Вэд выждал, пока машина скрылась за поворотом, затем прошел через калитку в сад, окружавший дом, и исследовал здание. Затем он позвонил в колокольчик у подъезда, но никто не откликнулся. Инспектор направился к двери, ведущей в кухню, но и она оказалась запертой. Наконец ему повезло: одно из окон было открыто. Не колеблясь, Вэд влез в окно и огляделся по сторонам: он попал на кухню, которой, по-видимому, вот уже несколько месяцев не пользовались.
Отворив дверь, он вошел в коридор и включил свет. Пол был устлан пыльным ковром, на стене висели рисунки, тоже покрытые густым слоем пыли. На всем лежала печать запустения. В комнате стояла кровать — было ясно, что на ней давно никто не спит. Поднявшись по лестнице на следующий этаж, он очутился в передней, из которой вели три двери, одна из них в ванную, и, когда он ее отворил, его обдал аромат еще не выветрившихся духов. Вэд увидел зеркало, полотенца, флаконы на маленьком столике, а также забытую коробку с пудрой и губную помаду. Так вот где Золушка превращалась в принцессу!
В одной из комнат на кровати лежало бальное платье Лилы, а рядом стояли серебряные туфельки. Лишь шелковых чулок не было видно — должно быть, Лила взяла их с собой. Больше осмотр ничего не дал: этот дом остался для инспектора загадкой. Возможно, Броун или миссис Эйкс снимали его для того, чтобы пользоваться им раз в год, когда Лиле надо было сменить свой наряд? А если это так…
Спустившись по лестнице, он вдруг услышал, как кто-то открыл входную дверь. Вэд спрятался в кухне. До него донеслись чьи-то голоса, затем дверь снова захлопнулась, и в доме воцарилась тишина. Между тем сыщик уловил легкий запах мускуса и понял, что пришедшие были китайцы. Затем послышались шаги, и в дом вошел еще один человек. Он крикнул что-то на китайском, и один из двух, прибывших ранее, поспешил на его зов. Вэд, как ни старался, не мог разглядеть лицо пришельца, но узнал в нем европейца. Когда тот прошел в комнаты, Вэд снова покинул свое убежище и прокрался на лестницу.
Разговаривали двое мужчин: голос одного был грозным и решительным, другого — жалобным и умоляющим. Вскоре все трое покинули дом, заперев за собой дверь. Вэд, выбравшись через окно из дома и соблюдая дистанцию, последовал за ними. Они быстро шли к реке. Поравнявшись с большим амбаром, стоявшим на набережной, они остановились и о чем-то оживленно заговорили. Потом один из них как будто присел на ведущие к воде ступени, а двое пошли дальше и скрылись во мраке.
Вэд колебался: вдруг они заметили, что он их преследует? Не остался ли один из них для того, чтобы отвлечь внимание от остальных? Не ловушка ли это? Вэд медленно приближался к неподвижно сидевшему китайцу. Незадолго до этого прошел дождь, и мокрые от дождя плиты блестели в неверном свете уличного фонаря. Вэду показалось, что возле китайца плиты отливают красным… Подойдя ближе, он увидел, что по ним стекает кровь.
Ночную тишину прорезал полицейский свисток — это Джон Вэд вызывал постового. Прошло несколько минут, и дюжина полицейских, направляемых Вэдом, разбежались по окрестным улицам. Но второй китаец и европеец исчезли бесследно.
«ПЕЧАТЬ ТРОИ»
Лишь под утро Джон Вэд явился в Скотленд-Ярд для доклада об убийстве.
— На убитом найдено шесть унций платины. Мы сняли отпечатки пальцев, и я вызвал нескольких китайцев, которые хорошо знают живущих здесь соотечественников, но им не удалось его опознать.
На сей раз Вэд направился в «Мекку» в сопровождении полицейского. Он застал Голли в гостиной. Любитель пения покуривал маленькую трубку.
— Миссис Эйкс уже спит? — осведомился Вэд. — Мне нужно ее видеть.
Голли подозрительно поглядел на него и повел к своей супруге.
— Что такое? — недовольно спросила «матушка». — В чем дело?
— В убийстве, — серьезно заметил инспектор.
Страх исказил лицо «матушки».
— Убийстве? — повторила она.
— Обнаружен труп китайца. Его убили люди, незадолго до этого посетившие маленький домик на Ленгресс-роуд… Тот самый, в котором вы побывали сегодня с Лилой.
