Он тяжело вздохнул.
— Я соврал, потому что вы меня тогда совсем запутали. Не скрою, Рейнер однажды дал мне послушать записи.
— Все пленки?
— Нет. У него было что-то вроде дайджеста. Избранное! Бесконечные истории о том, как четыре его клиента развлекались на вилле у известной стриптизерки.
Я раскрыл рот от удивления.
— Четыре?
— Да. — Он кивнул. — Барбара Дюн, сама Сузи Фабер, Харви Мэнфорт и Эдгар Ларсен. Я думал, что Рейнер собирается опубликовать эти записи.
— А вы помните, что говорил Харви Мэнфорт?
— Он частенько навещал стриптизерку, потому что с женой у него не получалось. Барбара и после брака питала склонность к своей аппетитной секретарше.
— Он намекал на их отношения?
— Нет… Хотя, впрочем! Харви расстраивался по поводу того, что единственная женщина, которую он любит, безнадежно влюблена в эту красотку. Что у него нет шансов, пока Марси крутится вокруг Барбары.
— Хорошо. — Я кивнул. — Что еще можете добавить о докторе Рейнере?
— Ничего. — У него на лбу выступили мелкие капельки пота, и он вытер их трясущейся рукой. — Мне очень жаль Карен.
— Это моя вина. Я расставил для нее ловушку и не потрудился вызвать полицейских. Они ей уже не помогут. Теперь я сам в числе подозреваемых!
— Мне кажется, вы неправы, — произнес он. — В полицию надо обязательно позвонить. Зачем вам брать на себя это ужасное преступление?
— Но там полно моих отпечатков пальцев! У нее были открыты глаза, и она словно смотрела на меня. Я взял ее за подбородок, а у нее половина головы всмятку! И тело — холоднее воды…
— Стоп! — прервал он меня неожиданно.
— Что?
— Во сколько вы мне позвонили, мистер Хольман? Часов в десять?
— Около того, — кивнул я. — Но…
— А в котором часу вы нашли труп Карен Рейнер?
— В полночь, может, чуть позже.
— И тело было ледяное, вы говорите? Даже холоднее, чем вода в ванне?
— Именно так.
— Уверен, что Карен не принимала холодную ванну, — сказал он мягко. — Температура тела начинает резко снижаться после смерти. Но если труп находится в горячей воде, этот процесс замедляется.
— Вы имеете в виду, что Карен была мертва еще до того, как я вам позвонил? — пробормотал я.
— Раньше я работал хирургом. Можете не сомневаться, мистер Хольман, Карен убили задолго до того, как вы ее нашли.
— Спасибо, — ухмыльнулся я. — Похоже, мы с вами вылезли из одной петли.
Его лицо снова приобрело здоровый розовый оттенок.
— Звоните смелей в полицию!
— Минуточку! Если Карен погибла не из-за меня, то почему ее убили?
— Пускай полиция и выясняет, — настаивал Гаррет.
— Либо ее сообщник не доверял ей, — медленно произнес я, — либо…
— Что?
— Либо у нее вообще не было никаких сообщников! — воскликнул я. — Возможно, она что-то знала.
— Знала — и молчала?
— Она не догадывалась! Но кое-кто боялся, что рано или поздно Карен проболтается.
— Думаю, вам лучше вызвать полицию, а потом хорошенько выспаться, — посоветовал доктор.
— Наверное, вы правы. — Я встал и направился к двери.
— С моей стороны это чистый эгоизм, — добавил Гаррет на прощание. — Хочу, чтобы с меня были сняты, наконец, все подозрения. Гибель Рейнера, разумеется, ужасна. Хоть я и не имею к ней никакого отношения, но после того, как Карен убили из охотничьего ружья, могут возникнуть нелепые слухи.
Вернувшись в Бель-Эйр, я вызвал полицию. Не обязательно было говорить, что я нашел труп час назад. Так я избежал множества чертовски неприятных вопросов. Конечно, полицейских понаехала целая прорва, а с ними — мой друг, лейтенант Билл Карлин. Из отдела убийств. Я рассказал ему практически все, умолчав о пленке моего клиента и некоторых особенно пикантных деталях. Часа два он мучил меня, а потом отпустил, посоветовав не совать нос не в свое дело. Убийства должна расследовать полиция, а не частные детективы. Так считает лейтенант Билл Карлин.
Очутившись дома, я сразу завалился в постель и спал крепко до утра, пока меня не разбудил телефонный звонок.
— Рик? Это Барбара Дюн. Приезжай немедленно.
