Прапорщик уже открыл рот, чтобы ответить, но у Грязнова запиликал мобильник. Сделав предупреждающий жест ладонью и как бы извиняясь за то, что приходится отвлекаться, Вячеслав Иванович включил телефон.
— Вячеслав Иванович, — услышал он тихий голос Филиппа, — Яковлев нашел свидетельницу, видевшую, как Галку упаковали, запомнила номер автомобиля. Короче, этот белый «жигуль» стоит здесь, на заднем дворе. Все, кто-то идет. — И отключился.
Слушая краткий доклад, Вячеслав Иванович не упускал из вида Прапорщика. А тот каким-то непонятным образом вызвал к себе «зеленого» парня, тот мягко подошел, наклонился, и Прапорщик что-то ему шепнул, глядя в сторону. Парень кивнул и так же молча вышел.
— Ну так я слушаю тебя, Алексей Яковлевич, — не меняя интонации, сказал Грязнов. — Извини, перебили.
— Да я уж и не знаю — продолжать базар, нет?
— Для тебя лучше — продолжить.
— Угрожаешь, что ль?
— Нет, настоятельно советую. Ты, может, не знаешь, но твои коллеги давно в курсе, поинтересуйся при случае — мои советы иной раз очень дорого стоят. Давай не тяни. Времени у нас с тобой в обрез.
— Это у кого как. Я на недостаток времени не жалуюсь. Да и вообще, суббота сегодня, мне торопиться некуда, я у себя дома. Это у тебя проблемы, вот и суетишься.
— Я суечусь, как ты заметил, стой целью, чтобы именно у тебя не случились проблемы. Но ты, кажется, этого понять не хочешь. Ладно, спрошу прямо. Что это у тебя там за «жигуленок» стоит беленький? Ты разве не знаешь, что именно в него посадили мою сотрудницу?
— Да ты чего, Вячеслав Иванович? — Прапорщик даже чуть привстал от возмущения.
— Это не я, свидетели показывают. Вот я и предлагаю, пойдем поглядим, может, и следы какие-нибудь вдруг обнаружатся. Ведь без следов, сам знаешь, в вашем деле не бывает. Пойдем, пойдем! — Грязнов поднялся из кресла, а Прапорщик продолжал сидеть.
— Фуфло это все, генерал.
— Я ведь предупреждал тебя, Прапорщик? Ты не можешь этого отрицать? — словно бы в раздумье говорил Вячеслав Иванович, подходя к окну и выглядывая наружу. — Верно? Подтверждаешь?
— Чего ты гусей гонишь, генерал? — с неприязнью спросил хозяин дома. — Приехал в чужой дом! Никто тебя не звал! Чего-то требуешь! Да на хрен ты мне нужен со своим базаром? — Было похоже, что этот уголовник нарочно заводит себя.
Как они любят это демонстрировать: крик, истерика, «держите меня, а то я его, падлу, зарежу!», ну и так далее, вплоть до пены изо рта и судорог на полу. Кажется, и этот собирался предъявить весь свой джентльменский набор уголовных умений.
— Слушай, Прапорщик, — брезгливо сказал Грязнов, — если не прекратишь туфту гнать, я тебя арестую.
— Нет у тебя таких прав! — Лицо Солдатенкова исказилось ненавистью.
— Есть, Леха, есть, — спокойно ответил Вячеслав Иванович. — Все какие нужно права имею. От министра. И шпана твоя, которая сидит тут, тебе не поможет. Потому что когда я начну свою зачистку, этот ваш привычный номер — «взяли — выпустили» — не пройдет. Я вас всех замету. И надолго. Раз не хотите по-хорошему… вашу мать…
Неожиданно на столе перед Прапорщиком появился пистолет. Не тот — зажигалка, а натуральный, самый настоящий «Макаров». Леха положил его перед собой и с вызовом посмотрел на генерала: мол, что теперь скажешь?
— Мне ведь только свистнуть, генерал, — ухмыльнулся Солдатенков.