— Совершенно верно, я была сегодня вечером на Ленгресс-роуд, — признала миссис Эйкс. — Этот дом принадлежит моей невестке, и вот уже несколько лет как я тщетно пытаюсь его сдать.
— Вы возили туда Лилу?
— Да, я отвезла ее туда, чтобы она могла переодеться. У нее было свидание… — последовала краткая пауза, — с ее отцом. Но если вам угодно знать, кто он, то вы не дождетесь ответа на этот вопрос.
Джон Вэд нахмурился.
— Вы знали, что в вашем доме бывают китайцы? — спросил он.
Миссис Эйкс отрицательно покачала головой:
— Откуда я могла знать об этом? Я бываю там лишь раз в три месяца. Хожу туда вместе с Лилой убираться.
— Кто отец Лилы? — спросил Вэд, но наткнулся на решительное сопротивление.
— Я не могу ответить вам на этот вопрос, не вызвав скандала: господин женат.
— А Лила знает, кто этот человек?
Миссис Эйкс на мгновение заколебалась.
— Нет, она понятия об этом не имеет. Девочка думает, что он друг ее семьи и поэтому проявляет к ней участие. Когда он бывает в Лондоне, то встречается с ней и выплачивает сумму на ее содержание.
— Он англичанин?
— Американец.
Этот ответ последовал слишком быстро.
— А что касается китайцев, то я, мистер Вэд, готова поклясться, что никогда их в том доме не видела, — продолжала миссис Эйкс. — Я вообще ничего о них не знаю, можете мне поверить; я боюсь этих желтых… Вы ведь не станете понапрасну беспокоить девушку и подвергать ее допросу? Она только легла спать…
— Сколько ключей имеется к тому дому?
«Матушка» Эйкс задумалась:
— Не знаю. У меня лишь один ключ.
— Вы не знаете, у кого может быть второй?
Но и на этот вопрос она не смогла ответить. Вэд почему-то был убежден, что миссис Эйкс говорит правду. Ведь она не пыталась отрицать событий сегодняшнего вечера. Девушку он решил не расспрашивать — похоже, ее опекунша была готова сообщить ему все требуемые сведения.
— Скажите, у мистера Броуна есть ключ от дома?
Услышав это имя, миссис Эйкс вздрогнула.
— Насколько мне известно, у него нет ключа. Я никогда не говорила с ним об этом доме.
Джон на мгновение задумался.
— Дайте мне ваш ключ.
Она порылась в сумочке и достала кольцо, на котором висел ключ.
— А ключ от шкафа?
— Какого шкафа? — притворно изумилась женщина.
— Шкафа в спальне, в котором висят наряды Лилы.
— Об этом я ничего не знаю. Других ключей, кроме этого, у меня нет.
— В таком случае нам придется взломать его.
Миссис Эйкс хотела что-то ответить сыщику, но, взглянув на дверь, спросила:
— Что тебе?
Джон повернулся: на пороге стояла Лила. На ней был потрепанный халатик, так странно контрастирующий с изящной прической и белизной рук. Она удивленно глядела на «матушку» и Джона.
— Ступай к себе в комнату, — приказала миссис Эйкс и, когда та ушла, спросила, обращаясь к Вэду: — Быть может, вы полагаете, что это она убила китайца? Ведь она похожа на убийцу, не так ли?
Он не отреагировал на ее насмешку.
— Дайте мне адрес ее отца — того человека, с которым она сегодня ужинала.
— Этого я не могу сделать: я не знаю, где он живет. Вам известно о мистере Броуне ровно столько же, сколько и мне. Повторяю, я не имею понятия, где его искать. Когда он хочет видеть Лилу, то сообщает мне об этом телеграммой.
— И вы утверждаете, что он не знает дома на Ленгресс-роуд? — сурово спросил Вэд. — В таком случае где он встречается с Лилой?
На мгновение «матушка» Эйкс запнулась, не зная, что ответить.
— За ней приезжает такси, и мы едем до кладбища святого Павла. Там я выхожу, а Лила едет дальше.
— Но ведь он отвез ее обратно, на Ленгресс-роуд, — настаивал Джон. — Вы явно чего-то недоговариваете.
Но женщина продолжала утверждать, что Броун никогда не бывал в этом доме. Тогда Джон Вэд взял у нее ключ, снова отправился в дом и тщательно его обыскал. В комнате, где переодевалась Лила, его ждало разочарование: шкаф был открыт и пуст. Кто-то побывал здесь за время его отсутствия и успел скрыться до его прихода. Посетитель сбросил платье Лилы с кровати на пол — очевидно, чтобы переложить на нее содержимое шкафа. В комнате, где китайцы совещались с белым человеком, он обнаружил на полу мокрые следы. Один из стульев также был влажен. Недалеко от Уэппинга прошел ливень — должно быть, одежда на китайцах промокла. А европеец, очевидно, был в плаще.