— Были полицейские? — спросил я.
— Да. Мне известно о смерти Карен Рейнер, — отрезала она. — Дело совсем в другом.
— А в чем?
— Я не могу говорить об этом по телефону! Приезжай сюда! — крикнула она и повесила трубку.
Через полчаса я подъехал к ее дому. Ларсен открыл мне дверь. Его глаза метали зеленые молнии. Согнувшись, он провел меня в гостиную. «Словно к одру умершей», — подумал я.
Барбара Дюн извивалась у окна черной коброй. На ней снова были маечка и узкие панталончики бегуна на длинные дистанции. По ее глазам, полным яда, я понял, что она с удовольствием устроила бы марафон на моем лице.
— Для чего я тебя наняла, Рик? — стартовала она сразу. — Теперь уже и полицейские роются в моем доме, убита миссис Рейнер! Ты что-нибудь собираешься делать, наконец?
— Полиции не известно содержание пленок.
— Великолепно! — Она дернулась всем телом. — Полиции не известно — пока! Зато шантажисты все знают слишком хорошо. И они не спят, в отличие от тебя. Они действуют, пока ты тут стоишь с идиотской улыбкой на лице!
— Что все-таки случилось? — спросил я осторожно.
— Покажи ему, Эдгар! — крикнула она и забегала по комнате.
Ларсен передал мне записку.
— Вот. Получена сегодня утром.
Текст был следующим:
«Ты слишком долго пачкала собой экран. В течение неделя ты должна объявить, что навсегда уходишь из кино».
— Полицейские это видели? — спросил я, отдавая записку.
Барбара Дюн приостановила свой марафон и в ярости посмотрела на меня.
— Не будь дураком, Рик! — прорычала она. — Что ты намерен предпринять?
— У меня есть одна идея, — сказал я как можно убедительней.
— Поторопись, Рик, или ты никогда больше не получишь работу в Голливуде.
Я обратился к Ларсену:
— Ты тоже получил записку сегодня утром?
— Нет. — Он покачал головой. — Только Барбара.
— Это интересно.
— Фантастично! — чуть не задохнулась Барбара. — Теперь я в фаворе у шантажиста! Может, шампанского по этому поводу выпьем?
— Почему ты развелась с Харви Мэнфортом? — спросил я.
Она ошеломленно уставилась на меня.
— Тебе не нравилось, что он ухлестывает за Сузи Фабер? — продолжал я. — Оргии…
— Какое это имеет отношение… — начала она и замолчала.
— Может, никакого, — произнес я.
— Может, никакого? Вон отсюда! Эдгар, вышвырни этого недоноска, пока я не задушила его собственными руками!
Я собрал остатки моего оскорбленного достоинства и спокойно пошел к двери. По пути я все же не удержался и заглянул в кабинет Марси Робинс.
Она сидела за столом и с профессиональным видом листала какие-то бумаги. На ней была белая блузка и строгая темная юбка. Прическа — безукоризненная, хоть и сексуальная. Деловито поблескивали очки в тонкой золотой оправе. Марси подняла голову и посмотрела на меня так, будто я находился не в трех метрах от нее, а в трех милях.
— Всегда прелестна! — сказал я. — И на рабочем месте, и голая на ковре.
— Ну и негодяй же ты! — произнесла она хрипло. — Говори, что тебе нужно.
— Ты ведь никого не ждала вчера вечером, — заявил я. — Просто читала книжку в уютной домашней обстановке, так?
Она медленно кивнула.
— Ну и что, черт возьми, в этом особенного?
— Только сейчас я сообразил, что тебе не нужен был Харви с его безумными ласками. Ты и так наслаждалась. Одна и дома. У себя дома!
— Что ты болтаешь? — Ее глаза вспыхнули за стеклами очков.
— Сказать тебе открытым текстом? — продолжал я. — Та жгучая страсть, что вспыхнула жарким летом в Коннектикуте, никогда не угасала. Ты и Барбара по сей день любовницы. Вот настоящая причина развода Барбары с Харви Мэнфортом. Продолжать?
— Не надо, — пискнула она придушенно. — Пожалуйста, остановись!
— Хорошо. Тогда перейдем к Харви Мэнфорту. Если сексуальные отношения между вами невозможны, то зачем ты ему понадобилась?