— И что? Повяжете меня? В лесу закопаете? — Вячеслав Иванович рассмеялся. — А знаешь, что с тобой после этого сделают? И со всеми твоими братанами? Ты не того, Леха? — Грязнов покрутил пальцем у виска.
Затем он спокойно наклонился к окну, снова посмотрел в него, пожал плечами и, ловким движением достав из-за брючного ремня сзади ствол, резко обернулся к хозяину.
Он рисковал, конечно, когда входил сюда, и охранник вполне мог проверить, к примеру, металлоискателем. Или же просто ощупать. Но, во-первых, Вячеслав Иванович не увидел в прихожей никакой техники для этой цели, а во-вторых, его собственная решительность все- таки также оказывала определенное моральное давление на этих провинциальных уголовников. Ну а если бы тот даже и обнаружил, пришлось бы сыграть забывчивость. Там обошлось, а здесь вот — пригодилось.
— Отодвинься от стола, Леха, — сказал Грязнов, подходя к нему, — и пушку не лапай. Это ж тебе не Чечня. — Вячеслав Иванович сел в свое кресло, придвинул ближе
Лехин пистолет, спрятал свой обратно, за ремень на спине, и продолжил: — Чего ж ты такой дурак, Алексей Яковлевич? Никак не пойму. Ну что ты творил в Чечне — это твои дела, они меня в данном случае не касаются и не интересуют. Суд тебя тогда вроде оправдал. Вышел ты чистым и по прошлогоднему делу — с тачками. Но и это понятное дело — Витек Кожаный сильно засветился и папаша его спустил ваше дело на тормозах. Ты, так сказать, — ему, ну а он — тебе. Вот вы с губернатором как бы и квиты. Но и по этому делу не было на тебе мокрухи — я специально поинтересовался. Всякое там было, но крови нет. Так куда ж ты теперь лезешь? Короче, еще раз предлагаю… в последний раз, Леха, больше повторять не буду… колись по-хорошему. Где моя сотрудница? Что тебе о ней известно?
Грязнов взял со стола «Макаров», выщелкнул-> магазин, передернул затвор,-> выкинув-> из-> патронника-> уже-> находив->шийся в-> стволе патрон, и небрежно бросил пустой пистолет на стол. А магазин с патронами запустил в угол по натертому паркетному полу.
Солдатенков молчал, хмуро сосредоточившись. И тогда Грязнов решил больше не церемониться.
— Значит, так, Леха. Или ты говоришь, или я тебя забираю с собой. Имею право или нет, это мы потом разберемся. А закатаю я тебя не в ваш местный ИВС, где у тебя кругом дружки с приятелями, а отправлю с почетом в Москву И сядешь ты у меня там в одну хату с чеченцами. Которых предупредят заранее, какой гость к ним пожалует. Ненадолго посажу, всего на пару дней и ночей. А потом мы снова вернемся к нашему разговору, если мне будет с кем разговаривать. Усек, Леха? Я не шучу. А у тебя больше нет времени. Кто ее заказал?
— Заказал, наверно, хохол, — решился вдруг Солдатенков. — А передал Затырин. Он сам и собирался с ней побазарить. А мои — чего? Взяли, привезли.
— На том «жигуле»?
— На нем.
— Где она?
— Да не знаю! Не знаю я! Отдали ее подполковнику! Чего ты от меня хочешь?!
Позвонив Грязнову, Филипп присел за бочку с дождевой водой, куда она стекала по водосточной трубе. Он услышал через приоткрытую дверь, ведущую, видимо, в подвал дома, голоса двоих человек, И вскоре увидел, как оттуда поднялись трое парней в спортивной форме. Двое спокойно, будто нечто невесомое, несли связанную Галю Романову, рот которой был также залеплен пластырем, а третий, тот самый, что встречал у ворот, «зеленый», шел сзади, поигрывая ключами от машины.
Он открыл багажник, и двое других не без труда затолкали внутрь сопротивляющуюся Галю. Багажник захлопнули. «Зеленый» сел за руль. Рядом с ним устроился один из охранников, и машина тронулась. Третий постоял, посмотрел им вслед и пошел обратно к двери.
