- У тебя проблемы со здоровьем? - спросила Лена, когда они миновали комнату.
- Да нет, - пожал плечами Большаков. - Давление скачет. Думаю, пока на отдыхе, не мешает подлечиться.
Вадим, показав Лене номер, исчез минут на пятнадцать. Вернулся он слегка взбудораженный. Может быть, в другой раз Лена не обратила бы на это внимания, но секс-бомба в белом врачебном халате заставила её насторожиться.
Она выругала себя. Зачем бы он стал её приглашать сюда, представлять как жену, если у него здесь кто-то есть? Эта разумная мысль отрезвила её. В конце концов ещё вчера он мог позвонить и отменить приглашение.
Вадим, ссылаясь на сердечную боль был вялым. Лена, не избалованная мужским вниманием, отнеслась к этому с пониманием.
Они допоздна гуляли. Большаков разговаривал мало, это было не похоже на него. В какой-то момент Елене показалось, что он тяготится её присутствием. Вадим, уловив перемену в её настроении, ласково обнял и притянул к себе. Лена тут же растаяла, все опять стало прекрасным. Нездоровится человеку, нельзя быть эгоисткой, попеняла она себе.
Среди ночи Елена внезапно проснулась. Они спали на разных постелях, кровать Вадима стояла в противоположном углу номера.
В темноте она с трудом нашла свою сумку и нащупала упаковку с таблетками, болела голова.
Лунный свет пробивался сквозь неплотно закрытую штору, выхватывая угол её постели. Может, потому она и проснулась.
Кровать Вадима была погружена в темноту. Виднелись лишь неясные очертания лежащего тела, укрытого одеялом.
Лена подошла к окну. Номер находился на втором этаже, и громадные заснеженные ели смотрелись в стекло. В лунном сиянии они выглядели сказочно красиво.
Хорошо бы сейчас прогуляться, вдруг подумала она. Интересно, возможно ли это? Пусть Вадим спит, она не будет его тревожить. Осторожно оденется и выйдет побродить вокруг корпуса, послушает тишину.
Она неслышно оделась и подошла к двери. Попробовала повернуть ключ, но он не поддавался. Отказываться от хорошей затеи из-за такой ерунды не хотелось.
Она случайно слегка прислонилась к двери плечом и почувствовала, что та открывается. Это было странно. Она помнит, что перед тем, как лечь спать, дверь закрывали.
Лена переступила порог и очутилась в слабо освещенном коридоре.
В их крыле было занято всего три номера. Народ спал. Она направилась к лестнице.
Проходя мимо служебного помещения, где Вадима остановила фигуристая медсестра, Лена услышала негромкие голоса. Она уже прошла мимо, как её чуткое ухо уловило знакомые интонации. Вадим, толкнуло что-то в сердце.
Она остановилась.
Так вот почему комната была открыта, поняла она. Стало обидно, с такими предосторожностями одевалась, боялась разбудить, а он в это время... А действительно, интересно, что он там делает?
Она подошла поближе. Из помещения доносились странные звуки. В полной ночной тишине они слышались особенно явственно. Прозвучал женский смех.
Лена легонько толкнула дверь и оказалась в маленькой полутемной комнатушке-предбаннике. Она увидела две двери. Одна была закрыта, на ней висел замок, а в другой, слева, горел свет, пробивающийся сквозь довольно большую щель.
Лена, не помня себя, заглянула в нее. То, что она увидела, пригвоздило к месту.
На столе в распахнутом белом халате лежала та самая медсестра, что приглашала Большакова измерить давление.
Под халатом ничего не было. Груди бесстыдно развалились в разные стороны. Широко расставленные ноги, согнутые в коленях, находились в нескольких метрах от двери, за которой притаилась Елена. Небольшое квадратное помещение просматривалось насквозь.
- Ну что же ты? - недовольно спросила дама, подняв голову. - Сказал, любишь на столе...
Большаков оказался перед ней в одной пижамной куртке.
- Ух, хорошо засадил!
Лена видела дергающуюся спину Вадима и белые, высоко задранные ноги медсестры.
- Люблю мужиков! - её груди ходили ходуном и ещё больше возбуждали Большакова.
Она приподнялась и обхватила Вадима за бедра.
