— Когда вы ночью держали голову Деймона Джильберта под водой? — спросил я.
— Не будьте смешным! Когда Деймон умер — вот что я хотел сказать.
— Извините меня, — спокойно произнес Ромни, вставая. — Я ничего не могу сообщить относительно смерти Деймона Джильберта, поскольку не имел к ней отношения. Но к гибели Лейлы я имел отношение. Бойд утверждает, что это убийство. Так кто тогда, по-вашему, я? Лжец, убийца или и то и другое? Хотел бы получить от вас определенный ответ, Бойд, если вы не возражаете.
— Я дам вам ответ, старина Джек, — сказал я, — но вам придется принять его таким, какой он есть.
— О чем вы болтаете? — простонал Чамплин.
— Пусть говорит! — твердо потребовал Ромни. — Я хочу послушать.
Прежде чем заговорить, я поглядел на них с откровенным вызовом.
— Я считаю вас самой большой труппой скверных актеров, каких мне доводилось встречать. Вы все еще продолжаете играть любимые роли, изображать себя теми, кем хотите казаться. Каждый приходит в ярость, едва услышит правду о себе, зная в то же время, что она уже доказана. Феликс играет благородного героя, хоть ему известно, что остальные его уже распознали как Иуду, предавшего лучшего друга. Он соблазнил дочь этого друга и не посмел защитить собственную сестру, когда Джильберт ему отомстил.
Поглядите на Чамплина! Он впал во гнев, когда я напомнил ему, что его сделали билетером во искупление грехов. Это был его собственный выбор, ведь иначе он попал бы в тюрьму как вор. Что с вами, ребята? Кого вы думаете одурачить?
Воцарившееся молчание внезапно нарушила Соня — она ткнула Амброза локтем под ребро и заявила:
— А Бойд молодец, верно? Напугал этих ублюдков. Что ты скажешь? Правда, здорово? — Она повторила тычок, и Амброз поморщился.
— Вроде бы так и есть, моя хищная принцесса, — мягко отозвался он. — Но пари держать я не стану.
— Я терпелив, Бойд, — вставил Ромни. — Ждать ли мне вашего ответа?
— Я отвлекся и очень прошу меня извинить, старина! Сейчас перейдем к этому.
— Я не нахожу это таким уж забавным, Бойд, — негромко проговорил он. — Как бы вы не спохватились, что совершили большую ошибку.
— Сейчас будет ответ, мистер Ромни, — вежливо сказал я, — но для этого частного ответа мне нужна помощница. Бетти, вы займетесь этим?
— Чем?
— Просто будьте внимательны, мисс Адамс, — сказал я с убийственной интонацией. — И говорите лишь тогда, когда вас попросят.
— Но… в чем дело?
— Вы помните библейскую историю об Ионе и ките?
— А… да, конечно. — Она широко распахнула глаза. — И что же?
— Как бы вы назвали эту историю, мисс Адамс?
— Что? Я… я не знаю. Мифом?
— Мифом? Вот превосходный ответ, мисс Адамс. А теперь я расскажу вам другую историю — о Лейле и акуле.
Я ожидал взрыва, но ничего подобного не произошло.
— Вы слышали эту историю раньше, мистер Ромни?
— У меня впечатление, что вы либо глупец, либо вам надо серьезно позаботиться о себе, — сказал он. — Не хочу терять времени, слушая всякую чушь, Бойд. Я ухожу к себе.
— Но вы же не слышали самого главного: как акула проглотила Лейлу целиком и так быстро, что та даже не успела крикнуть.
— Хорошо! — Ромни с покорным видом уселся поглубже в свое кресло. — Только будьте кратки, Бойд, это все, о чем я прошу.
— Согласен. Сегодня я разговаривал с экспертом. — Я подумал, что, к сожалению, здесь нет Кларри и он не сможет узнать о своем внезапном повышении. — Так вот. Он находит, что дело происходило не так, как представляется некоторым… Когда двойной ряд зубов акулы впивается в тело, человек испытывает страшные муки и приходит в ужас. Надеюсь, что я говорю предельно ясно, мистер Ромни? Жертва испускает истошные крики, душераздирающие! Она всегда кричит.
Он с раздражением вскочил:
— Вы закончили?
— Почти. Ведь вы, кажется, не очень торопитесь поднять свою затонувшую яхту?
— Нет, я вам уже сказал почему: мое судно было застраховано, так для чего же мне это делать?