И тут у него на пути появился невысокий, тщедушный Филипп Агеев. Братан не только не испугался, он даже не удивился. Он просто взглянул на Филю как на нечто не представляющее никакого интереса. Как на случайный мусор, который надо побыстрее убрать с дороги. И, ни слова не говоря, не спрашивая, как тут мог очутиться посторонний, скорее всего, даже и не задумываясь об этом, рослый, под сто восемьдесят, и хорошо накачанный братан протянул руку к Филиному лицу, чтобы широкой ладонью сразу сгрести его и отшвырнуть в сторону. И в этом жесте была его ошибка. Он не учел возможного сопротивления.
Филя перехватил его руку, поднырнул под нее… и большое тело братана, взмыв в воздух, со звуком мешка, набитого всяким ненужным в хозяйстве барахлом, хрястнулось головой об угол бетонной площадки перед дверью. И картинно разлеглось с раскинутыми в стороны руками и ногами.
Агеев, между тем выхватив из кармана мобильник, быстро сказал в него:
— Дэн, они ее вывозят. В багажнике. Иду к тебе.
Затем он приподнял голову братана и с силой опустил ее лицом о бетон. После чего рысцой припустил вокруг дома в сторону ворот.
Вот этот проезд белых «Жигулей», а затем пробег Филиппа и увидел из окна Вячеслав Иванович, после чего разыграл маленький спектакль с пистолетом…
А Филя увидел, как белые «Жигули» подъехали к воротам, из них вышел охранник, сидевший рядом с «зеленым», нажал на что-то у стойки ворот, и сами ворота покатились в сторону. Но… прямо за ними, перекрывая проезд, стояла «девятка», а перед ней, вращая пистолет на пальце и, словно ковбой, заложив ногу за ногу, опирался спиной на дверцу рыжий Денис и при этом нахально улыбался. Вот, мол, какая интересная неожиданность!
Минутное замешательство, и Филе показалось, что сидевший за рулем «зеленый» готов был уже протаранить и Дениса, и «девятку», так некстати оказавшуюся у него на пути. И Агеев закричал:
— Эй, братва! Не торопитесь! Базар есть!
Подходил он, тоже вращая на пальце пистолет — для убедительности. А у этих либо оружия при себе не оказалось, либо оно им вообще было не нужно — ишь шкафы какие!
— Чего тебе? Ты откуда такой взялся? — с вызовом крикнул, выбираясь из машины «зеленый». Второй бандит то оглядывался на Дениса, то прикидывал, что станет делать с Филей.
— Предлагаю конкретный обмен. Мы забираем груз, зовем своего шефа и отваливаем. А вам за это оставляем вашего братана, который валяется там, за углом. Как вам такой ченч?
Бандиты переглянулись. И в тот же миг грохнул выстрел. Пуля выбила фонтанчик возле самых ног «зеленого». Тот вскрикнул: «Ё-о-о!» — и запоздало подпрыгнул.
— Следующий раз не промахнусь, — вежливо предупредил Денис.
— Я тоже так умею, — сказал Денису Филя, после чего пришлось подпрыгнуть второму братану. — Ну так как, братва, договорились? Или продолжим базар?..
Услышав два выстрела фактически подряд, Солдатенков насторожился, сделал даже движение, чтобы вскочить и броситься к окну, но Грязнов вяло махнул ему рукой:
— Сиди, это мои ребятки твоих дураков жизни учат.
И снова запиликал грязновский мобильник.
— Галка у нас. Все в порядке, — доложил Денис. — Указания?
— Минуту, — ответил Вячеслав Иванович и положил трубку на стол перед собой. — Ну что, Прапорщик, обгадился? Нашли мы сотрудницу-то. И что мне теперь с тобой делать? Отвечай, а то я за себя не ручаюсь.
— Ты ж сам не дал говорить! истерическим голосом закричал Леха. — Сам перебиваешь! Свою пургу несешь!
