Поднеся в очередной раз бинокль к глазам, Майкл удивленно уставился на представшую его взору картину - киоск медленно покрывался маками, такими яркими красными маками среднеазиатскими киргизскими подфрунзенскими маками.. Оторвав глаза от бинокля, Майкл потряс головой - глюки, снова глюки...
Внезапно он ощутил, да-да, ощутил, а не заметил, что он не один в студии, кто-то еще есть, кто-то явно враждебный, явно не Ленка, явно...Боясь резко повернутся, что б не спровоцировать неизвестного на нападение, Майкл лихорадочно зашарил глазами по балкону в поисках хоть какого-либо оружия для защиты. Придурок, у тебя же в руках тяжелый полевой бинокль, любому можно башку разбить... Перехватив ремешок поудобней и слегка взвесив оружие, да, увесист бинокль, ни хера не скажешь, Майкл резко повернул голову, все же надеясь, что там не наркоманы, пришедшие за полестней франков, а глюк. Увиденное превзошло все ожидания!..
Прямо посередине его собственного бардака, на пятнах, оставшихся от ковра, стоял самый настоящий советский пограничник!.. В ярко начищенных сапогах, мятой гимнастерке с зеленными погонами без просветов, штанах мешком и фуражке с блестящим козырьком и тусклой зеленой кокардой...В руках этот придурок, этот глюк, а это точно глюк, Майкл знал наверняка, так как. откуда к чертям собачьим взяться советскому погранцу посередине Парижа!.. Так вот , этот самый глюк сжимал в руках черный мерзкий смердящий смертью автомат... Калашникова...С желтым ободранным прикладом...
Майкл сразу вспомнил, где он видел эту небритую, в жесткой рыжей щетине, челюсть перехваченную ремешком фуражки, эти маленькие тусклые глазки, прищуренные презрительно и высокомерно, эту широкую грудь с какими-то значками и неожиданно блеснувшей круглой медалью-жетоном с надписью "За лучший экстерьер"...Это же собачья медаль, мелькнуло в голове, глюк шевельнулся и уставился на Майкла, тот же в свою очередь поудобней перехватил бинокль...Бинокль оружие хипаря во Франции...
Майкл видел точно такого же пограничника на Памире, где-то в районе государственной границы, нет, он не собирался стопом-пехом в Шамбалу, он же не совсем дурак, только немного, просто в поисках травушки-муравушки неожиданно для себя забрел не туда, куда можно...И там они встретились... Был еще второй, но того Майкл совершенно не заметил и не запомнил, запомнил только что около второго был огромный лохматый пес с постоянно высунутым языком, еще бы, жара, а он в шубе, бедолага....На шеи у пса висела эта самая медаль, что сейчас болтается и блестит на груди у глюка...
Так же светило и пекло солнышко, было утро, Майкл брел налегке, в сумке, в торбе цветастой было лишь немного жратвы и плед, почти не спасавший от холода ночью, а потому Майкл почти не спал, и уже чувствовал - еще немного и пойдут глюки...Он же еще траву пробовал, что б не собирать "порожняк"...И когда увидел погранцов, рассмеялся и махнул на них рукой, проорав что-то на вроде - кыш, глюки, кыш... Собака мягко прыгнула ему на грудь и повалив его в густую высокую траву, стала слюняво дышать ему прямо в лицо, чего-то хрипло рыча на своем собачьем языке...Толстые лохматые лапы совсем не больно давили на грудь, Майкл совсем не испугался, ведь это же глюки, за эти дни он столько выкурил травы, он лежал и смеялся...
А затем, подняв руку, он почесал замечательному добродушному глюку за лохматым ухом и потрепал его по толстой мягкой шеи, глюк взвизгнул признательно и лизнул, широким и мокрым языком лизнул прямо в фейс Майкла, валявшегося в густой траве среди обалденно пахнущих цветов, ярких-ярких всевозможных цветов и кружащихся над ними разноцветных бабочек, а сверху светило солнце и обметанная рыжей щетиной челюсть презрительно выдавалась вперед, закрывая часть неба...
Погранцы оттащили собаку и стегнули ее ремешком, Майклу одели наручники и доставили на заставу...Затем следователь, отсутствие карты и компаса сыграло положительную роль, "траву" еще на заставе вымели сами погранцы для собственных нужд, приехала вовремя справка из родного психодрома и поехал Майкл на шесть месяцев полечится...
Глюк медленно повернул автомат в сторону Майкла и он не выдержал, хоть и глюк, а хер его знает, что у него глюка, на уме, пальнет сука, от цветка вон какие ожоги остаются, а от Калашникова вообще пополам разорвет...И Майкл не выдержал, швырнул бинокль прямо в голову глюка, на сука!...
