– Куда едем? С какой станции? – Не слушая ее оправданий, тот стал выписывать штраф. Остальные смотрели на Лесю с сочувствием. Их почему-то не трогали.
– Новенькая?
– Да. – Ее лицо было багровым от стыда. Квитанцию неловко засунула в сумочку.
– Ничего, примелькаешься, и отстанут. Скажи: на работу, мол, езжу. А на проездном разориться можно. Они ж не звери. Такие же люди.
Она была так расстроена, что не могла вымолвить ни слова в ответ. В общем, день начался неудачно. Потом она сидела за кассой, за спиной стояла наставница и то и дело одергивала:
– Не так. Видишь – хлеб. Ассортимент надо знать наизусть. Цифры выучи, а то так и будешь с вопросами бегать, людей от работы отрывать. – И на ухо: – На два умножь.
– Но здесь же одна булочка!
– Я тебе потом скажу.
После она, краснея, выслушала инструкции:
– Видишь, что покупатель при деньгах и торопится, – выбивай мелочовку по два раза. Вместо одной булочки – две. Йогурты тоже. Сырки глазированные. Никто и не заметит. А если пьяный, будь наглее. Пококетничай с ним. Чек на руки не отдавай. В корзину суй, под стол.
– Но зачем все это?
– Да ты будто вчера родилась! Надо же и нам на что-то жить! Недостачу, милочка, на всех делят. Каждого не обыщешь. Все по мелочи воруют. Они нас обманывают, мы их. Это, милочка, жизнь. Привыкай! А то, я смотрю, ты тепличная. Особенно к подросткам присматривайся, к детям, которые без родителей. Через кассу не выпускай, только через охрану. Ничего. Освоишься – поймешь. Ты красивая. Это хорошо. Будешь нам выручку делать.
К концу рабочей смены Леся перестала что-либо соображать. День казался бесконечным. Вот когда Леся пожалела о том, что бросила работу в прокуратуре! Пусть не через две смены, зато с девяти до шести. С часовым перерывом на обед. Да с поблажками от добряка Цыпина. «Владлен Илларионович, я на минутку выбегу?»
Здесь перерывов не было, люди шли потоком. «Но тут же так дорого!» – удивлялась она. Цены не в пример р-ским, все намного дороже. А о существовании многих продуктов она даже не подозревала. По мнению Леси, отовариваться в таких дорогих магазинах было безумием. Тем не менее без работы она не сидела.
«Откуда у людей деньги?» – думала с тоской, глядя на доверху заполненные тележки. Лето, дачи, пикники. Готовый шашлык, только шампура ждет, дорогие напитки, салаты, какие только душе угодны, и даже дрова в фирменной упаковке. «Вот так и пройдет моя жизнь. На обочине. А они… Красивые, веселые, богатые. На меня – ноль внимания. Ну откуда такие деньги? И опять – эта!»
Красавица, на нее похожая, должно быть, живет неподалеку. Приехала на машине все с тем же Лешей. Обручального кольца на пальце нет. У него тоже. Рассмотрела это, пока они выкладывали на ленту конвейера покупки. И безупречный маникюр тоже разглядела. Невольно спрятала свои руки. А ведь когда-то были красивые! Почему перестала делать маникюр?
– Девушка, вы уснули?
Полный, рыхлый молодой человек смотрит на нее с неприязнью. Сразу видно: большой начальник. Смотрит на всех свысока, хотя ростом не вышел. Взгляд надменный, губы брезгливо поджаты. Она краснеет и хватается за батон хлеба. Как называется? Как его пробить? Цифры в голове путаются, потому что красавица блондинка смотрит на нее, не отрываясь.
– Что вы копаетесь? – раздраженно говорит ее спутник.
– Извините, я новенькая. – Где же наставница? Куда она запропастилась? Уф! Справилась!
Рыхлый сгружает в тележку оплаченные покупки. Потом берет чек, который она забыла бросить под стол в корзину, смотрит в него какое-то время и вдруг спрашивает:
– Девушка, а почему два батона хлеба? Где вы видите два?
– Извините, – багровеет она.
– Где ваш управляющий?
– Я новенькая.
