– А что у него конференция так поздно заканчивается? – встрепенулся Мухин. – Как по анекдоту – звонит муж домой: дорогая, говорит, я на конференции, у нее и заночую…
– Дурак, у него конференция в Барселоне, ничуть не обидевшись, ответила Алка.
Алкин муж был замечательным ученым-химиком, и так часто ездил на всякие симпозиумы и международные семинары, что это уже перестало для нее быть в новинку.
– Ну вот… – недовольно протянула Саватеева, которая еще не все успела рассказать про свою теперешнюю замечательную жизнь, поскольку Мухин весь вечер никому не давал вставить слова. – Ну вот, тебе какой-то Дик дороже собственных одноклассников! Ты своего Дика видишь каждый день, а со мной сколько лет не виделась?
– Собаку обязательно нужно выгулять, строгим голосом прирожденного педагога проговорила Алка. – Иначе она заболеет…
Надежда горячо поддержала ее и сама засобиралась вместе с подругой, и Люська Цыпкин вышел с ними, по школьной привычке подхватив спутниц под руки.
– Девочки, – он поочередно заглядывал в глаза то одной, то другой, – зайдем еще в одно местечко, посидим немножко втроем, а потом я вас развезу по домам!
– Дик негуляный… – начала Алка.
– Да я же тебя мгновенно довезу! А то мы и поговорить-то не успели! То Ленкину морду разглядывали, то Славка своими упаковочными материалами голову морочил! Ну буквально полчасика!
– Как же ты поведешь? – спохватилась Надежда, когда Люська уже открывал дверцы замечательной машины цвета топленого молока.
Надеждин муж Сан Саныч приучил ее различать разновидности машин, и она с тихой гордостью узнала последнюю модель «Вольво».
– А что такого? – удивленно оглянулся на нее Люська.
– Ну, как… ты же пил!
– Ой, я тебя умоляю! Я и пил-то совсем немного, от такой дозы я только увереннее себя за рулем чувствую! А для гаишников у меня всегда деньги есть, они только под козырек возьмут!
Надежда уютно устроилась на мягком кожаном сиденье, Алка с недовольным кряхтением примостилась рядом.
– Ну как, заедем еще в одно местечко? – повернулся к ним Люська. – Совсем ненадолго! Я вас потом развезу! Ну, по глазам вижу, что согласны!
– Ой, Люська, – проворчала Алла, – ты, я смотрю, как в школьные годы – всегда готов!
– И горжусь этим!
Отличная машина плавно рванула с места и буквально через пять минут снова затормозила. Перед стеклянной дверью маячил швейцар в адмиральской форме, слегка оживившийся при виде их теплой компании. Он распахнул перед гостями стеклянную дверь ресторана.
Проходя мимо импозантного привратника, Надежда заметила на его щеке шрам в форме пятиконечной звезды, и подумала, что он скорее похож не на адмирала, а на капитана пиратской бригантины.
Немногословный метрдотель провел прибывших к угловому столику, исчез в полутьме.
– Но только не заказывай нам ничего, кроме кофе! – поспешно проговорила Надежда.
– И не больше, чем полчаса! – подхватила Алла. – Меня Дик ждет!
– Ну, разумеется! – Люська вполголоса что-то проговорил появившемуся официанту, тот кивнул и что-то застрочил в книжечке.
– Девочки, вы выглядите просто прекрасно! проговорил Люська, повернувшись к подругам.
– Да брось ты сочинять, – Надежда махнула рукой, – уж ты-то отлично знаешь, сколько нам лет!
– А что? – неожиданно оживилась Алка, – я считаю, что женщине столько лет, на сколько она выглядит, а я выгляжу… ну, Люська, скажи, на сколько я выгляжу? – и она кокетливо поправила волосы.
– На семнадцать! – мгновенно заявил галантный Цыпкин.
– Да брось ты, – Алка захохотала, – болтун!
Лучше скажи, ты все с той же женой? Кажется, она у тебя была третья?
– Нет, девочки… – Люська покаянно склонил голову. – Мы расстались…
– Что, неужели у тебя уже четвертая жена? в притворном ужасе Алка округлила глаза, – Нет, я вернулся ко второй…
Эту самую вторую жену Люська встретил, можно сказать, прямо на глазах у Надежды и Аллы. Дело было лет пятнадцать назад, они созвонились и собрались втроем в театр. Однако в антракте Люська на какое-то время исчез, а потом вернулся с горящим взором и заявил:
– Я только что встретил девочку, с которой вместе ходил в детский сад!
