Annotation
Боль, страх, одиночество, ненависть... Она испытала все оттенки отчаяния, почти сломавшись под давлением жизни. Она молила о смерти, но судьба решила по-другому... ведь Богам очень тяжело расставаться со своими любимыми игрушками раньше времени.
Она была избрана... Вот только её предназначение отнюдь не в спасении мира. Она избрана для того, чтобы стать тенью своего мужчины и прожить остаток дней в полном повиновении. Так было предопределено свыше. Так решила её кровь... И она почти смирилась, но - на все воля обстоятельств...
Часть первая. Отголоски.
Пролог.
История первая. Возрождение.
История вторая. Восход силы.
История третья. Испытание жизнью.
История четвертая. Сила слова.
История пятая. Нечто.
Часть вторая.Пробуждение.
История первая. Знания - сила.
История вторая. Житейское.
История третья. Родня.
История четвертая. Пророчество.
История пятая. Побег.
Часть третья. Мой путь.
История первая. Выхода нет.
История вторая. Да не убоюсь я...
История третья. Секреты.
История четвертая. Каганат.
История пятая. Не судьба...
Айрин Эльба
Часть первая. Отголоски.
Волшебной повести листы, что сохранились сквозь ненастья,
Для нас открыли все мосты, прокладывая тропы к счастью.
В тот мир, где до сих пор живут, стирая грани в сложной связке,
Коары, лэрос, нальны, луть... Да много их, в чудесной сказке!
И в каждом магия живет, пусть умирающая... все же,
Коли не страшно двинуть в путь - присоединяйся! .. осторожно...
Чтобы удачу не спугнуть, привлечь Богов и Демиургов,
А уж потом в поток нырнуть, закрученный из разных Судеб.
Пролог.
Как только он распахнул дверь, в учительской воцарилась гробовая тишина. Преподавательницы с нескрываемым интересом рассматривали молодого мужчину, рискнувшего зайти на их территорию. Красивых мужчин в университете было много, но таких... с шлейфом власти и силы - единицы.
Решив помочь нерадивому студенту, а заодно и оградитьсебя от приобретения пары рожек, один из преподавателей участливо поинтересовался:
- Мальчик, а ты, случаем, дверью не ошибся?
- Мальчиком я перестал быть задолго до твоего рождения, Карл, - холодно произнес мужчина, закрывая за собой дверь.
- Кир? Это действительно ты, мой друг? - присвистнул Магистр. - Что с тобой случилось?
- Смею предположить, что наш уважаемый ар Кирэс эль Шейн встретил свою пару, - как можно беззаботнее ответила на вопрос мужа ари Лейлас.
Женщина голодным взглядом скользила по телу бывшего любовника, брошенного несколько десятилетий назад, когда эль Шейн только-только переступил рубеж столетия. Сейчас она, как никогда, остро чувствовала свою ошибку, сравнивая бывшего и супруга. Увы, результаты были не в пользу первого. Ари Лейлас уже ненавидела женщину, родившуюся парой этого прекрасного мужчины и сумевшую пробудить его тело к регенерации и второй молодости. Как же сейчас Лия завидовала всей расе Коар, способной изменяться и подстраиваться под избранников, как физически, так и духовно. Сейчас она многое бы отдала, чтобы владеть аром Кирэсом единолично и безраздельно, став его Избранницей,но увы...
- Вы, как всегда, зрите в корень, ари Лейлас, - благосклонно кивнул мужчина, подходя к своему столу и снимая с зарядки кристаллы со списком студентов трех групп.
- И кто же она? - от любопытства одна из преподавательниц чуть не упала со стула, подавшись вперед и демонстрируя выдающиеся части тела.
- Увы, пока не могу сказать Вам этого, - приподняв уголки губ в подобии улыбки, ар эль Шейн слегка склонил голову в знак прощания и покинул кабинет, не обращая внимания на перешептывания.
Всю дорогу до аудитории Магистр то и дело ловил на себе заинтересованные взгляды студенток. Благо, что никто их них не лез знакомиться. Наконец добравшись до нужного кабинета, ар эль Шейн обвел собравшихся хмурым взглядом.
