которая как раз завалялась в моем в рюкзаке. Может мы купим замок в Испании, пока мы
здесь.
В то время, как мой отец женился на маме, он учился на стоматолога, а она была
президентом женского общества. Все в их жизни было стратегически спланировано,
вплоть до того дня, когда меня посадили за решетку.
- Моя мама сошла бы с ума, если услышала этот разговор.
- Я собиралась рассказать тебе об этом раньше, но я не знала как сделать это. Калеб, твоя
мама была в реабилитационном центре, когда я покидала Рай.
Все мое тело напряглось.
- Я не хочу говорить о ней. Я вообще не хочу говорить о моей семье.
Звон колокольчика над входной дверью в столовую, заставил меня повернуться
посмотреть на других неудачников зашедших в “У Пита”. Большой черный парень
направляется в нашу сторону. Я схвачен с поличным.
Я качаю головой от отчаяния и смотрю на нее.
- Ты не сделала этого.
- Сделала.
Она держит свой сотовый телефон.
- Я подозревала, что ты сбежишь и бросишь меня.
Черт, я не могу поверить в это.
- Ты сдала меня. Что случилось с твоим отчаянным призванием, принимать решения
вместе?
- Ты был неразумен, Калеб.
Она пытается успокоить меня. Ее тон слишком спокойный, словно она разговаривает с
маленьким ребенком. Или с ненормальным человеком.
- Наверно ты расслышала не правильно. Я сказал, что не разумна ты.
Пока я смотрю, как Деймон подходит к нам, я обдумываю, то, как бы мне отсюда
выбраться. Деймон проскальзывает в кабинку и садится рядом со мной, тем самым
перекрывая мне путь к побегу.
- Как мои беглецы из “Перезагрузки” поживают?
Он смотрит в мою тарелку с недоеденной едой.
- Давайте же, Мистер Бекер, доедайте. У нас впереди напряженный день, тебе
понадобятся силы.
Я не притронулся к еде и не стал смотреть на Деймона. Я просто уставился прямо на
Мэгги.
- Ты собирался отвезти меня обратно в общежитие и снова бросить, - она говорит
неуверенно и взволнованно. Хорошо. Я хочу, чтобы она пострадала. Она предала меня, - Я
не могла позволить тебе снова сбежать.
- Так, по-твоему лучше, чтобы я был взаперти, правильно?
- Это не то, что я имела в виду. Ты не можешь, просто сбегать от людей, которые заботятся
о тебе.
- Если бы ты заботилась обо мне, - произношу я сквозь стиснутые зубы, - мой проклятый
консультант не приехал бы сюда и не сидел рядом со мной прямо сейчас.
Официантка подходит, чтобы принять у Деймона заказ.
- Я буду кофе и… хмм… просто принесите мне, то же самое, что заказали эти дети, - сказал
он ей.
Я уставился в окно, как тот старик из другой кабинки. Теперь я понимаю, как он себя
чувствует, желая забыть все, прямо здесь и сейчас.
Почему Мэгги не может понять мое положение? Разве ей не достаточно того, что я
потерял то маленькое уважение к себе, которое оставалось, выболтав о том, кто сбил ее?
Дерьмо.
Мне нужно сбежать от правды, от прошлого. Нужно начать все сначала.
За исключением того, что нет такой штуки, как начать с начала, не тогда, когда люди из
твоего прошлого продолжают появляться и заставляют вернуться домой, туда, где моих
ошибок еще больше.
Я думал, что сделал хорошую вещь для Лии, когда взял ее вину на себя, но что я получил в
действительности? Я не был желанным героем, когда вернулся домой, в этом я чертовски
уверен. Ложь начала перемешиваться с правдой и Мэгги застряла в самой ее середине.
- Все в порядке ребята. Выкладывайте всю правду на стол, здесь и сейчас. Кто был за
рулем машины, когда сбили Мэгги? - Деймон выудил свой телефон из кармана и положил
его на стол перед ним, - Если вы оба не начнете говорить, я позвоню в офис прокурора.
Мы можем разобраться с эти моим способом или их. Какой вы выберете?
______________________________________________________________________________
* - диплом об общем (среднем) образовании в Америке; выдаётся сдавшим тесты по
программе средней школы.
