Еще один порез. Боль уже не такая сильная. А вот крови-иии…
Кстати, Верховский трахнул меня уже второй раз… Сука!
Режу еще, после чего опускаю истекающую кровью руку в ванную и вдумчиво наблюдаю за тем, как из порезов выползают красные длинные щупальца, практически сразу же растворяющиеся в горячей воде. Красиво.
Вода в ванной быстро темнеет, точно так же как и у меня в глазах. Закружилась голова и я, выпустив из ослабевших пальцев уже ненужное мне лезвие, осторожно улегся затылком на край бортика и расслабленно прикрыл глаза.
Больно уже не было. Страшно тоже. Была лишь апатия и полное безразличие к происходящему. И легкая, отстраненная обида. Ведь мое третье желание так и не исполнилось, и заказанную на Новый Год любовь я все же не получил. Вяло размышляя о том, что везде обман, краем ускользающего в темноту сознания отмечаю какой-то надоедливый шум. Стук, кажется, крики... грохот. Достали, даже сдохнуть спокойно не дают. Еще и поиздеваться напоследок надо мной вздумали, причем конкретно так. Больно уцепив за плечи, какой-то придурок принялся меня трясти и тянуть из теплой уютной воды вверх. Резко похолодало, да и что-то орать на ухо совершенно некстати принялись. Уроды. Неохотно, с трудом, но все же открываю глаза и с напрягом фокусирую взгляд на склонившемся ко мне почти вплотную лице. И кто бы сомневался... Опять Верховский, и тут мне покоя не дает.
-Пошел на хуй! Ненавижу!- Сердито заявляю я ошеломленно таращащемуся на меня придурку. После чего меня буквально затягивает в какой-то резко темнеющий водоворот и я вырубаюсь окончательно.
ГЛАВА 20
-Верховский, скотина, открывай давай!- Возмущенно ору во все горло, нервно вцепившись пальцами в ледяные прутья кованной решетки въездных ворот. Заперся, сволочь... Значит это точно его выходки. А на улице не лето. Конец декабря и мороз приличный, где-то в районе минуса двадцати. И я тут под воротами торчу без куртки , в тонком спортивном костюме и комнатных тапках. А все из-за ЭТОГО ГАДА!
Со злостью трясу ворота. Те даже не шелохнулись, что и не удивительно. Замерзаю окончательно и с психу долбанув ногой в тапке по железяке, с коротким болезненным стоном все же решаюсь отступить.
Угрюмо бреду к своей машине две недели назад подаренной моим новым "папочкой" и мысленно покрываю в край оборзевшего придурка самым отборным матом. Да что этот ненормальный вытворяет? Какого хрена опять лезет в мою жизнь, если сам, без особого принуждения поклялся, что оставит меня в покое. Навсегда. А сам? Уже почти год прошел после моей неудачной попытки суицида, а он все никак не угомонится.
Торопливо залезаю в теплый салон и с ненавистью таращусь через лобовое стекло на особняк Верховского. Ведь больше чем уверен, что эта скотина сейчас там сидит и за мной наблюдает... Или в окно, или через камеру видео наблюдения, висящую как раз над воротами.
