- Представь, как это здорово! Тебя покажут по телевиденью, сообщат, что простой школьник Миша Жиганов сумел сделать, то, что не удалось ученым и коллекционерам. «Бесценная коллекция картин княгини Кенешевой наконец-то займет достойное место в Третьяковской галерее или в каком-нибудь другом музее» - так о тебе скажут, а потом заснимут на фоне картин великих художников, - размечталась Женя, осторожно входя в теплую, сверкающую солнечными бликами воду.
- Не будем забегать вперед, – смущенный открывшимися перспективами «Шерлок Холмс» с разбегу плюхнулся в речку, и шум воды заглушил его последние слова.
************************
Женя представляла себя русалкой. Она сидела на толстой ветви огромной ивы и рассматривала свое искаженное мелкой рябью отражение в реке. Первая ночь в Дубовке прошла прекрасно и теперь, сразу после завтрака девочка вместе со своим братом отправилась на берег речки, оккупировав маленький песчаный пляжик напротив необитаемого островка. Место понравилось обоим, и «Шерлок Холмс» предложил устроить выездной штаб в ветвях старой ивы.
- Здесь думается хорошо, - сообщил он сестренке, машинально теребя в руке гибкий ивовый побег. – Последнее время я просчитывал план наших действий направленный на поиски коллекции и пришел к заключению, что надо начать с обследования чердака, на котором Орест прятал картины.
- Зачем? Думаешь, что спустя столько лет там сохранились какие-нибудь улики?
- Ну… – уклончиво ответил Миша. – Мало ли что? И потом, дело не в вещественных доказательствах, а в самой атмосфере. Шерлок Холмс говорил – для того чтобы поймать преступника, надо научиться думать как он, стать на его место.
- Но Орест не преступник!
- Разумеется. Однако, оказавшись на чердаке, мы настроимся на тот же лад, что и он, поймем ход его мыслей, и тогда нам станет проще понять, где именно он спрятал картины.
- Как это сложно…
- А кто сказал, что поиск пропавших много лет назад шедевров простое дело? – «Шерлок Холмс» гордо вскинул голову, и стекла его очков ярко вспыхнули на солнце. – С такой сложной загадкой может справиться только настоящий сыщик. Итак, в первую очередь нам предстоит проникнуть в дом, где жила наша прабабушка.
Постепенно перспектива полазить по старому чердаку, найти там что-то интересное стала казаться Жене все более привлекательной. Она уже представляла, как крадется среди штабелей брошенной мебели, приближаясь к той части чердака, где некогда скрывался Орест…
- Параллельно нам следует заняться опросом местных стариков и, прежде всего, посетить деревню Васино. Затем отправиться на развалины усадьбы.
- Зачем? Если Орест вывез картины из дома, с какой стати ему было возвращать их назад?
- Кто знает, кто знает… – Миша покачал головой. – Не забывай, парень прекрасно знал все тайники и закоулки в усадьбе, поэтому, вполне мог спрятать картины именно там. В первый момент Орест действовал импульсивно, он был потрясен гибелью матери и торопился как можно скорее убраться из этих мест, куда глаза глядят, но потом, после зрелых размышлений… Короче, нам надо залезть на чердак и представить себя Орестом. Может, тогда мы поймем, что он надумал. По дороге к лечебнице, заглянем домой – выясним у бабушки, в каком корпусе находились квартиры сотрудников.
- Не надо никуда заходить! Вот и она, - радостно воскликнула Женя, увидев спускавшуюся к реке Марью Васильевну.
- Запарилась совсем, хочу освежиться перед обедом, примите меня в свою компанию? - проговорила бабушка, усаживаясь на песок и снимая тапочки.
- Как хорошо, что ты пришла! Мы как раз о тебе говорили, - сообщила Женя, – хотели узнать, в каком доме жила прабабушка. Она ведь показывала его тебе, когда вы приезжали в Дубовку?
- Конечно, показывала. И окна своей квартиры на третьем этаже – это второй корпус. Но потом для сотрудников построили новый дом, а в старом разместили больных. Мы можем прогуляться, и я покажу вам тот дом, те окна, - предложила Марья Васильевна, довольная тем, что Миша с Женей проявляют такой интерес к истории своей семьи.
