Беседа длилась два часа. Даже Грандин Мистраль удостоился всего лишь сорока минут. Но Мистраль соблюдал светский этикет, приевшийся по самое горло, а Ири...Ири просто разговаривал, обо всём, временами даже начинал размахивать руками, увлекаясь, и королю в голову не пришло поморщиться от проявления экспрессии.
К тому же у Ара, понатасканного Ланом, хватило смелости выдать ряд интересных и свежих идей, в либеральной обработке умелого политика.
Сказать, что Ар завоевал благосклонность короля, равнозначно не сказать ничего. Ири Ар околдовал короля настолько, что его величество не пожелал расставаться с юношей, пригласив сопровождать себя на охоту, на ужин и на некоторые другие мероприятия.
Он прилюдно представил Ара её величеству и придворным, держа за руку и рассыпаясь в пылких похвалах, сообщив, что давненько не видел ничего более приятного уму и взору.
Искренность и не испорченность, ощущающаяся в каждом движении и слове Ара, завораживали не меньше, чем умелая искушённость Мистраля.
Более того, в Ири скрывалось то качество, которого не хватало самому Лану, дипломатичность.
Обладая прямолинейностью, Ар оказался способен даже критику завуалировать в такую безобидную и щадящую форму, что являясь правдой, она тем не менее не вызывала отторжения и негатива.
Нужно ли говорить, что оказавшись удостоенным чести быть приглашённым на обед, в узкий круг доверенных лиц, Ар совершенно растерялся, внезапно осознав, что ему прочат роль не просто преемника, но одного из фаворитов короля.
******
Перед отъездом домой, Лан пребывал на седьмом небе от счастья. Не переставая шутил и острил и буквально боготворил хрупкого светловолосого юношу, который одним своим появлением, сумел поднять его битые карты почти на прежнюю высоту.
Ири тоже остался доволен. Несмотря на то, что смутная тень тревоги и тяжёлое предчувствие не покидали, с момента прибытия во дворец.
Его смущало всеобщее внимание, неожиданно свалившееся на голову, заискивающее отношение людей, и та особая неискренность, за которой он безошибочно угадывал фальшь, ощущая дискомфорт от такого общения и откровенно не понимая, что здесь от него хотят. Ири не умел играть в эти игры, и представал в глазах придворных неопытным воробышком и профаном. Наверное Ар и сам это понимал. Его привычная весёлость и разговорчивость, словно сошли на нет, он замкнулся, предпочитая молчать и слушать, внимательно наблюдая за происходящим, делая собственные выводы. Но Лан спешил развеять его опасения, потирая руки от удовольствия и уверяя, что всё идёт замечательно и просто великолепно. Собственно так оно и было.
И хотя Ири не нравилось происходящее, даже способ, которым он был представлен в качестве преемника. По мнению Ири Лан мог хотя бы предупредить заранее, дать ему время обдумать, но в тоже время он не мог обижаться. Он симпатизировал Лану. Ему искренне нравился министр - полный добродушный человек, немного грубоватый, но открытый, умеющий рубить с плеча, достаточно честный, что бы называть вещи своими именами.
Впрочем, всё это не имело особого значения. Самым важным, стало для Ири то, что их взгляды на политику и реформы необходимые стране полностью совпадали.
И найдя в лице Ири Ара драгоценную отдушину, Лан буквально изливался соловьём, понимая, что в этой стране есть ещё честные и порядочные люди, и этот мальчик... Да этот блестящий мальчик, несомненно заявит о себе. Заставит считаться с собой, поганой метлой разогнав коррупцию, взяточничество и воровство, массово процветающее на местах.
Более того, оба довольно негативно относились к идее втянуть Артемию в войну за контрибуцию, которую якобы должна им соседствующая маленькая Поликия и отрицательно высказывались за идею ввести новый подушный налог на имущество. Идея, которую активно пытался пропихнуть Рандо, понимая, что казна разоряется, а взять средства на её пополнение, возможно только применив подобные антигуманные меры с использованием идеи массовой пропаганды, когда отбирая средства у простонародья, монархия объясняла, что эти средства пойдут исключительно на благо этого самого простонародья. Ход который веками использовался вышестоящими, при управлении страной.