— Харви понял, что развод с Барбарой был его самой крупной ошибкой. Как личность, он из себя ничего не представляет. И он решил жениться на Барбаре во второй раз. Забавная ситуация, мистер Хольман, не правда ли? Харви обратился за помощью ко мне! Он клятвенно заверил, то не посмеет мешать нам с Барбарой, что их брак будет лишь на бумаге. В то же время он оградит нас от нежелательных слухов. — Она сняла очки, протерла их шелковым платочком и, глядя на меня близорукими глазами, продолжала: — И тут эти кассеты, записки, угрозы… Харви получил пленку тоже. Шантажисты оказались с юмором. Они хотели, чтобы Мэнфорт женился на мне! — Марси весело рассмеялась. — Видимо, в воспитательных целях. Ну и, конечно, таким образом кто-то убирал сразу двух опасных конкурентов.
— На основании этого ты решила, что шантажист — Эдгар Ларсен?
— Бедный Эдгар! — воскликнула Марен. — Он всегда боялся за свое будущее. Барбара в любой момент может выкинуть его.
— А ты станешь менеджером? — уточнил я.
— С твоим появлением все пошло наперекосяк, — зло ответила она.
— Тогда ты и позвонила Сузи Фабер, назвавшись Барбарой Дюн.
— Да. Но я не ожидала, что все так обернется.
— М-мг… Наверное, успела меня похоронить?
— Не буду скрывать, — пропела она сладко. — Из противных монстров, называемых мужчинами, ты самый противный.
— И наоборот, я не могу не восхищаться тобой, Марси, — галантно поклонился я и добавил: — Так вот, Марси, ты не права.
— О? — И она слегка наклонила голову.
— Насчет Ларсена.
— Не права? — В ее глазах мелькнула паника. — Что ты имеешь в виду? Конечно, это Эдгар…
— Нет! — воскликнул я радостно. — Миссис Рейнер убили в то время, когда я находился с Ларсеном в его квартире.
9
Первые ноты симфонии Кардосса прозвучали внутри виллы, несколькими секундами позже дверь распахнулась, и два сапфира сверкнули неподдельным любопытством.
— Еще не высохла, — сказала «Париж-Индиана».
— Что?
— Твоя одежда.
— Забудем про одежду, крошка! У меня свидание с мадемуазель Фабер.
— О-го! — Сапфиры бешено закрутились.
— Ты испорчена цивилизацией, — сказал я с укоризной и вошел в холл.
Мари закрыла дверь и повернулась ко мне.
— Ты не соврал насчет жеребца! — хихикнула она. — Мы с мадемуазель еле вытащили его из воды.
— Надеюсь, хвост ему не сломали?
— Они снова прилепили его к статуе. Скульптура как новенькая — чего не скажешь о Лерое!
— Рад слышать. Где сейчас твоя «мадемуазель»?
— В спальне, как всегда!
— Спасибо. — Я пошел вверх по лестнице.
— Развлекайся, милый! — кинула она холодно.
— Попробую развлечь Сузанну, — ответил я через плечо. — У коня возникают иногда порочные желания.
Кровать-трон стояла на месте, посреди голубых джунглей. Но пташки в гнездышке не оказалось. Секунд через пять она прочирикала из-за белой двери с золотым сатиром:
— Рик, сладкий! Это ты?
Я медленно двинулся в направлении сатира, а в голове калейдоскопом закружились события вчерашнего вечера. Ни изощренные позы гипсовых изваяний, ни черный мозаичный пол купальни не успокаивали.
Как и в прошлый раз, очаровательная обнаженная блондинка улыбалась мне, стоя по пояс в воде.
— Съемки в ванной продолжаются? — спросил я.
— Не будь идиотом! — Она рассмеялась от счастья. — Эта сцена занимает весь фильм.
— Конечно. Я должен был догадаться. А где Лерой?
— Отдыхает. Бедняга! Он еле жив.
— И я тоже.
— Ужасная ошибка! — Ее невинные глазки затуманились от досады. — Прости, сладкий мой.
— Да чего уж там! — махнул я рукой и посмотрел на скульптурную композицию рядом с баром. — Хвост на месте!
— Ты удачно отломил его, без осколков и острых концов. — Она хихикнула. — Лерою повезло!
— Рад за него. Ты получила новую записку?
— Негодяи! Сволочи! — Сузи хлопнула мочалкой перед собой по воде, и пена скатилась вниз по изумительному животу.
— Что на этот раз?
— Чокнуться можно! Они требуют, чтобы я покинула экран.
— От Барбары Дюн хотят того же.
— Это какой-то кошмар! Убита миссис Рейнер. Полицейские мучили нас все утро. — Она с надеждой посмотрела на меня. — Рик, хоть ты помоги! Поймай наконец этих шантажистов. Придумай что-нибудь!
