- Неплохо выглядишь, малыш! – уставился на меня оборотень, как кот на сметану, с лукавым прищуром.
- Иди в душ, – оторвавшись от ноутбука, передернул я плечами от брезгливости.
За целый день я успел не просто проверить свои финансовые дела, но и съездить в банк, обналичить некую сумму денег, чтобы оплатить аренду домика еще на неделю. Так что сейчас, сидя в брюках и рубашке при галстуке, у меня вид был не такой жалкий, как с утра.
Пицца и суши, вот что заказал Ванька, решив побаловать себя, не вызывали тошноту, но я решил еще денек посидеть на курином бульоне и чае, а то мало ли…
Оборотень присоединился к нам за столом, все в том же халате и с мокрыми волосами, облизывая мое тело взглядом и, судя по маслянистому взгляду, загиная меня в неимоверные позы.
- Раз моя шлюшка решила выползти, - начал я, проигнорировав удивленные взгляды Миши, Вани и негодующий оборотня. – Как насчет представиться?
Я поднял глаза, смотря в упор на разозленного оборотня. Странно, даже не смотря на то, что он был больше меня, выше, шире, страха во мне никакого не было. Больше интерес.
Поиграв в гляделки минут десять, оборотень первым отвел взгляд. Ваня уронил чашку, которая тут же разбилась вдребезги.
- Дан.
- Это сокращение от Даниила? – заострять внимание на Ванькином недоумение я пока не стал.
- Нет. Дан – это Дан, – буркнул оборотень, нахмурившись.
Теперь он смотрел в любую сторону, кроме меня, даже если я задавал вопрос, то отвечал он куда-то в сторону.
- Ты одиночка? – допрос я решил начать с тех моментов, которые мне уже рассказывали Ваня и Миша, а потом посмотрим, насколько правдивыми будут ответы.
- Нет. Я принадлежу к стае. Где Ваш альфа? – последний вопрос был задан несколько смущенно.
- С чего ты решил, что он у меня есть? – вопросительно выгнул я одну бровь, так часто делал отец, и в итоге привычка перенялась.
- От Вас слабо пахнет его меткой. Как будто Вы не виделись лет девять, но так же не может быть! – как бы размышляя сам с собой, начал он. – Вы явно не прошли еще до конца оборот, хоть внутренняя сила и поражает, но девять лет в таком состоянии никто бы не протянул.
- Что значит моя внутренняя сила? – стараясь не показать интонацией, насколько нервничаю, задавал я очередной вопрос.
- Я не слабее некоторых альф в своей стае, но пока слишком молод, но даже меня пробивает мощь, исходящая от Вас.
- А вчера не пробила? – вставил свой вопрос медведь, про которого я совершенно забыл, сосредоточившись на допросе.
- Вчера я чувствовал слабый отголосок течки, потому, думаю, господин не смог сосредоточиться, – высказал свою догадку оборотень.
- Второй вариант, что похороны не просто меня надломили, но и закалили, дав телу толчок для более решительных действий, – отпивая чай из чашки, выдал я свою версию.
- Возможно, – кивнул Миша.
- Дан, а расскажи мне, с каких пор оборотни в жиголы подались? – это был самый животрепещущий вопрос, который никак не желал меня отпускать.
- Вожак сказал, что это будет моим наказанием, – плечи оборотня совсем опустились. Сразу было видно, что поднятая мной тема для него болезненна.
- Дан, поскольку я не инициированный до конца волк, расскажи мне про стаю и внутренние правила в ней.
- Я не могу. Тут посторонние, – волк покосился на медведя.
- Максим, я могу поклясться, что никому не скажу, что тут услышу, но тебя с ним наедине не оставлю!
- Боишься, что мы на столе трахаться начнем? – расхохотался я.
- Нет, боюсь, что он тебя по глупости инициирует, решив забрать себе, - судя по тому, как злобно на него посмотрел волк, медведь был достаточно близок к истине.
- Итак, Дан, я задал тебе вопрос и все еще жду подробного ответа.
Оборотень вздохнул и уставился куда-то за мою спину в окно.
