Она вновь округлили глаза – не из-за удивления на этот раз, но искусно подражая ему. Они были открыты для меня и я мог прекрасно это прочитать. Она изображала невинность.
- Да уж, - прошептала она. И что мне ответить?
- Хммм…
Она всегда пытается вытянуть из меня больше, чем говорит сама. Я обдумал как ответить.
Непослушная прядь ее волос, слегка влажная от тумана, упала с плеча и легла завитушкой на её ключицу, спрятанную за нелепым свитером… притягивая мой взгляд… привлекая его к другим спрятанным частям…
Я осторожно коснулся пряди, не касаясь кожи – утро и без моего прикосновения было достаточно прохладным – и заправил ее обратно в ее беспорядочный пучок, так чтобы она не смогла меня больше отвлечь. Я припомнил, как Майк Ньютон коснулся ее волос, и сжал челюсть при воспоминании. Она уклонилась от его прикосновения. Сейчас ее реакция не была такой же; вместо этого, ее глаза слегка расширились, кровь прихлынула к коже, и внезапно сбивчиво заколотилось сердце.
Я попытался спрятать улыбку и ответить на её вопрос.
- Думаю, на первый вопрос ты можешь ответить «да»… если ты не против, конечно – «ее выбор, всегда ее выбор», - это легче, чем любые другие объяснения.
- Я не возражаю, - прошептала она. Ее сердце пока не вернулось к нормальному ритму.
- А что касается ее второго вопроса…
Сейчас я не смог скрыть улыбки.
- Я бы и сам был не прочь услышать твой ответ.
Дам Белле обдумать это. Я едва сдержал смех увидев, что на её лице отразилось потрясение.
Я быстро отвернулся, прежде чем она смогла потребовать еще какого-нибудь ответа. Я с трудом позволил себе уйти от её дальнейших вопросов. Я хотел слышать ее мысли, не свои.
- Увидимся за ленчем, - извиняясь, бросил я ей через плечо, убедившись, что она все ещё смотрит на меня широко раскрытыми глазами. Ее рот тоже был широко раскрыт. Я отвернулся и рассмеялся.
Несколько шагов спустя, я неясно осознал потрясенные и вопрошающие мысли кружащиеся вокруг меня – взгляды окружающих перемещались туда сюда, то на лицо Беллы, то на мою удаляющуюся фигуру. Я не стал уделять им большого внимания. Я не мог, как следует сконцентрироваться. Было достаточно трудно придерживать свой шаг на допустимой скорости, когда я шел по мокрой траве на свое следующее занятие. Я хотел бежать – по-настоящему бежать, так быстро, чтобы исчезнуть, так быстро, чтобы ощущать, будто парю. Какая-то часть меня уже парила…
Оказавшись в классе, я одел пиджак, позволив её аромату плотно окутать меня. Все во мне горело – я позволил запаху вернуть меня в привычное состояние – чтобы позже было легче не замечать его, когда я снова буду с ней на ленче…
Хорошо, что мои учителя решили меня не беспокоить. Сегодня был бы тот день, когда бы они могли обнаружить меня неподготовленного и неспособного ответить. Этим утром мои мысли успели побывать в столь разных местах, только мое тело находилось в классе.
Конечно, я следил за Беллой. Это уже входило в норму – такую же естественную и непроизвольную, как и дыхание. Я слышал ее разговор с в конец расстроенным Майком Ньютоном. Она быстро перевела разговор на Джессику, и я улыбнулся настолько широко, что Роб Сойер, который сидел за партой справа от меня, вздрогнул и вжался в свой стул, отодвинувшись от меня настолько, насколько было возможно.
Тьфу ты черт, вот жуть.
Что ж, пожалуй, я ещё способен на это.
Я также свободно мог подслушивать Джессику, наблюдая, как она составляет вопросы для Беллы. Я с трудом смог дождаться четвертой перемены, десятиминутного ленча, пребывая в таком же нетерпении, как и эта любопытная девочка, жаждущая свежих сплетен.
Также я прислушивался к Анжеле Вебер.
Я не забыл о благодарности - во-первых, за то, что она думала о Белле только хорошее, а также за ту вчерашнюю небольшую помощь. Поэтому все утро я провел, разыскивая что-нибудь, что бы ей очень хотелось. Я полагал, что это будет несложно – у каждого человека есть что-то, какая-нибудь безделушка или игрушка, которая бы могла доставить ему радость. Вероятно, и у Анжелы то же. Я бы подарил ей это тайно, а может даже и в открытую.