-А!... Ты... ты.. -
Гарри стоял посередине комнаты и держался за лоб. Сквозь пальцы тонкой струйкой бежала черная кровь...Так это Гарри...
Гарри развернулся и исчез, Майкл не понял - это тоже был глюк или нет... Но услышав шум воды в ванной, понял - вроде бы нет...
Заглянув в ванную, Майкл увидел легко представляемую картину - Гарри смывал кровь под краном и морщась, смотрел в зеркало. На лбу вспухала огромная шишка, а из небольшой ранки слегка сочилась кровь, уже не черная, а розовая...
-Ты охуел, падлюка волосатый, ты же меня убить мог!.. Ты сука биноклями швыряешься, а?!
-.Думал наркоманы... -
покривил душой Майкл.
-Наркоманы...Сам ты наркоман дранный и не лечишься... Как же я теперь работать буду, клиенты ни за что не сядут ко мне.... Пластырь есть?! Ну!...
Совместными усилиями заклеив рану, Гарри и Майкл уселись на балконе. Гарри все держался за голову и странно смотрел на Майкла...
-Я пришел, у тебя опять как всегда двери нараспашку, ну не нараспашку, но и не закрыты, тебя точно когда-нибудь зарежут, стою посередине твоего бардака и говорю тебе - мол сова Майкл, привет, как дела, а ты как киданешъ эту тяжеленную херню да прямо по калгану... .Ты же убить меня мог, в тебе же силы тоже навалом, ты же вон какой сука - под два метра...
-Ладно тебе...Калган - это сленг что ли?..
-Какой на хрен сленг, это у нас в деревне, в Сибири так говорили, мол по калгану настучу...Вот ты мне и настучал по калгану, надо же, а я даже не смог увернутся, хотя в десанте служил...
Молчание воцарилось на балконе, каждый думал о своем, Гарри вспоминал деревню и детство, Майкл прикидывал - сошел с ума или только на пути... А может это все "кристалл"? Ни хера себе, какое мощное воздействие, пыхнул, ну две скурил, так когда это было, а все впирает, как же я тогда не сообразил, ведь киоскер мне всегда пачку давал правой рукой, а в тот день у него в правой был чисбургер, вот он и выдал мне левой...
-Что? -
вернулся из путешествия по воспоминаниям Майкл.
-Да я тебе уже десять минут талдычу - следи внимательней, как только выследим, так я их сразу и хлопну!
-Гарри, а у тебя автомат есть?..
-Ты патлатый, совсем... Какой автомат, мать твою... На рывок, дерну и бежать, понял?..
-Не боишься?
-А что бояться, вшивых французов, я афганских духов не боялся, да они еще ни чего такого ни чего такого и не видели, на этой сонной улице это будет впервые!
Помолчали. Гарри хлопнул себя по коленям и поднимаясь со стула, потрогал пластырь на лбу:
-Поеду, у меня еще работы полный рот, мать ее за ногу...Ни хера ты меня припечатал, я думал - пиздец...
-Ты зла не держи, я с солнца не увидел...
-Двери надо закрывать!.. Понял?.. Двери!.. Закрывать!. Надо!.. Тогда и кидаться не придется биноклем!!! Бля...Давай следи, если что - вечером в сквоте, бывай! Сова...
-А вас еще не выгнали?
-А почему нас должны выгнать?..
Гарри с удивлением посмотрел на Майкла, наморщив лоб и все трогая пластырь.
-Ну...так...прошлый раз вы все говорили...ну не ты...а кто-то...я не помню.
-Дурак, а не лечишься!.. Бывай, я тебе уже говорил - купи зонтик или панаму на голову, голову видать напекает тебе на балконе! Сова!..
- Сова...
По нервам ударил сильный стук захлопывающейся двери. Значит и это ему привиделось... Видимо крыша протекает и постоянно...Хорошо, хоть Гарри не убил.
8.
Солнце входило в силу, хотя вроде бы больше и не куда, раскаляя и воздух, и плитки пола на балконе, и пластиковый стул, на котором он сидел, и тяжелый бинокль... Майкл вздохнул устало и поднес его к глазам. Киоск рывком, приблизился на метр. Все тоже, без изменений... Вокруг киоска суета, арабы и просто клиенты, сверху печет солнце, пиво вставляло все больше и сильней, хотелось спать... Эти вонючие дилеры, ни здесь, ни там, в Совке, от них ни какого спасения... Конечно можно самому ездить на дербаны, помогать сельскому населению резать маки....Но сколько же бинтов надо заготовить, что б на всю зиму хватило, а френды с герлами, тому дай, тому, вот на дворе ноябрь слякотный только, а в закромах-загашниках хоть с ментами ищи.... И куда деваться бедному хипу-торчку, как не на "стояк", на Кузнецкий или к Киевскому, ну или в крайнем случае к грузинам бежать... А прайс откуда, вы хоть себе представляете, сколько стоит шмыгнутся опиухой?.. Да ни хрена себе не представляете, это на стакан бормотухи можно за десять минут нааскать, а на полстакана кухнара просить затрахаешься... Так что все было в проклятом прошлом - подломы хат, кидалово с половинками джинс, и даже стыдно признаться... Грабежи.. Хотя какие к черту грабежи, трясясь от страха и отходника, на подгибающихся ногах и потея, пару раз вырвал у приезжих-заезжих какие-то сумки в районе Киевского вокзала, будь он проклят!.. Денег там и рядом не лежало, а за шмутье на Тишинке проклятые барыги столько дали, что даже совершенно серьезно подумал - может купить веревку, разом все проблемы решатся...