— Уже два месяца как кончился срок вашего страхового полиса, а вы и не позаботились его возобновить. Вы не получите ни цента за вашу прекрасную яхту, лежащую сейчас на дне океана, и вам на это наплевать? — Я уставился ему прямо в глаза: — Нахожу это любопытным.
Он оттолкнул кресло.
— Я не желаю слушать ваши сказки, Бойд! — почти жалобно вскричал он. — И если желаете знать мое мнение — вы сумасшедший!
И бегом кинулся к двери. Я сказал:
— Если это еще кого-нибудь интересует, могу продолжить. По-моему, если он так мало беспокоится о своей потопленной яхте, значит, ему заплатили, и гораздо больше, чем она стоит. А теперь вопрос, уважаемые дамы и господа: кто заплатил и почему?
Можно было подумать, что подан какой-то невидимый сигнал, понятный всем. Стулья почти в унисон стукнули об пол, они все поднялись и направились к двери во главе с Бетти.
— Хорошо… — Я постарался придать своему голосу дружескую теплоту. — Встретимся у коронера, не так ли?
И снова был дан невидимый сигнал. Все замерли, как живые статуи.
— У коронера? — медленно повторил Чамплин. Он передвинул сигару из одного угла рта в другой. — А кто вас туда приглашал, Бойд?
— Моя гражданская совесть, — елейным голосом сказал я. — Нужно ведь помогать правосудию, не так ли?
— Вы серьезно? — Феликс бросил на меня презрительный взгляд. — Но для чего вам это?
— Разве не нужно составить вердикт о причине смерти Лейлы? Мне кажется, пока что все здесь утверждали, что ее смерть была случайной… что она убита акулой, большой, как кит Ионы. Разве не справедливо, чтобы и я рассказал на следствии все, что думаю о том, кто и кем был убит и почему…
— Идиот! — бросила Бетти и быстро покинула комнату.
Чамплин и Паркер посмотрели друг на друга и повернулись ко мне.
— На вашем, Дэнни, месте я бы ничего не делал, — задумчивым тоном предупредил Феликс. — Это было бы совсем неблагоразумно.
— Я бы даже сказал, что глупо! — добавил Чамплин. Его могучие плечи приподняли пиджак, он вынул сигару изо рта. — Я вам уже сказал, что вы заходите слишком далеко, Бойд, и один лишний шаг…
Ларри разжал пальцы, сигара упала к его ногам, и он, с улыбкой глядя на меня, раздавил ее.
— Пойдем, Ларри, выпьем по стаканчику, — предложил Феликс, и они оба удалились.
Я взял со стола карту Ромни, заботливо сложил и сунул в свой бумажник. И только теперь заметил, что в комнате есть еще двое. Соня обошла стол и кошачьей походкой приблизилась ко мне. Можно сказать, что эта женщина всегда будто подкрадывается к добыче.
— Это было здорово, — одобрила она и положила ладони мне на грудь. — Вы очень сильный? Вы нагнали на них страху! — Ее пальцы произвели быстрое исследование мускулов моей груди, в глазах у нее зажегся недобрый огонек, лицо оживилось и утратило мрачное выражение. — Шлюха! В постели… Соня гораздо лучше! — Затем она погрузила мне в грудь ногти с почти садистской радостью и отошла. Розовый кончик ее языка облизнул нижнюю губу. — Хей, Бойд! Может быть, на днях попробуем, кто лучше в постели?.. До скорого! — Она пошла к двери, покачивая бедрами. — Я обещаю, Бойд!
Амброз поднял брови, затем плечи.
— Можно сказать, вы произвели на нее сильное впечатление, Дэнни.
— Она принадлежит вам, старина, — поспешил заявить я.
Он вздохнул:
— Я думал об этом. Не уверен, что это мне все еще нужно. Я пресытился. Почему бы вам не принять ее предложение? Она и вправду хороша в постели. — Он сделал быстрый жест. — Полагаю, я уже покончил с примитивной стадией и мог бы сделать вам подарок, Бойд.
— По-моему, вы принадлежите к людям, которые любят освобождаться от забот. Но, пожалуйста, не за мой счет. У меня своих забот хватает.
Он оглянулся на дверь и понизил голос:
— Может быть, я мог бы дать вам кое-что другое. Например, добрый совет.
— Я слушаю.
— Если вы хотите спать спокойно, почему бы вам не отправиться в город? Там есть отличные отели.
