— Гонконгский метрополитен. Помнишь, шум слышен на видеотреке.
Словно по заказу, поднялся нарастающий свист вырывающегося наружу воздуха — это на подземную станцию въезжал поезд. Казалось, его появление сопровождается нарастающим шумом прибоя. Босх посмотрел на распечатку в своей руке, а потом — наверх, на здания.
— Давай перейдем улицу.
— Не лучше ли сперва дождаться Суна Йи? Я не могу объяснить ему, где нас встречать, если мы непрерывно движемся.
— Сначала перейдем на ту сторону.
Оказавшись на другой стороне улицы, Босх заметил у входа в подземку нескольких одетых в лохмотья женщин, выпрашивающих мелочь. Из станции выходило больше людей, чем спускалось в нее. Цзюлун прямо на глазах наполнялся народом. Воздух был душным и влажным, и Босх чувствовал, как рубашка липнет к спине.
Он огляделся и посмотрел наверх. Они находились в зоне старой застройки. Ощущение было такое, словно перешел из первого класса авиалайнера в эконом-класс. Здания в этом квартале и дальше по улице были ниже — всего этажей в двадцать — и в худшем состоянии, чем те, что находились ближе к гавани. Окна были или открыты, или увешаны индивидуальными агрегатами для кондиционирования воздуха. Он почувствовал, как в нем закипает адреналин.
— О'кей, это здесь. Она в одном из этих зданий.
Он шагнул вперед, чтобы отойти подальше от толпы и неумолкаемого гула голосов у входа на станцию. При этом Гарри не сводил глаз с верхних уровней окружающих зданий. Они находились в некоем глубоком бетонном каньоне, и где-то там, наверху, в одной из его расщелин предстояло найти его пропавшую дочь.
— Гарри, стой! Я только что сказала Суну Йи, чтобы он встречал нас у входа в подземку.
— Дождись его. Я сейчас подойду.
— Нет, я иду с тобой.
Босх остановился и снова сверился с фотографией. Но та не содержала сколь-нибудь определенной подсказки, наводящей на более-менее конкретный адрес. Он чувствовал, что находится где-то близко к цели, но ему нужно было, чтобы какой-то внешний фактор подтолкнул его к ней, иначе придется действовать практически наугад. При виде окружавших его бесчисленных окон в голову начали закрадываться всякие капитулянтские мысли, сводящиеся к тому, что заключительная часть его поисков неосуществима. Чтобы найти свою дочь, он преодолел более семи тысяч миль, но тем не менее и сейчас был примерно так же беспомощен, как и те воплощающие отчаяние женщины, что выпрашивают милостыню на тротуаре.
— Дай мне взглянуть на фото, — попросила Элеонор.
Босх протянул ей распечатку.
— Там больше ничего нет. Все эти здания выглядят одинаково.
— Ладно, все-таки дай мне взглянуть.
Она смотрела внимательно, не спеша, и Босху казалось, что она сбрасывает двадцать лет и вновь возвращается в те времена, когда еще была агентом ФБР. Прищурившись, Элеонор анализировала фотографию именно как агент, а не как мать пропавшей девочки.
— Так, — сказала она. — Здесь должно что-то быть.
— Я думал, что это будут кондиционеры, но они здесь на каждом окне.
Элеонор кивнула, не отрывая глаз от фото. Как раз в этот момент подоспел Сун Йи, раскрасневшийся от несколько утомивших его поисков. Элеонор ничего ему не сказала, только слегка повернула к нему листок с распечаткой. Они достигли той степени близости в своих отношениях, когда могли понимать друг друга без слов.
Босх отвернулся и углубился в созерцание Натан-роуд. Было ли то движение сознательным или случайным — он и сам не осознавал. Видимо, он поступил так инстинктивно, не желая лишний раз убеждаться в необратимости утраты. Из этой грустной задумчивости его вывел возглас Элеонор:
— Постойте. Здесь же есть закономерность.
Босх обернулся.
— Ты о чем?
— У нас есть шанс, Гарри. Я уверена, тут прослеживается некая закономерность, и она приведет нас прямо в ту комнату.
Босх почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Он придвинулся ближе к Элеонор, чтобы получше рассмотреть фото.