- Вот так, вот так! - Ее длинные наманикюренные малиновые ногти хищно впились в его зад.
Стол жалобно скрипел и дрожал от усилий, но парочка ничего не замечала.
- Чувствуешь, как достаешь?.. - хрипела медсестра, на секунду ослабив хватку. - О-ох! - она жадно облизывала пересохшие губы. - Не все сразу.
Она опустила ноги и отстранилась.
- Рита... - потянулся к ней Вадим. - Не томи.
- Всю задницу из-за тебя отлежала. Неужели твоим телкам это нравится?
- А им выбирать не приходится, - хмыкнул Вадим. - Где скажу, там ноги и задерут.
Рита встала со стола.
Лена смотрела на голое тело. Ее стала бить дрожь, но она не уходила.
Медсестра с сознанием собственной силы медленно прошлась по комнате.
Большаков застонал от нетерпения, глядя на нее. Скольких баб отодрал, подчинил себе, а сейчас сам готов был выполнять любое желание.
Она подошла к дивану.
- Иди сюда, - позвала Вадима.
Ее круглые колени уперлись в диван. Она задрала халат. Крупная задница, бесстыдно выставленная напоказ, призывно белела на темной обшивке.
Долго ждать Вадима не пришлось.
- Это тебе не твою мамзель трахать, - услышала Лена насмешливый голос. - Подержаться не за что...
Вадим гладил розовый зад.
- Ну давай, - томно позвала она и уверенной рукой потрогала его.
- У, приготовился, как у хорошего жеребца торчит.
- Откуда ты такая взялась? - задыхаясь, говорил он, прилаживаясь к женскому телу.
- Что, нравится?
- Роскошная женщина!
- Тебе ведь нравятся такие бесстыдные, я сразу поняла...
- Угу! - кровь ударила ему в голову.
- Меня однажды двое сразу ...бли. У одного сердечный приступ случился. Едва не уморила мужика.
- Схлестнулись мы с тобой, схлестнулись, - задыхаясь и убыстряя темп, двигался сзади Большаков, стараясь не подкачать.
- Не части, - остановила его Рита, подчиняя себе. - Не убегу.
Вадим с трудом сдерживал себя.
- Чертовка, умеешь...
- Хочешь, меня... язычком?.. - Рита гибко, как кошка, выгибала спину.
Вадим замычал от желания.
Елена закрыла глаза и прислонилась к стене. Она была не в силах двинуться с места.
Когда она очнулась и открыла глаза, то увидела, что парочка на диване успела поменять положение. Французская любовь... Голова Вадима утонула между ног партнерши. Сама медсестра, постанывая от удовольствия, облизывала его огромный член.
И все это двигалось, стонало и охало в нескольких метрах от Калининой, любовницы Большакова.
Лена, шатаясь, вышла из предбанника и плотно закрыла за собой дверь.
Что она чувствовала? Ничего! Пусть он трахается до одурения с этой похотливой скотиной. Перед её глазами одна сцена сменялась другой. Розовая задница, широко расставленные ноги... Она почти теряла сознание от всего увиденного. Нажралась дерьма? - издевалась сама над собой. Надолго хватит.
Лишь теперь она поняла ситуацию, когда муж, застав любовников, начинал крушить все вокруг. Она едва сдержала себя, хотелось сотворить что-то чудовищное. Разум мутился от увиденного. Эти двое... На кой черт она здесь оказалась?!
Не помнила, как дотащилась до номера и рухнула в постель. Она слышала, когда вернулся Вадим, тихо запер за собой дверь. Она лежала и молчала. Даже плакать не могла. Да и о чем плакать? Она что, девочка неопытная? Сама приехала, себя привезла.
Утром, сделав вид, что позвонила на работу, веселым голосом объявила, что обстоятельства изменились и ей нужно в редакцию. Требуется срочно сдать статью в номер, которая раньше не проходила.
Калинина могла поклясться, что Вадим расстроился. Она обалдела! А потом все поняла. Видимо, Большаков относился к тем самцам, которые, трахая чужую бабу, лишь тогда испытывают настоящее удовольствие, когда знают, что его собственная любовница находится поблизости.
Вадим, изображая сердечного больного, охал.