— Вы беспокоитесь обо мне? Или о Соне?
— Я беспокоюсь о вас, Дэнни.
— Думаете, со мной что-нибудь случится, если я останусь здесь?
Он пожал плечами:
— Не знаю. Но после того, что вы с ними сегодня сделали… Вы раздели их, не оставив даже нижнего белья… У меня впечатление, что теперь с вашей стороны было бы осторожнее не вводить их в искушение. — Он на минуту закрыл глаза. — И еще я видел, как Ларри давил сигару ногой… Я не переношу крови, Дэнни! Почему бы вам не послушаться благоразумного совета?
— Я должен рано встать, чтобы отправиться к рифу, — сказал я.
— Что у вас так зудит, Бойд? — Его голос сделался жалобным.
— Зудит во мне лишь желание узнать, каким образом умерла Лейла. Я видел ее только однажды, но если кто-то убил ее, то он уничтожил настоящую женщину, и у меня такое чувство, что при этом я потерпел убытки.
— Хорошо, можете разыгрывать из себя героя, и вам перережут глотку, — сказал он мрачно.
— Что ж, будем разыгрывать героя, — ответил я и ушел, оставив его со слегка застывшим выражением глаз.
Проходя мимо открытой двери гостиной, я бросил туда взгляд и заметил Феликса и Ларри, погруженных в серьезный разговор. Все спальни располагаются в задней части дома, и моя была самой последней. Я знал, кто из них занимает какую, поэтому без затруднений нашел нужную и постучался.
Она сразу открылась, и Ромни уставился на меня.
— Уделите мне еще пять минут, старина, — сказал я.
— Хорошо, но не больше. Я уже достаточно насмотрелся на вас за сегодняшний день, Бойд.
Он отступил, давая мне пройти, потом закрыл дверь.
— В половине восьмого завтра утром… Так и остается?
— О!.. Маленькая прогулка в лодке, которую мы намечали? — Он покачал головой: — Мысль провести с вами целый день уже переворачивает мне желудок, Бойд. Я не поеду с вами.
— Боитесь, как бы я там не нашел чего-нибудь?
— Можете крутиться вокруг этого рифа хоть два месяца, но только не со мной.
— Но ведь вы моряк, — сказал я мягко. — Помните?
— Наймите другую лодку и другого моряка.
— Это не то же самое, что с вами, старина!
Взгляд выцветших голубых глаз Ромни стал странно настойчивым.
— У вас же есть карта, которую я вам дал. Если хотите, могу записать номера телефонов людей, достойных доверия, которые будут рады дать вам лодку.
— Благодарю. Одного я уже знаю. Хотите, чтобы я сказал вам одну вещь, Джек?
— Говорите!
— Как актер вы никуда не годитесь!
— Что это значит?
— Если вы не поняли, старина, — сказал я с чувством искреннего сожаления, — значит, я сделал большой промах! Но я все-таки уверен, что вы понимаете, о чем я сказал. Итак, вы ночуете здесь? Если ночью примете какое-нибудь решение, помните, что в семь часов я буду на ногах!
— Спокойной ночи!
Телефон находился в столовой. Я возвратился туда, Амброз, по-видимому, нашел что-то получше, чем оставаться здесь.
Я набрал номер, данный мне Кларри, и первое, что услышал, это взрыв женского смеха. Затем богатое контральто спросило:
— Да, милый?!
— Не смогу ли я поговорить с Кларри?
— Конечно, если мне удастся оторвать его от стакана с пивом. Кларри, тебя!
Через минуту я услышал его голос.
— Говорит Дэнни Бойд. Вы меня помните?
— О, это вы? Если желаете пива, приходите, старина!
— Я хотел бы нанять лодку и выехать завтра рано утром, чтобы вернуться к ночи.
— Завтра утром?.. Я буду занят… О, к черту! Она подождет. Хорошо, Дэнни, лодка будет.
— Спасибо. У вас есть машина?
— Очень старая машина, но она двигается.
— Вы можете заехать за мной завтра утром? — Я назвал адрес.
— Хорошо. А куда мы направимся?
— Не знаю, у меня есть карта. Вы можете позаботиться о еде?
— Не забуду и о пиве, — с жаром ответил он. — Ни о чем не беспокойтесь, Дэнни. Я обо всем позабочусь.
— Вы очень поможете старику, Кларри! — с облегчением сказал я.