– Меня это не волнует. Позовите ваше начальство.
Появляется наставница:
– Что случилось?
– Мне пробили два батона хлеба вместо одного. Я уже не первый раз ловлю вас на мелком мошенничестве.
– Девушка работает у нас первый день.
– А меня это не колышет. Позовите управляющего.
– Минутку.
У кассы уже скопилась очередь, но тому, кого блондинка называет Лешей, на это наплевать.
– Проходите в другую кассу, – жалобно лепечет Леся.
– Безобразие! – раздается в ответ.
– Бардак!
– Где ваше начальство? – ворчит народ, переходя к другой кассе.
Красавица в бриллиантах безразлично смотрит на витрину павильона косметики. Наконец появляется начальство: высокий плечистый мужчина в белоснежной рубашке.
– Что случилось?
– В вашем супермаркете занимаются мелким мошенничеством. В прошлый раз мне пробили пять йогуртов вместо четырех, сегодня два батона вместо одного.
– Эта девушка работает у нас первый день. Наставница отошла, вот она и ошиблась.
– А зачем вы берете на работу кого попало?
– С кадрами проблема. Москвичи не очень-то идут на такую зарплату.
– Это ваши проблемы. Вы управляющий?
– Менеджер по персоналу. Надя, исправь. Верни покупателю деньги за батон. Извините.
– Я ваш постоянный покупатель! Вы должны ценить таких клиентов, как я!
Толстый Леша разражается тирадой о том, как надо любить и ценить постоянных клиентов и от чего зависит репутация любого магазина. Менеджер по персоналу кивает: да, да, да. Лицо у него каменное. И все это из-за какого-то батона! Двадцать рублей! У Леси дрожат губы. Да у него в тележке покупок не на одну тысячу! Наставница открывает ключом кассу, снимает стоимость хлеба и шипит на ухо:
– Нашла с кем связаться…
– Но вы же мне сами говорили: если состоятельный…
– Да этого Лешу все знают. Думаешь, это в первый раз? Он уже всех достал! Скряга! Всегда внимательно разглядывает чек, и если на ценнике в зале одна цена на товар, а на чеке другая, закатывает скандал. Объяснять, что ценники менять не успеваем, бесполезно.
– А почему же он этой все покупает? Глянь, какие дорогие продукты! – Леся кивает на блондинку, которая равнодушно осматривает теперь уже витрину с ювелирными украшениями.
– Это любовница его шефа! Так говорят.
– Значит, это не его пассия?
– Кто ее разберет, чья она? Она обычно приходит с та-аким красавчиком! Вот того можно обсчитывать хоть на сотню! Слова не скажет! Весь в себе. Но как-то рука не поднимается.
Инцидент, наконец, исчерпан. Леша торжественно берет двадцать рублей из рук менеджера по персоналу и вывозит тележку с покупками на улицу, к огромному джипу с тонированными стеклами. Блондинка с бесстрастным лицом идет за ним. А мужчина в белой рубашке направляется к кассе, где случился инцидент:
– Надя, сядь за кассу на пять минут. Девушка… – Он смотрит на беджик: – Олеся, да? Можно вас на пару слов?
Она идет, понимая: сейчас будут отчитывать. Может, и уволят. Вот тебе и устроилась на работу в Москву! Вот тебе и день второй!
– Вы ведь не москвичка?
– Нет. Я из Р-ска.
– А к нам как попали?
– Подружка привезла. Она у вас уже полгода работает.
– Ну и как?
– Ей нравится.
– А тебе нет? – переходит он вдруг на «ты».
– Да уж после такого…
– Да, пустяки, – машет рукой он. – Типичный сноб.
– А если он управляющему нажалуется?
– Да хоть президенту! Думаешь, работы в Москве мало? Знаешь, сколько таких супермаркетов? И везде: требуются… Меня, кстати, Сашей зовут. Значит, мы с тобой в одну смену. Тебя подвезти после работы?
– Куда? В Р-ск?
– Можно и в Р-ск. Далеко он?
– На машине часа полтора. Если пробок нет. А на нашей дороге они редко бывают. Мы вроде как на отшибе.