Жара, пиво, ленивое мельканье где-то внизу, сквозь стекла бинокля, все наволакивало на Майкла дрем-недрем, а что-то странное, какое-то странное состояние, экспонирование дней давно минувших...
...Вот и приходилось вмазываться и "черным", и такой гадостью, что покажи рецепт какому-нибудь химику-фармацевту - от ошизения кони двинет, как же такое можно по венам пускать, а ни хера - пускали! тащились, ловили свой кайф, будь он проклят! хорошо что все в прошлом...
Майкл, вспомнил последние дни своего торча, это было что-то!.. Последние дни третьего рейха, агония имперской канцелярии ни что в сравнении с теми днями, врагу такого не пожелаешь, врагу не сдается наш гордый чувак!.. Две иди три недели, дням счет потерян навечно, даже сейчас вспомнить невозможно, две или три недели непрерывного, а что непрерывного и слова не подберешь... Нет такого слова ни в одном языке мира...Две или три недели непрерывного торча, пьянства, если возникал перерыв в торче, шмыганием всего, что хоть немного может впереть, вставить, воткнуть, распиванием вина, одеколона, водки, а все потому, что перерывы возникали...А организм уже требовал - давай-давай!.. И не могли они, Майкл и его френд Сэм, кайфа купить, то прайса нет, то ночь на дворе и нет ни кого...Все слилось в месиво, через час будет наркота, так он сука! организм ебаный, требует и требует, и нельзя его удержать - нет кайфа? алкоголем его, нет алкоголя? - что за колеса? хер его знает? туда их, следом, а вдогонку одеколон, зубную пасту, ацетон, по венам какую-то гадость, ну и тряхнуло, Сэм, ну и трях... Нет уже ни чего, мойкой по венам! бритвой его, суку, организм ненасытный, так его, так!.. На тебе, падла, на, на, на!!!
Какие мы были придурки...Его и Сэма пятое токсикологическое вытаскивало целую ночь, а он уже не хотел жить в этом бедламе, бардаке сранном, уже навострился на путешествие, в страну Шамбалу, туда, к Иисусу, к Рериху, к Даосу-старику и прочим клевым пиплам... Лично он, Майкл, уже и голоса слышал, поздравляющие с благополучным прибытием в их компанию...Сэм после психушки сразу ушел в монастырь, постриг принял, как папа Майкла стал монахом... А он вот дожил до перестройки, и теперь как последний мудак, здесь в сранном Париже, провинциальном городе Парижске, вынюхивает дилеров для этих совков...
-А у тебя дверь открытая, придут страшные наркоманы и зарежут тебя за пятьдесят франков, мой ангел, а что такое "пятьдесят франков"?..
- Явилась - не запылилась...
-Я явилась - не запылилась... Ангел мой, а где твои крылья, у всех ангелов есть крылья, а ты свои прячешь...
-Я еще не отрастил...
-Ты такой красивый...
Вот так сходят с ума, лучше смотреть в бинокль, увидишь удачу и сразу жизнь станет ярче и заиграет красками...
-А как это жизнь заиграет красками?..
Майкл в ответ поднес бинокль к глазам и уставился на киоск. Ничего нового, все тоже самое, редкие клиенты покупают сигареты и чтиво, редкие прохожие спешат укрыться от жары...И жара...
-А мы будем сегодня учить новые слова или песенки, я хочу учить новые слова или песенки...
Майкл, повел биноклем туда-сюда, и...
Лениво скользнув в очередной раз по киоску, Майкл подскочил с нагретого стула! Японский городовой, так это ж!..
...И сметая почти все на пути, рванул в подъезд и на ходу, перескакивая через ступени, домыслил увиденное - невзрачный мужик в белой тричке и с загорелой лысиной получил от киоскера хитрого бумажный пакет? конверт? сверток? и засунув его в спортивную сумку, отправился восвояси... Возле двери Катрин, трепля саму Катрин за щечку, явно прощался с нею какой-то пузан. Увидев Майкла, он почему-то вытаращил глаза изо всех сил и сыпанул мелкой дробью вниз, на улицу... Катрин расхохоталась:
-Ты решил сразу подготовится, что б время не терять, ха-ха-ха-ха!.. Только тут Майкл осознал - он голый... Совершенно голый...Как сидел на балконе, так и рванул за удачей... Придурок...
