Он прошел в дом, позвал Джоэ, и вдвоем они внесли раненого на кухню.
— Фэн Су привез их сюда на грузовике, — сказал он. (Впоследствии он убедился в том, что это был автобус, доставлявший на пекхомскую фабрику рабочих из соседнего селения. )
— Он мертв? — спросил Джоэ.
— Пуля поразила его чуть выше колена, — сказал Клиффорд, перевязывая полотенцем рану. — Падение с крыши оглушило его.
Вскоре кули пришел в себя и изумленно оглядел склонившихся над ним мужчин.
— Я смертельно ранен? — прохрипел он. При виде Лайна, он побелел от страха.
— Кто тебя сюда прислал?
— Никто. Я пришел по собственному желанию, — ответил кули.
Клиффорд зловеще ухмыльнулся.
— Скорей, — сказал он. — Или я примусь за тебя и подпалю твою образину огнем. Может, это развяжет тебе язык. А затем ты останешься у Ши Сулин.
Ши Сулином китайцы называли старого Джоэ Брая, и в прозвище этом не было ничего лестного.
Клиффорд, вернувшись к Джоан, предполагал увидеть се взволнованной. Ее спокойствие приятно удивило его. Ведь она явно догадалась, что произошло неладное и что происшедшее связано с брошенным по пути в дом ножом.
— Да, опять китаец! — ответил на ее вопрос Клиффорд. — Кто-то хочет свести со мной счеты. Пожалуй, будет лучше, если мы не будем пить кофе и я провожу вас домой. Они ушли, — добавил он машинально.
— Они? Сколько же их было?! — вырвалось у нее.
Он понял, что нет смысла утаивать правду. Правильнее всего было объяснить ей опасность происходящего.
— Я полагаю, что их было около десяти, но мне неясно, какую цель они преследовали.
— Они? — повторила она. Он утвердительно кивнул.
— Возможно, они хотели похитить меня, — сказал он. — Но теперь они ушли, и опасность миновала.
Он внимательно посмотрел ей в глаза, словно хотел убедиться в ее хладнокровии, прежде чем продолжать разговор.
— Но я должен сказать вам еще кое-что, — продолжал он. — Принятые мной меры предосторожности в конце концов ничего не изменят. Я могу срубить все окружающие деревья, но это не остановит Фэн Су. А если он решил, что я вас люблю — а так оно и есть, — то перенесет все свое внимание на вас. Вы этого не боитесь?
Она покачала головой.
— По-видимому, у меня слишком плохое воображение, — сказала она. — Но я не испытываю страха.
Он открыл несгораемый шкаф и достал из него какой-то круглый черный предмет, походивший на крупную сливу.
— Вот. Я попрошу вас с наступлением темноты не выходить из дома, — сказал он. — Возьмите этот снаряд и храните его в спальне в таком месте, чтобы он всегда был под рукой. В случае опасности швырните его в окно. Он не тяжелый.
Она улыбнулась:
— Это бомба?
— Нет. Во всяком случае не совсем обычная. Но все же она может принести вред, если взорвется поблизости. Я советую вам не держать ее под подушкой. Днем храните ее в каком-нибудь ящике, а ночью пусть она будет у вас под рукой. Ну вот, теперь вы испугались, —с огорчением заметил он.
— Нет-нет, я не испугалась, — запротестовала она. — Но вы должны признать, что делаете все, чтобы напугать меня.
Он похлопал ее по плечу.
— Этой ночью произойдет еще что-нибудь? — спросила она, осторожно убирая черный снаряд в сумочку.
Мгновение он колебался с ответом:
— Не думаю. Фэн Су не любит спешить.
Прежде чем уйти, она выразила желание попрощаться с Джоэ Браем.
— Я хочу пожелать ему спокойной ночи…
— Джоэ занят, — ответил он. — Вы еще успеете наглядеться на этого старого осла. Вам придется встречаться с ним гораздо чаще, чем вы бы хотели. Не забудьте об этом. Джоэ не знает, что такое страх. В моральном отношении он трус и большой сумасброд, но я видел собственными глазами, как он при помощи сломанного ружья и охотничьего ножа держал на почтительном расстоянии пятьсот фанатиков-кули.