Как они снова попали в дом? Никто их не видел, даже шофер Джона, ожидавший его в машине. Помимо платины, на теле убитого нашли клочок бумаги с китайскими иероглифами. Вызванный в Скотленд-Ярд китайский торговец перевел этот текст.
— Ничего особенного, — доложил Вэду сержант. — Там написано, как проще всего добраться до ближайшего полицейского участка.
Джон бросил взгляд на эти несколько строк и нахмурился.
— Похоже, он направлялся к нам, а те двое перехватили его по дороге…
— Быть может, он собирался донести на них? — предположил сержант.
— Скорее всего, вы правы.
С этими словами Джон Вэд направился к письменному столу, на котором лежала обнаруженная у китайца платина. Помимо кусочка платины, у убитого нашли золотое кольцо с печаткой, которая стерлась, но на ней еще можно было разобрать герб: храм и склоненную перед ним фигуру. На внутренней стороне кольца читалась надпись: «Лиль — своему Ларри».
Из кабинета Вэда вели две двери — одна в соседнюю комнату, где помещались дежурные полицейские, вторая — во двор. Стол инспектора располагался у зарешеченного окна. Вэд и сержант стояли у окна и разглядывали кольцо, когда неожиданный приток свежего воздуха заставил Джона обернуться и тотчас отпрянуть…
— Ни с места! — глухо прозвучал голос из-под противогаза. — Одно слово — и я отправлю вас на тот свет!
Два человека в противогазах стояли у выхода, ведущего во двор. Они были в робах, какие обычно носят монтеры, в обуви на резиновой подошве, на руках — резиновые перчатки. Дула их револьверов грозно смотрели на полицейских.
— Встаньте к стене! — скомандовал один из нападавших и медленно приблизился к Вэду. — Руки вверх! Одно слово — и…
Второй нападавший тем временем приблизился к столу и, выбрав из лежавших на столе предметов какую-то мелочь, направился к двери. Джон Вэд отлично понимал, что сопротивление в данном случае бесполезно, — его револьвер лежал в ящике письменного стола.
Налетчики бесшумно двинулись к двери и через несколько секунд исчезли… Одним прыжком Вэд бросился к столу, выхватил из ящика револьвер и выбежал на улицу. Двое бегущих людей, поравнявшись с медленно ехавшим автомобилем, запрыгнули в него, водитель нажал на газ, и автомобиль умчался. Преследовать его было бессмысленно. Вэд вернулся в участок, сержант успел поднять тревогу.
— Упустили, — коротко бросил Вэд. — Сообщите во все участки.
Одного взгляда на стол было достаточно, чтобы понять, что именно искали бандиты. Исчезло кольцо с печаткой. Теперь стало ясно, почему убили китайца: он хотел сдать в полицейский участок кольцо, по которому можно было установить личность одного из главарей банды. Быть может, он украл кольцо у его владельца для того, чтобы отомстить… Это походило на истину, потому что в ином случае «резиновые братья» вряд ли стали бы рисковать, явившись в полицейский участок.
На следующее утро полиция устроила облаву, в результате которой все сколько-нибудь подозрительные китайцы были задержаны для допроса. Полицейские побывали и во всех притонах, которые обычно обходили стороной. Обыскали все портовые кабачки в гавани, все места встречи азиатов, но тщетно.
Миссис Эйкс дважды приглашали в полицию и подвергали допросу, но и это не дало никаких результатов. Как раз в то время Министерство внутренних дел издало циркуляр, предписывающий полицейским быть осторожными во время допросов и не причинять вызываемым неудобств. Но Вэд был убежден, что даже под пыткой «матушка» не сообщила бы ему того, что он хотел узнать. После допроса он проводил ее до выхода. У подъезда миссис Эйкс ждал Голли. Он направился ей навстречу со словами:
— Моя бедная, измученная жена…
— Замолчи! Вы хотите еще что-нибудь сказать мне? — спросила женщина у Вэда.
— Нет, ничего, милая, — ответил Вэд и с преувеличенной любезностью добавил: — Лишь тогда, когда я поймаю «резиновых братьев»…
— «Резиновых братьев»? — насмешливо повторила она. — Вы поймаете «резиновых братьев»? Уж если они не побоялись напасть на полицейский участок и похитить кольцо… — Она поняла, что сболтнула лишнее, спохватилась и прикусила язык, но было слишком поздно.
