– Еще бы!
– Фотографии ее есть в отделе баллистики?
– Конечно, навалом. Ничего страшного в том, что вы посмотрите на них, если именно этого вы хотите.
Пеллью выплыл из кабинета, оставив Маннеринга одного.
Инспектор мог просто позвонить в отдел и попросить принести нужные фотографии, подумал Маннеринг с легкой ухмылкой. Но пошел сам, желая, по-видимому, связаться с Бристоу. Джон выкурил одну сигарету и уже принялся за другую, когда вернулся Пеллью с полдюжиной блестящих глянцевых отпечатков. Сделал вид, что ему стоило большого труда их найти. Разложил фотографии на столе.
– Если этим пистолетом вновь воспользуются, мы сразу же об этом узнаем. Зачем вы хотите посмотреть на них, мистер Маннеринг?
– Можно взять их в качестве сувенира? Ведь эта пуля чуть было не убила меня!
– Да берите их все, – сделал щедрый жест Пеллью. – Потом решите, стоит ли нам говорить, зачем они на самом деле вам понадобились. – Он, конечно же, догадался, для чего нужны Маннерингу эти снимки. Бристоу, скорее всего, посоветовал Пеллью пойти Джону навстречу.
– Конечно, скажу, – подтвердил Маннеринг. – На рынке не появились следы Фесинской коллекции?
– Абсолютно никаких.
– Известен ли какой-нибудь коллекционер, интересующийся этими драгоценностями?
– Даже не знаю, – признался инспектор. – Может быть, это известно Бристоу, ведь он у нас специалист по таким делам.
– Я поговорю с ним завтра утром. Поблагодарите его за помощь, хорошо?
– А мне спасибо? – притворился рассерженным Пеллью, и они расхохотались.
Маннеринг поставил машину в гараж и пешком пошел домой.
Тихонько поднялся наверх, воспользовавшись собственным ключом.
Порывшись в шкафу, вытащил старый автомобильный коврик и деревянное полено, оставшееся после последнего ремонта. Поставил полено у двери на лестницу и, обмотав револьвер ковриком, отошел на несколько шагов.
Так, все готово: Маннеринг тщательно прицелился и выстрелил. Как он и предполагал, звук выстрела получился совсем негромким. Пуля врезалась точно в середину полена.
Размотал остатки коврика и открыл окно, чтобы выветрился запах пороха и сгоревшей ткани. Потом достал небольшие стальные тиски, закрепил в них полено, надпилил его с двух сторон по линии движения пули. Взял молоток и резко ударил. Бревно раскололось на две половинки, упавшие на пол.
С ними упала и пуля.
Маннеринг все прибрал и прошел в свой кабинет. Из гостиной раздавались голоса Лорны и Анны. Сел за рабочий стол, включил над головой специально приспособленную лампу, достал увеличительное стекло, взял пинцетом пулю и стал ее внимательно изучать. Линии нарезки были отчетливо видны. Разложив полученные в полиции фотографии, принялся сравнивать их с пулей, выпущенной из револьвера Кертни.
Стопроцентную гарантию при таком исследовании дать, конечно, трудно, но Маннеринг был почти уверен, что пуля, лежащая перед ним, и пуля, попавшая в голову при ограблении, выпущены из одного ствола.
Похоже, что к Кертни перешел револьвер по наследству от Аллена, а значит, он мог унаследовать и что-нибудь еще. Маннеринг сравнил описание драгоценностей из сейфа Кертни со списком украденных бриллиантов. Сходства никакого.
Вынул любовные письма.
Читал невнимательно, в основном обращая внимание на подписи. Первой встретилась подпись – Юстас. Юстас обращался к женщине в возвышенных выражениях, но только не по имени. Не было и адреса.
Письма из второй пачки были еще более страстные. Адресов тоже не было. Что касается имен, то к мужчине обращались по имени – Джордж, а к женщине – Уин.
Маннеринг запер письма в ящик письменного стола и взял адресную книжку. Уже на третьей странице прочел:
«Юстас Р. Штафер 19, Конвой-стрит, площадь Слоан, С. В.»
Все становилось понятным. Анну Штафер шантажировали из-за ее отца.
Маннеринг ушел в гостиную. Было заметно, что Анна плакала, но потом сумела справиться с собой.
– Хорошо, что ты пришел, Джон. Анна мне все рассказала.