Они быстро пошли по дороге. Освещая путь карманным фонариком, Клиффорд обратил внимание на следы автомобильных шин — они заворачивали на шоссе и уходили по направлению к Лондону.
— Пожалуйста, покажите мне, в какой комнате вы спите. Можно ее увидеть отсюда?
Она показала.
— Значит, в верхнем этаже? — облегченно заметил он. — А чья комната рядом — вот та, с белыми занавесками на окне?
— Это комната кухарки, — пояснила она. — Вернее, эта комната предоставляется кухарке, если мы ее нанимаем. Но в данное время нам не хватает двух прислуг.
Он внимательно ознакомился с расположением дома и, по-видимому, остался недоволен. Проникнуть на верхний этаж не составляло труда. Сунни-Лодж была виллой, проектируя которую архитектор гонялся за чисто внешними эффектами.
В одном месте виднелся выступ, в другом возвышалась башенка, поблизости от окна проходил водосточный желоб, по которому не трудно было забраться на крышу. Все это увеличивало опасность.
Он выждал, пока за девушкой закрылись ворота, и поспешил вернуться домой.
Джоэ по-прежнему сидел на кухне и, покуривая трубку, переругивался по-китайски с раненым кули.
— Тебе тоже не удастся заставить петь этого птенца, — с огорчением заметил он Клиффорду. — Мне хоть удалось выяснить, кто он. Его зовут Гу Чан. Раньше он работал в Фуян-Старе. Я сразу узнал его. Это просто удивительно,
Клифф, — продолжал он самодовольно, — какая у меня память на лица. В то же мгновение, как я его увидел, я сказал: «Я знаю тебя, голубчик, ты Гу Чан», и он не посмел отрицать этого. Но от него ничего нельзя добиться — он нем, как рыба.
— Джоэ, можешь заняться своей книжкой, — коротко бросил Клифф и, выпроводив приятеля за дверь, подсел к кули.
— А теперь, Гу Чан, или как тебя там зовут, выкладывай что знаешь! Да поскорее! Потому что через четыре часа станет светло, а я не хочу, чтобы кто-нибудь видел, как я буду закапывать в лесу труп китайца. А ведь мне придется это сделать.
— Хозяин, — спросил напуганный кули, — почему ты хочешь меня убить?
— А я вот расскажу тебе, почему, — ответил Клиффорд, делая ударение на каждом слове. — Ведь если я тебе, китайскому псу, оставлю жизнь, а ты потом расскажешь полиции, что я подпалил тебя, то мне прибавится хлопот.
Не прошло и пятнадцати минут, как Клиффорд выведал у кули все, что ему было нужно.
Впрочем, узнать удалось немногое, но и этого было достаточно, чтобы обеспокоить Клиффорда Лайна.
Он дал кули мешок, на котором тот мог улечься спать, убедился в том, что все выходы заперты, и направился к
Джоэ.
Старый добряк изумленно взглянул на него.
— Ты собираешься уйти? — спросил он огорченно. — Тебе что-либо предстоит сегодня, Клифф? Я хотел потолковать с тобой о многом.
— Посторожи-ка лучше твоего кули. Я не думаю, что он тебя побеспокоит, — не дал ему вставить слово Клиффорд. — Я не знаю, когда вернусь, но, должно быть, до рассвета. Ты ведь знаешь, как превратить это кресло в походную кровать? А? Я спрашиваю на тот случай, если тебе захочется спать.
— Но ведь дело в том… — взволнованно начал Джоэ. Так ему и не пришлось объяснить, в чем дело: Клиффорд Лайн покинул дом.
19
Стефен Нарз с дочерьми вернется не раньше трех часов утра. Сперва Джоан решила дождаться их, но, вспомнив о том, что несет ответственность за весь домашний уклад Сунни-Лодж, она все же отправилась в спальню.