- Не провожай меня, тебе покой нужен, - бодро сказала Лена на прощанье.
Она вспомнила, как он похотливо пыхтел несколько часов назад, стараясь угодить даме, и с трудом удержалась от резкого замечания.
Ждать поезд до Москвы пришлось долго, Лена промерзла до костей. Чтобы согреться, стала расхаживать по небольшому, продуваемому всеми ветрами залу и под одной из скамеек увидала здоровенную дохлую крысу.
Только сейчас подумала о том, как резко отличается нищее деревянное здание вокзальчика от роскошного дома отдыха, расположенного в нескольких километрах отсюда, - с бассейном, мягкими коврами в холле, праздничным обеденным залом, куда приезжают кутить богатые мужики. Вот так и все в этой жизни, совсем рядом. Ехала на праздник, а попала... Последние силы покинули её.
Потом Вадим несколько раз предлагал встретиться, но Лена пресекала попытки, неизменно отвечая, что очень занята. Каждый раз хотелось спросить у него: как поживает знойная медсестра, по-прежнему затаскивает на себя все, что шевелится? Но она не позволяла опускаться до этого. С горечью спрашивала себя: ну почему она такая неудачливая на мужиков, почему?! Не глупая, не урод... Другие - взглянуть не на что, а живут, как королевы.
Сейчас, сидя в баре клуба, Лена опять вспомнила эту историю, и расстроилась. Волна горечи и злости захлестнула её. Не скоро она забудет Большакова.
Взглянула на часы. Пора и честь знать. Если её преследователи до сих пор мерзнут на холоде, это их проблемы. Она на всякий случай, как и решила, уйдет через другой выход.
Глава 7
Подходя к своему дому, Калинина вспомнила, что в холодильнике у неё хоть шаром покати.
При её неорганизованности такое случалось частенько. В прежние времена это было настоящей проблемой, теперь все решалось просто, были бы деньги. Безалаберный образ жизни вынуждал Лену тратить гораздо больше, чем требовалось.
В ночном магазине можно было купить дорогостоящие деликатесы и любой экзотический напиток. Кефир там не продавали. А она, как и герой её любимого "Золотого теленка" Паниковский, любила кефир.
Полгода назад эту проблему удалось неожиданно решить. Она познакомилась с владелицей небольшого магазинчика "У Надежды", который находился в соседнем доме, и та взялась оставлять для журналистки необходимый набор продуктов. Произошло это после того, как на хозяйку наехали, грозя закрыть лавочку. Калинина дала резкую публикацию в прессе и пообещала связаться со знакомым чиновником в мэрии. Магазинчик оставили в покое, а владелица, - это её и звали Надеждой, - превратилась в Ленину почитательницу.
Калинина с тяжелой сумкой вышла от "Надежды", раздумывая на предмет того, а не сообразить ли ей сегодня насчет чего-нибудь покрепче. Не захочешь, да выпьешь.
Она свернула в арку дома и тут же почувствовала неладное.
Лена остановилась и увидела её, девицу в голубом норковом свингере, которая поджидала её с противоположной стороны арки. Там же стояла черная иномарка.
- Елена Владимировна! - девчонка отделилась от стены и сделала навстречу несколько шагов.
- В чем дело? - резко спросила Лена.
- Вы не узнали меня?
- Нет, - неуверенно произнесла Калинина. Этот голос она уже слышала, только не помнит где.
- Я - Ирина, Ирэн Сайгина, помните?
- Ирина? - Лена опустила авоську на снег.
Она узнала её.
С Сайгиной Лена встретилась в Рязанской колонии для несовершеннолетних. У неё было задание сделать очерк о крутой девчонке. Начальница колонии порекомендовала написать об Ирине, познакомила с уголовным делом. Привели девчонку для беседы, но контакта не получалось, а потом... Как она сумела разговорить её, сама не поняла. Ничего вроде бы не сделала особенного. Ирину прорвало. Очерк удался. Лена отправила в Рязань несколько экземпляров газеты. Но девчонка почему-то не забывалась, как и та поездка.
Про одни публикации забываешь сразу. Другие, получившие общественный резонанс, живут своей жизнью, герои, несогласные с журналисткой, долго беспокоят автора, грозят судом и расправой. Очерк о Рязанской ВТК воспитательно-трудовой колонии - растревожил душу
Калининой. Она очень близко увидела тех, кто оказался по ту сторону.