Глава 18.
Мэгги.
Калеб по-настоящему обижен на меня. Он отворачивает и смотрит в окно. Знаю, что ему
хочется сбежать прямо сейчас, поэтому рада, что Деймон здесь. Физически я не смогу
помешать Калебу уйти, но Деймон сможет.
– Позволь Деймону помочь тебе, – прошу я.
Калеб напрягается.
– Никто не сможет помочь. Мэгги. Вбей это в свою глупую черепушку, хорошо?
– Она не враг, – говорит Деймон сдержанным голосом. – Парень, сынок, ты один
излучаешь гнев.
– Будь осторожней, – отвечает Калеб. – Она волк в овечьей шкуре. Это твоя группа, Мэгги.
Почему ты не рассказываешь Деймону все, что он хочет знать?
– Это не моя история. Она твоя.
Пока Деймон ест, Калеб и я молчим.
– Я жду, – произносит Деймон и тянется за солонкой.
– Я не могу рассказать, – говорит Калеб.
Деймон делает затяжной глоток кофе, прежде чем поставить кружку обратно на стол. –
Почему нет?
Калеб смотрит на меня мрачным взглядом.
Деймон барабанит пальцами по столу.
– Я читал досье, Калеб. Ты подробно рассказал о том, как свернул в сторону из-за белки,
сбил Мэгги и запаниковал.
– Я хороший рассказчик, – бормочет Калеб.
Барабанная дробь прекращается.
– Почему ты взял вину за кого-то другого?
– Не знаю.
– Это не ответ.
– Ну, это единственное, что ты услышишь от меня, – отвечает Калеб вызывающе.
Полицейская машина подъезжает к закусочной, заставляя биться мое сердце со
скоростью света. Деймон вызвал полицию, прежде чем пришел сюда? Калеб был прав –
мне не стоило звать Деймона.
– Пожалуйста, не надо его арестовывать, – обращаюсь к Деймону. – Калеба уже
достаточно наказали.
– Знаете, что, – говорит Деймон. – Я забуду, что слышал о твоей маленькой тайне, а ты
закончите программу «Перезагрузки». Если ты это сделаешь и обещаешь вернуться в Рай
и все уладить, я позабочусь, чтобы ты не попал в тюрьму из-за обвинения в торговле
наркотиками. Как такое соглашение?
– Почему ты хочешь это сделать? – спрашивает Калеб.
– Скажем так, я думаю, что ты хороший парень. Но это не значит, что я считаю, что ты
делаешь выдающийся выбор в жизни. Думаю, что ты поступил чертовски глупо, не говоря
уже небольшом исчезновении тебя, утаскивающим Мэгги с собой, прошлой ночью. Но я
сделал паршивый выбор, пока был подростком, и готов дать тебе последний шанс. Вы со
мной?
– Я с тобой, – отвечаю, стараясь показать радость.
– Что за паршивый выбор? – спрашивает Калеб, бросая вызов Деймону. – Ты сидишь
сложа руки и наблюдаешь, как вся группа «Перезагрузки» рассказывает свои чертовы
истории, но ты никогда не вставляешь свое проклятое слово.
Деймон поднимает свою кружку и крепко сжимает ее.
– Я сидел на коксе и потерял все. Свою девушку, своего ребенка и свои деньги. Однажды
я не заплатил своему поставщику за кокс, что использовал, и они избили меня сильно. К
счастью я выжил, но не проходит и дня, чтобы я не жалел, что думал о своей девушке и
ребенке, как о каком-то мусоре. Я сделал бы что угодно, чтобы вернуть их, но уже
слишком поздно. Она переехала в Аризону и позволяет видеться с ребенком один раз в
год.
– Разве ты не можешь вернуть их обратно? – задает вопрос Калеб. – Сказать, что ты встал
на верный путь и хочешь семью?
– Это не так просто. Я сделал ужасные вещи – крал деньги и вещи у семьи и друзей.
Некоторым поступкам нет прощения, и я с этим смирился. Она двигается дальше. И я
тоже. Теперь, когда знаешь мою историю – ты со мной?
Калеб бросает на меня взгляд, говорящий, что он больше мне не доверяет, но смирился с
судьбой. – Думаю, что да.
