки, – он вздохнул. – До въезда во двор его провожает машина, в которой двое парней. Причем почти всегда либо меняют тачку, либо номера. Он не хочет светить охрану, поэтому во двор въезжает один и наверняка расслабленный. Но главное, – Череп заговорил тише. – Мы тут наблюдаем за ним не один день и установили, что у этого типа конфликт с соседом. Причем не далее как вчера ночью они здесь сцепились.
– Где? – не понял Хирург.
– Прямо на автостоянке, – ответил Череп. – По слухам, нашего клиента подтопил живущий сверху парень. Селигер с ним сцепился по поводу ремонта. Тот полез в бутылку. Этот тоже. В общем, наш клиент приехал с какими-то братками и вызвал своего обидчика. А тот навалял всем и ушел, но факт остается фактом, если что, то заподозрят первым этого мужика.
– Странно, – задумчиво проговорил Хирург. – Обычно такие, как Селигер, люди стараются не высовываться и ведут себя тихо. Им не резон попадать в поле зрения полиции. Этот, наоборот, выпячивался.
– Он, по натуре, отмороженный, – пояснил Череп. – Страха по ходу нет. Притупился.
– Еще бы, столько лет безнаказанно дурь толкать, – хмыкнул Талый.
– Хорошо, – вздохнул Хирург. – Где и как?
– Вы разворачивайтесь. Лучше будет, когда он въедет, вам просто сзади его поджать. Мы навстречу выедем и перегородим дорогу. Дальше дело техники.
– Идет, – кивнул Хирург. – Вы его к себе и везите на дачу.
– Как договаривались, – ответил Череп. – Кстати, там есть что пожрать?
Хирург посмотрел на Желтка и снова повернулся к Черепу:
– Все выбросили…
– Хорошо, по дороге что-нибудь купим. А то пока этого кренделя пасли, толком и не ели…
Сидя на заднем сиденье, Желток то проваливался в забытье, то, будто от толчка, снова приходил в себя. Окна машины изнутри запотели. Нудно гудели невесть откуда набившиеся в салон комары. Он провел ладошкой по стеклу, однако ничего не увидел. Казалось, что кто-то накрыл машину сверху черным бархатом. Лишь через лобовое стекло, рассыпаясь в капельках влаги пятнами, пробивался свет фонарей.
От долгого нахождения в одном положении ныли спина и ноги.
Наконец у Хирурга зазвонил телефон. Он приложил его к уху.
– Да… Понял.
– Все, парни, подъем! – убирая трубку, заворочался он. – Клиент подъезжает.
Талый схватил тряпку и стал быстро протирать лобовое стекло.
– Может, печку включишь?
– Ага, – усмехнулся Цыпа. – Только для этого надо движок завести.
– Ну, так заведи, – удивился Талый.
– Фары включатся, – пояснил Цыпа. – Он нас сразу вычислит.
– Мало ли кто может здесь стоять, – попытался привести свой аргумент Талый.
– Не суетись! – осадил его Хирург.
Желток увидел, как в глубине двора вспыхнул свет фар «БМВ», в которой сидели их боевики. Почти одновременно стены дома осветились, и в проезд свернула с шоссе машина.
– Кажется, он, – процедил сквозь зубы Хирург. – Готовься, Цыпа!
Желток наклонился и увидел, как в их направлении тронулась «БМВ». На некоторое время ее закрыл собой силуэт въехавшего во двор джипа.
– Заводи! – почти крикнул Талый.
Однако Цыпа уже повернул ключ в замке зажигания. Мощный свет фар осветил заднюю часть ненового джипа «Чероки». Прямо на него несся экипаж Черепа.
– Вперед! – негромко скомандовал Хирург.
Машина рванула вслед за джипом, на котором вдруг вспыхнули красные огни.
– Встал! – прокомментировал Талый.
Цыпа остановил машину так, что между ней и джипом вряд ли смог протиснуться человек.
Все двери одновременно открылись. Талый, Цыпа и Хирург выскочили.
Не зная, как быть, Желток последовал их примеру.
Со стороны перекрывшей путь во двор «БМВ» к джипу уже подскочили трое парней. Один рванул дверцу водителя. С другой стороны кто-то открыл пассажирскую дверь. Послышались глухие удары и вскрики.
– Сюда давай! – сдавленно крикнул Хирург.
Желток увидел, как двое парней вытягивают из-за руля водителя. Уронив его на землю, стали бить ногами.
– Хватит! – прикрикнул на них Хирург. – Тащите.
Талый, которого Желток узнал по голосу, Череп и еще какой-то амбал, которого раньше он не видел, подхватили среднего роста мужчину и потащили к машине. Впереди бежал Цыпа. Оттолкнув с пути Желтка, он открыл багажник. Мужчину, как мешок с картошкой, забросили в машину.
– Уходим!
– Что с тачкой делать? – спохватился Талый.
– Отгони к стоянке, закрой и жми за нами! – принял решение Хирург.
* * *
Матвей схватил Федорова за отворот куртки и втолкнул в дом. Споткнувшись через порог, мужчина сделал несколько широких шагов, увлекая его за собой.
– Стой! – осадил его Матвей.
Мужчина замер на месте. Матвей отпустил его и сделал шаг назад.
Федоров тронул руками голову, словно проверяя, на месте она или нет, и развернулся:
– Отдай карабин!
– Сейчас, – с сарказмом заверил Матвей, отсоединяя магазин.
– Я кому сказал! – мужчина попытался схватиться за ствол, но Матвей убрал его в сторону и передернул затворную раму. На пол полетел патрон.
– Теперь держи, – с этими словами Матвей протянул оружие мужчине.