На то, что ей удастся заснуть, она не рассчитывала. Прислуга ночевала в пристройках. Слуга жил над гаражом, в помещении, предназначавшемся для шофера. Таким образом, он был отрезан от дома. Несмотря на то, что он был стар и ленив, она все же порадовалась его соседству. Джоан должна была признаться себе в том, что, вопреки данным Клиффорду уверениям, она все же боялась.
Она оставила в передней свет. Не выключила свет и на лестнице. Занавеси на окнах ее спальни были опущены, а кровать постлана.
Джоан почувствовала страшную усталость и все же, прежде чем лечь спать, она посидела на краю постели. Недовольная собой, она поднялась, разделась и выключила свет. Полчаса лежала она постели, напрасно пытаясь уснуть, напрасно пытаясь совладать со своими мыслями. Весь дом, казалось, был наполнен разными шорохами. Ей померещилось, будто бы на ступеньках лестницы — за дверью — слышится чей-то приглушенный шепот. Она прислушалась. Скрипнула половица, и она испуганно поднялась. Она сразу же подумала о снаряде Клиффорда. Джоан поднялась с постели, включила свет и, взяв сумочку, положила ее на ночной столик. Мысль о том, что Клиффорд, этот сильный и хладнокровный человек, где-то охраняет ее, успокоила ее, она выключила свет и погрузилась в дремотное забытье…
Кто-то находился в соседней комнате. Придя в себя, она заметила, что сбросила одеяло и сидит в постели. Холодный пот выступил на лбу.
Вот оно — это чуть слышное, легкое прикосновение к стене. Послышался шорох — казалось, что кто-то бесшумно отодвинул в сторону столик, ее ночной столик, стоявший рядом с кроватью.
Она выскользнула из постели, включила свет и на цыпочках прокралась к двери.
Ничего… Мертвая тишина… ее разгоряченное воображение обмануло ее.
Что она могла предпринять? Она должна была лично убедиться в том, что в соседнем помещении никого нет. Осторожно повернула она дверной ключ и нажала ручку. И в то же мгновение отпрянула назад, испустив испуганный, душераздирающий вопль.
В дверях стоял длиннорукий, обнаженный до пояса китаец. Лишь на мгновение взглянула она в раскосые темные глаза и отпрянула назад. Но китаец опередил ее. Прежде чем она успела сообразить что-то, ее схватили, грубо зажав рот.
Она яростно оборонялась. На мгновение освободив голову, она бросила взгляд на дверь и успела заметить второго, затем третьего, вынырнувшего из тьмы лестницы китайца.
Неожиданно она вспомнила — увы! — слишком поздно — о снаряде. Она не могла освободиться из сжимавших ее железных объятий. Один из людей снял с кровати простыню и расстелил на полу. Второй китаец пробормотал что-то, и ей завязали плотным шелковым платком рот. И вдруг, совершенно неожиданно, сжимавшие ее железные тиски ослабли, и она почувствовала, что свободна.
Джоан взглянула на дьявольскую рожу, нависшую над ней, и увидела, что она перекосилась в испуге. Китаец пытался прикрыть лицо руками, словно защищаясь от страшного видения. Она повернула голову и взглянула на дверь — туда, куда уставился китаец.
В дверях стоял Клиффорд Лайн. В каждой руке у него было по пистолету.
20
Джоан Брай с трудом пришла в себя. Ей казалось, что она возвращается из небытия.
Ужасная картина все еще стояла перед глазами. Постепенно до ее сознания дошло, что она все еще лежит в кровати…
Происшедшее было всего лишь сном, отвратительным, страшным сном. Но в комнате горел свет, и у кровати стоял человек, внимательно и серьезно смотревший на нее.
— С добрым утром, — приветливо сказал Клиффорд Лайн. — По-видимому, ваши кузины очень любят танцевать.
Она взглянула в окно и увидела, что в небесах забрезжил рассвет. Лицо ее было мокро. На ночном столике стоял наполовину пустой стакан.
— Мистер Лайн, — пролепетала она. — Где… где… — Тщетно пыталась она собраться с мыслями.