И какого черта он все это делает? Решил свести меня с ума окончательно своими идиотскими выходками? Заняться ему больше нечем что ли, кроме как мне с завидной регулярностью жизнь портить? Так дядя Гена вчера на совместном "семейном" ужине мимоходом обмолвился, что дела в его с Верховским фирме идут просто замечательно. И в основном благодаря Андрею Викторовичу, который последнее время чуть ли не живет на работе, о благе компании радея... И при этих словах на меня с такой укоризной взглянул, что я не выдержал и высказал ему открытым текстом все то, что думаю о его друге. Основная мысль моей крайне проникновенной и ощутимо разбавленной матами речи сводилась к тому, что если бы Верховский действительно пахал денно и нощно, то у него не оставалось бы ни сил, ни времени ни на что другое. А поскольку эта скотина умудрялась периодически попадаться мне на глаза с очередным висящим на нем парнишкой модельной внешности, (блондинистым и до подозрительности похожим на меня) то вывод напрашивался сам собой: на работе Андрей Викторович не особо переутруждался, раз его сил хватало еще и на своих многочисленных любовников. В ответ на эту горячую обвинительную речь, дядя Гена лишь задумчиво хмыкнул и посоветовал мне не ревновать Андрея к его однодневным увлечениям. Верховский, видите ли, мужчина молодой, здоровый и ему просто необходим регулярный секс, в котором одно блондинистое недоразумение ему с завидным упорством отказывает. "Недоразумением" как я понял обозвали меня. Обиделся. Молча выскочил из-за стола и просидел безвылазно в своей комнате весь остаток дня, бездумно лазя в интернете. "Секс" значит этой сволочи нужен, вот пускай он им и занимается со своими шлюхами, мне это совершенно без разницы... Кажется. Ненавижу скотину блудливую! Мне все равно, кто там в его кровати обитает, ведь я-не гей! Мне девушки нравятся... Однозначно.
Но с девушками возникла конкретная проблема, так как у меня на личном фронте следовал облом за обломом. И это при моей-то новой внешности... Странно? Я тоже так думаю. И ведь девчонки мне вполне адекватные и симпатичные попадались. К примеру Танечка... Высокая длинноногая брюнетка с нереально зелеными глазищами и вполне аппетитной фигуркой. В кино и ресторан я ее водил, цветы-конфеты дарил, целовались мы так, что вокруг нас все буквально искрило... А вот когда дело дошло до интима, у девушки неожиданно объявился давно пропавший парень с которым мы подрались прямо в Таниной квартире, куда он заявился после долгой разлуки в самый неподходящий для этого момент. В итоге, после того как мы с ним практически разнесли всю квартиру вдребезги, эта оперативно помирившаяся после громкого скандала парочка дружно выставила за дверь меня, правда предварительно разрешив одеться.
Следующей была Марина. Платиновая голубоглазая блондинка, которая на третий день нашего знакомства была вынуждена покинуть Москву и срочно уехать в какую-то захолустную деревню в Саратовской области, ухаживать за неожиданно заболевшей бабушкой на неопределенно долгий срок.
Вика. С ней я провстречался дольше, чем со всеми остальными. Целую неделю, в конце которой она позвонила мне и, рыдая в трубку, сообщила, что беременна от своего предыдущего парня, который узнав о будущем отцовстве повел себя ка настоящий мужчина. На свадьбу меня не приглашали, но я особо и не настаивал, сухо пожелав ей удачи в семейной жизни после чего сразу же прервал разговор.
Фатальное невезение? Фигня. Я не настолько идиот, чтобы верить в подобные "случайности", происходящие в течении всего лишь одного месяца. Тем более, что и последующие год меня ничем особым не порадовал. Девчонки на меня чуть ли не гроздьями вешались, но стоило мне выделить из общей массы какую-то одну из них, как та резко исчезала из моей жизни.
