- Вон на стене большая,- проворчал он и стал набивать короткую трубку.
- Я привык к этой,- сказал я, склонившись над своей картой в поисках Ренфри-стрит. Потом оторвался от карты и внезапно посмотрел в лицо человеку в котелке.
- Что-то чертовски быстро вы вспомнили этот адрес. Он сунул трубку в рот, крепко закусил мундштук и заложил пальцы в карман расстегнутого жилета.
- Да тут пара типов недавно его спрашивала. Я лихорадочно сложил карту и уже на ходу запихнул ее в карман. Прыжками я пересек тротуар, плюхнулся на сиденье и включил стартер.
- Нас обошли,- бросил я Берни Олзу.- Двое ребят недавно разнюхивали здесь же адрес этого парнишки...
Олз схватился за дверцу и выругался, когда на повороте взвизгнули шины. Я вцепился в руль и погнал изо всех сил. На Мэйн-стрит дорогу нам преградил красный свет.
Я вильнул к бензоколонке, проехал насквозь, выскочил на Центральную уже за светофором и подрезал несколько машин, чтобы успеть сделать правый поворот.
Цветной полисмен засвистел и попытался рассмотреть номер моего "мармона". Я резко повернул направо и прибавил газу.
Склад, рынок, большой газгольдер, снова склады, железнодорожные пути, два моста - все это осталось позади. Три светофора я проскочил в последнее мгновение, четвертый - на красный свет. Шесть кварталов за нами шел полицейский на мотоцикле, завывая сиреной. Олз передал мне бронзовую бляху, я высунул ее из машины. Бляха блеснула на солнце, и сирена умолкла. Мотоцикл держался за нами еще с десяток кварталов, потом свернул в сторону.
Озеро Грей - искусственный водоем в долине между двумя холмистыми грядами на восточной окраине Сан-Анджело. Узкие, аккуратно замощенные улицы петляют по склонам, описывая причудливые кривые; вдоль них вольно разбросаны дешевые коттеджи.
Мы влетели на холм, на ходу читая названия улиц. Серая шелковая гладь озера уже исчезла из виду, и дырявый глушитель старичка "мармона" трещал меж оползающих склонов. В высокой траве среди сусличьих нор рыскали бездомные собаки.
Ренфри-стрит проходила почти по вершине холма. В ее начале стоял маленький опрятный коттедж, возле которого на лужайке копошился в проволочной загородке младенец, облаченный в пеленку и больше ни во что. Потом потянулись пустыри, потом снова дома, потом дорога снова резко пошла под гору, сделала несколько крутых поворотов и потянулась между высокими откосами, тень от которых перекрывала всю улицу.
Впереди за поворотом прогремел выстрел.
Олз резко выпрямился.
- Ого! Это не охотничье ружьишко! - Он выхватил пистолет и приоткрыл дверцу.
Мы вылетели за поворот и увидели у подножья холма еще два дома посреди пологих участков. Поперек улицы между домами стоял большой серый автомобиль. Левая передняя шина у него спустила, обе передние дверцы были широко распахнуты, отчего автомобиль казался каким-то лопоухим чудовищем.
Невысокий смуглый человек стоял на коленях возле правой дверцы. Правая его рука с окровавленной кистью свисала вдоль тела, другой рукой он пытался поднять с бетонной мостовой автоматический пистолет.
Я затормозил, "мармон" занесло, и Олз вывалился наружу.
- Бросай оружие, ты! - заорал он.
Человек с простреленной рукой оскалился и привалился спиной к подножке. Я выскочил из машины. Тут откуда-то из-за машины раздался выстрел, просвистела недалеко от моего уха пуля. Мне не видна была левая сторона серого автомобиля, а стреляли, кажется, именно оттуда. Олз тут же влепил в распахнутую дверцу одну за другой две пули. Я упал на мостовую, заглянул под машину и увидел пару ног. Выстрелил и промахнулся.
Со стороны ближайшего дома послышался негромкий, но очень резкий хлопок. В сером автомобиле разлетелось стекло. Из-за машины снова загремел выстрел, и с угла дома, над кустами, посыпалась штукатурка. Затем я увидел, что из кустов выглядывает мужская фигура. Лежа на земле, человек прижимал к плечу легкую винтовку.
Я узнал его. Это был таксист Том Снайд.