- Очень надеюсь, что не услышу от вас вопроса о моем внешнем виде. Иначе придется оставить на пересдачу всю группу.
- Вопросов нет. Только вот хочется увидеть вашу избранницу, - захлопала ресницами одна из девушек.
- Арея Парилла, а мне хочется послушать доклад о племени Лассо. Помимо стандартной информации о перевертышах, прошу предоставить заклинания защиты. Думаю, времени до пятницы Вам должно хватить.
- Намек ясен, - усмехнулась арея, записывая тему.
- Еще мне интересно, где арея Леор?
- Магистр эль Шейн, она не явилась по состоянию здоровья.
- Это как-то связано со вчерашней травмой? Она была у целителей?
- Они дали ей средство от синяков. Все остальное адептка Леор залечила самостоятельно.
- Её сканировали?
- Нет. Рина не позволила.
- Так, пока я хожу и проверяю арею, Вы самостоятельно отрабатываете защиту от степного лиха.
Взмахом руки активировав защитное поле для поглощения излишней энергии заклинаний, ар эль Шейн направился к гостевому корпусу. Травма любимой ученицы его очень тревожила, так что откладывать проверку до вечера было глупо. Кто знает, как отреагировал организм девушки на царапины песчаного рагота.
Без особых проблем пройдя сквозь защиту, поставленную им же, Кирэс поднялся на второй этаж и деликатно постучал в дверь. После нескольких минут тишины Магистр легко взломал кодовый замок и вошел. Ареи Леор в самой комнате не оказалось. Да и след ауры был почему-то затерт. Лишь шум воды из ванной выдавал местонахождение девушки.
Решив дождаться адептку в коридоре, Кирэс сделал шаг в сторону двери, но услышав слабый стон, замер.
- Арея Леор? Вам плохо? - ответа не последовало. - Ринаэль, Вы в порядке?
- Ар эль Шейн? Что Вы тут делаете? - шум воды стих.
- Адептка Ниль сообщила, что с утра у Вас были проблемы со здоровьем. Почему Вы не позволили целителям просканировать себя?
- Потому что вчера все было хорошо, - слабым голосом ответила девушка. - А сегодня все из рук валится. И этот проклятый жар... И все в мой день рождения, - уже тише прошептала арея. - Вот тебе и восемнадцатилетие. Ой, ар эль Шейн, а с Вами что? Какой-то странный отпечаток энергии...
- Произошли кое-какие, хм... изменения. Об этом лучше поговорим потом. Сейчас важнее заняться Вашим лечением. Все-таки раны, нанесенные песчаником, не шутки! Ринаэль, а что это за запах?
Подойдя ближе к двери, Кирэс уперся руками в стену и сделал глубокий вдох. От сладковатого аромата с пряными нотками по его телу прошла мелкая дрожь полутрансформации, слегка увеличившая мышечную массу. Сделав еще один вдох, он утробно зарычал, впиваясь ногтями в стену и оставляя глубокие борозды.
- Простите, Магистр, но вынуждена попросить Вас выйти из комнаты. Я с собой одежду не взяла.
Эти слова очень взволновали мужчину. Коснувшись ручки, он открыл дверь и замер на пороге, не в силах отвести взгляд от обнаженной девушки. Она не была идеальна - слишком хрупкая, бледная, но внутренний свет, плескавшийся в серых глазах, притягивал, заставляя желать власти над этим созданием. Аромат, вначале ласкавший обоняние легким шлейфом, ударил с новой силой, унося остатки разума.
Движения мужчины изменились, став более рваными. Казалось, он сам изменился, превращаясь в хищника, готового к смертоносному прыжку. Приблизившись к замершей Ринаэль, мужчина склонился к тонкой шейке, снова делая вдох. Его пара. Он думал, что на поиски уйдет гораздо больше времени, а тут...
- Ар эль Шейн? - с дрожью в голосе спросила девушка. - Вы прошли инициацию? Нашли свою пару?
- Нашел, - почти промурлыкал мужчина, ловя языком капельку, прочертившую влажную дорожку до груди. - Наконец-то нашел...
История первая. Возрождение.