Тот вырвал оружие и уставился на Матвея злым взглядом:
– Доволен?
Матвей уловил запах спиртного и поморщился:
– Давай ты пойдешь домой, а завтра поговорим?
– Не о чем мне с тобой говорить! – нахмурил брови мужчина. – Все равно достану.
– Тебе вообще не стыдно? – зашел с другой стороны Матвей. – Сначала сын, теперь отец… Ты зачем женщине угрожал? Понимаешь, что это серьезная статья?
– Это она женщина? – прищурился мужчина и задрал рукав куртки, показывая Матвею укус на предплечье. – Зверюга!
Матвей с трудом удержался, чтобы не улыбнуться. Если убитый горем отец увидит, что ему весело, то его наверняка охватит новый приступ ярости. Матвей не боялся. Но и ломать что-то уже пожилому человеку не хотелось. Он понимал, каково ему будет, когда он останется наедине с собой. Жена у Федорова умерла в начале прошлого лета. Матвей тогда еще строил дом. Сейчас, под старость лет, мужчина остался совсем один.
– Чего смотришь? – нахмурился он.
– Зря ты так на мою жену, – Матвей прошел в гостиную. – Она, между прочим, врач, людей спасает.
– А ты бандит, – выпалил мужчина.
– Почему так решили? – заранее зная ответ, будто удивился Матвей.
– Я всю жизнь горбатился, и что? – Федоров развел руками. – Живу на пенсию, которой тебе хватит лишь на бак бензина, – он мотнул головой: – У-у! Развалили, разворовали страну!
– Хорошо, я бандит, но у тебя-то как рука на женщину поднялась? – допытывался Матвей, пытаясь понять логику суждений этого человека.
– Я бы ее убивать не стал, – проворчал мужчина. – Думаешь, пока ты на крыльцо поднимался, не мог тебе шкуру попортить?
– Мог, – согласился Матвей и сел на диван. – Я знаю, что стреляешь хорошо. Просто надеялся, что ты все же этого не сделаешь и берешь на испуг. Знаю, что выстрелил ты тоже вверх.
Федоров прислонил карабин к стене, медленно подошел к столику и уселся в кресло напротив Матвея.
– Я, конечно, маху дал, – пряча взгляд, тихо заговорил он. – От безысходности все это. Как теперь людям в глаза смотреть? Жить как, а главное – ради чего? Мой отец всю войну прошел. После десять лет как каторжный на тракторе без продыху… Вот эту землю пахал, сеял, убирал. Мать тоже с утра до вечера в колхозе. Впроголодь жили. Потом отец умер. За ним матушка. В нищете прозябали, но гордились, что не зря прожили свой век. А сейчас? – он поднял на Матвея тяжелый взгляд. – Думаешь, просто так мой Колька завелся? Да, пьяница, бездельник. И моя отцовская вина в этом есть. Только что я мог ему втолковать, когда вокруг такое творится? Он же видит, как все эти живут, – Федоров показал в окно на соседний особняк. – Скупили за бесценок землю, понастроили дворцов, отгородились от нас заборами… Колька, он что, после школы на тракториста выучился, работал, пока Союз не рухнул. Колхоз развалился, ферму закрыли. Все, баста! А в Москве зачем трактористы? Вот и перебивался грузчиком, чернорабочим. Потихоньку стал пить, – он махнул рукой. – Чего это я тебе тут душу изливаю? Старый дурак…
Федоров поднялся.
Матвею было жаль старого человека, но ничем он ему помочь не мог. Не в его силах…
Проводив Федорова до ворот, вернулся в дом.
Марта сидела на втором этаже прямо на полу, прислонившись спиной к стене.
– Ты все слышала? – он опустился рядом.
Она кивнула:
– Жалко его.
– Он не собирался в тебя стрелять.
– Теперь знаю, – она положила ему на плечо голову. – Давай в город вернемся?
– Чем тебе здесь плохо?
– После всего тяжело на все это смотреть, – вздохнула она.
– Дешина в отпуск отправляют, – вспомнил Матвей. – Он снова к нам собирается.
– Ты ужинать будешь?
– Обязательно, – Матвей выразительно кивнул. – Только машину в гараж поставлю…
* * *
– Не гони, – предостерег Цыпу Хирург и посмотрел на Желтка: – А ты чего не пристегнулся?
– Я?! – туго соображая, уставился Желток.
Силуэт Хирурга на фоне окна периодически начинал пульсировать прорывающимся в салон розоватым свечением. В какой-то момент Хирург напомнил ему диджея Веню из «Колеса», как называли наркоманы ночной клуб, расположенный в полуподвальном помещении на Малой Бронной. Даже название заведения само говорило за себя. Наркотики там – не проблема. Их можно было заказать у бармена или официантки… В клубе собиралась в основном «золотая молодежь», поэтому сюда не заглядывала полиция… Там Желток спускал карманные деньги, которые давал ничего не подозревающий отец – судья и мать – владелица расположенного на этой же улице ресторана. Потом Желтка разоблачили. Он даже полежал в клинике, откуда вышел и снова стал колоться. Однако материальная помощь родителей прекратилась. В конце концов Желток оказался у Вени в долговой яме и перестал туда ходить. Но призрак этого сухощавого, косматого парня продолжал его повсюду преследовать. Желток знал, даже был уверен, они непременно пересекутся. И вот этот день, вернее, ночь настала. Веня подсел к ним вместо Хирурга и сейчас едет с ним в одной машине. «Как он узнал, где меня искать?!» – вжавшись спиной в дверцу, ужаснулся Желток. В этот момент силуэт Вени вдруг выхватило светом рекламы, и он стал сначала зеленым, потом красным.