Олз фыркнул и бросился на серый автомобиль - дважды выпалил в распахнутую дверь и нырнул под передние колеса. Из-за автомобиля раздалось еще несколько выстрелов. Я отшвырнул ногой пистолет раненого, проскользнул мимо него и осторожно выглянул из-за багажника. Человеку за машиной приходилось то и дело оборачиваться, чтобы быть готовым отразить нападение с разных сторон. Это был крупный мужчина в коричневом костюме. Громко топая, он бросился к бугру между двух коттеджей. Прогремел револьвер Олза" я пальнул вслед за ним. Человек увернулся и на ходу выстрелил в ответ. Олз выбежал из-за прикрытия, я увидел, как у него слетела шляпа, как он встал, расставив ноги, и прицелился, словно на полицейских учениях.
Но преследуемый уже оседал на землю. Моя пуля достигла цели. Олз, тщательно прицелившись, выстрелил еще раз - его последняя пуля настигла беглеца. Он перевернулся и упал, его голова ударилась о мостовую с тошнотворным хрустом.
Мы подошли к нему с противоположных сторон. Олз нагнулся и перевернул убитого на спину. Несмотря на то, что из шеи хлестала кровь, на мертвом лице застыло спокойное, дружелюбное выражение. Олз начал обшаривать карманы убитого.
Я обернулся. Второй бандит сидел на подножке, прижав правую руку к боку и гримасничая от боли.
Том Снайд вскарабкался по склону и подошел к нам.
- Этого парня зовут Поук Эндрюс,- сообщил Олз, указывая на мертвого.Встречал его в бильярдных.- Он встал и отряхнул колени.- Да, Поук Эндрюс наемный убийца. Наверное, недурно зарабатывал.
- Это тот самый, который стоял передо мной, когда меня оглушили,сказал я.- И если в рассказе рыжей есть хоть капля правды, похоже, что именно он застрелил Лу Харджера.
Он кивнул, подошел к своей валявшейся на земле шляпе и поднял ее. В шляпе зияла дыра.
- Я не удивлюсь этому,- сказал он, спокойно надевая шляпу.
Том Снайд стоял перед нами, судорожно прижимая к груди ружье. Он был без шляпы и без пальто, в спортивных туфлях. Его трясло, безумные глаза блестели.
- Я знал, что прикончу гадов! - прохрипел он.- Знал, что доберусь до этих сволочей! - Он замолчал, и лицо его позеленело. Он медленно наклонился вперед, уронил ружье и уперся в согнутые колени.
- Ты бы пошел прилег, приятель,- сказал Олз.- Судя по цвету лица, ты вот-вот лишишься своего обеда.
10
Том Снайд лежал с мокрым полотенцем на лбу на диване в гостиной своего маленького коттеджа. Рядом, держа его за руку, сидела девчушка с волосами медового цвета. Из утла гостиной на Тома Снайда восхищенно взирала молодая женщина.
В гостиной было очень жарко, все окна закрыты, жалюзи опущены, Олз поднял жалюзи и сел около окна, глядя на серый автомобиль, к рулю которого был прикован наручниками смуглый мексиканец.
- Если бы они насчет дочки не сказали...- произнес Том Снайд из-под полотенца.- От этого я прямо спятил. Сказали, если я им не подыграю, то вернутся и увезут ее.
- Давай-ка с самого начала,- сказал Олз и сунул в рот сигару, но, подумав, не стал закуривать.
Я сидел на жестком стуле и молча созерцал дешевый новенький ковер.
- Я читал журнал. Собирался поесть и ехать на работу,- обстоятельно рассказывал Том Снайд.- Дочка открыла им дверь. Они вошли, навели на нас пистолеты, загнали сюда, закрыли окна и опустили жалюзи. Мексиканец уселся и стал в щелку выглядывать на улицу. Ни слова не сказал. Большой парень сел на кровать и заставил меня два раза подряд рассказать обо всем, что вчера случилось. А потом велел забыть, что я с кем-то встречался и с кем-то ехал в город.
- Когда вы впервые увидели вот этого человека? - спросил Олз, кивнув в мою сторону.
- Точно не скажу. Наверное, в половине двенадцатого - без четверти двенадцать. Я приехал к себе в гараж, в час пятнадцать, сразу же, как забрал свои колеса у отеля "Карийон". С побережья до города мы тащились целый час. А в аптеке разговаривали минут пятнадцать, может, и больше.
- Значит, вы с ним познакомились около полуночи,- уточнил Олз.
Том Снайд кивнул, и полотенце сползло вниз. Он снова уложил его на лоб. Немного подумав, сказал:
- Пожалуй, нет. Парень в аптеке говорил, что он закрывает в двенадцать. А когда мы уезжали, аптека еще была открыта.
Олз повернул голову и посмотрел на меня без всякого выражения. Потом снова на Тома Снайда.
- Рассказывайте дальше про бандитов,- велел он.
