— Думаю, идея спуститься сюда была неудачной, — прошептала я, борясь с желанием повиснуть от страха на Роте.
— И что ты предлагаешь? — Рот толкнул еще одну дверь, ведущую в темную комнату с гудящим оборудованием. Она ударилась о кучу картонных коробок.
Из темноты, взмахнув костлявыми конечностями во влажном, затхлом воздухе, вывалился скелет. Его глазницы были пусты, челюсть отвисла в беззвучном крике. Взвизгнув, я отпрыгнула назад.
— Он ненастоящий. — Рот поднял и осмотрел скелет. — Вы такие изучаете на биологии. — Он помахал мне белой костяной рукой. — Подделка…
Мое сердце не соглашалось с ним, но я видела металлические болты, соединяющие кости рук.
— Господи ты боже мой…
Рот с усмешкой швырнул скелет в сторону. Я вздрогнула, когда тот отскочил от чего-то, гремя костями.
И тут раздалось рычание.
Я в ужасе застыла.
Рот включил верхний свет.
— Упс, — пробормотал он.
Мертвяк стоял перед бойлером, держа в кулаке фальшивую кость руки скелета, который упал к его ногам. Рваная кожа на его лице от дуновения ветерка шевелилась, словно в ней копошились черви. Кое-где не было плоти. Часть одной щеки колыхалась над бордовыми губами, а то, что осталось на костях, сильно сморщилось и походило на вяленую говядину. На зомби был костюм, видавший лучшие дни — дни, когда носивший его не сочился кровью и гноем.
Единственное окно в комнате, позади бойлера, было разбито. Это объясняло, как зомби пробрался в школу. Но что он здесь делает?
Рот тихо присвистнул.
Глаза зомби остановились на Роте и двинулись дальше. По крайней мере, один из них. Он выпал из глазницы, пролетел по воздуху и плюхнулся в мусор на полу.
— О нет! Я на это не подписывалась! — Я прижала руки ко рту, останавливая рвотные позывы. — Я и близко не подойду к этой хрени.
Рот как зачарованный шагнул вперед, рассматривая выпавший глаз.
— Довольно отвратное зрелище.
Стоя в дверях, я чувствовала себя беззащитной. Я медленно пошла к Роту, не спуская глаз с зомби. Первый раз вижу мертвяка в таком плохом состоянии. Бог знает, сколько людей он уже сожрал к этому моменту. Но почему тогда об этом не уведомили Стражей? Он не мог остаться незамеченным.
Мое движение привлекло внимание зомби, и он уставился на меня оставшимся глазом.
— Ты, — пробулькал он.
Я замерла. Они могут говорить? Кажется, Джордж Ромеро упустил это из виду.
— Я?
— Эй, не смотри на нее. Смотри на меня, — приказал Рот властным голосом.
— Тебе… надо… — пытался что-то сказать зомби.
— Э… чего он пялится на меня?
Я так вцепилась в лямку рюкзака, что заболели костяшки пальцев.
— Может, считает тебя привлекательной, — съязвил Рот. Перед ним пробежала крыса, и он сделал шаг назад.
Я наградила его полным ненависти взглядом. Зомби наклонился, выставив вперед левую ногу. Я отступила и наткнулась на какие-то коробки.
— Рот?..
Медленным, целенаправленным движением зомби метнул руку скелета в голову Роту. Послышался треск костей мертвяка. Из дыр на его пиджаке вытек гной.
Рот поймал руку в воздухе, на его лице было написано изумление.
— Ты только что бросил
* * *
Остаток дня в школе пришлось провести в спортивной одежде, да еще и с мокрыми волосами.
Ненавижу Рота.
Морис удивился, когда я села в машину и попросила отвезти меня домой. Обычно после занятий я ставила метки, но сегодня настроение было неподходящим.
В отличие от вчерашнего дня в доме меня встретила тишина. Я бросила рюкзак на пол и прошла через холл, собирая влажные волосы в небрежный пучок. Мне нужно было рассказать Эбботу о зомби в школе, опустив при этом часть, связанную с Ротом. Зомби в школе — это не шутки. Но Эббот, скорее всего, все еще спал.
В последний раз, когда я его будила, мне было восемь и моей единственной компанией был мистер Снотти. Я хотела, чтобы кто-нибудь со мной поиграл, так что постучала в каменную оболочку Эббота во время его сна. И очень пожалела об этом.
