Размышления Славки в очередной раз прервались из-за рыжего муравья, который, видно, залез таки за шиворот его рубашки. Проявлению дедуктивных способностей господина Смирнова мешали не только насекомые и жара, но и чувство голода. Он торопился занять свой наблюдательный пост и не успел перекусить: теперь это серьезное упущение давало о себе знать. Хорошо еще, что здесь, на заброшенной даче, никого нет, – не нужно опасаться, что явятся хозяева и начнут возмущаться непрошеным гостем, который залез на их территорию с неизвестной целью.
Господин Смирнов давно наблюдал за домом Матвеева, но пока ничего особенного, что могло бы пролить свет на убийство, не обнаружил. Туда-сюда ходили вялые от жары милиционеры, еще какие-то люди в штатском, приезжала чья-то служебная машина, – и все. Даже зевак не было. Поселок был пустынен, словно вымер.
Из мужчин в штатском Смирнов узнал одного сотрудника безопасности, и это его насторожило. Чем убийство Матвеева, хозяина собачьего клуба, могло привлечь этих ребят? Подобный факт лишний раз подтверждал, что покойный Денис Аркадьевич был ох, как непрост! Возможно, он оказывал услуги соответствующим органам, и это «фраера сгубило». Но каким образом такой человек оказался связан с Громовым, например? Славка был в курсе дела по поводу криминального прошлого своего бывшего шефа и нынешнего заказчика. Гром и сейчас ходил по тонкому льду: его бизнес был смел и балансировал на грани закона. Что общего у него было с убитым? Почему его волновали какие-то записки дрессировщика собак? Что за всем этим кроется?
Если Матвеев оказывал услуги и органам, и криминалу, и политикам, и частным лицам, – то какого рода были эти услуги? То, что такая двойная и тройная жизнь была опасна, и говорить нечего. С Матвеевым могли расправиться и те, и другие, и третьи. Но…что-то в самом способе убийства настораживало Всеслава. Ребята в штатском сделали бы это по-другому, чище и профессиональнее. Нашли бы какой-нибудь «естественный» способ преждевременной смерти. Бандиты тоже расправились бы по-своему, грубее и проще: автоматная очередь или пуля в лоб… И на заказное убийство не похоже.
Смирнов уже навел справки и знал, что Дениса Аркадьевича убили во второй половине дня, в собственном доме, в рабочем кабинете, – стукнув какой-то дурацкой статуэткой по голове. Проломили височную кость. Удар должен был быть достаточно сильным, но в то же время, если знаешь, куда бить, то… Однако, кто стал бы прибегать к такому невообразимому способу? Может, спецслужбы изощряются, чтобы замести следы?
Это предположение, как слишком невероятное, чтобы быть правдой, господин Смирнов после некоторых размышлений отбросил.
Его мысли вернулись к Громову. Игорь Анатольевич объяснил, что Матвеев помог ему вернуть похищенного внука. Он не стал вдаваться в подробности, но Славка умел сопоставлять и анализировать факты. Прикинув, когда примерно случилась беда с маленьким Артемом, он сообразил, что вскоре в окружении Громова произошли серьезные перемены. Во-первых, отбыл в неизвестном направлении, а потом и вовсе бесследно исчез Штырь, – правая рука и ближайший соратник Громова, его старый друг, с которым многое связывало. Штырь якобы поехал налаживать бизнес в Чехию, открывать там филиал фирмы, и пропал. Сначала думали, что Александр Дмитриевич скрылся с большой суммой денег, но это не подтвердилось. Потом пришли к выводу, что кто-то свел с ним старые счеты. Но и это могло оказаться не совсем так. Наконец, пришло сообщение, что Штырев был найден мертвым в одном из номеров захолустной гостиницы. Причина смерти – кровоизлияние в мозг. Вдова не стала поднимать шум, тихонько похоронила супруга, и на том дело закончилось. Если верить официальной информации, Штырь был похоронен в закрытом гробу, и никто толком не мог подтвердить, он это был или не он. Вдова, заболевшая от горя, уехала за границу поправлять здоровье, наотрез отказавшись от всяких комментариев.