- В стае есть один-единственный лидер, которого все слушаются беспрекословно. Он самый сильный и, к сожалению, не всегда умный, но его слова никто не имеет права оспаривать. Если кто-то недоволен, то вожака всегда можно вызвать в круг, и неизвестно, кто выберется из него живым. В животной своей ипостаси он, как правило, крупнее, и всегда впереди своей стаи. Вожак всегда альфа, но он не единственный альфа в стае. Все его помощники, которые помогают следить за порядком - это самые сильные самцы стаи, которым даже разрешено заводить семьи со свободными омегами. Потомство должно быть только от сильных и здоровых. На больного или увечного ни одна омега даже не посмотрит. И тут дело не просто в физическом влечении, как у людей, а именно в звериной сути оборотня. Зверь, что делит с нами душу и тело, просто взбунтуется. Некоторые пары могут спокойно существовать, находясь в обороте, но в человеческом виде готовы прибить друг друга, и никто не сможет им помочь. Человеческая часть нас самая страшная, чтобы не придумывали фантасты. Зверь не знает, что такое предательство, обман, корысть… Мы однолюбы и, выбрав себе пару, не ищем утешения в соседском доме. Нам чужды человеческие пагубные пристрастия. Наркотики, табак, алкоголь и прочие заменители «счастья» не просто на нас не действуют, а вызывают негативные чувства.
- Дан, ты от темы отклонился, – решил я, что слушать, какие оборотни хорошие, желания у меня нет.
- Хм… Я разве еще не все рассказал? – подивился он.
- Ты разве лис? Ты про омег ничего не говорил, их роль в стае.
- А чего про них говорить. Сидят дома да рожают, если парные, а если свободные, то хвостом виляют перед альфами.
- И мужчины так же? – значит, будь я в стае, то стал бы общей подстилкой? Хороша перспектива!
- Ну, у мужчин-омег слишком много женских гормонов. Никто не захочет иметь в своей команде парня, который то плачет, то ржет как ненормальный.
На последнем высказывании засмеялась вся наша компания. Ваня, всхлипывая, уткнулся в мое плечо и мелко подрагивал.
Все дело произошло год назад, когда у меня началась бессонница. Вот тогда я и решил пересмотреть свой любимый телесериал «Горец». Как же я ржал, когда горец отсекал кому-то голову и ждал, что длинные волосы от статического электричества встанут дыбом, хоть и знал, что этого не будет. Но еще громче я рыдал, когда он расставался с очередной из своих баб. Ну как же так, красивый, вечно молодой мужик, который только к одной притрахается, как пора уже другую присматривать, и к своим не пойдешь, мало ли, стервы укоротят на голову. А когда я еще и рассказал причину своего возмущения Мишке, он долго не мог понять, а потом, чуть ли не икая, смотрел со мной сериал.
Все правильно. Перепады настроения иногда пугали даже меня.
- Это точно, я и сам по-первости испугался, особенно, когда гормоны начали бушевать, – отсмеявшись, согласился я с Даном.
- А что было? – влез любопытный волчонок.
- Ну, представляешь мой ужас, когда я сделал тест на беременность и из трех – один положительный оказался! Я же уже на Нобелевскую премию нацелился.
Описав все свои ощущения и страхи на тот момент, рассказал, почему решился на подобный эксперимент. Вот сейчас это действительно походило на анекдот, а тогда… Тогда было страшно и жутко. Но лучше уж так, чем со слезами.
- А куда бы ты потратил лям баксов? – заинтересованно спросил Ваня.
- Я бы, - думать долго мне никто не дал, дернув за руку. – Я бы защитил тех, кто мне дорог и кого меня лишили, - криво усмехнулся я, изобразив указательным и средним пальцами дуло пистолета и прищурив один глаз, нацелил в голову Дана. – А может, нанял какую лабораторию, чтобы попытаться найти лекарство от заразы, что пожрала мое тело.
Миша нахмурился, услышав мой ответ, Ваня заскулил, постаравшись отсесть подальше, а на Дана и того было забавней смотреть, мне показалось, что он уменьшился раза в два.
- Максим, прекрати на всех давить. Если этого не жалко, то на Ваню посмотри. А ведь он ребенок.
Только это замечание привело меня в себя, заставив вынырнуть из океана ненависти, что я копил на голову одного конкретного оборотня, а не запугивать детей.
- Ванюш, извини меня, пожалуйста, – тихо попросил я прощения, зная, что ребенок прекрасно меня услышит.
Как и предполагалось, ребенок через секунду оказался у меня на коленях, как и когда-то в детдоме, уткнувшись носом в мою шею и обняв руками.
- Ты точно на меня не злишься? – тихо прошептал он, что даже я с трудом услышал.
- Нет. Как я могу на тебя злиться? Ты же моя семья! Не бойся меня, маленький, тебе как раз ничего не угрожает, – гладил я ребенка по спине.
Конечно, странно выглядело со стороны, что шестнадцатилетний парень, сидя у меня на коленях, ведет себя как ребенок, но ведь он не человек и даже лет до сорока будет под моей опекой, если я, конечно, выживу.
Мне когда Миша об этом рассказал, то я наконец понял насколько влип. Оборотни вообще довольно щепетильно относились к своим деткам, потому медведь сильно удивился, узнав, где я встретил ребенка.
