— К чему вы были пригодны до того, как вам поручили эту работу? — спросила она. — Разбирать почту?
— Дайте мне только адрес, и ваши заботы наполовину уменьшатся.
— Хорошо, — сказала она решительно, закурила и некоторое время постукивала ногтями по столу, испытующе глядя на меня. — Хорошо, — со вздохом повторила она. — У меня такое впечатление, что я буду раскаиваться в этом до конца своих дней. Она занимает квартиру А-4 в доме 1105 по Лайк-стрит под именем Мириам Джонс. Скажете, что вы пришли от моего имени, иначе она не откроет.
— Я приду от имени Юргенс. Постучать трижды и спросить Мириам?
— Вы можете… — Она глубоко вздохнула, и ее платье из простой упаковки вдруг превратилось в выставочную витрину. — Вы уверены, что не можете послать кого-нибудь другого, лейтенант? Вам обязательно нужно лично заниматься этим?
— Они выбрали самого квалифицированного из имеющихся, — скромно ответил я. — Мы в Пайн-Сити, а не в столице.
— Обращайтесь с ней ласково, — сказала она. — Джорджия Браун до смерти запугана.
— Я всегда ласков с женщинами. Это — знак качества Уилера. После того как я с ней увижусь, я обязательно вернусь сюда и расскажу вам все в деталях. Можно вместе пообедать… — Я окинул комнату одобряющим взглядом. — Даже здесь.
— Об этом можно поговорить за десять минут, — возразила она. — Вечером я занята. У нас осталось всего семьдесят два часа до выступления.
Внезапно открылась дверь, и вошла женщина.
— Дженис, по поводу… — Она резко остановилась, увидев меня. — Извините, — сказала она другим тоном, — я не знала, что у вас гость.
— Неважно, Паула, — смущенно ответила мисс Юргенс, — позвольте представить вам мистера Уилера; он… он…
— Фараон, — сказал я, мило улыбаясь рыженькой, в глазах которой внезапно блеснула ненависть.
Паула Рейд слегка прикоснулась к своим дымчато-голубым волосам и обратила ко мне ледяной взгляд фиалковых глаз:
— Инспектор полиции?
— Лейтенант, — уточнил я. — Я хотел увидеть вас, но ваша секретарша пыталась меня отговорить. Она сказала, что вы слишком заняты, чтобы вам надоедала полиция.
В глазах мисс Юргенс появилось выражение облегчения.
— Да? — сказала Паула безразлично. — А зачем вы хотели меня видеть?
— Вы были объектом угроз по поводу вашей телепередачи. По совести говоря, нас беспокоит не то, что вас могут убить, а то, что ваше убийство вызовет скандал.
— Вы откровенны, по крайней мере, — сказала она. — Я могу уделить вам пять минут, хотя не думаю, что это чему-нибудь послужит. Пройдите ко мне.
Она повернулась к двери, и я пошел за ней.
— Лейтенант! — бросила Дженис Юргенс настойчивым тоном.
— Да?
Я повернулся и посмотрел на нее.
— Не… Не задерживайте мисс Рейд слишком долго, пожалуйста.
Ее взгляд, казалось, о чем-то спрашивал.
— Это будет зависеть от мисс Рейд, — ответил я и нежно улыбнулся ей, закрывая дверь.
Мы прошли в соседнюю комнату.
— Садитесь, пожалуйста, лейтенант, — сказала Паула Рейд.
Я опустился в удобное кресло, она села напротив. На ней был орлоновый костюм в голубую полоску. Ткань прижималась к ней с таким тайным наслаждением, что я желал последовать ее примеру.
— Итак, лейтенант?
— Так вот, эти угрозы…
— В самом деле, мне неоднократно звонили и… Не слишком приятно, но я привыкла к таким вещам. Я их всерьез не принимаю.
— А как мисс Браун? Принимает всерьез?
— Нет, она скрывается и в полной безопасности. Ее никто не найдет.
— Категоричное утверждение.
— Это правда.
— Вы не думаете, что полиции стоит охранять вас — во всяком случае, до окончания телепередачи?
— Нет, это лишнее.
— Вы знаете что-нибудь об источнике этих угроз?
Она покачала головой:
— Конечно, особа, которая звонила, себя не называла. Всегда один и тот же хриплый голос, женский, мне кажется, впрочем, я не уверена. Не думаю, что стоит беспокоиться. Рекламный трюк, вот и все.