Но самое радостное событие, случившееся на волне перемен, Ири наконец - то, смог увидеть Мистраля.
******
Столкнувшись в анфиладе дворцовых коридоров, правый и левый министр привычно холодно раскланялись, но вместо того что бы столь же привычно разойтись, заговорили.
Рандо с мрачным интересом разглядывал стоявшего рядом с Ланом красивого светловолосого юношу. Лан в свою очередь даже не считал нужным скрывать Ири от его взора, с гордостью демонстрируя найденное сокровище, обмениваясь с Рандо вроде бы ничего не значащими фразами, за которыми люди искушённые умеют прятать особый понятный лишь им подтекст.
Судя по тому, каким мрачным стало лицо правого министра после разговора, Лану довольно легко удалось прошибить, чужую каменную уверенность.
Ири наоборот, ощущал себя разгневанным и обиженным.
Мистраль сопровождающий дядю, не высказал ни малейшего удивления встречей. Совершенно безлично поздоровался, исключая малейшую возможность призрачного намёка на дружбу, разве что дистанционную прохладцу двух недолюбливающих друг друга одноклассников. И душевный порыв Ири радостно потянувшегося навстречу, разбился о ледяной недоумённый взор, полный такого высокомерного презрения, что Ар оцепенел и сник, совершенно растерявшись и абсолютно не понимая, что происходит и как себя вести.
Впервые, за несколько месяцев, во взгляде Мистраля не родилось ни капли тепла, но откровенная, ничем не прикрытая неприязнь. И Ири словно рассыпался изнутри, осознав, как Грандин Мистраль смотрит на него.
Жутким страшным приговором змеи увидевшей ВРАГА.
После недолгих переговоров, в которых Ири не принимал участия, было решено, что в академию юноши вернуться вместе.
Лан, прохлопавший, какие отношения могут связывать студиозов, настоятельно посоветовал вести себя с осторожно с выкормышем Рандо, и ни в коем случае не болтать языком того, чего не следует болтать. И разумеется Ландо выразил надежду, что Ири окажется достаточно сообразительным, для того, что бы "подружиться" и суметь вытянуть из Мистраля как можно больше информации о планах дяди. Это было бы очень кстати сейчас.
От этих рассуждений Ири сделалось противно.
Судя по тому, каким тоном было произнесено слово "друг", Лан не представлял, насколько тесно они знакомы, и сейчас Ири, с ужасом начал понимать, что возможно согласившись на это предложение, совершил ужасающую ошибку. Ибо ценой этой ошибки становились их с Мистралем отношения.
После взгляда, которым прожёг Грандин и обидной арктической холодности, Ири был полностью согласен с первой частью предложения. И укрепился в этом мнении, ещё больше осознав, что Мистраль не просто не замечает, игнорирует его присутствие самым недвусмысленным образом.
Гнев застилал рассудок. Политика политикой, но Мистраль сам уверял, что это никогда не будет касаться их личных отношений. И вот теперь, он первым давал понять... Что это не так. И для него оказывается, имеет огромное значение, чью сторону занимает Ири. И получается, что любая сторона по логике Мистраля попадает в хорошо известное правило, "кто не с нами тот против нас", автоматически делая Ири его врагом.... Вот значит как? Что ж. Видит бог, не он начал это первым.
Ири стиснул зубы, и с трудом уняв обиду и злость.
Что бы он не испытывал по этому поводу, Мистралю не придётся насладиться.
К карете, ожидающей юношей для поездки в академию, Ири подходил с абсолютно спокойным видом, не выражающим ничего кроме мягкой доброжелательности, и даже некоторой весёлости. Столь естественной и спокойной, что никому и в голову бы не пришло, ценой каких невероятных внутренних усилий даётся эта отстранённая беспечная наигранность, человека, который вобьёт себе в глотку кулак, но никогда не покажет слабости.