— Ну-ка покажи! — еле сдерживая нетерпение, проговорил он.
Элеонор указала на фото и провела пальцем вдоль отразившейся в окне линии кондиционеров.
— В доме, являющемся объектом наших поисков, не каждое окно имеет кондиционер. В некоторых комнатах, как вот в этой, просто открыты окна. Смотри, есть определенная система, определенная последовательность. Мы видим только часть ее, потому что не знаем, где находится эта комната по отношению ко всему зданию.
— Она скорее всего в центре. Анализ акустических шумов выявил приглушенные голоса, обрывающиеся при входе людей в лифт, находящийся, вероятно, в середине здания.
— Хорошо. Это нам поможет. Итак, представим себе, что окна — это тире, а кондиционеры — точки. В этом отражении мы видим порядок расположения кондиционеров, характерный для того этажа, на котором находится Мэдди. Начинаем с предполагаемой комнаты: тире, затем точка, точка, тире, точка, тире.
Она постукивала ногтем по каждому звену этой схемы.
— Так что мы должны руководствоваться этой логикой. Смотрим вверх, на окрестные здания, и ищем такое же чередование, глядя слева направо.
— Тире, точка, точка, тире, точка, тире, — повторил Босх. — Окна — это тире.
— Правильно, — подтвердила Элеонор. — Поделим здания между собой? Благодаря грохоту подземки мы знаем, что это где-то рядом.
Она повернулась и подняла голову, окидывая взглядом здания, тянущиеся вдоль улицы. Босх сразу же воспринял как нечто неприемлемое предложение разделить проверку зданий. Он не успокоится, пока сам не протрясет каждое из них. Но он сдержался. Все-таки именно Элеонор обнаружила эту систему и совершила прорыв в поисках. Значит, он должен сыграть по ее правилам.
— Ну что же, приступим к делу. Какой дом мне взять?
— Бери вон тот, — показала она. — Я возьму вот этот, а ты, Сун Йи, проверь вон тот. Когда закончите, переходите к смежному зданию. Не будем останавливаться, пока не найдем. Начинаем сверху. Из фото мы знаем, что комната расположена высоко.
Босх признал, что она права. Так поиск пойдет быстрее, чем подразумевалось его планом. Войдя в отведенное ему для поиска здание, он начал с верхнего этажа, без особых задержек двигался вниз, пробегая глазами туда-сюда, этаж за этажом. Элеонор и Сун делали то же самое, обрабатывая свои объекты.
Полчаса спустя, когда Босх осматривал уже третье здание, поступил звонок от Элеонор:
— Нашла!
Босх поспешил к ней. Она стояла, указывая рукой наверх и отсчитывая этажи здания на противоположной стороне улицы. Вскоре к ним присоединился и Сун.
— Четырнадцатый этаж. Все начинает складываться правее середины. Тут ты был прав, Гарри.
Босх считал этажи, взгляд его поднимался все выше, не отставали от этого процесса и надежды.
Так он добрался до четырнадцатого этажа и опознал искомую схему. Ей соответствовала правая половина из имевшихся здесь двенадцати окон.
— Это здесь!
— Погоди минуту. Пока установлено только одно совпадение. Не исключено, что потребуется проверка и по другим позициям. Мы должны продолжить…
— Я не стану ждать. Вы продолжайте. Если найдете еще одно совпадение, позвоните мне.
— Нет, нам нельзя разделяться.
Босх решил сосредоточиться на окне, показавшемся именно тем, в котором на видео отразилась часть улицы. Подозрение усиливало то, что оно было закрыто.
Он взглянул на главный подъезд. Первые два этажа здания были заняты торговыми и коммерческими заведениями. По всему его периметру шла полоса торговых знаков и вывесок, включающая в себя два больших цифровых экрана. Над всем этим на фасаде было выведено название здания — сверкающими позолотой английскими буквами и китайскими иероглифами:
Главный подъезд был широким, как гаражные ворота. В его проеме Босх увидел короткий лестничный марш, ведущий к площадке, чем-то напоминающей многолюдный зал ожидании вокзала.
— Да это же «Чунцин-мэншнз», — пояснила Элеонор, словно узнавая здание.