Возвращаясь назад, мы находим остальную часть группы в гостиной, ждущие нас.
– Куда вы двое улизнули? – спрашивает Ленни. – Тайное свидание было грязным?
Калеб и я игнорируем его. Деймон подходит к Ленни и дает ему подзатыльник, а девочки
следуют за мной в комнату.
– Я рада, что ты вернулась, – говорит Эрин.
– Я тоже.
Триш сидит на крою кровати, пока я распаковываю вещи из рюкзака. – Где вы, ребята,
были?
– Да нигде, в общем-то. Калебу нужно было уйти, и я не могла позволить ему пойти
одному.
Когда мы ушли за пределы лагеря, я думала, что это и было нашей перезагрузкой. Но
даже прежде чем я узнала, что Калеб собирался заставить меня вернуться, я поняла, что
не могу сбежать. Одна ночь в замке на детской площадке доказала мне, что я не могу
сделать это физически… Я не смогу уйти, даже если захочу.
– Ты нужна Калебу, – говорит Триш.
Я слабо улыбаюсь. – Не думаю, что он согласится с этим сейчас. Он злится из-за того, что я
позвонила Деймону, чтобы он пришел за нами.
– Он это переживет, если знает, как будет лучше для него. Наверное, ему просто нужно
немного времени, чтобы понять, что ему стоит полагаться на других людей. Парни любят
покомандовать и ненавидят, когда другие люди знают, что лучше для них.
Деймон собирает нас в гостиной, после того, как мы отсыпаемся и одеваемся. Под рукой у
него планшет с зажимом для бумаги, и он похлопывает в ладоши вроде…взволнованно. –
Мы собираемся к несовершеннолетним правонарушителям, – объявляет он.
– Бывал там, – бормочет Калеб себе под нос.
– Пришло время поделиться вашими историями с проблемными подростками, что сидят
взаперти. – Деймон опускает глаза на планшет в своих руках. – Может быть, выйдя на
свободу, они подумают дважды, перед тем как напиться, или принять наркотики, или
выпендриться перед приятелями, и прежде чем сесть за руль машины.
Деймон подходит к Калебу, нарушая его личное пространство. Он не прикасается к нему,
а просто стоит там.
– Все будет в порядке, Калеб.
Калеб отворачивается, но не может противостоять словам, что вырываются против воли.
– Я не хочу туда возвращаться, Деймон. Дашь мне свободу выбора, а?
Я знаю, как сложно для Калеба просить кого-либо об одолжении. Знаю, чего стоит ему
этот вопрос.
Деймон медленно качает головой и похлопывает его по плечу.
– Это важно Калеб. И мы все будем там с тобой.
В фургоне я намеренно сажусь воле Калеба на заднем ряду. Скулы на его лице
подергиваются, а его руки сложены на груди. Он напряжен.
– Хочешь поговорить об этом? – Спрашиваю его тихо, чтобы никто другой не смог
услышать.
– Без комментариев. – Он смотрит в окно, закрываясь от меня.
У нас уходит почти два часа, чтобы добраться до колонии для несовершеннолетних или
УИН – Управление исполнения наказаний, как называет это Калеб. Наш фургон проверяют
и пропускают через высокие ворота с колючей проволокой. Я могу чувствовать
напряжение и стресс, исходящие от Калеба. Он не хочет быть здесь. Я не знаю всего, что
случилось с ним здесь, но какое-то время назад он дал мне некоторое представление о
том, через что он прошел.
Я обдумываю звонок Деймону и сообщение о том, что мы были в закусочной. Наверное,
мне следовало бы оставить все как есть. По крайне мере, тогда бы Калеб не сердился на
меня.
– Мне жаль, что заставила тебя вернуться в «Перезагрузку», – бормочу я.
– Неважно, – отвечает он, смотря в окно на колючую проволоку забора, окружающего
строения. – На этом все и закончится.
– Что закончится? «Перезагрузка» или мы, как пара?
Мужчина и женщина в темных костюмах на стоянке ожидают нас. Мы все выходим из
фургона, но Калеб останавливает меня, когда все остальные выходят наружу.