Чуть позже вышеописанных событий с зятем Громова Андреем случилась неприятность. Молодой человек поехал с друзьями на охоту, и там, в лесу у него начался сердечный приступ. Охотники заняли разные места в болотистом леске, у заросшего камышом озера, чтобы стрелять уток, и никто не услышал, как Андрей звал на помощь. Возможно, что он и не звал, а просто упал, когда ему стало плохо. Причем упал он весьма неудачно, – лицом вниз, да еще в лужу, и захлебнулся. Когда товарищи стали его звать, искать вокруг озера, и обнаружили, наконец, что произошло, – Андрей был уже мертв.
Эта трагедия едва не стоила жизни Марине, дочери Громова. Ее первый супруг погиб в автомобильной катастрофе, и второй окончил жизнь вот так нелепо, так ужасно. Громов отправил дочь, жену и внука в Ялту, чтобы они отвлеклись от страшного горя, обрушившегося на семью. Марина была в таком состоянии, что не смогла присутствовать на похоронах. Громов все сделал сам. Он похудел, почернел, – на него страшно было смотреть. Только дела и необходимость заботиться о семье давали ему силы преодолевать все.
Было и еще одно, из-за чего Громов не мог позволить себе опустить руки, заболеть, впасть в печаль и раскиснуть, – Алла Викентьевна. Смирнов не имел никаких фактов, никаких доказательств, никаких видимых оснований так думать. Но он чувствовал и понимал, как один мужчина чувствует и понимает другого, что Алла Викентьевна имела то особое, не поддающееся описанию влияние на Громова, которое только любимая женщина может иметь и оказывать на мужчину.
Если учесть, что перед всем этим Игорь Анатольевич пережил похищение внука, то становилось вполне понятным и объяснимым, что начатая им политическая кампания была приостановлена, а потом и вовсе сошла на нет. Правда, сам Громов сказал Славке другое: он заявил, что происшествие с Артемом было связано именно с политической деятельностью, и что целью шантажа был отказ Громова от политической карьеры.
В принципе, Смирнову были глубоко безразличны эта политическая возня, бизнес и семейные дела бывшего шефа. Он не собирался ломать над этим голову и гадать: что, как и почему. Но в свете полученного задания все вышеизложенное приобретало совершенно новый смысл и могло иметь новую и неожиданную подоплеку.
Славка задумался над все тем же вопросом: зачем Громову какие-то записки? Какое ему дело, в чьи руки они попадут? И почему это его так волнует? Может быть, происшествия со Штыревым и вторым мужем Маринки не такие уж случайности, как кажется на первый взгляд? Допустим, Матвеев помог Грому разыскать внука. Ну и что? Даже если отбросить вопрос, как ему это удалось, возникает новый. Почему его убили и как это может касаться уважаемого Игоря Анатольевича? И что Матвеев мог понаписывать такого в тех дневниках, чтобы это волновало такого человека, как Гром?
А может быть, Матвеев слишком много знал? О том, например, кто и зачем похитил Артемку? Куда потом делся Штырь? И что на самом деле произошло с Андреем? Или еще про какие дела господина Громова, уважаемого человека, бизнесмена и начинающего политика?
Может быть, Громов имеет самое прямое отношение к убийству Матвеева? А в дневниках или записках, которые он хочет во что бы то ни стало заполучить или уничтожить, содержатся опасные для него сведения? И если эти данные попадут в чьи-то руки, то Громов окажется в зависимости от определенных людей? Он этого, конечно же, не желает. Вот и нанял Славку, чтобы тот таскал для него каштаны из огня.
– В конце концов, какая разница, как зарабатывать деньги? – подумал господин Смирнов. – Если Грому нужны эти записки, я постараюсь их найти!
Но была и еще одна причина, по которой Смирнов принял решение продолжать заниматься «делом Матвеева», – ему стало интересно! Его заинтересовал этот красавец-мужчина, «супермен» Денис Аркадьевич, дрессировщик собак, к тому же еще и сочинитель таинственных записок, за которыми охотятся разные странные ребята.
Кстати, а где такой дядя мог бы хранить эти самые записки? В московской квартире? Не похоже. Он туда редко приезжал, а такая вещь, как дневник, должна быть всегда под рукой. А ну, как срочно что-то записать потребуется? Какую-нибудь гениальную мысль? Нет… В клубе тоже прятать неудобно. Во-первых, далеко; а во-вторых, слишком много посторонних. Хоть у Матвеева и был в клубе собственный кабинет, все равно рискованно. Значит, искать нужно в доме, именно здесь он их и хранил, – никак не иначе.