Только что начался декабрь и опять все тоже самое. В первых числах месяца в моей жизни появилась Инга, которая продержались всего лишь два дня, после чего полностью перестала отвечать на мои телефонные звонки и, как мне кажется, вообще сменила сим-карту. Вообще без каких-либо объяснений. Последняя девушка... Женя. Изящная шатенка, симпатичная, скромная. С ней я познакомился пять дней назад, по людным местам старался не водить и, грубо говоря, прятал от общественности, надеясь, что хоть с ней у меня что-нибудь да получится. Тем более, что Новый Год на носу. И встречать его всего лишь в компании дяди Гены мне совершенно не улыбалось. Так вот эта самая Женя позвонила мне где-то с час назад. Девчонка была на грани истерики и, чуть ли не рыдая, высказала мне то, что хоть я и классный, но проблемы ей совершенно не нужны и попросила навсегда оставить ее в покое. Тем более, что она вообще не понимает, в честь чего я с ней начал встречаться, если вообще женским полом не интересуюсь. Когда же я ошарашенно у нее поинтересовался откуда у нее такие интересные сведения, та, настороженно всхлипнув заявила, чтобы я у своего ревнивого придурка этим вопросом поинтересовался и сразу же отключила телефон. Вот после этого разговора я окончательно и понял, что все эти многочисленные поражения на личном фронте произошли со мной не случайно, а скорее всего, благодаря... Верховскому. Психанул, и даже не переобуваясь в уличную обувь помчался к Андрею выяснять отношения, который даже не соизволил выйти на разборки. Трус! Кстати, моему прозрению в том, что Верховский все так же продолжал пытаться полностью контролировать мою жизнь способствовало еще кое-какое обстоятельство. Дней десять назад я заметил за собой усиленную слежку. И эти накаченные ребятки с квадратными мордами и в строгой одежде не являлись работниками охраны Геннадия Анатольевича Ольшевского, чью фамилию теперь носил и я сам. Да-да. Почти пол-года назад этим мужчиной мне был торжественно вручен паспорт на имя Валерия Геннадьевича Ольшевкого. Идиотское имя, но мое мнение на этот счет даже не спросили, просто поставив перед свершившимся фактом. Меня, грубо говоря, усыновили. То что я был от происходящего в шоке, еще было слабо сказано... Компаньон Андрея итак сделал для меня очень многое. Первое и самое для меня важное-вынудил своего придурошного друга пообещать и на пушечный выстрел не подходить к моей персоне. Еще в больнице, куда меня привезли на скорой вызванной Верховским и где я повторно попытался покончить счеты с жизнью. И если бы не так не вовремя решившая заглянуть в мою элитную одиночную палату медсестра, то мне это легко удалось бы сделать. Ведь всего-то и потребовалось, что разодрать стягивающие запястье бинты и заново растормошить аккуратно наложенные на порезы швы. Шум поднялся знатный и основным его источником был Верховский, как оказалось всю ночь дежуривший возле оплаченной им для меня палаты. В итоге врачи меня в рекордные сроки заштопали обратно, а конкретно посеревший Андрей пригрозил прибить меня собственными руками, если я совершу еще хоть раз подобную глупость. На это я с совершенно безразличным видом предложил разъяренно пыхтящему над моей кроватью придурку с этим нужным делом не затягивать и пообещал, что даже не буду оказывать ни малейшего сопротивления. После этого моего заявления мужчина вытаращился на меня в край ошалевшими глазищами, и с матами вылетел в коридор, на ходу доставая из кармана куртки мобильник. Как я понял немного позже, звонил он Ольшевскому, в экстренном порядке прибывшему в больницу. Только вот вместо того, чтобы оказать другу моральную поддержку, дядя Гена устроил тому грандиозную выволочку и потребовал оставить меня в покое. Как ни странно, но Верховский согласился, правда умудрившись добиться того, что и с меня дядя Гена так же стребовал ответный жест доброй воли и я обязался больше " не страдать такой херней, как пытаться самоубиться и дальше...".