Ну вот, снова подвал. Снова это маленькое сырое помещение, пропитанное запахом плесени и скисших солений, с грязно-серыми клочьями столетней паутины, в которой мохнатой шубкой запуталась пыль. В дальнем углу копошатся мелкие лохматые твари, дожирающие остатки соленых огурцов. Ненавижу крыс! Ненавижу темноту!
Попытавшись обхватить себя руками, я тихонько вскрикнула от боли. Тетка снова избила меня... дубовым костылем, на который опиралась из-за отсутствия одной ноги. Так ей и надо, карге старой! Послала меня в чужой огород - воровать. А сама обходила его стороной, чтобы никто не заподозрил. Вот и наткнулась на медвежий капкан, оставленный нерадивым охотником. А я что? Я в тот раз месяц на цыпочках ходила, потому как сыночек её мне ступни раскаленной кочергой жег - мстил за маму. Я не плакала. Толку от слез и криков, как от козла молока. И я терпела, лишь по ночам глотая беззвучные рыдания.
Сейчас же, пока никто не видит, я просила боженьку, чтобы теткин сын на дальней заставе оказался. Если он прознает, что я снова провинилась, расправы не миновать. И если тетка меня только избивала, то он... да многое взрослый мужчина может сделать с семнадцатилетней девушкой. И никто ему слова сказать не посмеет - я ведь всего лишь "собственность"...
Крысы, словно почуяв запах крови, сочившейся из рассеченной кожи, стали медленно приближаться и попискивать. Я попискивала в ответ - от страха. Если эта свора набросится, не отбиться мне сломанным ножичком. Мне его дядька Кузьма оставил. Он раньше им фигурки из дерева вырезал да продавал на ярмарке, но истек срок службы железки. Острие в полене осталось, а ручка с кусочком лезвия в руку легла. Жалко стало старику верного друга, прослужившего столько лет, выбрасывать, поэтому мне и отдал. Так что, какое-никакое, а оружие. Еще бы воспользоваться им правильно.
Поднявшись, я осторожно залезла на стоящую рядом бочку, застонавшую под моим весом. Как бы костями прогнившие доски не проломить, а то не избежать новых шрамов. Подобрав под себя ноги и укутавшись лоскутами, служившими мне одежкой, я прикрыла глаза.
Крысы пищали внизу, но раз я не вижу этих тварюшек, то можно представить, что их нет? Еще бы этого запаха не было. Интересно, до ночи меня выпустят? А то в кромешной темноте совсем с ума сойду. Не люблю тьму... ненавижу боль, но разве в жизни бывает по-другому?
Соседская девочка говорила, что моя боль еще ничего, по сравнению с той, что причиняет ей пьяный отчим. А малышке-то всего тринадцать. Прошлой зимой она из дома сбежать пыталась, да далеко не ушла. Повитуха, бабка Марья, её к себе забрала и как ученицу оставила, а отчима её они со света сжили, чтобы больше никого не трогал. Я тоже к повитухе в помощницы набивалась, да только отказала она мне. Не знаю, почему, но побоялась бабка Марья связываться со мной. Наверное, её тетка запугала. А еще повитуха мне строго-настрого запретила говорить вслух, когда со мной рядом кто-то есть. Да я это и сама уже поняла - странные вещи после моих слов случались.
Сняв с волос липкую паутинку, я тихонечко запела, стараясь отвлечься:
Светит с неба светлого, чистого
Ярко солнышко, грея бочка,
А по полю с цветами душистыми
Хороводы ведет детвора.
Песня льется веселая, звонкая,
Разлетаясь далеко вокруг:
"Разыщи... краса черноокая...
Отыщи меня, мой верный друг..."
Последние слова отозвались болью в сердце, мешая нормально вздохнуть. Некому меня искать... некому.
Погрузившись в себя, я даже не расслышала шагов, а когда дверь отворилась, поздно было прятаться. На пороге стоял теткин сын, сжимая в руке кнут и недобро улыбаясь. Прошли мимо творца мои молитвы...
- Пошли, - грубо бросил Юрод, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. - Вставай мерзавка, иначе хуже будет... - вкрадчиво сказал мужчина, отчего я сжалась еще сильнее. - Как же ты мне надоела!