Сейчас повод разбудить его был серьезным. Он должен это понять. Ну и можно снизить градус его раздражения чашечкой кофе. Пару минут я отыскивала чертов кофе и фильтры, а потом целых пять минут не могла разобраться, как же эта кофе-машина работает. Чтобы понять, как эта штука действует, требуется инженерное образование! Нахмурившись, я потянула за рычаг из нержавеющей стали. Что, черт возьми, он должен делать?
— На самом деле это совсем не сложно.
Каждый мускул в моем теле напрягся. Я выронила из пальцев металлическую мерную ложку, и та звякнула о выложенный плиткой пол. Пытаясь унять нервозность, я наклонилась и подобрала ложку. Когда я выпрямилась, ноги еле держали меня.
В дверном проеме, скрестив массивные руки на широкой груди, стоял Петр.
— Вижу, ты осталась такой же неуклюжей.
Скажи это кто другой, замечание могло бы меня задеть. Я положила ложку на кухонную стойку — какой черт дернул меня сварить кофе? — и пошла к двери.
— Пропусти, — остановилась я в метре от Петра.
Он не шелохнулся.
— И все так же груба и вечно всем недовольна.
Подняв голову, я посмотрела на него. Я была младше его всего на год или два, но Петр казался гораздо старше из-за темной щетины, покрывающей его подбородок и скулы.
— Пожалуйста, дай мне пройти.
Петр шагнул в сторону, оставляя между собой и дверным косяком совсем немного свободного пространства.
— Довольна?
Меня ничуть не радовала мысль, что придется пройти в такой близости от него. Я протиснулась мимо, поморщившись оттого, что задела своим бедром его ногу.
— Ты же вроде хотела сделать кофе? — Он направился следом за мной. — Я мог бы тебе помочь.
Игнорируя его, я ускорила шаг. Я больше не попадусь на его лживо приветливый тон. Ни в этой жизни, ни в следующей.
Петр обогнал меня и преградил путь наверх — в безопасность. Он вздохнул.
— Так для кого ты делала кофе?
Вокруг сердца клубком свернулся страх.
— Дай мне пройти. Мне нужно наверх.
— Не можешь поговорить со мной и пяти минут?
Я по привычке нащупала кольцо на цепочке под футболкой и крепко сжала его в руке через ткань. Попыталась пройти мимо Петра, но он двигался параллельно со мной.
— Петр, пожалуйста, дай мне пройти.
Слабый солнечный свет из ближайшего окна поблескивал в небольшом гвоздике в его ястребином носу.
— Я помню то время, когда тебе нравилось со мной разговаривать. Когда ты с нетерпением ждала приезда моего клана.
Мои щеки залил румянец, и я еще крепче вцепилась в футболку. Кольцо больно впилось в ладонь. Раньше я была влюблена в этого идиота.
— Это было до того, как я поняла, какое ты дерьмо.
Петр сжал зубы.
— Я не сделал ничего плохого.
— Ты не сделал ничего плохого? Я просила тебя остановиться, а ты не…
— Ты дразнилась. — Он понизил голос. — И с каких это пор демоны имеют право голоса?
Я возмущенно втянула носом воздух.
— Я — Страж.
Рассмеявшись, он возвел глаза к потолку.
— Ах, извини. Ты только полудемон. Как будто есть какая-то разница. Знаешь, что мы обычно делаем с отродьями демонов и людей?
— Нежите и лелеете? — Я попробовала проскользнуть мимо, но он уперся ладонью в стену, перекрыв мне путь рукой.
— Мы их убиваем, Лейла. Что и должен был сделать с тобой Эббот, но ты же у нас такая чертовски особенная.
Я прикусила губу. Он стоял слишком близко. Если бы я сделала глубокий вдох, то могла бы попробовать на вкус его душу.
— Мне нужно увидеться с Зейном.
— Зейн все еще отдыхает. — Петр секунду помолчал. — Заболтался с Даникой перед сном.
Меня захлестнула иррациональная ревность, что было очень глупо, учитывая ситуацию, в которой я находилась.
— Тогда мне нужно увидеться с…
— Жасмин и близнецами? — спросил он. — Они дремлют. Наверху никого нет, Лейла. Тут только мы с тобой.
Я сглотнула.
— Здесь Морис. Наверху Джефф.
Петр рассмеялся.
— Ты такая глупая.
Под кожей начало распространяться слабое жжение. Я задержала дыхание. Если в этом мире и существовал кто-то, у кого бы мне хотелось высосать душу, то это был Петр. Он заслуживал этого больше всех.
Положив тяжелую руку мне на плечо, Петр улыбнулся.
— У тебя большие неприятности, маленькая полудемоническая сучка.