— Есть одна идея, — уклончиво сказал я, — причем, требующая твоего участия.
Ее глаза засветились.
— Чудесно! Что я должна делать?
— Добыть недостающие факты, — ответил я, подходя к статуе Бахуса.
— Факты?
— Да. Но скачала неплохо что-нибудь выпить.
— И мне налей!
Смешивая коктейли, я поглядывал на скульптуру.
— Вы и Бахусу успели руку приделать?
— Ненавижу сломанные вещи. Рик. Такая вот причуда.
— Ты вообще самая чудная женщина, которую я когда-либо встречал. И самая хитроумная.
— О! Почему, Рик? Это комплимент? Что же ты молчишь?
Я подошел к бассейну и поставил бокал Сузи рядом с ней на пол.
— Мне трудно сосредоточиться.
— Раздевайся, милый, и прыгай в воду, — предложила она. — Помассируешь меня и сразу сосредоточишься.
— С удовольствием, но давай закончим с делом.
— Слушаю, пупсик!
Я рассказал ей все о Карен Рейнер и о том, что вдова доктора Секса сообщила мне про кассеты и про любовника Гаррета Сэливана. О том, как объяснил факты Гаррет. О целой куче лжи, что навалили на меня жертвы шантажа, пытаясь скрыть истинную подоплеку их взаимоотношений. О том, как я вычислил Карен Рейнер и пришел к выводу, что у нее должен быть сообщник.
Сузанна слушала меня очень внимательно и кивала головой.
— Все это ужасно интересно, Рик! Значит, записки мне и Барбаре прислал сообщник Карен? Очевидно, он и убил доктора Секса?
— Нет, Сузи. Сегодня утром Гаррет Сэливан позвонил в полицию, чтобы узнать, нет ли новостей о том убийстве в лесу. Оказывается, это действительно был несчастный случай. Человек, который стрелял в Рейнера, сам сдался властям и показал ружье. Он выстрелил по кустам, когда они зашевелились. Думал, что это зверь. Экспертиза установила, что пуля выпущена именно из его ружья.
Я отпил глоток виски. Сузанна смотрела на меня во все глаза, не мигая, как прилежная ученица.
— Картина сразу прояснилась, — продолжал я. — Никто не собирался убивать доктора Секса. Пленками скорее всего завладела миссис Рейнер. Она решила наказать некоторых клиентов мужа. Карен считала их грешниками. Вспомни стиль посланий!
— Значит, нас шантажировала Карен Рейнер?
— Конечно, — подтвердил я. — Все очень просто.
— А сообщник?
— У нее не было сообщника.
— Кто же ее убил? — Сузи удивленно пожала плечами. — Кто продолжает угрожать мне и Барбаре?
— И это тоже просто, — ответил я спокойно. — Пока я путался в трех соснах, нашлись люди подогадливее. Они проникли ночью в дом Карен Рейнер, убили ее и забрали пленки.
— И ты выследил убийц, пупсик, и знаешь, где спрятаны записи?
— Думаю, да.
Тут я подошел к статуе Бахуса ухватился покрепче за его многострадальную руку и рванул вниз. Рука отломилась, а из углубления о плече выпал сверток с кассетами и с громким стуком упал на мозаичный пол.
— Лерой! — закричала Сузи.
Гигант возник на пороге, держа наготове карабин «магнум-257».
— Лерой! — Сузи от возбуждения выскочила из бассейна. — Он…
— Знаю, куколка, — перебил ее Лерой. — Я все слышал. Сейчас он успокоится навеки!
Лерой повел стволом карабина в мою сторону, и в ту же секунду я швырнул в него руку Бахуса. Она угодила «супермену» в лицо. Пошатнувшись, он отступил назад и нажал на спуск. Грохот выстрела потряс стены. Гипсовый близнец Лероя разлетелся на мелкие кусочки, а я нырнул за солидный, дубовый бар, вытаскивая поспешно из кобуры мой 38-й.
Громко выругавшись, Лерой жахнул снова, почти не целясь. Пуля угодила в стальную крышку бара и рикошетом снесла голову пышногрудой Венере, украшавшей дальнюю стену купальни. Надо было срочно менять позицию! Я совершил акробатический прыжок. Лерой бабахнул два раза подряд. И опять промазал. Зато крылатый Меркурий свалился со своего пьедестала и рухнул в бассейн, подняв стену брызг. Именно в этот момент я хорошенько прицелился и выстрелил.