Не обращая внимания на крыс, не успевших сбежать и теперь хрустящих и хлюпающих под подошвой тяжелых сапог, Юрод схватил меня за косу и, сдернув с бочки, потащил на улицу. Не в силах встать на ноги, я пересчитывала все ступеньки телом, снова и снова прокусывая губу до крови, чтобы не закричать.
Вытащив во двор, мужчина с легкостью отбросил меня к забору, привлекая внимание прохожих.
- От тебя одни убытки, девка! Лучше бы мы тебя продали.
- Вот бы и продал, а не издевался над ребенком, - пожурила Юрода проходящая мимо бабка, но только хуже сделала.
Сплюнув, теткин сын сделал короткий замах и полоснул меня кнутом. Выделанная кожа легко вошла в плоть, словно нож в масло, оставляя после себя глубокие борозды. Теплые струйки потекли по телу, смешиваясь с засохшей ранее кровью. Еще удар, и новая рана. Хорошо хоть не по лицу, а по спине бьет. Там все онемело и боли почти нет...
Надо потерпеть еще немножко и пытка кончится. Правда, прежде Юрод еще посыплет мои раны солью, но это не так страшно, как... даже думать не хочу об этом. Очередной свист кнута разрезал воздух, предупреждая о новом ударе, но... его не последовало. Секунда... две... пять. Я рискнула открыть глаза и посмотреть, отчего теткин сын решил меня пожалеть, но мне не дали.
- Ты жива хоть? - испуганно спросила женщина, опускаясь на колени рядом со мной.
Качнув головой в знак согласия, я снова зажмурилась, не зная, чего ожидать от незнакомки.
- Что здесь происходит?! - властный мужской голос разрушил воцарившуюся тишину.
- Не лезли бы Вы не в свои дела, господа заезжие, - с издевкой ответил Юрод.
- Не грубил бы ты, молодец, этим самым господам, - выплюнула женщина, сидящая позади меня.
По легкому аромату трав, я поняла, что незнакомка достала мазь для лечения ран. Глупая, она мне только хуже сделает. Им-то минута благородства в радость, а мне потом еще месяц страдать.
- Собственность свою наказываю, - уже не так дерзко отозвался теткин сын. - Провинилась она.
- А есть ли у тебя документы на эту собственность?
- Да нет у него ничего! - в очередной раз вмешалась соседка. - Сестра она его двоюродная. Сиротинушка. Некому постоять за девочку, вот её и мучают.
- Рот бы ты закрыла, соседушка, да не вмешивалась в чужие дела! - раздался голос тетки. - Наша она, по кровному праву. Если есть у кого-то сомнения, поглядите на её плечо. Там и метку фамильную увидите.
Холодные пальцы, до этого ловко смазывающие раны, замерли, а потом потянулись к плечу, где красовался уродливый рубец алого цвета.
- Вы пометили её, как рабыню?! - в голосе незнакомки зазвенели стальные нотки, заставившие меня снова съежиться и закрыть лицо руками. - Не бойся меня, девочка. Тебя не обижу.
- Теперь вопрос стоит по-другому: по какому праву вы использовали черную магию и поставили на свободном человеке клеймо?!
- Уважаемый ар, эта девка- приживалка в моем доме, а значит, должна отрабатывать хлеб и кров. Я имею полное право делать с ней все, что захочу. Законом это не запрещено. Еще вопросы есть?
- Нет, - отозвался мужчина. - Ари Наллия, пойдемте.
- Но...
- Мы и так задержались. Пойдемте.
- Прости... - шепнув напоследок, женщина покинула наш двор, оставляя меня на растерзание "родственникам".
"Прощаю", - мысленно отозвалась я, вытирая одинокую слезинку.
А дальше новая боль... раны по всему телу и злобный смех тетки, сцеживающей кровь для своих черных дел. Когда дело дошло до издевательств Юрода, я была уже чуть жива. Сознание приходило и уходило, не задерживаясь надолго и не мучая видениями происходящего. Мамочка... папочка... зачем вы меня бросили? Почему оставили на растерзание этим людям? За что?..