Меня захлестнула злость, и я дернула плечом, пытаясь стряхнуть его руку. Выпустив из пальцев кольцо, я приготовилась нарушить правило: не сражаться со Стражами.
— Ты мне угрожаешь?
— Нет. Совсем нет. — Он переместил руку мне на горло, обхватив его пальцами гораздо крепче, чем Рот. Какая ирония — руки демона казались мне более нежными, чем руки Стража. — Ты хочешь со мной бороться? Борись. Так будет легче нам обоим.
У меня все внутри перевернулось. Я действительно вляпалась в большие неприятности. В светлых глазах Петра отчетливо читалась жестокость. И хуже всего то, что он не видел ничего плохого в том, что делал. Его действия никогда не запятнают его душу: что бы он ни совершил, она останется девственно чистой. Зачем же ему сдерживать себя? Петр наклонился, обдав мою щеку теплым дыханием.
— Ты пожалеешь, что Эббот не забрал твою жалкую жизнь, когда ты была ребенком.
Плевать на правила.
Подняв колено, я ударила его между ног — туда, где больнее всего. Застонав, Петр схватился за причинное место. Я развернулась и, не оглядываясь, взлетела по лестнице вверх. В коридоре столкнулась лицом к лицу с отцом Петра и не смогла не задержать взгляда на рваном шраме, прорезавшем его губы. Однажды Эббот сказал мне, что этот шрам Илье оставил на память демон Повелитель.
Илья с отвращением взглянул на меня, но ничего не сказал. Я промчалась мимо него в свою спальню и заперла за собой дверь. Хотя, конечно же, никого из них это не остановит, пожелай они через нее пройти.
Глава 7
Эббот сидел за письменным столом, положив ногу на ногу.
— Ты почти не поела за обедом. Все еще плохо себя чувствуешь?
Я рухнула в кресло. Ужин был таким напряженным, что я смогла впихнуть в себя только пару кусочков. На меня все время пялился Петр.
— Я хочу, чтобы их здесь не было.
Эббот поскреб бородатый подбородок. Его песочного цвета волосы были как всегда стянуты сзади в хвост.
— Лейла, я понимаю, что тебе не по себе, но Илья заверил меня, что Петр не доставит тебе проблем.
— Правда? Забавно, потому что чуть раньше он уже пытался зажать меня в угол.
Пальцы Эббота замерли, взгляд светлых глаз стал жестким.
— Он что-нибудь тебе сделал?
— Не то, что… в прошлый раз. — Я неловко поерзала, чувствуя, как вспыхнуло лицо.
Эббот глубоко вздохнул.
— Ты можешь просто держаться подальше от него ближайшие недели?
— Я и держусь от него подальше! — потрясенно воскликнула я. — Это он не будет держаться подальше от меня! Если он еще раз приблизится ко мне, богом клянусь, я заберу его…
Эббот ударил ладонью по столу, и я испуганно подпрыгнула в кресле.
— Ничего подобного ты не сделаешь, Лейла!
У меня екнуло сердце.
— Я это несерьезно сказала. Мне жаль.
— Это не шутки, Лейла. — Он покачал головой и продолжил говорить со мной как с дурно воспитанным ребенком: — Я очень расстроен, что тебе вообще пришло в голову сказать подобную вещь. Если бы тебя услышал кто-то из наших гостей, включая отца Петра, это привело бы к ужасным последствиям.
На душе было неприятно и мерзко. Я всегда очень переживала, если случалось расстраивать Эббота. Слишком многим я была обязана ему: домом, безопасностью, жизнью. Я опустила глаза, крутя в пальцах кольцо.
— Мне жаль, правда жаль.
Эббот вздохнул, и я услышала, как он откинулся на спинку стула. Я украдкой взглянула на него, не желая увеличивать список своих прегрешений еще больше. Прикрыв глаза, он провел пальцами по лбу.
— О чем ты хотела поговорить со мной, Лейла?
Все связанное с зомби неожиданно перестало мне казаться таким уж важным. Как и появление в моей жизни Рота. Мне просто хотелось спрятаться в своей спальне.
— Лейла? — позвал Эббот, доставая из деревянной коробки на столе толстую сигару. Он никогда их не курил, но любил вертеть в пальцах.
— Ни о чем, — наконец сказала я. — Просто кое-что произошло сегодня в школе.
Его светлые брови приподнялись.
— Ты хотела поговорить со мной о школе? Я знаю, что Зейн занят Даникой и тренировками, но у меня сейчас дел невпроворот. Возможно, с тобой с большим удовольствием поговорит об этом Жасмин?