Ири умел терпеть боль, и не имело значения, что её порождало, душевная мука или физическая, в отношении Мистраля физическая мука была гораздо предпочтительнее, потому что раны тела болят недолго, заживая и покрываясь щадящей коркой, но невозможно зарастить раны души. Нанесённые любимым человеком, они болят и кровоточат годами, вскрываясь и гноясь от малейшего прикосновения, порождая боль, исцелить которую возможно лишь временем или прикосновением той руки, что их нанесла. Но иногда, бывает так, что легче сдохнуть, чем принять такую руку, слишком мерзкую в осознании содеянной подлости.
Лан не явился на проводы и это понимание, чрезвычайно покорёбило Ири. Словно его использовали и выбросили.
Возможно, а скорее всего именно так и было, Лан боялся встречи в Рандо, предпочитая лишний раз не пересекаться со своим оппонентом, без малейшего душевного переживания по поводу того, что бросает Ири на публичное растерзание двум хищникам.
- В этом мире, все люди используют друг друга, Ири. Кто - то в большей степени, кто - то в меньшей. Это закон жизни. Естественный ход вещей.
Лан не раз упоминал об этом вслух, рассуждая о том, что политика не терпит щепетильности и слабости, и порой надо уметь принимать решения быстро, жёстко и бескомпромиссно. Вот только неприятно ощущать это на собственной шкуре и понимать, что собственный патрон слишком слаб, что бы набраться мужества, и выстоять несколько минут положенного вежливостью прощания.
Правый министр, не подозревая, какие горестные и неприятные мысли, проносятся в голове у юноши, несколько минут о чём - то разговаривал с племянником, очевидно напутствуя на дорожку.
И Мистраль, эта сволочная, каменно - ледяная безупречная до мелочей статуя, изредка кивал соглашаясь.
Судя по насмешливым пренебрежительным взглядам, которые оба картинно бросали в сторону Ири, сиротливо стоящего у экипажа, речь шла о нём.
Ар находился в идиотской унизительной ситуации.
Слуга нарочно медлил, не торопясь открывать перед ним дверцу кареты, словно дожидаясь, когда соизволит подойти Мистраль.
Лан находился в опале и, какими бы иллюзиями по этому поводу не тешил себя сам министр, изменить ситуацию он не смог. И именно это сейчас недвусмысленно давали понять его преемнику.
Осознав, что над ним жестоко насмехаются, юноша стиснул зубы, впервые в жизни испытав настоящее желание, помочь Лану. Не из - за того что ему это было так надо, но ради того что бы сбить спесь с этого прекрасного высокомерного лица, на котором сейчас застыло крайне неприятное выражение.
Хочешь войны, ты её получишь Мистраль.
А между тем Мистралю было абсолютно наплевать на эту сцену.
Он внимательно наблюдал за Ири, попутно общаясь с дядей в своей неспешной, неторопливо мягкой манере, и его чёрные непроницаемые глаза, пылали странным недобрым огнём.
Если бы Ири хоть на одну минуту мог заглянуть в чужие мысли и понять о чём сейчас думает ледяной принц, он бы ужаснулся и испугался. Но не за себя, а за самого Лана, а так же за гадко ухмыляющегося слугу, который демонстративно поправлял ремни багажа, делал вид, что не замечает юношу в его откровенно позорном положении.
Но Ири не обладал телепатией и может быть к лучшему, потому что в понимании Мистраля и слуга и Лан считались покойниками. Нет, в обычном положении, Грандин бы проигнорировал чужую глупость, никчемной человеческой мрази решившей выставиться перед ними за счёт унижения противной стороны. Подобное он просто презирал. Но этой стороной стал Ири. ЕГО Ири.
Было страшно и странно осознавать, какими глазами смотрит на любовника Мистраль, абсолютно спокойными, внимательными, вдумчивыми, мягкими, без единой тени лишних эмоций, но за этим чёрным зеркалом жила смерть, любому кто смел, бросить тень, осквернить, тронуть пальцем, липкой грязью эмоций.
Был ли Мистраль безумен в этом понимании? Он предпочитал не искать ответа на этот вопрос, потому что не хотел его знать. Но рассматривая Ара, пылающего багровым факелом, ( как бы малыш не пытался скрыть свои истинные чувства, ему это не удавалось, и может быть посторонние видели поверхность, но изучивший малейшую чёрточку, каждый жест, каждый вздох, любое напряжение мышц,) Мистраль видел сейчас истинное состояние Ири. И это знание будило внутри раненного зверя. И этот зверь кромсал слугу на ломтики, готовил самую страшную и мучительную смерть для Лана.