Но Анжела оказалась полностью неприступной, как Белла с ее мыслями. Для подростка она была невероятно самодостаточной. Счастливой. Возможно, в этом была причина ее необыкновенной доброты – она была одним из тех людей, которые имеют то, что они хотят и хотят то, что они имеют. Когда она не думала об учителях или занятиях, она думала о маленьких братьях-близнецах, которых она собиралась повезти на пляж на выходные – предвкушая их восторг с почти материнским наслаждением. Она часто о них заботилась, и вовсе не тяготилась этим… Это было очень мило.
Но не очень на руку мне.
Должно же быть что-то, чего ей недоставало. Я продолжу за ней присматривать. Но позже. Сейчас было время урока тригонометрии Беллы с Джессикой.
Я шел на английский, не замечая дороги. Джессика уже сидела на своем месте, нетерпеливо постукивая ногами по полу в ожидании, когда придет Белла.
Я же в это время, напротив, сидел на своем обычном месте в классе, и оставался совершенно спокойным.
Я напомнил себе, что должен быть спокойным и сейчас и потом. Чтобы разгадать загадку. Это было непросто, я с усилием сконцентрировался на мыслях Джессики и надеялся, что она будет очень внимательна и попытается прочитать мысли Беллы по её лица для меня.
Нервное постукивание Джессики стало ещё чаще, когда бела зашла в класс.
Она выглядит… угрюмой. Почему? Может быть, ничего не вышло с Эдвардом Калленом? Это могло её разочаровать. Хотя… в таком случае он все равно остается доступным… Если он вдруг захотел начать встречаться с кем-нибудь… я могу оказаться вполне кстати.
Белла вовсе не выглядела угрюмой, она выглядела так, как будто ей предстоит что-то нежелательное. Она волновалась – так как знала, что я все услышу. Я улыбнулся про себя.
- Расскажи мне все! – потребовала Джессика, в то время как Белла снимала свою куртку, чтобы повесить ее на спинку стула. Она снимала неторопливо, с неохотой.
Ох, она так медлительна. Приступим к пикантненькому!
- Что ты хочешь узнать? – Белла села на свое место.
- Что случилось вчера ночью?
- Он угостил меня ужином и потом отвез домой.
А потом? Давай, должно быть что-то еще! Я знаю, она по-любому врет. Но я выведу ее на чистую воду.
- Как же вы вернулись домой так быстро?
Я увидел, как Белла посмотрела на сомневающуюся Джессику.
- Он ездит как ненормальный! Это было ужасно.
Она слегка улыбнулась, а я громко рассмеялся, перебив мистера Мейсена. Я попытался перевести смех в кашель, но вышло не убедительно. Мистер Мейсен бросил на меня раздраженный взгляд, но я даже не удосужился послушать мысли по этому поводу. Я слушал Джессику.
Гм. Похоже на правду. Почему она заставляет меня вытягивать из нее каждое слово? На ее месте я бы хвасталась до тех пор, пока легкие бы не свело.
- Вы договорились о встрече?
Джессика увидела удивление на лице Беллы, и была разочарованна этим.
- Нет, я была очень удивлена, увидев его там, - сказала ей Белла.
Что за черт?!
- Но он же привез тебя сегодня в школу?
Должно же быть что-то ещё, что она не хочет говорить.
- Да, и это опять же случайность. Он заметил, что прошлой ночью на мне не было куртки.
Что-то это не очень весело, подумала Джессика, снова чувствую разочарование.
Я устал от ее тактики допроса – я хотел услышать что-то, чего еще не знал. Я надеялся, что она не будет настолько раздосадована, чтобы задать те вопросы, которые я очень ждал.
- Еще встречаться собираетесь? – спросила Джессика.
- Он предложил отвезти меня в Сиэтл в субботу, поскольку думает, что мой грузовик не выдержит дороги – это считается?
Хмм… Он точно старается изо всех сил… ну, позаботится о ней что ли. Должно быть, что-то исходит с его стороны, если не с ее. Как ТАКОЕ может быть? Белла ненормальная.
- Да, - ответила Джессика на вопрос Беллы.