Покинув берег реки, пожилая женщина в сопровождении внуков двинулась к поселку. Вскоре они увидели здания лечебницы. Мрачный кирпичный корпус, окруженный огромными раскидистыми тополями, ветви которых касались стен и крыши, источал прохладу.
- Вот эти окна, в самом центре третьего этажа, - указала бабушка наверх. – Я хорошо запомнила их, когда приезжала сюда в первый раз. Но тогда здесь жили сотрудники, и все выглядело боле привлекательно: на подоконниках стояли цветы, висели занавески и решеток не было.
Женя внимательно смотрела на окна, из которых когда-то ее прабабушка взирала на поросшие лесом холмы возле Дубовки. Миша тоже пристально разглядывал верхнюю часть дома, особенно чердачное окошко, прикидывая, каким образом можно проникнуть внутрь больничного корпуса. От размышлений «Шерлока Холмса» оторвала проходившая мимо девушка в белом халате с несколькими папками в руках, по-видимому, историями болезни. Она поднялась на крылечко второго корпуса, нажала на звонок, что-то сказала в домофон, затем тяжелая железная дверь открылась и снова захлопнулась, поглотив медсестру. Миша вздохнул: было ясно, что о намерении попасть на чердак психиатрической лечебницы придется забыть.
************************
Ночи в Дубовке были удивительно тихими, обычно в предрассветные часы не раздавалось ни звука, и даже собаки не нарушали покой спящего поселка. Но на этот раз что-то изменилось вокруг. Женя чувствовала странную перемену сквозь сон, однако никак не могла проснуться. Это было тревожное, мучительное состояние, когда сознаешь, что рядом происходит нечто очень важное, а вязкий сон сковывает по рукам и ногам, не позволяя шевельнуться. Шум усиливался, вместе с ним возрастала и тревога. Наконец, Жене удалось сбросить с себя сонные оковы, она села на кровать, прислушалась. Оказывается, ее разбудили жуткие вопли, доносившиеся со стороны больничного городка. В тишине были слышны голоса, какие-то странные крики, а потом все внезапно стихло. Женя моментально представила страшную картину – взбунтовавшимся пациентам лечебницы удалось вырваться на свободу, и теперь они разбегались во все стороны, сокрушая то, что попадалось на их пути. «Говорила же мама, что в Дубовке может быть опасно, - подумала она, ощущая какое-то странное равнодушие и не предпринимая ничего для своего спасения. – Почему я не прислушивалась к ее словам?!».
Вернувшаяся тишина оказалась страшнее шума. В эти мгновения за стенами домика могло происходить все, что угодно, в любой момент дверь ее комнаты мог распахнуть окончательно свихнувшийся от ощущения свободы безумец. Холодный ужас потихоньку наполнял душу. Громко тикали ходики… Зловещая тишина темной ночи стучала в виски беззвучными ударами… Губы пересохли, холодная струйка пота скользнула вдоль позвоночника…
Ожидание сделалось невыносимым. Только когда бездействие довело ее до полуобморочного состояния, перепуганная девочка отважилась встать и подошла к окну. Правда, оно выходило на холмы, а шум доносился с противоположной стороны, но все же в данной ситуации это был единственный источник информации, дающий представление о том, что творилось за стенами дома. Женя готова была увидеть самое страшное зрелище, но то, что открылось ее взору, превзошло худшие предположения – такое невероятное явление могло только пригрезится во сне. В первый момент девочке показалось, что за окном нет ничего кроме неба, усыпанного звездами, а потом она поняла, что видит перед собой не небо, а отлогий склон холма, на котором прямо среди травы покоилось бесчисленное множество звезд. Точнее светящихся фосфорическим светом огоньков… Понимая, что такого просто быть не может и, в тайне надеясь, что спит и видит кошмарный сон, Женя ущипнула себя за руку, однако пейзаж за окном не изменился. Множество таинственных, неземных огней покрывали склон мерцающим ковром.