— Откуда вам об этом известно? — спросил Вэд, и в его голосе прозвучала скрытая угроза. — Кто сказал вам о кольце?
Женщина молчала.
— Об этом знали лишь четыре человека, — продолжал Вэд. — Я, сержант и те двое, что навестили меня в участке.
— Об этом знает весь Лондон, — пролепетала миссис Эйкс. — Неужели вы воображаете, что те, кто сыграл с вами такую шутку, будут молчать?
Она ожидала, что сыщик снова начнет задавать ей вопросы. Но он, как ни удивительно, предпочел ее отпустить, сказав с улыбкой:
— Желаю удачи… Вам и вашему приятелю из шкафа.
Миссис Эйкс растерзала бы его на месте, если бы могла. Провидению было угодно, чтобы Джон Вэд в тот же день снова повстречал таинственного незнакомца, прятавшегося в шкафу.
В десять часов вечера улицы Вест-Энда пустеют. Публика уходит в театры, и лишь ряды ожидающих автомобилей свидетельствуют о грядущем оживлении. В этот час движение на Пикадилли замирает настолько, что полицейскому, регулирующему движение, нечего делать. Когда в театрах окончатся спектакли, здесь наступит своего рода хаос.
Двое мужчин медленно шли по улице Хэймаркет, не обращая внимания на стоявшую на углу женщину. Полицейский, который прогуливался по улице в том же направлении, заметил, как женщина вдруг сорвалась с места, подбежала к прохожим и схватила одного из них за рукав.
— Я тебя знаю, — раздался ее хриплый голос.
Происшествие привлекло внимание еще двух полицейских, и вскоре вокруг прохожих собралась толпа зевак.
— Эта женщина мне не знакома, — сказал более высокий господин. — Отпустите ее, она, должно быть, пьяна, — обратился он к полицейскому.
— Я не пьяна, ты это знаешь, Старци, — продолжала женщина. — Ведь тебя зовут Старци! — И она попыталась вырваться из рук державшего ее полицейского.
— Вам придется пойти с нами и дать показания, — заявил полицейский.
Тот, к кому пристала женщина, явно не хотел подобного развития событий…
— Вот моя визитная карточка, — сказал он. — Я думаю, этого будет достаточно. Дама мне не знакома, и меня зовут не Старци. — Он что-то шепнул полицейскому, но тот покачал головой:
— Мне жаль, сэр, но так не положено.
В это время какой-то полный господин с красным лицом протиснулся сквозь толпу. Он был явно навеселе, и полицейский, по-видимому, его знал, потому что поздоровался с ним:
— Добрый вечер, милорд.
— Что случилось? Драка? — поинтересовался тот.
— Ничего особенного, лорд Синнифорд, всего лишь небольшое недоразумение. На вашем месте, сэр, я пошел бы своей дорогой.
Изможденная женщина, которую держал полицейский, пристально взглянула на лорда.
— Томми! — вырвалось у нее. — Ведь ты помнишь меня? Я твоя Анна! Помнишь, как я кормила тебя пирожным? Неужели ты забыл меня?
Лорд сначала онемел, а потом воскликнул:
— Господи! Анна, это ты!
Женщина решительным движением высвободилась из рук полицейского и, приблизившись к лорду, что-то ему прошептала.
— Как? Что ты говоришь? — воскликнул он. — Что ты сказала?
Тем временем полицейский попытался увлечь женщину за собой. Наконец, это ему удалось. Лорд Синнифорд на мгновение оцепенел. Потом, придя в себя, бросился вдогонку за полицейским и женщиной.
УБЕЖИЩЕ МИСТЕРА БРОУНА
Маленький домик Джона Вэда в Уэппинге был расположен на одной из тихих боковых улочек. Перед домом раскинулся «сад», состоявший из трех деревьев.
Не успел Джон заснуть, как пронзительный телефонный звонок заставил его подняться. В трубке зазвучал меланхоличный голос инспектора Элька:
— Вы не забыли о женщине, которую вытащили из реки?
— Об Анне? — осведомился Вэд спросонья; меньше всего ему хотелось сейчас заниматься этим делом.
— Да, так ее зовут. Сегодня вечером ее задержали за то, что она приставала к капитану Айкнессу. Вы ведь знаете его, он капитан судна «Печать Трои».