- Ну, тогда, - заключила Белла, - собираемся.
- Вот это да… Эдвард Каллен.
Нравится он ей или нет, вот что важно.
- Я знаю, - вздохнула Белла.
Тон ее голоса приободрил Джессику.
Наконец-то – прозвучало, как будто до нее дошло. Она должна понимать…
- Подожди, - проговорила Джессика, неожиданно вспомнив наиболее волнующий ее вопрос.
- Он тебя целовал?
Пожалуйста, скажи да. И затем опиши каждую секунду!
- Нет, - пробормотала Белла, и затем посмотрела вниз на свои ладони, она погрустнела. - Ничего подобного.
Черт… Я бы хотела… Похоже, что и она тоже.
Я нахмурился. Белла выглядела чем-то расстроенной, но это не могло быть разочарованием из-за того, из-за чего предполагала Джессика. Она не могла этого хотеть. Зная то, что не знает она. Она не могла хотеть быть ближе к моим зубам. Как она знала, у меня были клыки.
Я вздрогнул.
- Думаешь, в субботу он… - подкольнула Джессика.
Белла выглядела даже более расстроенной, когда сказала:
- Я очень сомневаюсь.
Да, она хочет. Так неприятно для нее.
Было ли это потому что я наблюдал все ее мысли через фильтр восприятия Джессики, но казалось что Джессика права? На полсекунды я обезумел от идеи попробовать поцеловать ее. Мои губы на ее губах, холодный камень на теплом податливом шелке…
И затем она умрет.
Поморщившись, я тряхнул головой, и заставил себя снова прислушаться.
- О чем вы говорили?
Ты с ним говорила, или он вытягивал из тебя каждую каплю информации, как я сейчас?
Я сочувственно улыбнулся. Джессика была не так далека от истины.
- Не знаю, Джесс, о многом. Мы немного поговорило про эссе по английскому.
Очень маленькая капля. Я шире улыбнулся.
О, да ладно тебе!
- Пожалуйста, Белла! Расскажи поподробнее.
Белла задумалась на мгновение.
- Ну… хорошо. Есть одно. Ты бы видела, как с ним флиртовала официантка – изо всех сил. Но он не обратил на нее никакого внимания.
Какая странная подробность. Я был удивлен, что Белла вообще это заметила. Выглядело весьма нелогично.
Интересно…
- Это хороший знак. Она была симпатичной?
Хмм… Джессика думала об этом больше, чем я. Должно быть женские штучки.
- Очень, - сказала ей Белла. На вид лет девятнадцать-двадцать.
Джессика мгновенно отвлеклась в памяти на Майка на их свидании в понедельник вечером – Майк был излишне дружелюбен с официанткой, которую Джессика вообще не считала симпатичной. Она запрятала воспоминание обратно и, подавив свое раздражение, вернулась к расспросу о подробностях.
- Тогда вообще отлично. Должно быть ты ему нравишься.
- Я тоже так думаю, - проговорила Белла медленно, и мое тело неподвижно застыло на краешке стула. – Хотя сложно сказать. Он всегда такой скрытный.
Должно быть, я не был таким уж прозрачным и непосредственным в своем поведении, как я думал. Всегда был на стороже, тогда как она… Как она могла не заметить, что я влюблен в нее? Я тщательно проанализировал весь наш разговор, удивившись, что до сих пор не признался в это во всеуслышание. Мне казалось, что этим было пронизанное каждое сказанное мной слово.
Вот это да. Как ты можешь сидеть рядом парнем с модельной внешностью и просто разговаривать?
- Я не знаю, как ты отважилась остаться с ним наедине, - сказала Джессика.
Сильное удивление промелькнуло на лице Беллы.
- Почему?
Странная реакция. Интересно, что она означает?
- Он такой… Какое бы слово подобрать? Пугающий. Я даже не знаю о чем с ним говорить.
Я с ним даже не смогла заговорить с ним сегодня, а ведь он сказал мне «доброе утро». Я, должно быть, выглядела идиоткой.
Белла улыбнулась.
- У меня тоже возникают некоторые проблемы с речью, когда я рядом с ним.
Она, должно быть, пыталась утешить Джессику. Когда м были вместе она была сверхъестественно смелой.
- Ну, хорошо, - вздохнула Джессика. - Он невероятный красавчик.