- Этот большой говорил, что мне, наверное, вообще ничего никому не придется рассказывать. А если все-таки придется и я скажу все как надо, они привезут мне денег. Если скажу что не так - заберут дочку.
- Вот дерьмо! - выругался Олз.
- Они ушли. Я посмотрел им вслед в окно и словно спятил. Наша улица тупиковая - ее жулики строили, да недостроили. Тянется на полмили вокруг холма, потом тупик. Дальше не проедешь. Я знал, что они на обратном пути опять проедут мимо... Я достал свою мелкашку, другого оружия у меня нет, да и залег в кустах. В шину я попал со второго раза. Они, наверное, решили, что это просто прокол. Потом я опять промазал, а они сообразили, что к чему. Начали палить почем зря. Мексиканца я достал, а большой спрятался за машину... Вот и все. А тут и вы подъехали.
Олз переплел свои толстые жесткие пальцы и мрачно улыбнулся женщине в углу.
- Кто живет в соседнем доме, Том?
- Его зовут Грэнди, он машинист на железной дороге. Живет один. Сейчас на работе.
- Ясно,- кивнул Олз. Он встал, прошелся и погладил девчушку по голове.Придется вам приехать к нам и подписать показания, Том.
- Конечно,- голос у Тома Снайда был усталый, безжизненный.- Наверное, я и работу теперь потеряю - из-за того, что отдал вчера такси в чужие руки.
- Ну, в этом я не уверен,- мягко сказал Олз.- А вдруг вашему боссу понравится, что у него за рулем сидят ребята, которые могут за себя постоять.
Он снова погладил девочку по голове, подошел к двери и открыл ее. Кивнув Тому Снайду, я вышел вслед за Олзом. Олз спокойно заметил:
- Он еще не знает про убитого. Я не стал об этом при малышке.
Мы подошли к серому автомобилю. Эндрюс был накрыт мешками из-под цемента, которые мы принесли из подвала Снайдов, по краям они были придавлены камнями. Олз мельком взглянул в сторону тела и рассеянно сказал:
- Мне надо скорей добраться до телефона.
Он прислонился к дверце и заглянул внутрь. Мексиканец сидел, откинув голову, полуприкрыв глаза, с отсутствующим выражением на смуглом лице. Левая кисть его была прикована к рулю.
- Как тебя зовут? - спросил Олз.
- Луис Кадена,- тихо отозвался мексиканец, не открывая глаз.
- Кто из вас, сволочей, пришил вчера парня в Уэст-Симарроне?
- Не понимай, сеньор,- кротко ответил мексиканец.
- Ты мне дурачком не прикидывайся, мексиканская рожа,- спокойно сказал Олз.- Я ведь и рассердиться могу.- Он облокотился на окно и покатал во рту сигару.
Мексиканец казался даже веселым, хотя очень усталым. Кровь у него на правой руке засохла и почернела.
- Эндрюс пришил этого парня прямо в такси в Уэст-Симарроне,- продолжал Олз.- С ним была девушка, которую мы уже задержали. У тебя чертовски мало шансов доказать, что ты в этом не замешан.
В полуприкрытых глазах мексиканца блеснул и погас огонек. Он улыбнулся, сверкнул мелкими белыми зубами.
- Куда Эндрюс дел револьвер? - спросил Олз.
- Не понимай, сеньор.
- Крутой паренек. Я таких побаиваюсь,- пробормотал Олз.
Олз отошел от машины и стал ковырять носком башмака в сухой грязи, налипшей на мешке, которым было прикрыто тело. Расчистив мешковину, Олз громко прочитал надпись на ней:
- Дорожно-строительная компания Сан-Анджело... И что этой толстой сволочи неймется, занимался бы своим бизнесом.
Я стоял рядом с ним и глядел вниз, в долину. Далеко под нами, на бульваре, окаймлявшем озеро Грей, то и дело вспыхивали на солнце стекла автомобилей.
- Ну, что ты скажешь? - обратился ко мне Олз.
- Убийцы, видимо, знали насчет такси,- начал я,- но девица со своей добычей все-таки добралась до города. Так что это сработал не Каналес. Он не из тех ребят, что выпускают из рук двадцать два куска собственных денег. Рыжая участвовала в убийстве, и оно заранее задумано.
- Конечно,- Олз усмехнулся.- Харджера убили, чтобы подставить вас.
- Черт-те что... Как низко ценится человеческая жизнь - всего в двадцать две тысячи. Харджера пристукнули, чтобы расставить мне капкан, а деньги отдали мне, чтобы защелкнуть его покрепче.
- Может, рассчитывали, что вы смоетесь,- проворчал Олз.- Вот тогда вам была бы крышка.