– Вы были так добры ко мне, – произнесла девушка. У матери Анны очень слабое сердце, и любое потрясение способно убить ее. Отца девушки шантажировали из-за романа, начавшегося и закончившегося несколько лет назад.
Он выплатил шантажисту так много денег, что разорился.
– Когда у отца просто не осталось денег платить этому подлецу, Билл Кертни переключился на меня, – объяснила Анна. – Началось все недели три назад. Конечно, тогда я об этом ничего не знала, просто видела, что отец чем-то очень сильно расстроен, объясняла это неудачами в коммерческих делах. У меня было несколько сотен фунтов, и все сейчас у Билла. Он продолжал требовать еще. Он преследует меня почти каждый вечер. И сегодня сказал, что ему срочно требуется сотня фунтов. И он намекнул...
Девушка замолчала.
– Что было бы гораздо проще вынести что-нибудь из магазина, да? – высказал предположение Маннеринг.
– Вы догадались?
– Это было совсем нетрудно. Кертни пользовался для шантажа письмами вашего отца?
– Да. Я просто не могу понять, как отец... – Анна вновь замолчала. – Бесполезно сейчас копаться в этом. Знаю наверняка, что если об этом станет известно матери, это убьет ее.
– Я сам разберусь с Уильямом Кертни, – пообещал Маннеринг. – Вам не надо сейчас ни о чем беспокоиться, Анна, уверяю вас. Пусть Кертни думает, что вы еще боитесь его. Делайте то, что он вам советует, рассказывая мне обо всех его действиях. У него уже нет этих писем. Но вам об этом он ничего не скажет. Делайте вид, что ничего не знаете.
– Но как вы можете быть так уверены? Маннеринг вынул из кармана пачку писем, провел Анну в кухню, открыл печь, бросил пачку в огонь.
Когда догорал последний конверт, зазвонил телефон.
Глава 11
ДОКЛАД
– Докладываю, – в трубке звучал радостный голос Читтеринга. – Кертни прибыл минут через десять после вашего отъезда. Четверть часа находился в квартире, потом выскочил из дома как ошпаренный. Ну и запаниковал же он! Первым делом бросился к телефонной будке и кому-то позвонил, потом помчался к ближайшей станции метро. Я оставил «остин» и пошел за ним следом. Вышел он в Илинге, там его ждал в машине какой-то мужчина. Кертни вскочил в нее, и они смылись. Такси поблизости не оказалось. Так все и кончилось.
– Значит, Илинг, – повторил Маннеринг.
– Человек, встретивший Кертни, сидел за рулем черного «хамбер хока», номер – 2-Эйч-Джи-513. Самого его я не рассмотрел. Кертни только открыл дверь и запрыгнул вовнутрь. – Читтеринг помолчал, потом спросил:
– Что с Анной?
– Если заглянешь сюда, сможешь проводить ее домой.
– Дайте мне полчаса.
К приезду Читтеринга Анна уже улыбалась.
Джеймс Артур Моррис ехал по Илингу в своем «хамбер хоке». Рядом сидел Кертни, оба молчали. Вскоре они были за городом. Моррис кисло поинтересовался:
– Жду, когда ты мне расскажешь, что же произошло?
– Сегодня вечером у меня был посетитель.
– Меня не интересует твоя светская жизнь.
– Да это совсем не то, ему нужны были какие-то письма. Он их и взял, вытащив из моего сейфа. Моррис резко бросил:
– Письма Штафера?
– Да.
– Взял еще что-нибудь?
– Нет.
– Послушай, Кертни. Если будешь мне врать, попадешь в бо-о-о-ольшую беду. Я забочусь о тебе и хорошо плачу, но мне нужно дело, понимаешь? Что еще украли?
– У меня была еще одна пачка писем.
– Драгоценности?
– Их не тронули.
– Что это еще за пачка писем?
– Одной старинной подружки.
– И ее тоже шантажировал?
– Ну что в этом особенного? Моррис резко сказал:
– Говорил же тебе, ничем больше не заниматься, кроме дела Штафер, а когда я тебе приказываю делать что-нибудь...
– Я думаю своим умом, – завершил за него фразу Кертни. – Я не собираюсь стоять на задних лапках ни перед тобой, ни перед кем-нибудь другим, не забывай об этом. Ты платишь мне, но работу-то я выполняю сам. Если тебе не нравится, поищи кого-нибудь другого.