– Я до дома два часа добираюсь. Туда два да обратно два. В сумме получается четыре. Выходит, мне до Р-ска ближе? – подмигивает Саша.
Она теряется. Подвезти – это значит, что он на ночь останется. Намек понятен. А что ее смущает? Ванька Мукаев, у которого с женой медовый месяц? Да и в электричке трястись неохота. Особенно не хочется повторения истории с контролерами. Поскольку Леся молчит, Саша кладет руку ей на плечо и улыбается:
– Ну, вот и договорились.
И уходит. Она возвращается к кассе. Надя уступает ей место, сама становится за спиной. Спрашивает:
– Что тебе Сашка сказал? Клеился?
– Да вроде того. Подвезти предложил. С работы.
– А ты не отказывайся. Молодой, холостой. Бабник, правда, да где ж ты сейчас нормальных-то найдешь? Зато не пьет. И на машине. Повезло тебе – красивая.
– Я и не отказалась…
Знала бы она тогда, чем все закончится! Когда провожала утром Сашу, как черт из табакерки выскочил Ванька Мукаев. И набросился на него с кулаками. Тут она его и признала. Мукаев! Он! Всегда был бешеный!
– Мукаев, ты зверь! – закричала, когда Саша упал на землю.
И тут же получила пощечину. Удар был такой силы, что и она упала. Лицо у Ваньки было страшное. Стоял, сжимая кулаки, и словно бы чего-то искал взглядом. Глаза пустые, зрачки расширены. Не глаза – ямы. И тогда она сказала:
– Я тебя ненавижу! Наконец-то я тебя ненавижу!
Он убежал. Сашу пришлось отвести обратно в квартиру.
– Ну и любовники у тебя! – сказал он, смывая с лица кровь. – Что, все такие?
– Нет у меня никаких любовников!
– А это кто?
– Никто. Следователь прокуратуры.
– Следователь? – У него на лице удивление. – Либо я чего-то не понимаю…
– Чего не понимаешь?
– Да так. У этого следователя денег, видать, куры не клюют.
– Перестань, – отмахнулась она. – У Ваньки Мукаева деньги в карманах никогда не держались.
– А откуда у него тогда черный «Мерседес»?
– «Мерседес»? Какой «Мерседес»? – заволновалась она.
Опять этот «Мерседес»! И опять про деньги! Мукаев, мол, подпольный миллионер!
– А это интересно, – рассмеялся вдруг Саша и, сморщившись, схватился за разбитую губу. – Нет, бить я его не буду. Я ему по-другому отомщу. Он ведь в нашем магазине постоянный покупатель.
– Не может этого быть!
– Может. Такое лицо разве забудешь? Я тебе говорю: на черном «Мерседесе» приезжает. Справочки надо бы навести. Откуда у следователя прокуратуры такие деньги? И что он делает в Р-ске?
– Как это что делает? Он тут живет!
– И ездит в Москву за покупками? Ой, что-то здесь не так! Чую: большими бабками пахнет. Я этим займусь, пожалуй. – Саша потрогал разбитую губу. – Хороший удар.
– Он бывший боксер. Чемпион города, – с тайной гордостью сказала она.
– Боксер, значит? Следователем работает? Может, у него и оружие есть?
– А как же!
– Правильно говорят: менты – взяточники. И в прокуратуре одни взяточники. Оборотни в погонах. Следователем в Р-ске работает, а под Москвой коттеджик да любовница-блондинка. Хорошо устроился! Ну, ничего. Делиться придется.
– Постой… Ты что говоришь-то? Какой коттедж? Какая блондинка?
– Такая. Либо я чего-то не понимаю. Ладно, разберемся.
Она тоже не поняла. Вспомнился тот странный разговор. Казино, рестораны, черный «Мерседес»… «Угадай, как меня зовут?» – «Оля?» Вот почему ей стало не по себе, когда впервые увидела в супермаркете блондинку! Вот в чем дело! Он живет двойной жизнью! За это и поплатился. Куда бежать? К Руслану? То-то у Свистунова вид такой загадочный! Знает, все знает рыжий!
Но в тот же день следователь Мукаев вновь исчез. И больше не вернулся…