Внезапно девочке пришла в голову мысль, что это светятся глаза огромной волчьей стаи, явившейся из соседнего леса. В гробовом молчании, похожие на серые тени хищники подкрались к поселку, окружив его тесным полукольцом. Их глаза горели холодным равнодушным огнем, а острые белоснежные клыки готовы были вот-вот вонзиться в человеческую плоть…
«Нет… Так не бывает, - думала Женя, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему на склоне холма. – Такого просто быть не может! Столько волков не соберешь по всей России! И потом, летом они не опасны, зачем им нападать на поселок?!». Однако спокойнее девочке от таких мыслей не стало. Стоило ей отвергнуть одну версию, как на ум пришла другая, еще более жуткая и фантастическая. Что если случилось то, о чем снято столько фильмов и на Землю вторглись пришельцы из космоса? Вдруг они приземлились где-то поблизости, для начала испытав свое новое оружие на несчастных обитателях психушки, и теперь собирались уничтожить находившийся неподалеку город? А странные огоньки - это нечто вроде маяка, для зависшей где-то на орбите армады вражеских космических кораблей?
Женя стояла у окна, широко раскрытыми глазами взирая на сияющий холм. Потом, поборов оцепенение она в ужасе задернула штору, бросилась в постель и с головой укрылась одеялом – другого выхода из кошмарной ситуации она просто не видела. От страха пропал голос, как раньше случалось только во сне, и Женя не могла, да и вряд ли посмела бы позвать бабушку или Мишу, которые крепко спали, а может быть, уже погибли от рук кровожадных инопланетян…
*********************************
Девочка не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, за распахнутым настежь окном сияло солнце, на склоне холма мирно паслись принадлежавшие бабе Даше козы. В комнату заглянула Марья Васильевна:
- Вставай, соня, умываться и завтракать. Посмотри, как хорошо кругом. Нет ничего лучше утра!
- Бабушка, сегодня ночью… – Женя умолкла на полуслове, сообразив, что о космических пришельцах говорить явно не стоило, ведь все были живы и здоровы, а значит, версия о нападении инопланетян оказалась ложной. – В общем, этой ночью почти к самому дому подходили волки, они могут напасть на коз – надо предупредить хозяйку.
- Какие волки? – улыбнулась бабушка. – Тебе опять страшный сон приснился? Нельзя эти глупые фильмы про вампиров смотреть, после них всякие глупости в голову лезут!
- Это не сон! Я, правда, видела множество светящихся глаз на склоне холма! Такое не могло пригрезиться, и вампиры здесь совершенно ни при чем! А со стороны больницы доносились какие-то странные крики.
- Все еще валяешься, лежебока? – в комнату вошел Миша, который уже успел сбегать к реке и искупаться перед завтраком.
- «Шерлок Холмс», помоги, - взмолилась сестренка. – Я действительно их видела, а бабушка мне не верит.
- Кого видела?
- Волков. Весь склон был усеян светящимися точками, так светятся глаза хищников.
- Так-так, посмотрим…
Брат выглянул в окно – по ту сторону заросшей птичьей гречишкой проселочной дороги, был виден пологий склон холма, похожий на ковер из желтых, красных, фиолетовых и белых цветов. Сено еще не скосили, и от цветов сладко пахло медом. Миша задумчиво смотрел на эту идиллическую картину, словно что-то вспоминая.
- Неплохо бы собрать букетик полевых цветов для дома, - вдруг произнес он. – И посмотреть на него в темноте.
Сначала Женя не поняла, о чем говорит брат, но потом стала догадываться.
- Так ты думаешь, это светлячки? – обрадовалась она, такому простому разрешению мучившего ее вопроса. – Маленькие зеленые существа, о которых писала прабабушка?
- Вероятно. Но надо еще получить экспериментальное подтверждение версии, провести следственный эксперимент, - улыбнулся довольный «Шерлок Холмс». – Пойдем собирать цветы.
Марья Васильевна направилась к выходу из комнаты, позвав за собой внуков. Миша уже собирался последовать за ней, но тут Женя вспомнила непонятный шум, разбудивший ее ночью:
- Подожди, Мишка. Все не так просто. А крики? Они были просто ужасными, я думала, что это волки напали на людей.
- Крики?
- Сегодня ночью кто-то жутко вопил. Похоже, эти вопли доносились со стороны лечебницы.