— Ты имеешь представление об этом заведении? — спросил Босх.
— В общем, да, хотя никогда не была. Так или иначе, все знают про «Чунцин-мэншнз».
— А что это такое?
— Это плавильный котел. Самое дешевое место в этом городе, где может остановиться приезжий, и первое прибежище для каждого иммигранта из стран третьего и четвертого миров, прибывающего в Гонконг. Каждые пару месяцев читаешь о том, что кого-то здесь, вот по этому самому адресу, арестовали, застрелили или зарезали. Это что-то вроде постмодернистской Касабланки — все в одном здании.
— Идем.
Босх, словно вброд через реку, двинулся через улицу, решительно вклиниваясь в медленно движущийся поток машин, вынуждая таксистов останавливаться и сигналить.
— Гарри, что ты делаешь? — закричала ему вслед Элеонор.
Босх продолжал переходить улицу и вскоре уже поднимался по ступенькам к дверям небоскреба. У него было такое чувство, будто он ступает на чужую планету.
28
Первое, что поразило Босха, когда он оказался на первом этаже «Чунцин-мэншнз», — это запах: крепкий дух специй и жареного ударил в ноздри. Тем временем глазам его, привыкшим к весьма скудному освещению, явились узкие лабиринты рынка. Торговля еще шла вяло, но кругом уже сновали торговцы и покупатели. Узкие, метра в два шириной, ларьки и палатки предлагали все: от наручных часов и сотовых телефонов до газет на любом языке и продуктов на любой вкус. Здесь царила нервозная и напряженная атмосфера, как-то исподволь побуждавшая Босха каждые несколько секунд озираться по сторонам. Он постоянно испытывал позыв проверить, что там делается у него за спиной.
Он пробился в центральную часть и оказался перед рядами лифтов. В ожидании их стояла очередь человек в пятнадцать, и Босх заметил, что один из лифтов открыт, но явно не действует. Очередь регулировали два охранника, следя за тем, чтобы каждый направляющийся наверх имел ключ от комнаты либо сопровождался кем-то из обитателей дома. Над дверью функционирующего лифта имелся видеоэкран, показывающий, что делается у него внутри. Лифт был заполнен, словно банка сардин.
Босх, уставившись в экран, размышлял о том, как ему подняться на четырнадцатый экран. Вскоре подошли Сун и Элеонор, бесцеремонно схватившая его за руку.
— Гарри, довольно изображать героя-одиночку! Не убегай больше!
Босх посмотрел на бывшую жену. В глазах ее он увидел не гнев, а страх. Она боялась, что придется одной, без него, столкнуться с тем, что ждет их на четырнадцатом этаже, и хотела подстраховаться.
— Я просто не хочу терять темп, — ответил Босх.
— Ну так не теряй его вместе с нами, а не без нас. Итак, мы поднимаемся?
— Для этого неплохо бы иметь ключ от квартиры.
— Тогда надо снять номер.
— Как это сделать?
— Я не знаю.
Элеонор вопрошающе взглянула на Суна.
— Нам бы подняться.
Больше она ничего не сказала, но сигнал достиг цели. Тот кивнул и вывел их из лифтового холла в лабиринт прилавков и ларьков. Вскоре они подошли к ряду конторок с вывесками на многих языках.
— Вы можете снять здесь комнату, — объяснил Сун. — Здесь представлены разные отели.
— Вы имеете в виду, в этом здании? — спросил Босх.
— Да, именно. Обращайтесь вот сюда.
Он указал в сторону конторок. До Босха дошло: внутри здания расквартировано много разных отелей, и они конкурируют между собой за предоставление дешевых комнат малоимущим приезжим. Некоторые, судя по письменам на вывесках над конторками, предназначались для приезжих из весьма экзотических стран.
— Спросите, какой отель соответствует четырнадцатому этажу, — попросил он.
— Тут, на четырнадцатом этаже, ничего нет.
— Тогда справься о пятнадцатом. Какой там отель?
Сун прошелся по конторкам, пообщался с клерками и, задержавшись у столика одного из них, помахал рукой Босху и Элеонор.
— Здесь.