— Я боюсь, что разбудил вас, — продолжал он, не слушая. — Я несколько неуклюж в роли взломщика, хотя на свете нет ничего более легкого, чем проникнуть в вашу комнату. Вы слышали, как я вошел?
Она медленно кивнула:
— Так, значит, это были вы? Он внимательно взглянул на нее.
— Я сильно скомпрометирован, — продолжал он. — Я полагаю, что вам это ясно. Я влез ночью к вам в дом, уложил вас в постельку и вот — рассвет застает нас наедине. Я содрогаюсь при мысли о том, что подумает Стефен Нарз и что скажет его Мабель. А что касается Летти, — и он пожал плечами, — то она. конечно, распространит на нас свое всем известное сострадание.
Джоан почувствовала, что сон окончательно рассеялся.
— Не достаточно ли шуток? — спросила она. И содрогнулась при мысли о том, что произошло ночью. — Куда делись эти ужасные люди?
— Они далеко не так ужасны, как вы полагаете. Но так или иначе — их нет. Они удалились. Они скрылись в окно, и никто из них тяжело не ранен, о чем я сообщаю вам с особым удовлетворением. У меня в доме уже есть один подстреленный кули, а я не намерен превращать Слаттерскоттедж в больницу для китайцев с преступными наклонностями.
Он нагнул голову и прислушался. Его чуткий слух уловил шум приближающегося автомобиля.
— Как будто возвращается мистер Нарз со своими грациями, — заметил он.
Она поглядела на него.
— Что вы будете делать? — спросила она смущенно. — Вам нельзя здесь оставаться.
Он засмеялся:
— Как это по-женски! Даже в минуту опасности думать о приличиях.
Затем он совершенно неожиданно направился к ней и погладил по волосам.
— Предоставьте мне действовать, и все будет хорошо, — сказал он и исчез.
Шум автомобиля становился все явственнее. Она поднялась, подошла к окну и заметила, что занавеска отодвинула в сторону. Показался свет автомобильных фар, и машина повернула к дому. Она услышала, как хлопнула калитка сада, и увидела Клиффорда Лайна, перебегавшего дорожку. Затем он исчез в кустах рододендронов.
Автомобиль остановился у садовой калитки, и Нарз выключил мотор.
Джоан ясно видела все семейство. Стефен был бледен, как пластрон его фрачной сорочки. Во всех его движениях сквозило какое-то беспокойство, что-то нервное. Рядом стояли его дочери в роскошных вечерних туалетах.
По-видимому, он не спешил войти в дом. Дважды обошел он вокруг автомобиля, о чем-то переговорил с шофером. Лишь после того как девушки начали подниматься по лестнице, и он прошел в дом.
Спальни Летти и Мабель помещались на первом этаже. До Джоан донесся высокий голос Летти и более низкий — Мабель. Потом в разговор вступил Стефен.
— Какое может быть сомнение в том, что она себя хорошо чувствует? — с досадой заметила Летти. — Право, смешно об этом слышать. С чего это ты взял, отец?
Джоан поспешила к двери и приотворила ее.
— Что с ней могло случиться? — вопрошала Мабель. — Право же, это нелепо. Ты только разбудишь ее, отец.
Затем Джоан услышала тяжелые шаги Нарза, подымавшегося по лестнице. В изумлении она поспешила скорее закрыть дверь. Через несколько мгновений в комнату постучали. Она отперла дверь.
— Все в порядке? — хрипло спросил Нарз.
Его лицо было мертвенно-бледным, нижняя губа дрожала. Руки он засунул в карманы для того, чтобы не выдать дрожи.
— Да, мистер Нарз.
— Ничего не случилось? — Он просунул голову в дверь и оглядел комнату. Своим видом он напомнил Джоан какую-то птицу.
— Значит, в самом деле все в порядке?
Его голос был настолько хриплым, а движения настолько неуверенны, что Джоан решила, что он пьян.
— Тебе никто не мешал спать? Значит, все в порядке? Очень хорошо… Мы, должно быть, разбудили тебя. Спокойной ночи, Джоан.
Нетвердыми шагами спускался он с лестницы. Изумленная Джоан заперла дверь.