— Вот это я каждый день повторяю Дорис. — Он разразился громким смехом. — Только она говорит, что старики никогда не ведут себя так, как я…
Я вежливо спросил:
— Дорис?
— Да, это она отвечала вам по телефону. Моя подружка. Она создана для уюта и холодных зимних ночей, когда так хочется согреться.
На фоне его слов в трубке был слышен тот же веселый смех, и я подумал, что было бы приятнее пить с ними пиво, чем идти спать с бодрыми напутствиями Амброза.
— Я пошутил, Дэнни, — весело сказал Кларри. — Хорошо, я приеду за вами завтра в семь часов. О… забыл одну маленькую деталь. Может быть, вы хотите знать, во что это вам обойдется?
— Я доверяю вам, Кларри. До завтра.
— Доброй ночи, Дэнни…
Должно быть, около полуночи я внезапно проснулся и услышал, как кто-то скребется в дверь. Я бесшумно выбрался из постели, обмотался полотенцем вокруг пояса и подошел к двери. Царапанье было очень настойчивым, видимо, продолжалось уже давно и не случайно.
Я отпер и раскрыл дверь. Бетти поспешно вошла, и я закрыл за ней дверь на ключ.
— Не зажигайте света, прошу вас! — торопливо прошептала она.
Луна освещала комнату, и я хорошо различал округлые очертания ее тела под прозрачной ночной рубашкой.
— Привет, Бетти! Как мило явиться с визитом… Могу ли я спросить, вы по делу или ради удовольствия?
— Ты безумец, Дэнни! — с горечью прошептала она. — Я пыталась остановить тебя в Сиднее, помнишь? А теперь уже слишком поздно.
— Слишком поздно… для чего?
— Ты ведь должен был понять, что делаешь, — безнадежно простонала она. — Но нет, тебе нужно довести их до крайности! Теперь они уже не отступят! Зачем тебе понадобилось говорить им про следствие?
— Душенька, я стараюсь не отстать от тебя, но ты бежишь слишком быстро. Чем я их довел до крайности?
— Я чувствую, что они собираются убить тебя. — Голос ее напрягся. — После того как ты ушел спать, они устроили в баре совещание. Я хотела остаться с ними, но Ларри почти вытолкал меня, говоря, что мне нечего за себя беспокоиться, но они позаботятся обо всех деталях.
— Уж не собираются ли они предложить мне денег? — усмехнулся я, полный надежды.
— Скорее пулю. Ты знаешь, почему я приехала встречать тебя в Сидней?
— А сколько ты могла мне предложить?
— Для начала — двадцать тысяч. — Она пожала плечами. — Потолок — шестьдесят. Но теперь это не имеет значения.
— А ты не знаешь деталей?
— Я слышала, как Ромни что-то говорил о завтрашнем дне, но Чамплин выставил меня за дверь. Думаю, сегодняшнюю ночь ты можешь спать спокойно. Здесь они ни на что не решатся. Место не подходящее, с их точки зрения.
— Не находишь ли ты, что ведешь похоронный разговор, скорее подходящий вампиру?
— Я спрашиваю себя, зачем помогаю тебе, Дэнни Бойд. Во всяком случае, не из-за любви, можешь быть уверен!
— Может, ты просто добрая?
— В жизни я любила только одного человека. Но ты, без сомнения, даже не понимаешь, что значит это слово.
— Разве я…
— Ты и твой великолепный профиль — для тебя больше ничто не имеет значения. Держу пари, что в течение всей своей жизни ты ни к кому не испытывал нежного чувства.
— Ну… как сказать…
— О, молчи! Ты вызываешь у Меня тошноту, Бойд!
— Но что я тебе сделал?
Внезапно она наклонилась и сняла обеими руками рубашку, обнажив свое великолепное тело.
— Чего ты ждешь, Дэнни? — проговорила она совершенно другим тоном, подойдя совсем близко и стягивая с меня полотенце.
Глава 7
Кларри появился на следующее утро ровно в семь. Я сел рядом с ним в его старую машину, и мы с шумом двинулись туда, где стояла на якоре его лодка.
— Вам повезло, Дэнни, — сказал он, глядя на небо, — если погода не изменится, на море не будет даже ряби. Это обойдется вам в пятьдесят баксов, хорошо, старина?
— Согласен, — ответил я.
Я раскрыл рот, увидев его судно. Речь шла о сторожевой лодке, но тут был чуть ли не торпедный катер, совсем новый, с надраенной палубой.