А через неделю Ольшевский лично забрал меня из частной поликлиники. Привез в свой загородный дом и водворив в хорошо обставленную комнату, объявил, что теперь я буду обитать в ней. И что по причине того, что своих детей у него в жизни как-то не завелось, теперь мне придется занять эту вакантную должность вне зависимости от моего желания. Вот после этого я обалдел окончательно... Мои робкие возражения о том, что у меня-то как раз родители могут быть и даже искать пропавшего и потерявшего память сына, были гордо проигнорированы. Ольшевский только лишь небрежно на это бросил, что если мои предки когда-нибудь и найдутся, то тогда он и будет думать, что делать дальше. А пока что мне советовалось в приказном тоне" не занимать голову ненужными размышлениями и спокойно восстанавливать свое здоровье". Я в ответ возразил, что восстанавливать свое здоровье могу и в другом месте, к примеру, на съемной квартире. На это мне с ехидцей высказали о том, что без денег и документов мне вообще ничего в этой жизни не светит. Ни съемного жилья, ни работы, чтобы это жилье оплачивать, ни вообще хоть каких-то оптимистических перспектив в дальнейшем. А вот если я буду себя хорошо вести и не портить жизнь ни себе, ни окружающим, то получу все необходимое чуть ли не на блюдечке с голубой, блядь, каемочкой. В общем, выбора мне не оставили... Хотя нет, вру. Геннадий Анатольевич прямым текстом мне заявил, что если я только попытаюсь смыться из его дома, то он немедленно отправит меня под конвоем к дяде Верховского по крайне горячей просьбе последнего. Нет, не в ментовку. А именно, что к нему домой, как он высказался, в качестве гостя. Владимира Григорьевича, видите ли, угрызения совести обуять изволили... Как оказалось, пока я прохлаждался в больнице после неудавшегося самоубийства, из Риги пришли дополнительные данные по Юрису, из которых следовало то, что ни родных, ни двоюродных братьев у того отродясь не имелось. Да и лично на меня в Латвии совершенно ничего не обнаружилось, так как пошерстив все свои базы данных, прибалтийские правоохранительные органы ответили на запрос своим московским коллегам о том, что я не являюсь ни гражданином их страны, ни даже никогда не приезжал туда с частным визитом. Что, косвенно, но опровергало подозрения Верховского в моей причастности к темным делишкам Юриса. Ведь прибалт проживал в Риге практически постоянно, не особо приветствуя дальние поездки. И в Москву ломанул только лишь по причине маячившего на горизонте очень крупного вознаграждения от Чернышевского. Только вот после аэропорта в Шереметьево, куда тот прибыл на самолете практически перед самым Новым Годом, след моего двойника терялся окончательно. Зато практически в это же время появился я. Неизвестно кто и непонятно откуда и это было крайне подозрительно. Должно быть именно поэтому Владимир Григорьевич все-таки решил подстраховаться и пригласил меня в свой дом только лишь для того, чтобы держать под пристальным надзором. Так, на всякий случай. Вдруг потеряю осторожность и все-таки совершу какую-нибудь ошибку, благодаря чему мой обман с потерей памяти все же удастся раскрыть. Более чем уверен, что "дядя Гена" взял меня под свое неожиданное покровительство с той же самой целью, что и старший родственник Верховского. Так что менять одного соглядатая на другого я не видел никакого смысла и именно поэтому решил не совершать ошибки, пытаясь сбежать от Ольшевского. Тем более, что плюсов от моего пребывания в роли его "сыночка" было довольно много. У меня было где жить, появились документы удостоверяющие личность, довольно приличная абсолютно новая машина, наличка на карманные расходы и учеба в престижном институте, куда меня впихнул Ольшевский. Как ни удивительно, но Геннадий Анатольевич на этот раз все же поинтересовался моим мнением насчет будущей специальности и даже обрадованно похвалил мой выбор получить профессию экономиста.