Надежда с Алкой переглянулись. Люська извинился перед ними и снова исчез.
Через месяц он позвонил Алке и сообщил, что развелся с первой женой и на днях женится на той самой «девочке», с которой они, по остроумному алкиному замечанию, сидели на соседних горшках.
– Но это уж навсегда? – осторожно осведомилась Надежда, внимательно оглядев Люську. Приходилось признать, что выглядел он неплохо: немного полноватый, но живой и веселый, хороший костюм, прекрасные черные волосы, густые усы… Да, для мужчины пятьдесят лет – это еще не конец жизни… по крайней мере, для некоторых.
– Ну признайся, Люська, – придвинулась к нему Алла, заметив, что он не спешит отвечать Надежде, – небось, уже снова в кого-нибудь влюблен?
– Нет, – Люська комично потупился, – но всегда готов!
Официант вернулся к столу с подносом, на котором стояли салаты, дары моря и бутылка бордо.
– Мы же сказали – ничего кроме кофе! – сердито проговорила Надежда.
– Не волнуйся, – отмахнулся Люська, – кофе тоже принесут! Должны же мы выпить за встречу!
– Правда, Надька, не занудничай! – Алла неожиданно встала на Люськину сторону. Давно же не виделись!
– Но у тебя ведь Дик не гулян…
– А, – Алка отмахнулась, – подождет еще полчаса!
– За вас, девочки! – провозгласил Люська, разлив вино. – За то, чтобы вы всегда были такими же красивыми и привлекательными!
– Так все-таки, – Алка залпом выпила вино и придвинулась к однокласснику, – как получилось, что ты снова вернулся к своей второй жене?
– О, это такая романтическая история!
Только я вас покину на две минуты, а потом все расскажу… – Люська поднялся из-за стола и вполне твердой походкой направился в глубину зала.
Вдруг заиграла какая-то старая пионерская мелодия, и Люська вытащил из кармана мобильный телефон.
– Люська молодец, – проговорила Алла, проводив его взглядом. – Не позволяет возрасту диктовать правила игры!
Выпив, Алла иногда начинала выражаться слишком красиво – в ней поднимал голову преподаватель русского и литературы.
– Но все-таки четыре жены – это слишком! ответила Надежда, в которой заговорила сторонница семейных ценностей.
– Во-первых, не четыре, а три, – поправила ее Алла, – ведь сейчас он вернулся к своей второй жене, значит, это не считается. А во-вторых, ты ведь сама второй раз замужем!
– Ну, у меня другой случай…
– Почему это другой? Ничего не другой! То есть, у каждого человека – другой случай, свой собственный! Давай, выпьем вдвоем зато, чтобы тоже не поддаваться возрасту!
– Мне кажется, нам уже хватит… вон, ты уже заговариваешься!
– Ну, ты зануда, Сергеева! – Алка налила себе и подруге еще вина. – Легче надо к жизни относиться!
– Сергеева? – удивленно переспросила Надежда. – Надо же, а я уже забыла свою девичью фамилию! Только благодаря тебе ее вспомнила! – и она потянулась к подруге. – Алка, сколько же мы с тобой дружим?
– И не спрашивай! – Алла залпом выпила вино и поставила бокал. – А ты заметила, как Таракан за Светкой Малининой ухлестывал?
– Да это у него еще со школы… нержавеющее чувство… Слушай, а что это Люська так долго не возвращается?
– Ну, не знаю, – задумчиво проговорила Алка. – Может, тушь потекла или петля поползла на чулке… Ой! – она растерянно уставилась на Надежду. – Что я говорю? Мне правда больше не нужно пить!
– Да брось ты! Не в этом дело. Просто мы его все время зовем Люськой и относимся к нему, как к подружке, вот и забыли, что он на самом деле мужик! Но все-таки, что же он так долго?
Они посидели еще десять минут, перемывая косточки своим бывшим одноклассникам, но Люська все не появлялся.
Наконец, перед столиком возник официант и положил счет.
– Вы просили поскорее рассчитать, – пояснил он, как бы извиняясь, и удалился.