— Вы не очень мне помогаете, мисс Рейд.
— Разве я просила вашей помощи?
Я был вынужден согласиться:
— В самом деле — нет. Что, в сущности, вам собирается сказать Джорджия Браун в субботу вечером?
Она слегка улыбнулась:
— Посмотрите передачу и узнаете.
— Она назовет имена?
— Не знаю, — ответила она легким тоном. — Мы не работаем по заранее подготовленному сценарию, передача повторяться не будет, во всяком случае само интервью. Оно будет подлинным. Зрители это любят.
— Но у вас должно быть достаточно точное представление о тех вопросах, которые вы будете задавать?
— Конечно. Я хочу узнать от нее правду о смерти Ли Меннинга и о том, кто был с ним в тот момент. Я думаю, что она скажет правду.
— Хорошо, — сказал я. — Я отступаюсь.
Я встал и посмотрел на нее.
— Вы разумны, лейтенант, — сказала она. — До свидания.
— До свидания, мисс Рейд. Если вы проснетесь мертвой в один из этих трех дней, я надеюсь, вы не будете ругать службу шерифа.
Я остановился внизу, показал свой значок портье и назвал себя. Это почти не произвело впечатления. Он немного смутился, видимо думая, что, если я задержусь надолго, ему придется скинуть до пяти долларов с цены номеров.
— Сколько человек с мисс Рейд? — спросил я.
Он заглянул в свою книгу.
— У нее отдельный номер, так же как у ее секретарши и ее продюсера, — ответил он. — Кроме них, еще три человека, у каждого по комнате. Всего шесть, лейтенант.
Он с шумом захлопнул книгу, и взглянул на меня с надеждой, но я не шевелился.
— Был у них кто-нибудь до меня?
— Были репортеры на приеме. Больше никого. Извините… — Он повернулся к мужчине, приблизившемуся к конторке и вставшему рядом со мной. — Да, сэр? Вы заказывали комнату?
Высокий незнакомец был одет в безупречный костюм цвета морской волны с белой гвоздикой в петлице. Аскетическое лицо, тщательно уложенные седые волосы, недавно прополосканные в синьке.
— Нет, — ответил он с английским акцентом. — Я ничего не заказывал. Я хочу видеть мисс Рейд.
— Мне очень жаль, сэр, — ответил портье, — но у нас строгое предписание не беспокоить мисс Рейд ни под каким предлогом.
— Но мне совершенно необходимо ее увидеть! — Кончиками пальцев он коснулся виска, чтобы удостовериться, что его прическа в порядке. — Позвоните ей и скажите, что Норман Котс…
— Сожалею, сэр, — прервал портье, — я получил строжайший приказ.
— Вы не понимаете! — настаивал Котс. — Это очень важно и…
— Совершенно невозможно! — повторил портье и решительно повернулся к нему спиной.
Котс, казалось, растерялся. Было ясно, что к таким фиаско он не привык. Даже его безупречный костюм слегка потерял свое великолепие. В конце концов он повернулся и неохотно вышел.
Портье осуждающим взглядом проводил его и повернулся ко мне:
— Ну и тип…
— Содержатель борделя должен привыкнуть ко всему, — сказал я и вышел, оставив его в оцепенении.
Я сел в «остин-хили», терпеливо ждавший у тротуара, и поехал на Лайк-стрит. Притормозил у дома 1105 и вышел. Поднялся на второй этаж, прошел по длинному коридору до дверей в глубине и тихонько постучал три раза.
Ничего. Я постучал снова и негромко сказал:
— Мисс Джонс! Я от мисс Юргенс. Мисс Джонс!
Она что, надевает фальшивую бороду, прежде чем открыть дверь?
Прошло секунд двадцать. Мне казалось, что я слышу какое-то шевеление за дверью, но я не был в этом уверен. Может быть, она боится стука? Можно попробовать воспользоваться звонком. Я положил палец на кнопку и нажал.
Дверь соскочила с петель и опустилась мне на голову. Я отлетел метра на четыре по коридору, в ушах гудело. Я медленно сполз на пол и потряс головой.
— Забавная манера принимать гостей, — сказал я в пространство.
Голубой дым выходил из зияющего провала двери. Я видел осыпавшуюся с потолка штукатурку и кучу деревянных обломков, которые, по-видимому, были раньше стулом. Язык пламени лизал середину ковра. Дверь валялась в шаге от меня. Я машинально осмотрел ее и понял, что вижу внутреннюю сторону, которой особенно крепко досталось.