– Слушай, – говорит он, – Я не собираюсь говорить, что не думал о том, что было бы, если
я и ты, ну, в общем, ты знаешь. Но я думаю, что нам стоит повременить. По крайне мере,
до тех пор, пока ерунда с «Перезагрузкой» не закончится.
– И когда это закончится, что тогда?
Деймон стучит по боковине фургона, пугая меня.
– Давайте, копуши, шевелитесь! – кричит Деймон. – Вы задерживайте остальных!
Я выхожу на горячий летний воздух и пялюсь на охранников с оружием в кобурах. Это
заставляет меня чувствовать безопасность и испуг одновременно.
Мужчина в форме идет прямо к Калебу.
– Мы не видели твоей рожи с тех пор, как ты освободился. Надеюсь, ты держишься
подальше от неприятностей.
Калеб практически стоит по стойке «смирно», его лицо такое серьезное, какое я еще
никогда не видела. Он рявкает в ответ: «Пытаюсь, сэр», что заставляет мужчину сузить
глаза.
– Пытаешься? Я уверен, ты можешь добиться большего, чем попытки, Бекер.
– Да, сэр.
После Калеб смотрит вниз, а мужчина шагает вперед, вставая перед нами.
– Я – мистер Йейтс, а это – мисс Бушнелл, – говорит он громко, так чтобы все могли его
слышать. Он указывает на женщину, стоящую рядом с ни, ее волосы собраны сзади в
тугой пучок. – Девушки посетят наше женское население с мисс Бушнелл, а парни –
мужское со мной. Вы готовы?
Мы все киваем, кроме Калеба. Я смотрю, как он тянет Деймона в сторону и тихо говорит:
«Я не могу этого сделать».
Глава 19.
Калеб.
- Я не могу это сделать.
Говорю Деймону снова. Дерьмо, мои колени трясутся не переставая, с того момента, как
только мы сели в машину. Он снова похлопывает меня по спине, словно он мой друг, и
останется со мной, не смотря ни на что.
- Ты сможешь. Поверь мне.
Верить ему? Когда в последний раз я кому-то действительно доверился, не
облажавшись?
- Не важно, чувак.
- Послушай, ты намного сильнее, чем думаешь. Эти дети ищут пример для подражания.
Я вытер салфеткой пот со лба.
- Я дам тебе ключ к разгадке, Деймон. Я не образец для подражания, и я не хочу им быть.
Что я должен рассказать этим парням, что я сел за решетку за то, чего не делал?
- Это твой выбор, что им говорить.
Я смотрю вверх на кирпичное здание, в котором жил практически в течение года. Я
должен был вставать в 6.30, должен был принимать душ с кучей других парней, я должен
был есть, когда мне говорили “ешь”, и когда мне нужно было в туалет во время школьных
занятий в колонии, они сопровождали меня, чтобы я мог посрать. Это было жалко.
Так же,как и в тот раз, не похоже, что у меня остается выбор. Я следую за Йетс и другими
парнями из “Перезагрузки” к мужскому сектору, но оглядываясь назад я вижу, Мисс
Бушнел, сопровождающую девушек к другому сектору. Мэгги хромает позади нее.
Очень скоро она увидит в действительности, как я жил в течение года. Хотел бы я,
удержать ее от входа туда. Когда я был в колонии, девушки и парни никогда не видели
друг друга. У нас были школьные занятия пару часов в день, затем мы отправлялись на
групповую терапию, затем выполняли различные порученные нам дела, затем нам
разрешалось выйти на улицу на час, трехразовое питание и остаток дня оставалось
прохлаждаться в наших клетках. Нам рекомендовалось много читать по учебе, чтобы
побыстрее скоротать время, но многие парни ненавидели чтение или просто не умели
читать. Дерьмо.
В зале ожидания пропускного центра у меня немного дрожат руки, так что я засовываю их
в карманы, пока стою, бегло оглядывая охранников, камеры безопасности и надежно
запертые двери. Я мельком смотрю на временную клетку, где тебя запирают, пока не
зарегистрируют. Ужасные воспоминая возвращают меня к не самым лучшем временам
моей жизни.
После регистрации здесь, как преступника, они конфискуют все, что у тебя есть, одежду,
личные вещи, до того момента, пока тебя не освободят.
Следующим идет обыск с раздеванием и позвольте мне сказать вам, охранник, который