Светски общаясь с дядей, Мист размышлял о том, что не оставит в живых ни одну шваль, что посмеет кинуть камень. И лучше бы дяде не вставать у него на пути. Исхода собственного выбора, Мистраль Грандин не представлял и очень боялся узнать.
Понимая, что помощи нет, и не предвидится, Ири, пылая от стыда, плюнул на все условности и сам распахнул дверцу кареты, высвободив подножку. Словно был не одним из потомков знаменитого рода Ар, а простым слугой. Но стоило ли обращать внимание на подобные мелочи? Право людей быть теми, кто они есть, кем бы они в этом не были. А его право оставаться собой. Не надейся Мистраль, ничто не может унизить человека кроме самого человека. Так что можешь лопнуть от злорадства, с меня не убудет и не отвалиться.
С такими мыслями, Ири залез внутрь, плюхнувшись на мягкую обитую шёлком обивку и прикусив губу отвернулся, бешено вздёрнув подбородок.
Внутри костеря Рана такими проклятиями, что сумей сбыться хоть одно из них, земля под Грандином Мистралем благополучно бы разверзлась, забирая последнего в ад, даже если бы после этого Ар не раздумывая прыгнул следом за ним.
- Ненавижу тебя. Ненавижу тебя Грандин Мистраль, ублюдок чёртов...Люблю тебя. Что бы тебе пусто стало, чёрствая, бездушная скотина.
Через мгновение дверь распахнулась и "чёрствая бездушная скотина", наполнив пространство запахом дорогого парфюма, небрежно упал на противоположное сидение.
После чего, несколько минут игнорируя Ири, он светски болтал с дядей о пустяках, о погоде и прочих незначимых мелочах.
Ири стараясь ничем не выдать выгрызающей изнутри обиды, безразлично смотрел в окно. Над ним откровенно издевались, и делал это именно Мистраль.
******
- Знаешь почему мы сейчас путешествуем вместе, - сообщил Мистраль после того как карета наконец тронулась и они остались наедине.
- По той причине, что каждый из наших покровителей - Он почти с отвращением выплюнул это слово - Надеется, что мы сумеем вытянуть друг из друга максимум полезной информации.
- Знаешь что, иди ты...в задницу, - буркнул Ири с яростью, даже не повернув головы. Он уже решил, игнорировать Мистраля всю дорогу, и теперь жалел лишь о том, что не выдержал и сорвался, дав Грандину понять, насколько тот умудрился задеть его чувства.
- Я больше всего на свете хочу сделать две вещи - проговорил Мистраль, глядя на свою руку затянутую перчаткой.
- Первая я тебя хочу придушить, за то, что ты сделал, вторая это последовать твоему совету и пойти туда, куда ты меня отправил. Второй вариант кажется мне предпочтительнее, по той причине, что придушить я тебя смогу.. потом.
С этими словами он наклонился и схватив Ири за руку буквально сдёрнул его с сиденья на себя.
В эту минуту карету резко тряхнуло, и Ири хотевший вырваться, потерял равновесие, и приземлился на Мистраля, врезавшись лбом в его подбородок.
Грандин схватил его за волосы и приподняв притянул к себе почти с рычанием впиваясь в его губы.
- Отвали от меня!
Ири ударил его, пытаясь вырваться, но видя, что это не помогает, укусил Грандина за губу, прокусывая почти до крови. Мистраль дёрнулся от боли, в зрачках на секунду расцвёл шок и размахнувшись, Мист залепил Ири короткую оплеуху.
- Прибью! - пообещал он и тон, которым это было сказано буквально лишил юношу силы воли, потому что на мгновение ему показалось что Мистраль находиться на грани того, что бы осуществить угрозу. Он обмяк на несколько секунд, позволяя Мистралю грубо и яростно целовать себя и одновременно расстёгивать петлицы камзола. А затем, опомнившись, принялся яростно сопротивляться.