Но ручка была цела.
В нее вцепилась рука. Рука с длинными ногтями, окрашенными ярко-розовым лаком.
Глава 2
Доктор Мэрфи вышел, потирая руки, из разоренной комнаты.
— У вас есть спички? — спросил он.
Я вынул коробок и подал ему.
— Вы знаете, что я не курю, — сказал он. — Не имею этой грязной привычки.
— Тогда зачем вы просите у меня спички?
— Чтобы сэкономить.
— Вампир! Стоит взглянуть на вас — и представляешь ритуальную пляску каннибалов!
Он пожал плечами:
— Она была блондинкой. Это, по крайней мере, я могу утверждать. На стене найдено несколько волосков.
— Спасибо.
— Во всяком случае, это нас избавляет от вскрытия, — сказал он и ушел, посвистывая.
Макдональд, эксперт по взрывам, вышел из комнаты с сержантом Полником.
— Вы нажали кнопку звонка и все взлетело? — спросил он. — Так, лейтенант?
— Так.
— Вам чертовски повезло! Бомба была устроена так, что взрыв произошел внутри; иначе вас не было бы в живых.
— Как — внутри?
— Тот, кто ее устраивал, понимал в этом толк. Ее присоединили к цепи звонка. Вы нажимаете кнопку, замыкаете цепь — и трах!
— Она большая, эта бомба?
— Не очень. Весь пакет примерно десять квадратных сантиметров, может быть, меньше. Она не нуждалась в часовом механизме, который, в сущности, и дает объем.
— А кроме того?
— Я взял несколько фрагментов для лаборатории, — сказал Макдональд, — и пришлю вам свой рапорт, как только смогу, лейтенант.
— Спасибо.
— Здорово сморщило девчонку, — продолжал эксперт. Он был заметно бледнее обычного. — Не хотел бы я часто видеть такое зрелище… У меня Впечатление, что мне это будет сниться…
И он тоже пошел по коридору, но не свистел. Надо сказать, что Макдональд — человек, и это отличает его от Мэрфи, врача.
Полник вопросительно посмотрел на меня:
— Что теперь делать, лейтенант?
— Орать и биться головой об стенку.
— А?
— Шериф специально велел мне заняться той особой, что жила там, — объяснил я.
Полник сглотнул:
— Значит, это вы наработали?
Я скромно закурил:
— Остальные все еще там заняты?
— Да, лейтенант.
— Оставайтесь там, пока они не кончат. Сразу видно, что я чересчур занялся этой крошкой. Лейверс преподнес мне сюрприз: отныне он виноват в этом преступлении, так же как и отдел убийств.
— Вы сами будете производить дознание, лейтенант?
— Я подумаю. Когда парни там закончат, обойдите все комнаты в доме. Постарайтесь узнать, знал ли кто-нибудь эту девочку, видели ли ее, посещал ли ее кто, — ну, как обычно.
— Слушаюсь, лейтенант.
— Я буду в «Старлайт-отеле». Когда вы здесь закончите, приходите туда. Спросите меня.
— Есть, лейтенант. — Он моргнул. — Это вы для смеха сказали, что шериф велел вам заняться этой особой, да?
— Кто знает, может, у него были основания? — ответил я. — Я здорово грохнул, а?
Я удалился, слыша за спиной что-то вроде царапанья. Это Полник скреб в затылке. Я спустился, пересек холл и вышел, прокладывая себе путь среди зевак, заполнивших тротуар, сел в «остин-хили» и отбыл.
Через пятнадцать минут я стучал в дверь Паулы Рейд. Она тотчас открыла. Теперь она сменила свой костюм на бледно-голубую шелковую блузку и темно-голубые брюки.
— Послушайте, лейтенант, — сказала она, — у меня нет времени болтать с вами. Мне надо работать над своей передачей и…
— Передачи не будет, — сказал я, — значит, у вас теперь времени сколько угодно. Пожалуйста, позовите мисс Юргенс. Это избавит меня от повторений.
Я прошел перед ней в комнату и констатировал, что мисс Юргенс уже там. Ее глаза круглились.
— Добрый вечер, лейтенант, — нервно сказала она. — Что вас привело сюда? Надеюсь, ничего серьезного?
— Ничего такого, что суд не мог бы уладить, — ответил я.