— Не шуми, — погрозил пальцем Грязнов. — Я не люблю, когда на меня пытаются кричать. Давай, — Вячеслав Иванович достал из кармана пиджака миниатюрный магнитофон, выключил его и поставил пред собой на стол. — Он с самого начала работал, Алексей Яковлевич, и всю нашу беседу записал. Но теперь мне надо знать подробно, кто, когда и зачем дал тебе указание похитить оперуполномоченную Главного управления уголовного розыска Российской Федерации? Представляешь, на кого ты свою морковку задрал? — Тут Грязнов словно бы вспомнил о телефонной трубке, взял ее и сказал: — Ну вы, надеюсь, слышали, чем мы здесь занимаемся? Так что посидите подождите, а мы с гражданином Солдатенковым быстро закончим. Если он не станет дурочку валять. Потому что в противном случае его придется тоже забирать с собой. Отдыхайте, я позвоню… Или вот что, — «передумал» Вячеслав Иванович, — пусть-ка лучше ко мне сюда Филипп подойдет. И бланк протокола допроса прихватит. А вы уезжайте и через полчасика пришлите за нами машину. Надеюсь, местная братва не возражает?
— Братва полностью с нами согласна, — с некоторой выспренностью ответил Денис.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно отметил Грязнов. — Сейчас он придет, и мы поговорим с тобой, Алексей Яковлевич, по душам.
У Солдатенкова был вид загнанного зверя.
Вошедший Филя протянул Вячеславу Ивановичу сложенный пополам лист бланка протокола и авторучку.
— Хочу вас познакомить, Леха, — сказал Грязнов. — Его зовут Филиппом, офицер разведки ГРУ, прошел Афган и Чечню. Так что вы, можно сказать, отчасти коллеги. Только он занимался не тем, чем ты, а по-настоящему серьезным делом. Что у вас? — Вячеслав Иванович посмотрел на Агеева и чуть сощурил глаз — Филипп понял.
— Наши уехали. А этих пришлось малость шугануть, пока не сообразили, что мы не шутки шутить собираемся. Да, и еще, — Филя обернулся к Солдатенкову, — там за бочкой лежит один. Но он живой, я нарочно проверил. Вообще-то я им сказал, чтоб они в дом его переместили, чего на сырой земле валяться, можно простудиться, верно? Но мало ли, вдруг они только вас слушают? Вы им скажите, пусть поторопятся, а заодно попросите, чтобы нам не мешали.
— А за что ты его? — сыграл недоумение Грязнов.
— Он не понял моего вопроса. А долго объяснять у меня времени не было. Они как раз Галку паковали.
— Ах вон оно в чем дело! Так ты скажи им, Леха, скажи. Филипп дело говорит. Аппарат-то есть?
Солдатенков достал из кармана телефон, раскрыл и пробубнил в него:
— Вы там это… Кого уделали?! Серого?! Да как же это он так?.. — Леха с сомнением посмотрел на Филю и покачал головой. — Ладно, глядите, чтоб без посторонних. Я позову, когда надо…
— Ну, убедились? — улыбнулся Филя. — Жив?
— Чем ты его? — все еще недоверчиво глядя на него, спросил Солдатенков.
— Вот, — продолжая улыбаться, ответил Филя, — руками. — И показал вовсе и не страшные свои ладони.
— Садись, Филипп, рядом с ним. Я рассчитываю на откровенный разговор.
Филя подвинул себе свободное кресло и сел так, чтобы видеть одновременно и хозяина, и дверь на лестницу. А пистолет положил на колени.
— Поехали. — Грязнов включил магнитофон и сказал: — Производится допрос гражданина Солдатенкова Алексея Яковлевича, подозреваемого в похищении сотрудницы ГУУР, лейтенанта милиции Романовой Галины Михайловны. С согласия подозреваемого допрос производится одновременно с применением магнитофонной записи. Ты ведь не возражаешь, Алексей Яковлевич?.. Ну и правильно. Вот и скажи: не возражаю.
— Не возражаю, — прохрипел Прапорщик.