Если учесть все обстоятельства дела плюс то, что еще кто-то, кроме Грома, мог знать о бумагах и искать их, московская квартира, клуб и дача уже обысканы самым тщательным образом. Смирнов чувствовал, что Игорь Анатольевич прав, – знал кто-то о бумагах или нет, они не найдены. Так ему подсказывала интуиция. И поскольку больше никто ничего господину Смирнову подсказать не мог, он и принял свою догадку за исходное данное.
Славке все сильнее хотелось есть, и он проклинал свою непредусмотрительность. Кто ему мешал прихватить с собой пару бутербродов? Сейчас бы не мучился. Одно утешало, что не надо искать туалет. Тепло, никто не видит, и сколько угодно кустов вокруг.
Ему надоело торчать в зарослях, полных муравьев, и пялиться на дом Матвеева, во дворе которого все так же расхаживал милиционер, и все так же выли собаки. Больше ничего интересного не происходило. Не интересного, кстати, тоже. Просто жара, скука, муравьи и никаких, никаких изменений!
И вдруг, совсем рядом с сараем, за которым прятался господин Смирнов, раздался шорох. Славка насторожился. Кто бы это мог быть? Может, забежал поспать в тени какой-нибудь бродячий пес? Черт, только этого еще не хватало! Если он вздумает лаять, то два буля в вольере Матвеева поднимут такой шум, что мало не покажется. Впрочем, может, и нет. Смирнов вспомнил, как именно воспитывали собак в клубе Дениса Аркадьевича, и несколько успокоился. Псы не должны лаять просто так, без видимой угрозы их хозяину. Но где их хозяин? Его же нет, он убит…
Славка буквально остолбенел от поразившей его вдруг догадки. Черт побери, почему же собаки не лаяли, когда убивали Матвеева? И почему они оказались закрыты в вольере? Он всегда закрывал их вечером, или… Какой же толк держать таких псов, если они заперты? По логике вещей, они должны были бы бегать по территории вокруг дома, тем более, что забор не очень высокий. Значит, хозяин либо ждал кого-то, либо собаки так привыкли к гостю, что позволили себя закрыть.
– Все это надо как следует обдумать! – решил Смирнов, и в этот момент странный шорох повторился.
Славка затаил дыхание и прислушался. Из-за густых зарослей невозможно было рассмотреть, что происходит. Собака бы так шуметь не могла. Это было больше похоже на то, как человек пробирается сквозь кусты и высокий бурьян. Он уже совсем близко… Кто это мог бы быть? И что ему нужно? Может, у него та же цель, что и у Смирнова? Тогда придется проследить за ним, разузнать, кто такой. Это может оказаться полезным. Все-таки Славка не зря просидел в этом муравьином царстве целый день! Хоть что-то ему удастся узнать!
Человек, пробирающийся через кусты и заросли заброшенной дачи, приближался. Уже можно было различить его учащенное дыхание и приглушенные возгласы. Кажется, это женщина! Вот так сюрприз! Господин Смирнов чуть дальше отодвинулся за угол сарая, продолжая наблюдать. Это приключение начинало по-настоящему забавлять его! Еще и женщины! Черт! Этот Матвеев, по всему видать, был мужик не промах! А может быть…
Он не успел додумать последнюю мысль: совсем рядом из колючих зарослей малины вынырнула фигура женщины. Уже начало темнеть. Солнце садилось, и старый сад тонул в лиловых сумерках, – но все равно было видно, какая женщина красивая. Ее одежда не совсем подходила для таких загородных прогулок, а обувь тем более. Туфли на высоких каблуках ужасно мешали ей, волосы рассыпались, а платье не могло защитить от назойливых рыжих муравьев. Впрочем, муравьи на ночь возвращаются в свой муравейник. Или нет? Смирнов пожалел, что плохо изучал биологию, считал, что ему это точно не понадобится. В его работе могли пригодиться самые разнообразные сведения. Но теперь уже поздно жалеть о нерадивом отношении к учебе.
Женщину интересовало то же, что и Славку. Она пыталась найти удобную точку наблюдения за домом Матвеева. Что привело ее сюда? Любопытство? Или опасность? Или профессиональные обязанности, как его? Последнее сомнительно. Уж очень экипировка не подходящая. Даже мало-мальски обученный сотрудник не вырядился бы подобным образом, зная, что ему предстоит. Значит, женщина здесь по своей собственной инициативе.