Моррис ничего не ответил.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно хмыкнул Кертни, наклоняясь и доставая бутылку из кармана. Отхлебнул пару глотков.
Моррис бросил:
– Ты только этого и хочешь.
– Я пью то, что мне нравится и когда мне нравится, – , медленно произнес Кертни. – Я обещал сразу же сообщить, если что-нибудь пойдет не так, вот и сообщаю. Мне кажется, что вор приходил именно ради этих самых писем. Может быть, даже тот самый человек.
– Ты же говорил, что они были написаны женщиной.
– Ну да, женщиной своему любовнику.
– Что еще пропало?
– Только старая записная книжка, – с неохотой признался Кертни. Он не стал упоминать пистолет Аллена.
– Мой адрес в ней был?
– Э.., э...да.
– Чертов болван. – Моррис резко свернул на обочину. – Кертни, не корчь из себя умника. Мне не нравятся ловкачи, позволяющие грабить себя. Если ты оставляешь записные книжки и письма...
– Они были в сейфе.
– Да где ты его вообще купил? У Вулворта? У них бы не было моего адреса, если бы ты его не записал. Если тебе придет в башку мысль куда-нибудь смыться, даже и не пытайся. Понял? – Уже мягче Моррис продолжал:
– Не ошибись, Кертни. Я имею в виду бизнес. Делай то, что я тебе говорю, но не более того. Ясно? Кертни мрачно ответил:
– От ограбления никто не застрахован.
– Наделал ты себе работы, записав мой адрес. Записную книжку надо во что бы то ни стало вернуть. Грабитель работал на Анну Штафер или ту другую женщину, что ты шантажировал. Поэтому тебе придется искать в двух местах. Завтра утром узнай, известно ли что-нибудь Анне Штафер. Ты это сразу поймешь. Если она не захочет с тобой говорить, это означает, что она все знает, и беспокоиться не о чем. Тебе же лучше, чтобы грабителями оказалась другая сторона, у меня большие планы в отношении Анны Штафер. При грамотном подходе она может принести нам целое состояние из «Куинз». Ну а теперь, как зовут эту вторую женщину?
– Картрайт, Уинфрид Картрайт, – ответил Кертни. – Письма она писала Джорджу Ренуэю.
– Где он живет?
Кертни дал адрес, потом спросил:
– Что ты собираешься делать?
– Выяснить, нет ли у них этой записной книжки. Здесь мне твоя помощь не нужна. Твоя задача – Анна Штафер. А первым делом завтра утром отправь мне по почте все драгоценности, только, конечно, не заказными бандеролями. Понял?
– Я пока еще хорошо слышу.
– Если бы ты и соображал так же хорошо! Поезда уже не ходили, поэтому Моррис довез Кертни до Паддингтона, домой тот добрался пешком.
* * *
Проснувшись на следующий день, Лорна увидела, что Джон уже встал и сидит, попивая чай и читая утренние газеты.
Она окинула его холодным взглядом.
– Два дня назад я ни о чем не беспокоилась, теперь же все вернулось на круги своя.
– Но это же не моя вина, – жалобным тоном ответил Маннеринг.
– Так уж и не твоя. Да ты упиваешься этой ситуацией.
– Может, и так. Но это имеет под собой достаточные основания. Анна чувствует себя гораздо лучше. Читтеринг, похоже, влюбился, а у меня есть пистолет, выпустивший в меня ту злополучную пулю.
– ЧТО?
– Проблема в том, надо ли говорить Бристоу, что я стянул его у Кертни, или нет, – промурлыкал Джон. Лорна выглядела совершенно обалдевшей.
– Бристоу может заявить, что мы мешаем ходу расследования, но, с другой стороны, к тому времени, когда неповоротливая машина правосудия доберется до него, Кертни наверняка избавится от пистолета или воспользуется им вновь.
– Но Джон, это же означает...
– Это может означать, что Кертни убил Аллена, но сам он мог получить пистолет от кого-нибудь другого. Главный вопрос – сделать ли Бристоу подарочек в виде пистолета с пояснительным письмом от некоего мистера Анонима или сделать так, чтобы Кертни был схвачен с этим оружием.
Лорна слабо попросила:
– Налей мне чашечку чая. Маннеринг подал супруге чай.
– Я сдаюсь. Неужели ты не видишь: это означает, что все еще охотятся на «Куинз» и хотят использовать Анну в своих целях.