Босх взял в оборот нужного человечка за конторкой. Тот имел такой вид, словно провел здесь лет сорок. Его колоколообразное туловище, казалось, срослось с табуретом, на котором он восседал. Клерк курил сигаретку, вставленную в четырехдюймовый мундштук из резной кости. Видимо, не любил, когда дым попадает в глаза.
— Вы говорите по-английски? — спросил Босх.
— Да, я владею английским, — утомленно ответил человек на табуретке.
— Хорошо. Нам нужна комната на четыр… на пятнадцатом этаже.
— Вам всем? Одна комната?
— Да, одна комната.
— Нет, одну нельзя. Только на двух персон.
Босх сообразил: ему дают понять, что максимальная вместимость каждого номера — два человека.
— Тогда дайте мне два номера на пятнадцатом.
— Ну так берите.
Администратор одним движением передвинул по прилавку планшет с зажимом для бумаги. К нему была приторочена ручка на пружинке, а под скрепкой находилась тонкая пачка регистрационных бланков. Босх торопливо нацарапал свое имя и адрес и подтолкнул планшет обратно.
— Удостоверение личности, паспорт.
Босх достал паспорт, и человек за конторкой его проверил. Он записал номер на листке бумаги для заметок и вернул паспорт.
— Сколько? — спросил Босх.
— На сколько времени вы останавливаетесь?
— На десять минут.
Администратор обвел глазами их всех троих, стараясь сообразить, что означает ответ Босха.
— Ну давай шевелись, — нетерпеливо произнес Босх. — Сколько?
И потянулся в карман за наличными.
— Двести американских.
— У меня нет американских. У меня гонконгские.
— За две комнаты тысяча пятьсот.
Сун шагнул вперед и остановил Босха:
— Нет, слишком много.
Он весьма оживленно что-то выговаривал клерку, видимо, пытаясь призвать к проявлению сознательности в отношении Босха, но Гарри было все равно. Для него значение имело время, а не деньги. Он отделил от своей пачки пятнадцать сотен и швырнул на стойку.
— Ключи! — потребовал он.
Администратор отделался от Суна и крутанулся вокруг своей оси к двойному ряду ячеек у себя за спиной. Пока он выбирал из гнезд два ключа, Босх взглянул на Суна и, словно извиняясь, пожал плечами.
Но когда Босх протянул руку за ключами, служащий их придержал.
— Залог за ключ — одна тысяча.
Босх понял, что лучше бы ему было не обнаруживать свою наличку. Он быстро вытащил ее снова, на сей раз держа под конторкой, и, отсчитав еще несколько банкнот, с ожесточением швырнул на стойку. Потом забрал ключи и зашагал к лифтам.
Ключи от комнат были старомодными медными штуковинами, прицепленными к красным пластмассовым ромбовидным брелокам, исписанными китайскими иероглифами и отмеченными номерами: 1503 и 1504. По дороге к холлу Босх отдал один из ключей Суну.
— Ты с ним или со мной? — бросил он Элеонор.
Очередь у лифтов заметно выросла. Сейчас в ней было больше тридцати человек, и экран над головой показывал, что охранники каждый раз набивают в лифт от восьми до десяти человек в зависимости от габаритов жильцов. Самые длинные пятнадцать минут в своей жизни Босх провел в ожидании этого лифта. Элеонор, чтобы унять тревожное нетерпение, завела непринужденный разговор:
— Когда поднимемся, как будем действовать? Какой у тебя план?
Босх покачал головой:
— Нет у меня никакого плана. Будем действовать по обстоятельствам.
— Как это? Мы что, будем стучать во все двери?
Босх покачал головой и снова поднес к глазам распечатку.
— Нет, так как мы практически точно знаем, какая комната нам нужна. Из этого снимка видно, что их окно седьмое по той стороне, что выходит на Натан-роуд. Когда приедем на этаж, вломимся в седьмую дверь с краю.
— Вломимся?
— Я не собираюсь соблюдать этикет, Элеонор.
Охранник проверил у Босха ключ и пропустил их с Элеонор к двери лифта, однако затем выставил вперед руку, отсекая их от Суна. Лифт был набит до отказа.
— Гарри, давай подождем, — предложила Элеонор. — Поедем на следующем.