Паула Рейд с силой захлопнула дверь и ожесточенно посмотрела на меня:
— Если это образец поведения полиции в Пайн-Сити, то я буду жаловаться.
Я закурил:
— Мисс Юргенс была обеспокоена угрозами по вашему адресу. Она официально просила нашей защиты.
— Ах, ты…
Дженис Юргенс остановилась, подыскивая подходящее ругательство.
— Я пришел к ней, — продолжал я, — и она дала мне адрес, где вы спрятали Джорджию Браун.
— Дженис! — Паула бросила ледяной взгляд на свою секретаршу. — По какому праву вы…
Я перебил ее:
— Об этом позже. Она мне сказала, что только двое знают этот адрес — она и вы. Это точно?
— Это было точно! Теперь, я полагаю, вы постарались предупредить журналистов и прочих идиотов…
— Когда вы в последний раз видели Джорджию?
— При чем это?..
Я на минуту закрыл глаза.
— День мой будет долгим и трудным. Не затрудняйте его еще больше.
— Три дня тому назад, — ответила она, — я приехала сюда тайно, экспрессом, чтобы увидеться с ней.
— Экспресс лучше, чем самолет?
— Вы серьезно спрашиваете?
— Абсолютно! Значит, три дня назад. С тех пор вы ее не видели?
— У меня не было времени. Мы приехали только сегодня утром, если вы помните.
Я повернулся к Дженис:
— А вы?
— Я ее видела сегодня утром, — ответила она. — Паула хотела, чтобы я удостоверилась, что с Джорджией все в порядке.
— Так и было?
— Естественно, — ответила Дженис встревоженно. — Она была дома, когда вы туда пришли?
— Да, дома.
— Так что вы с ней сделали? — сухо спросила Паула. — Если все знают, где она находится, эта квартира отныне для нее слишком опасна. Надеюсь, вы ее там не оставили?
— В каком-то смысле да.
— Перестаньте говорить загадками!
— Я постучал, — сказал я, — но никто не ответил. Тогда я позвонил. В результате я замкнул цепь, и взорвалась бомба, установленная внутри квартиры.
Обе смотрели на меня разинув рты.
— Джорджия, — сказала наконец Паула дрожащим голосом. — Она…
— Врач сказал, что она была блондинкой, — ласково продолжал я. — Он заключил это по нескольким волоскам, которые он нашел на стене.
Паула Рейд внезапно разрыдалась.
— О-о… — простонала она умирающим голосом и упала в кресло.
— Дайте ей стакан воды, — сказал я Дженис и как бы случайно добавил: — Мне тоже, по тому же поводу. Виски с капелькой содовой.
Дженис наполнила три стакана, это доказывало, что она умнее, чем я думал. Когда Паула наполовину опустошила свой стакан, ей как будто стало лучше.
Она осторожно промокнула глаза:
— Если бы я не извещала, что она выступит в передаче…
— Если она решила говорить, она сделала бы это любым способом. Ваша передача не более чем совпадение, — сказал я. — Я хотел бы задать вам несколько вопросов.
— Пожалуйста, — она наклонила голову, — я сделаю все, что могу, чтобы помочь вам, лейтенант.
— Почему она хотела участвовать в вашей передаче?
— Чтобы обелить себя, — пробормотала она. — Она устала жить в забвении. У нее не осталось денег, и она хотела возобновить свою карьеру в кино.
— Вы должны были оплатить ее выступление?
— Пять тысяч долларов.
— Не стоило делаться фараоном! — воскликнул я удрученно. — Как вы ее нашли?
— Она меня нашла. Наша телепередача шла в Сан-Франциско полтора месяца назад. Она приехала в отель вечером и сказала мне, кто она…
— Что она сообщила вам о самоубийстве Меннинга?
— Немногое. Она, видимо… ну., что-то умалчивала. Я решила, что она не полностью мне доверяет. Она думала, что, если расскажет слишком много, я, может быть, обойдусь в своей передаче без нее и она не получит денег.
— Но все-таки что-то она должна была вам сказать?
— Прошу вас, лейтенант! — раздраженным тоном вмешалась Дженис. — В такой момент! Неужели вы обязаны продолжать этот допрос? Разве не видите, что мисс Рейд совершенно…
— В настоящее время она в лучшем состоянии, чем Джорджия Браун, — миролюбиво заметил я. — Знаете, чем вы могли бы быть действительно полезной? Дать нам выпить, например.