- Леночка, нельзя все принимать так близко к сердцу, - сказали ей. Вы - незащищенный человек.
И это было правдой. Пока она не умеет по-другому.
Тогда, читая дело этой жестокой девчонки, она ненавидела её. А когда надзирательница привела её, когда встретились глаза в глаза... "Они тоже люди, - она вспомнила слова, сказанные одним пожилым эмвэдэшником, - и здесь, в неволе, относится к ним надо по-людски, потом они придут к нам, в наше общество".
- Как ты здесь оказалась? - спросила Лена.
- Я искала вас, - ответила Ирина. - Помните наш разговор там?..
- Помню. Ты ещё сказала, что больше не вернешься туда.
- Не вернусь!
- А... - Лена замялась, что-то прикидывая про себя.
Ирина улыбнулась.
- Поняла, о чем вы. Меня выпустили раньше срока. Скостили.
- Очень рада за тебя.
Ирина сжала губы.
- Да чего там! Я вас неделю караулю.
- Зачем? - удивилась Лена. - Подошла бы сразу. - Я тебя ещё в китайском ресторанчике заметила.
- И не узнали.
- Нет. Ты так изменилась. Выглядишь просто роскошно.
Ирина подняла глаза и молча посмотрела на Лену. Было в её взгляде что-то непонятное.
- Я хочу с вами поговорить, - тихо произнесла она.
- Тогда пошли, - просто сказала Лена, наклонилась, чтобы поднять сумку, и тут увидела её, немолодую женщину в сером пальто, которая второй день ходила за ней по пятам.
Дама, заметив, что её обнаружили, почему-то испугалась и кинулась прочь.
- Я сейчас, - Ирина метнулась за ней.
Ничего не понимающая Калинина обогнула угол дома. То, что она увидела, заставило её оцепенеть.
Дама в сером пальто с ловко скрученными сзади руками лежала на снегу. Ирина сидела на ней и свободной рукой цепко держала за волосы. Шапка дамы вавялась рядом.
- Сука шершавая, говори, зачем за ней ходишь, говори, ну?!
Женщина промямлила что-то нечленораздельное.
- Башку проломлю!
Ирина больно дернула её за волосы. Женщина взвыла.
- А-а, больно тебе, больно? От меня не вырвешься!
- Охранная фирма наняла следить, - выдавила женщина, поняв, что от этой молодой чертовки пощады ждать не приходится.
- Зачем?
- Н-не знаю.
- Фирма какая?
Дама назвала охранную фирму.
- Кто заказал?
- Н-не знаю...
- Ах, не знаешь?
Ирина разъярилась и, схватив за волосы покрепче, стукнула её лбом об лед.
- Морду разобью! - зловещим голосом пообещала она.
- Заказчик... - Дама назвала акционерное общество, против которого Лена недавно выступила с серией разоблачительных публикаций.
- Ирина, не надо! - подбежавшая Лена попыталась оттащить девчонку в сторону.
- Елена Владимировна, - оглянулась на Калинину Ирина, - она же ещё ничего не сказала.
- Я все знаю, Ирина, пойдем, прошу тебя. Не связывайся.
- И за сколько тебя наняли? - Сайгина в последний рванула волосы дамы.
- Сорок долларов в час, - прохрипела та, не веря, что её оставят в покое.
- Живи, сука! - Ирина ослабила хватку. - Еще раз увижу здесь, кровью харкать будешь, поняла?
- Да, - прохрипела женщина.
Ирина поднялась. Калинина с ужасом смотрела на нее.
- Я вам помогу, Елена Владимировна, - ровным голосом произнесла Ирина и, как примерная девочка, взяла сумку с продуктами.
Они молча шли к подъезду.
- Извините, - произнесла Ирина, когда они стояли возле лифта.
- Ты всегда так действуешь? - спросила Калинина, с трудом приходя в себя. - Тебя недавно освободили, представляешь, что может быть, если?..
- Ничего, - упрямо мотнула головой Сайгина.
Елена открыла дверь квартиры.
- Извини, у меня беспорядок. Материал в номер сдавала.