А я вот, сильно удивился, узнав, что первая течка у Вани начнется лет в тридцать-тридцать пять, а это, если судить по человеческому, ну не больше восемнадцати-двадцати лет. Мой же организм был инфицирован в том возрасте, когда течка уже должна была быть и с первой я познакомился сразу, как очухался, вторая, видимо, прошла для меня незаметно, в силу нервного потрясения, а вот последняя дала о себе знать по полной программе.
- Дан, а как дела обстоят в твоей стае? – решил я сменить тему разговора.
========== 18. "Изощереннное издевательство, Ваше Величество, Ваше Сиятельство..." ==========
- Дан, а как дела обстоят в твоей стае? – решил я сменить тему разговора.
Миша и Ваня тут же примолкли, желая не пропустить и слова оборотня.
- Все началось с покушения на нашего прошлого вожака. Он смог вытащить нашу стаю из нищенствования. Я им восхищался, когда был еще молочным щенком, и после. Он ни разу не принудил ни одну омегу к близости, да, думаю, таковых и не оказалось бы. Любой с радостью бы выносил от него щенков, надеясь составить его пару.
- Девственником был? - не удержался я от подначки.
- Нет, омеги и сами были бы не прочь иметь сильных щенков от него, – возмутился оборотень, но тут же опомнился и продолжил свой рассказ: – Стая процветала, всего было вдоволь, к нам приходили одиночки и просились в состав. На территорию не лезли чужаки, омеги рожали каждые восемь-девять лет…
- Это сколько он правил? – рожать каждое десятилетие, да это от оборотней деться некуда будет!
- Он стал вожаком, когда сам только перешагнул свое совершеннолетие в тридцать пять лет. За чуть большим, чем за двадцать лет, стая из вымирающей стала процветающей, – Дан грустно вздохнул.
- Ладно, продолжим разговор позже, – пожалуй, мне стоило осмыслить то, что я уже услышал, а не загружаться дальше. – Вы ужинайте, а я пойду, переоденусь.
- Кхм, я это… У меня оплата почасовая, независимо от времяпровождения. Сутки – восемьсот баксов. Так что, думаю, мне лучше уйти, – смутился Дан.
- Угу, через недельку как раз и уйдешь, а пока у меня есть к тебе вопросы. А за деньги не переживай – отработаешь! – последнее я сказал несколько жестче, чем хотелось бы.
Пройдя в общую гостиную, я уселся в кресло, уставившись в большое, в полстены, окно с видом на лес и небольшое озерцо, с которого в дом постоянно летели кровососущие монстры, в народе называемые – комар.
Малоприятно было от осознания, что я не просто омега, а ее роль в стае как таковой. Может, кому и нравится утирать сопли и менять сраные памперсы, а в перерывах готовить, убирать и ноги пошире расставлять.
Еще напрягло известие о какой-то непонятной силе, хотя до Дана я и пальцем не дотронулся, да и Ванино поведение несколько озадачило.
Посидел так с час, наслаждаясь одиночеством и пытаясь самостоятельно разобраться в новом для себя.
- Что задумался, Максим Федорович? – нарушил мое уединение Миша.
- Да вот, все понять пытаюсь, что нового узнал, – пожал я плечами, наблюдая, как медведь в домашней одежде, состоящей из треников и майке-алкоголичке, усаживается в кресле напротив.
- Иногда надо спросить, а не грузить мозг до образования геморроя.
- Миша, хочу тебя разочаровать, но это болезнь другого места.
- Так кто чем думает, – пожал плечами оборотень. – Ты лучше прямо спроси, пока до еще одного оборотня-козленочка не додумался или тестами на беременность не обложился.
- Почему Дан на меня не смотрел, когда говорил? – решил я начать с менее важных вопросов.
- Просто морально ты его сильнее, а не умеешь распределять свою силу, вот он и побоялся, что ты ему оплеух надаешь, это в лучшем случае, или мозг выжжешь. Ваня, например, почувствовав твою злость, испугался, не увечия, а того, что ты от него отвернешься. По человеческим меркам он уже совсем взрослый парень, но для оборотня у него сейчас самый нежный возраст и ты ему мать и отец в одном лице. Если ты не пройдешь оборот, то Ване, скорее всего, будет не просто больно, он умрет от одиночества.
- Это как? – шокировано спросил я.
- Понимаешь, дети – это всегда самое уязвимое место стаи. А если стаи нет? Например у медведей медвежата связаны детскими узами с родителями до того момента, пока не лишатся невинности. Стоит обзавестись половым партнером, и природа считает, что особь выросла и готова самостоятельно о себе позаботиться, а родители могут завести еще одного ребенка, но пока узы есть, самка стерильна.