– От Фесинской коллекции у них, наверное, разыгрался аппетит, – согласился Маннеринг.
– Что ты собираешься предпринять?
– Нанести визит Кертни сегодня вечером, но не в качестве Джона Маннеринга.
– Думаю, тебя уже ничто не остановит. Маннеринг притворился, что не расслышал последнюю фразу жены, допил чай и встал.
– Посмотри-ка, в какой я прекрасной форме – могу справиться с полдюжиной громил.
– Но ты же должен что-то сказать Бристоу, Джон. Он так заботился о тебе, когда ты болел. Не подводи его.
– Я собираюсь заключить с ним соглашение.
Глава 12
РАБОЧЕЕ СОГЛАШЕНИЕ
– Рукопожатие Бристоу было крепким и искренним.
– Джон, рад видеть тебя. Жаль, что меня не было вчера в городе.
– Мне тоже жаль. – Маннеринг сел в кресло в кабинете Бристоу и взял предложенную им сигарету.
– Ну как, скажешь мне, зачем тебе понадобились вчера вечером те фотографии?
– Я встретил человека, у которого есть этот пистолет.
– Именно ЭТОТ? – набросился на Джона Бристоу.
– Если бы ты узнал, что некий детектив-любитель наткнулся на что-то такое, о чем немедленно следует сообщить полиции, но поступив так, можно упустить крупную рыбу, поймав вместо нее всякую мелочь, как бы ты поступил?
– Ах, вот, значит, в чем дело.
– Этот детектив до конца не уверен, что это именно тот пистолет, он просто предполагает это.
– Если он такой человек, как я его представляю, то он вряд ли наделает кучу ошибок, – сухо заметил Бристоу. – Итак, ты по-серьезному взялся за расследование. Сообщи мне все, что посчитаешь нужным, и дай время обдумать ситуацию. Я ставлю только одно условие.
– Какое же?
– Если я скажу, что мне необходима информация, ты мне все выложишь.
– Нелегкое условие.
– Джон, ты давно уже играешь одинокого охотника, и, что бы я ни сделал, это тебя не остановит. Только вспомни, я ищу убийц Алленауже больше десяти недель, но так ни на йоту к ним не приблизился. А ты за двадцать четыре часа... – Бристоу замолчал, махнув рукой. – Это же ни в какие ворота не лезет!
Маннеринг спокойно объяснил:
– Послушай-ка, Билл.
Он рассказал об Анне Штефер и Кертни, опустив только свой незаконный визит к тому домой. Как никто другой Бристоу был способен читать между строк.
– Так что видишь, Билл, я вынужден был действовать самостоятельно.
– Ты уверен в номере этого черного «хамбер хока»?
– Да.
– Читтеринг тебе помогает?
– Он по-прежнему репортер уголовной хроники.
– Даже не знаю, нравится мне все это или нет, – проворчал Бристоу, – но думаю, что ты сам должен проверить свои предположения. Я могу выяснить, кому принадлежит эта машина, но на основании всего рассказанного тобой я даже пальцем не могу дотронуться до ее владельца.
– Сколько времени уйдет на установление личности владельца?
– Минут десять.
– Можно, я подожду?
– У меня нет никаких причин скрывать его имя от тебя, но учти – и мне интересен этот тип. Маннеринг спокойно ответил:
– Билл, я вовсе не собираюсь соперничать с тобой. Но ведь мы можем работать в одной упряжке: ты по своим полицейским каналам, я же половлю рыбку в воде, которая заказана для полиции. Так мы быстрее придем к конкретным результатам. Может мы так сработаемся? Ты же понимаешь, что в конечном итоге нам нужно одно и то же. Берись за дело всерьез. Здесь действует целая шайка. На свободе убийца. Мы можем вскрыть по-настоящему грязные делишки.
После продолжительной паузы Бристоу наконец выдавил:
– Что ж, я посмотрю, что смогу сделать.
«Хамбер хок» был зарегистрирован на имя Джеймса Артура Морриса, был указан адрес в Хэттон-Гарден. Там располагались контора и магазин. Сам же Моррис жил в Илинге.
* * *
Придя в «Куинз» на следующее утро, Маннеринг застал там Анну Штафер. Она протирала мебель в магазине и делала это энергично и с охотой. Девушка улыбнулась Маннерингу и, очевидно, хотела обратиться к нему. Бросив на ходу: «Попозже», Бристоу проследовал в контору.