Но минусов хватало так же. Во-первых это была охрана, которая сопровождала меня и на учебу и по ночным клубам в которые дядя Гена пусть и с ворчанием, но все же меня отпускал. Все мои попытки доказать Ольшевскому, что я уже большой мальчик и няньки мне без надобности завершались тем, что мне высказывалось недовольным тоном о том, что с такой примечательной внешностью, меня вообще в парандже из дома только выпускать и можно, и то не факт, что поможет. Так что охрана оставалась и дальше, как и постоянно меня напрягающие упоминания о Верховском. Нет, я конечно понимаю, что он друг и компаньон моего благодетеля, но все равно не понимал, к чему Геннадий Анатольевич, так часто о нем при мне говорит. Ведь знает же что это чрезвычайно болезненная для меня тема, а сам все никак не угомонится. Постоянно при мне ненавязчиво так, как бы мимоходом, нахваливает этого озабоченного придурка. И бизнесмен он видите ли хваткий да удачливый и красавчик писанный и как человек-просто золото самородное... И ведь повезет же кому-то, кто это "сокровище неуловимое" к рукам прибрать сможет. При последнем, очень часто в последнее время повторяющемся изречении, мужчина отчего-то на меня смотрел многозначительно, как бы давая понять кому именно повезти так нереально должно будет. Я же постоянно на весь этот дурдом отмалчивался, еле сдерживаясь от того, чтобы не заржать в истерике. Походу дядя Гена пытался таким тупым образом свести меня с Верховским, свахой заделался. Идиотизм. Да я до сих пор ночью иногда кошмары с участием этого извращенца вижу и просыпаюсь от собственного же ора. Но молчу, кошу под дурака и делаю вид, что до меня ничего не доходит. Но на самом деле я четко понимал, что такое неопределенное положение вещей не будет оставаться вечным. Андрей в покое меня не оставит. Неприятности с девушками, увеличившаяся в последнее время охрана, эти весьма прямые намеки Ольшевского становившиеся все более прозрачными с каждым днем... Все это было очень тревожными для меня знаками. А значит, все же пришла пора смываться от этого дурдома как можно дальше. Тем более, что я уже практически все для этого подготовил.
ГЛАВА 21
Осталась неделя до Нового Года. Всего лишь каких-то семь несчастных дней. И как же все-таки быстро летит время.
Сижу с ногами на широком подоконнике в своей комнате и отрешенно таращусь в окно. За окном сугробы и так уже практически по колено, но снег все равно идет не переставая. Скукотища неописуемая... И заняться мне совершенно нечем, так как меня посадили под домашний арест, а перед этим еще и конкретно так наорали. Я уже думал, что разъяренный Геннадий Анатольевич окончательно войдет в роль моего "папочки" и решит провести со мной воспитательную работу старым дедовским способом, то есть при помощи ремня. Но он сумел взять себя в руки и я еще легко отделался. Хотя в комнате меня все-таки заперли, да еще и предварительно вынеся из нее все самое для меня ценное в виде телефона, ноутбука и даже телевизора. По мнению дяди Гены это должно было способствовать осмыслению всей глупости моей идеи с побегом, который закончился для меня полнейшей неудачей. Жаль, я-то считал, что подготовился вполне основательно, продумал все до малейших деталей, а меня просто развели, да еще и как последнего лоха.
Благодаря вполне приличным финансам, выделяемым Ольшевским на карманные расходы, мне удалось договорится и о поддельном паспорте, и о съемной квартире в Воронежской области, где я планировал некоторое время отсидеться парочку-тройку месяцев, пока не определюсь, куда отправится дальше. И что в итоге? Оказалось, что "надежный человечек" с которым меня свел бармен клуба, где я тусовался чаще всего, на самом деле работал на Верховского, как и сам бармен. Клуб, кстати, тоже принадлежал Андрею... Только вот все это я узнал после того, как меня поймали. Дядя Гена самолично просветить обо всем этом меня изволил как и о том, что все мои приготовления к побегу и сам побег строго контролировались совместной охраной Ольшевского и Верховского. Когда же я поинтересовался о том, зачем они всей этой херней страдали, то Геннадий Анатольевич с ехидной ухмылкой мне ответил, что так было нужно. Видите ли он совместно с другом своим пришибленным решил, что мне нужно наглядно показать, что все мои трепыхания в попытке смыться куда подальше, ни к чему не приведут. И благодаря тому, что каждый мой шаг надежно контролируется, сбежать у меня не получится при всем желании и упертости с моей стороны. Я поверил и это совсем не радовало. Тем более, что минимальную длину моего поводка, мне продемонстрировали весьма примечательно и оперативно, поскольку "бегал" я недалеко и совсем недолго. Взяли меня сегодня рано утром, где-то часа через полтора после самого побега, в тот самый момент, когда я уже почти что садился в автобус "Москва-Воронеж".