- Насчет криков пока ничего не могу сказать. Лично я их не слышал, но не отрицаю, что они могли быть. Проще всего узнать у местных жителей. Жаль, что я ни с кем не говорил во время прогулки. Хотя…
Присев на подоконник, он наморщил лоб и полез в карман за губной гармошкой. Кумир Миши Шерлок Холмс, в часы серьезных размышлений, решая важные проблемы, обычно играл на скрипке и последователь великого сыщика, подражая ему, тоже пытался музицировать. К счастью для окружающих, родители не купили сыну скрипку, а потому Мише пришлось довольствоваться старой губной гармошкой. Впрочем, простенький инструмент в «умелых» руках мальчика легко превращался в «оружие массового поражения». Соседская собачонка Лиска обычно начинала жалобно подвывать, заслышав тоскливые трели, а мама хваталась за щеку, словно у нее начинался приступ зубной боли. Вот и теперь комнату наполнили душераздирающие скрипучие звуки – такова была музыка размышлений юного сыщика. Женя терпеливо сносила этот концерт, ожидая, когда же «Шерлок Холмс» закончит терзать ее слух и сообщит о результатах размышлений. Наконец «музыка» смолкла, и Миша торжественно произнес:
- Ночной переполох вызван теми, кто жжет костер на островке. Боюсь, эти люди еще встанут на нашем пути.
- Какие люди? Какой костер?
- Помнишь, когда мы впервые пришли на берег реки, я сказал, что необитаемый островок кто-то посещает? Пугал тебя людоедами.
- Да, помню.
- Сегодня, я пошел искупаться и заметил, что костерок на острове еще дымит, похоже, место ночного привала покинули совсем недавно, в спешке, не сумев до конца погасить огонь. Профессиональный интерес сыщика заставил меня заняться решением этой проблемы. Как ты знаешь, иногда я устраиваю себе небольшие тренировки – наблюдаю за кем-либо, по его внешнему облику пытаюсь определить его род занятий и тому подобное.
- Ты плавал на островок?!
- «Шерлок Холмс» никогда не нарушает слова! Если бы я побывал на острове, то разрешил бы все вопросы, а так мне пришлось довольствоваться только отпечатками подошв. Я подумал, что люди, проводившие ночь в этом уединенном месте, скорее всего, попали на остров с нашего берега реки, поскольку отсюда добираться значительно ближе. Естественно, что их следы следовало искать ниже островка, поскольку течение неминуемо сносило бы их вниз по реке. Пройдя немного вдоль берега, я обнаружил в зарослях камыша маленький плот. Он бы не выдержал и ребенка, но на него можно было нагрузить свои вещи и одежду, а самим вплавь перебраться к островку. Рядом на песке я обнаружил отчетливые отпечатки подошв. Это были кроссовки сорок пятого размера и остроносые летние ботинки. Прятал плот в кустах обладатель внушительных ступней, а его спутник в это время стоял в стороне, что-то говоря своему приятелю.
- Откуда ты знаешь про их разговор?
- Парень в остроносых ботинках стоял на одном месте, курил, стряхивая пепел на землю. Я обнаружил два окурка, что свидетельствует – ждать нашему незнакомцу пришлось довольно долго. Вряд ли он стоял молча, наверняка давал советы своему спутнику, подсознательно оправдывая свое бездействие, «ценными» предложениями.
- Но какое отношение эти двое имеет к ночному переполоху?
- Самое прямое. Ночь сегодня была довольно влажная, а потому отпечатки на земле получались очень отчетливыми. Я пошел по следу наших туристов и вскоре он разделился – остроносые ботинки направились в сторону автобусной остановки, а кроссовки сорок пятого размера двинулись прямиком через луг к психиатрической лечебнице. Проследить маршрут обладателя ботинок не представлялось возможным, так как он двигался по заасфальтированному тротуару, а потому мне пришлось следить за кроссовками. Несколько раз я терял след, продолжал идти вперед чисто интуитивно и вновь находил отпечатки огромных кроссовок. Самый четкий из них находился возле второго корпуса лечебницы у корней старого тополя. Похоже, кто-то прыгнул вниз с высоты нескольких метров, буквально впечатав свои ступни во влажную землю. Исходя из этого, можно предположить – наш незнакомец зачем-то забирался на дерево возле здания. Ветви тополя почти касаются крыши корпуса, на которой находятся слуховые оконца. Когда ты рассказала мне о ночных криках доносившихся со стороны лечебницы, картина стала абсолютно ясна – некто проник в…