Лицо Беллы вдруг побледнело. Ее глаза вспыхнули так, как будто она обиделась на какую-то несправедливость. Джессика не заметила изменения в ее выражении.
- Он гораздо больше, чем просто красавчик, - выдавила Белла.
Оу! Наконец-то мы хоть что-то узнали.
- Не уж-то? И кто же он?
Белла на мгновенье прикусила губу.
- Я не знаю, как объяснить, - наконец сказала она. – Он удивительной и это не только из-за его лица.
Она отвернулась от Джессики, и её взгляд стал немного рассеянным, как будто она всматривалась куда-то далеко.
То, что я переживал сейчас было похоже на то, когда я получал от Карлайла и Эсми заслуженную похвалу, но сейчас это было сильнее, всепоглощающе.
Ну и дурочка же она – нет ничего лучше его лица! Ну, кроме, разве что, его тела. Оххх…
- Разве такое возможно? – прохихикала Джессика.
Белла не обернулась. Она продолжала смотреть вдаль, не обращая внимания на Джессику.
Будь она нормальной, то давно бы прыгала от радости. Может ей стоит задавать вопросы попроще? Ха-ха. Как будто разговариваю с ребенком из детского сада.
- Так он тебе нравится?
Я снова замер. Белла не смотрела на Джессику.
- Да.
- То есть, он тебе действительно нравится?
- Да.
Посмотрите, как она покраснела!
Я видел.
- И насколько он тебе нравится? – потребовала Джессика.
Если бы сейчас кабинет английского вспыхнул пламенем, я бы не заметил.
Лицо Беллы было сейчас ярко красным – я мог почти ощущать тепло от то, что видел в мыслях.
- Очень, даже слишком, - прошептала она. - Намного больше, чем я ему. И я не знаю, что с этим поделать.
Что б меня! Я прослушала что спросил меня мистер Вернер!
- Эм… какой номер, мистер Вернер?
Было хорошо, что Джессика не могла больше допрашивать Беллу. Мне нужна была передышка.
Про что вообще сейчас думала эта девушка? Намного больше, чем я ему. Как она могла додуматься до такого? И я не знаю, что с этим поделать. Что это должно было означать? Я не мог найти логического объяснения её словам. В них не было никакого смысла.
Это означало то, что я не мог даже предположить. Очевидные вещи, вещи, наполненные точного и ясного смысла, каким-то необыкновенным образом переплелись и перевернулись с ног на голову в ее странном мозге. Намного больше, чем я ему? Может быть Белла не была правдива в своих словах.
Сжав зубы, я взглянул на часы. Как могли простые минуты казаться такими бесконечно долгими для бессмертного? Где же моё преимущество?
Моя челюсть была стиснута на протяжении всего урока тригонометрии у мистера Вернера. Я слышал его больше, чем лекцию в собственном классе. Белла и Джессика больше не разговаривали, но Джессика то и дело поглядывала на Беллу, а один раз ее лицо снова стало ярко-алым без видимой на то причины.
Ленч стремительно приближался.
Я не был уверен, что если Джессика задаст какие-нибудь другие вопросы, я дождусь конца урока, но Белла опередила ее.
Как только прозвенел звонок, Белла повернулась к Джессике.
- На английском Майк спросил меня, говорила ли ты что-нибудь про вечер понедельника, - сказала Белла, слегка улыбнувшись. Я понял, что она задумала – нападение – лучшая защита.
- Майк спрашивал про меня?
Удовольствие от этого внезапно сделало мысли Джессики беспечными, более нежными, без привычной глумливости и насмешки.
- Ты шутишь! Что ты ему сказала?
- Сказала, что тебе очень понравилось – и он обрадовался.
- Слово в слово расскажи мне что он сказал, и что ты ему ответила.
Очевидно, это было все, что я смог выудить сегодня из Джессики. Белла улыбалась так, как будто думала точно так же. Как будто она выиграла раунд.
Ну, за ленчем все будет по-другому. Несомненно, я добьюсь гораздо большего успеха в вытягивании из Беллы ответов, чем это вышло у Джессики.
На четвертый час терпеть навязчивые мысли Джессики о Майке Ньютоне становилось все трудней. За последние две недели он стал мне поперек горла. Его счастье в том, что он до сих пор жив.