– Ох, ни фига себе! – ужаснулась Алла, заглянув в бумажку, – Какие бешеные бабки!
– Но что же это такое – Люська решил над нами так подшутить? – Надежда приподнялась и поглядела в ту сторону, куда ушел их приятель. – По-моему, приличные люди так не поступают!
– Я пойду погляжу, что там с ним случилось, решительно заявила Алка, вставая из-за стола. А ты сиди, а то официант еще подумает, что мы решили сбежать, не заплатив!
– Аллочка, – проговорила Надежда, ей вдруг стало как-то неуютно в этом «милом местечке», как выражался Люська, – только я тебя очень прошу, ты никуда не исчезай, ладно?
– Да куда я денусь! – отмахнулась Алка, направляясь к туалету.
Около двери с изображением мужского туалета она на секунду задержалась. Однако годы работы школьным завучем не пропали даром, ей неоднократно приходилось врываться в мужской туалет, чтобы пресечь там курение и прочие мужские забавы своих учеников.
Распахнув дверь, Алла громко откашлялась и позвала:
– Люська, ты здесь?
Стоявший к ней спиной толстенький дядечка в полосатом костюме бросил через плечо испуганный взгляд, побагровел и, торопливо застегиваясь, неожиданно тонким голосом пискнул:
– Пардон, мадам, вы кажется ошиблись дверью!
– Занимайтесь своим делом, гражданин! осадила его Алка. – Вы же видите – я не к вам Она еще раз окинула взглядом помещение и повторила:
– Люська, ну я тебя последний раз спрашиваю – ты здесь?
Толстенький дядечка, у которого даже уши стали свекольного цвета, протиснулся мимо Алки и выскочил из туалета. Из закрытой кабинки донесся жизнерадостный мужской голос:
– Девушка, это у вас такой способ знакомиться? Подождите, я выйду буквально через минуту!
– Зачем же так спешить? – отозвалась Алла и нагнулась, чтобы проверить остальные кабинки.
Кроме любителя неожиданных знакомств никого не было Она развернулась и покинула территорию потенциального противника.
Надежда сидела за столом, нервно комкая бумажную салфетку.
– Ну как? – со слабой надеждой в голосе спросила она подругу.
– Никак! – мрачно ответила Алла. – У тебя деньги есть?
– Очень мало… – растерянно протянула Надежда, – сейчас посмотрю, помету по сусекам…
– Ну, Люська! – возмущенно проговорила Алка, усаживаясь обратно за стол. – Ну, паразит! Это же надо так подставить! Я ему покажу… замечание в дневник, родителей в школу… да за такое вообще на второй год оставляют!
– Алка, опомнись – ты не у себя в школе!
– Да, действительно, – Алла огляделась по сторонам, – но все равно, мало ему не покажется!
– Для этого его сначала нужно найти…
– А еще нам нужно расплатиться… – и Алла полезла в свою сумочку.
Через несколько минут подруги общими усилиями кое-как наскребли необходимую сумму.
– Ну, раз уж мы набрали денег, – жизнерадостно заявила неунывающая Алка, – надо доесть все, что здесь осталось. Не оставлять же это врагу!
– Ты доедай, – отмахнулась от нее Надежда, а мне кусок в горло не идет. Я все думаю, куда девался Люська…
– Ну и доем, – охотно согласилась Алка и добавила с набитым ртом:
– Да не думай про него! Такой же козел, как все мужики! Я думала, он другой, но после сегодняшнего в нем тоже разочаровалась!
– Да уж, – вздохнула Надежда, – а еще говорят, что люди не меняются. Вот Ленка Саватеева, вполне приличная была девка, а теперь…
Это же подумать только – специально устроить встречу одноклассников, чтобы перед ними хвастаться! И этот тоже хорош – в такое положение нас поставил! Гад какой!
– Ну, зря ты так! – Алка после еды всегда становилась добродушной. – Люська – он неплохой мужик… А Саватеева просто дура, кстати всегда такой и была, ничуть не изменилась…
– Неплохой-то Люська неплохой, но как же он мог так нас подставить! Главное, ведь сам нас уговорил сюда зайти, мы не напрашивались, а потом исчез… бросил женщин, можно сказать, в безвыходной ситуации…
– Да встретил, наверное, очередную женщину своей мечты и тут же забыл обо всем на свете! Он же сам только что сказал, что всегда готов влюбиться! Помнишь как тот раз, в театре, когда он встретил свою будущую вторую жену – тоже бросил нас…
– Но тогда он нас хотя бы предупредил! А сегодня даже не намекнул! И набрал всего, а платить нам придется…
Словно в подтверждение ее слов возле столика нарисовался официант. На лице у него было вежливо-выжидающее выражение.
Надежда, мучительно краснея, выложила поверх счета все их деньги, высыпав на тощую кучку сотенных и десяток горку монет. Официант удивленно поднял брови, но ничего не сказал, сгреб деньги, брезгливо прикасаясь к монетам, и демонстративно пересчитал. Надежда, спохватившись, сунула ему в руку откатившуюся в сторону пятирублевую монету. Теперь должно было в точности хватить, но сверх счета ничего не оставалось. Официант окинул женщин крайне неодобрительным взглядом и величественно удалился.
Остановившись возле метрдотеля, что-то зашептал ему на ухо, косясь на скаредных клиенток.
– Алка, пойдем отсюда немедленно! – прошипела Надежда. – Неужели ты можешь есть в такой обстановке!
– Запросто, – отозвалась подруга, кусочком хлеба подбирая соус. – А что такого? Чем тебе не нравится здешняя обстановка? По-моему, здесь очень мило…
– До чего же ты толстокожая! Я на тебя просто удивляюсь! И ведь мы, кажется, собирались сесть на диету…
– С завтрашнего дня! Мы же договорились сегодня не портить праздник, а уж завтра…
– Кроме того, – использовала Надежда последний аргумент, – ты, кажется, торопилась к Дику…
– Ой! – Алка подскочила и уставилась на часы. – И правда! Бедный Дик!
Они поспешно покинули зал под презрительными взглядами персонала.
На улице Надежда мстительно проговорила:
– А денег, между прочим, у нас совсем не осталось! Как будем домой добираться?
– Да ладно, – Алка отмахнулась, – вечно ты из всего делаешь проблемы!
Оглядевшись по сторонам, она добавила:
– Машины Люськиной нету… Точно тебе говорю, встретил какую-нибудь девицу и укатил с ней!
– А про нас забыл… свинство какое!
Алла подняла руку. Рядом с ней тотчас же остановился аккуратный черный «Опель», водитель переговорил с Алкой, хлопнул дверью и укатил.
– Ну вот, – пригорюнилась Надежда, – а ты говорила, что не будет никаких проблем!
Только четвертый водитель, тщедушный седенький старичок на раздолбанной «копейке», оказался достаточно сговорчивым. Он доехал до Алкиного дома, Надежда осталась в машине, и через минуту вернулась Алка с деньгами и вконец измученным Диком.
С тех пор как они познакомились, Дик очень любил Надежду, просто обожал. Когда-то у него был хозяин, но того убили, и бедная собака осталась сиротой[2]. Надежда спасла Дика от голодной смерти и пристроила к Алке, потому что ее муж Петюнчик давно хотел собаку. Дик с Петюнчиком отлично ладили, но Надежду Дик встречал всегда визжа от радости, как щенок.
Сегодня же Дик был очень недоволен Алкиным поведением, поэтому приветствовал Надежду с прохладцей, только встал лапами на машину и лизнул Надежду в щеку. Подруги распрощались, и «копейка», дребезжа и грозя развалиться на части, повезла домой Надежду.
Всю дорогу престарелый автолюбитель изводил Надежду восторгами по поводу ее подруги.
– Это же надо, какая женщина! Все при всем… таких сейчас редко встретишь, одни, извиняюсь, макаронины и воблы сушеные… а эта подруга ваша, это ведь настоящая фемина! Есть на что приятно посмотреть!
Надежда окончательно разозлилась и дала себе слово, во-первых, принудительно высадить Алку на диету, и во-вторых, ни в коем случае не передавать ей слова восхищенного пенсионера.
Дома ее ждал кот Бейсик.
Он сидел в прихожей, прямо против двери, и на его морде было выражение, переводимое единственной широко распространенной фразой:
«Где это ты шлялась?»
– Нечего так на меня смотреть! – огрызнулась Надежда. – В конце концов, ты мне не муж, и я перед тобой не обязана отчитываться!