-Ну заходи, заходи, чего мнешься.
Катрин затянула Майкла за руку, все посмеиваясь, захлопнула дверь, вспомнила внезапное бегство клиента, ну Майкл, ну чудила, Катрин вздохнула с жалостью - может у него действительно, как говорит Гарри, с головой не в порядке...
В квартире у Катрин все было по прежнему - растерзанная кровать, которую она тут же принялась застилать свежим бельем, стерильная пустота, на стене плакат с распяленной дивой, а над кроватью, по обоям, столбцы цифр...Бухгалтерия.
Майкл встал вплотную к кровати и уставился на цифры...Так, конечно, у кого как не у Гарри рекорд, 6830 франков и сегодняшняя дата последнего посещения. А у кого меньше всех?.. Можно и не спрашивать - у него, и был последний раз аж два с лишним месяца назад...Может он правда болен?..
-У тебя какие-то проблемы, Майкл? - Катрин слегка полуобняла сзади Майкла и потерлась об его волосы лицом, руки скользнули вниз, ниже живота и замерли.
-А ты что сама что ли не видишь или забыла, как последний раз слюнявила? - грубо, что б не разревется, ответил Майкл, хотя прекрасно понимал - Катрин спрашивала не со зла.
-Может тебе обратится...
-Не твое дело...
-Я подумала...
-Ну и зря...
-Послушай...
-Брось....
Светило солнце за розовой шторой, Катрин села на кровать перед Майклом, длинные ноги выглянули из-под халата, и попыталась привлечь его к себе, но Майкл отстранился.
-Зачем тебе это...Ну бухгалтерия эта...Ты ведь же без денег со всеми нами, ну с бандой этой русской, трахаешься...
-Не бойся. Это я для себя. Что б знать, сколько б я смогла бы заработать, если бы брала с вас по таксе...
Париж к вечеру нагрелся до состояния Африки, район пустыни Сахары. Потихоньку воздух стал синеть, первыми зажглись уличные фонари, затем реклама, а после витрины магазинов и кафе...Пришел вечер. Откуда? Куда? Почему пришел, а почему не наступил?.. Хотя собственно какая разница - и в первом и во втором случае все условно...
-А почему не берешь денег?..
-Я вас жалею...
. . .
Да, пришел синий вечер откуда-то... Выходя из квартиры Катрин (она все же настояла на своем и попробовала повторить свой прошлый безуспешный эксперимент, но совершенно с таким же результатом) в ее длинном розовом, с широкими рукавами и кружевами вдоль ворота, халате, Майкл столкнулся со своей соседкой по этажу. Та, старая мымра, синий чулок, баба-яга, увидев Майкла, выходящего из этой страшной квартиры да еще в таком шикарном виде, дернулась всем своим высохшим телом и фыркнув, пронеслась вниз. И раньше не здоровалась, а теперь я для нее вообще подонок, с грустинкой подумал Майкл, спускаясь следом.
Да, пришел вечер. Как там у классика - на город пала тьма... Здесь так не бывает, тьма не падает, в связи с обильностью освещения и рекламы, тьма таится по углам, пышет вонью, дышит усталостью жаркого дня...
Майкл брел по Крымской мимо раскаленных разноцветных автомобилей, пожухлых каштанов, орошаемых днем и ночью, прохожих не было видно, где-то негромко играла музыка. .. Какая-то.. .Где-то какая-то, все в моей жизни неопределенно, все наполовину, не до конца... Как и весь он сам, за чем идет в сквот, для чего, ведь он же решил все сделать сам или совсем не делать, и дело не в том, что он боится или не хочет делится...А просто зачем они ему...Так почему же он бредет в этот сранный бомжатник со страшной стеною, где такое огромное количество на площадь измерения трусов, врунов, хвастунов, завистников... Только дядя Коля просто сумасшедший, а потому без греха... Может зайти в церковь?.. В халате... В следующий раз...
Майкл замер. Металлические ворота! всегда пахнущие тленом и распадом, были распахнуты настежь, а за ними...За ними небольшой кучей лежал строительный мусор... Из груды кирпича торчали какие-то железные балки и трубы, обломки мебели и досок...На веревке болтались слегка запыленные огромные синие трусы, а под ними, подперев щеку ладонью и уставившись на кучу мусора, сидел дядя. Коля. Во вселенскую печаль погруженный...В своем неизменном берете, комбинезоне и огромных рабочих ботинках... Майкл подумал - а где все?.. Дядя Коля слегка пошевелился и забормотал: