- Лу замечательный, но он не твой отец. Ты всегда говорила, что ты хотела бы быть в
семье снова, Мэгги. Твой отец - мужчина, за которого я вышла замуж.
- Он мужчина, который развелся с тобой. И заменил тебя.
Она оборачивается и тычет в меня пальцем.
- Не смей осуждать меня. Твой отец совершил ошибку. Он хочет все исправить.
Я чувствую, что мои глаза уже полны слез.
- Лу был мне большим отцом, чем мой собственный. Он делает тебя счастливой. Он
делает нас счастливыми. Я не понимаю, мам. Я просто не вижу в этом смысла.
Она останавливается наверху лестницы.
- Я порвала с Лу сегодня. Я сказала ему, что твой отец возвращается. Это конец.
Этого не могло случиться. Все пошло совсем не так. Я закрываю глаза руками, пытаясь
отгородиться от мира. Но это не обо мне. Это о моей маме.
Я ковыляю наверх так быстро, как только могу, чтобы обнять ее. Я начинаю плакать.
- Я просто хочу, чтобы ты была счастлива, мам.
В ответ она крепко сжимает меня в объятиях.
- Я тоже хочу, чтобы ты была счастлива.
Мы стоим тут, плачем и обнимаем друг друга. Мы две женщины, брошенные на произвол
судьбы, предоставленные сами себе уже долгое время. Когда раздается звонок в дверь,
это удивляет нас обеих.
Мама вытирает слезы юбкой от своей униформы, спускается и открывает дверь.
- Лу! - пораженно говорит она.
Лу держит огромный букет красных роз в одной руке и коробочку с кольцом в другой. Он
становится на колени, и я замечаю, что его глаза покраснели, будто он плакал.
- Выходи за меня, Линда. - он открывает коробочку с кольцом и нежно берет руки моей
мамы в свои. - Пожалуйста, скажи мне, что я не опоздал.
Глава 27.
Калеб.
Лия, Ленни и я сидим в гостиной моих родителей и ждем, когда отец вернется домой.
Руки Лии аккуратно сложены на коленях, и Ленни, подняв одну бровь, смотрит на нее.
Прежде чем мы пришли сюда, я без конца пилил его, чтобы убедиться, что он не станет
говорить об аварии или о том, что это не я сбил Мэгги.
- Итак, Лия… - говорит Ленни, глядя на нее через всю комнату с возведенной бровью. - У
тебя есть парень?
Я бью Ленни в грудь тыльной стороной ладони.
- Что ты творишь?
Он смотрит на меня, будто я сумасшедший.
- Завязываю разговор, Калеб. Кто из нас должен заполнить эту мертвую тишину. И никто
из вас не хочет сделать этого.
- Ты не должен заполнять тишину ерундой, - говорю ему я.
Ленни закатывает глаза.
- Окей, мистер Раздраженные штанишки.
- Тебе никто не говорил, что нужно говорить только тогда, когда тебе есть что ска…
- Нет, - прерывает меня Лия почти шепотом.
Ленни и я, оба смотрим на мою сестру. Она смотрит вниз на ковровое покрытие.
- Я имею в виду - нет, у меня нет парня.
Ленни наклоняется вперед.
- Почему нет?
Она пожимает плечами.
- Может, если бы ты улыбнулась, это помогло бы.
Что это, Помоги-Себе-Сам-Шоу от Ленни?
- Серьезно, чувак, заткнись. Что ты вообще знаешь о девушках? Ты втрескался в Триш, и
все что ты смог сделать - это обоссать ее и бросить в озеро. Ты не знаешь всего дерьма о
девушках.
- А ты? - смеется Ленни. Его глупые длинные волосы падают ему на глаза, и он
отбрасывает их обратно. - У меня есть одно слово для тебя, мистер Раздраженные
штанишки - Мэгги.
При упоминании о Мэгги глаза моей сестры встречаются с моими. Бьюсь об заклад, мы
оба думаем о нашем маленьком обмане, который испортил наши жизни.
- Я пойду выпью немного воды, - бормочет Лия и несется прочь.
Как только она исчезает, открывается дверь. Я встаю по стойке смирно, пока мой отец
заходит через переднюю дверь. Он одет в костюм, в руках портфель, который он носит на
протяжении последних 10 лет, у него такие же усы, какие были в течение последних 20
лет.
Шок отражается на его лице, когда он замечает меня. Он останавливается, как
вкопанный.
- Привет, пап. - успеваю сказать я.
- Калеб
Я иду к нему, не зная, должен ли я обнять его или пожать ему руку, или похлопать его по
спине или … ничего не делать. Это грустно, когда твой отец стал чужим.
Я останавливаюсь перед ним. Он все еще держит свой портфель и смотрит на меня. Что
мне сказать ему теперь?
- Я знаю, что должен был, наверное, позвонить и сказать, что приеду, но…
- Мы месяцами не слышали ничего от тебя, Калеб
- Я знаю. Я не мог оставаться здесь больше, пап. Мне не нравилось, как было.
- Твоя мама больна, - он говорит мне. - Она была в больнице несколько месяцев.
Он сказал эта так, словно она была серьезно больна. Сдается мне ее “болезнь” это
обычное оправдание, которое он решил использовать вместо того, чтобы говорить “она в
реабилитационном центре” или “она - наркоманка”.
- Я знаю.
Я отстраняюсь, понимая, что это не будет счастливым воссоединением, где мой отец
примет меня назад с распростертыми объятиями. Мне следовало понять это, когда я
увидел, что мою бывшую комнату переделали в кабинет, и все признаки, что я когда-либо
существовал исчезли. Он держит свой портфель перед собой, почти как барьер между
нами.
- Мы не знали жив ты или мертв. Твоя мама вынуждена была придумать историю.
Я не удивлен. Моя мать королева по сочинению историй, выставляющих нашу семью в
хорошем свете.
- Что она рассказывала?
- Она говорила, что мы отправили тебя в престижную школу-пансион в Коннектикут.
Громкий, фыркающий хохот исходит от дивана. Или вернее, если быть точным, он исходит
от Ленни, который сидит на диване.
- Кто это? - спрашивает мой отец.
- Ленни.
Ленни соскакивает с дивана и обхватывает моего отца крепким медвежьим объятием.
Отец отстраняется полностью захваченный врасплох, но сохраняет равновесие. Готов
поспорить, что он благодарит про себя своего школьного тренера по футболу за все
тренировки по сохранению равновесия бывшие в школе.
- Приятно познакомиться, Папа, - говорит Ленни. - Или мне следует вас называть Доктор
Бекер? Или Доктор Би, или просто Док?
Я отталкиваю Ленни от моего отца.
- Ленни - мой друг, - Я говорю отцу. - Или скорее приятель.
Я полагаю - это лучше, чем объяснять, что Ленни - правонарушитель, считающий, что он
прикольный и не имеющий фильтра, когда дело доходит до его рта.
Отец ставит свой портфель в стенной шкаф в холле и говорит Ленни:
- Ты можешь звать меня Дэннис.
- Заметано. Дай мне кулак Дэннис.
Ленни протягивает свой кулак и ждет, когда мой отец сделает то же самое.
Мой отец не делает. Я не уверен, что он когда-нибудь с кем-то ударялся кулаками. Не то
чтобы мой отец был глуп или старомоден. Он просто… правильный. Он не отклоняется от
норм, потому что ему нравится его жизнь опрятная и чистая.
Я, будучи дома, пачкаю его чистую жизнь.
Я уверен, что его убивает то, что мама в реабилитационном центре. Он, вероятно, не
знает, что делать с этим, и нет никакого свода правил или плана действий, когда дело
касается суровой действительности нашей жизни.
- Вы, парни, мм, в городе надолго? - Отец спросил меня. - Или просто проездом?
Этот вопрос вы задали бы знакомому, а не вашему сыну.
Лия прислоняется к лестнице, напряженно ожидая мой ответ.
Я испытываю желание сказать, что я тут проездом. Это было бы проще, чем сказать
правду, что история Ленни заставила меня понять, что мне необходимо вернуться назад и
помириться с моей семьей.
- Я думал остановиться на несколько недель, - бормочу я.
- В отеле, или… - голос папы затихает.
- Я надеялся остаться здесь, пап.
Ленни кладет свой подбородок на мое плечо.
- Я тоже, Дэннис.
Мой отец чешет голову.
- Ммм.. полагаю, мм… у нас на самом деле нет запасных кроватей. Мы переделали твою
комнату в кабинет.
- Я буду спать на диване, - отвечаю ему я, чувствуя себя так, словно я выпрашиваю для
себя место в своем собственном доме. Это не в моем характере.
- Я буду спать на полу, - вмешивается Ленни, очевидно не имеющий проблем с
выпрашиванием. - Если вы не хотите, чтобы я спал в постели с Лией.
Ленни поднимает руки вверх, когда наши головы вскидываются при его последнем
комментарии.
- Просто шутка.
Моя сестра делает шаг вперед и говорит :
- Я пойду, принесу какие-нибудь простыни и одеяла из шкафа в прихожей.
- Хорошо, - говорит папа. - Но вам, мальчики, лучше держать дом в чистоте. Моя жена
ненавидит бардак.
- Понял, - говорю я ему, удивлен, что должен напоминать ему, что “его жена” - это моя
мама. И что она в реабилитационном центре, не здесь.
Громкий звук хлопка Ленни в ладоши заставляет нас всех повернуться к нему.
- Теперь, когда это улажено, - что на ужин?
- Может, нам стоит заказать пиццу - говорит папа, когда он идет наверх. Он всегда
переодевается в джинсы и футболку, после работы. Это его ритуал.
Когда моя сестра и папа за пределами слышимости, я испускаю глубокий медленный
выдох. Я дома.
Не похоже на мой дом. Я бы удивился, если б получил лучший прием в доме у Мэгги. Кого
я разыгрываю? Ее мама выбросила бы меня или вызвала бы полицейских, чтобы бросить
меня назад в тюрьму.
- Твой папа - странный чувак, - говорит Ленни. - Но он мне нравится.
За обедом, когда Ленни извиняется, чтобы пойти в ванную, я спрашиваю
- Так что, я могу пойти навестить маму?
Мой папа кладет свою пиццу.
- Я не думаю так, Калеб.
- Почему бы и нет?
- Потому что она слаба. Я не уверен, что она сможет общаться прямо сейчас.
- Я ее сын, - говорю я сквозь зубы.
- После того, как ты ушел, она сказала, что ты для нее умер.
Я смотрю на свою сестру для подтверждения, но она смотрит в свою тарелку. Гнев
закипает в моих жилах.
- Лия!
Она поднимает голову.
- Что?
Что? Это все, что она может сказать? Я встаю, мой стул скрипит по полу.
- Огромное спасибо, Лия, - вымучено говорю я. - И на том спасибо.
Глава 28.
Мэгги.
Я заглядываю в комнату к маме, когда готовлюсь к двойному свиданию. Она сидит на
кровати, глядя на открытую коробочку с кольцом, которое дал ей Лу. Она не сказала ему
“да”, когда он пришел вчера вечером и сделал предложение, но она не сказала и “нет”.
Она сказала, что ей нужно время, чтобы подумать.
- Ты сказала папе про Лу? - спрашиваю ее.
- Я звонила ему сегодня, - говорит она, ее голос грустный и задумчивый.
- И?
- И… я не знаю, - она пожимает плечами. - Я в замешательстве. Я думала, что знаю, чего
хочу, но когда вчера пришел Лу, он заставил меня задуматься, а теперь.. теперь я просто
запуталась.
Я сижу на кровати рядом с ней и улыбаюсь. Она убирает волосы с моего лица.
- Я так долго думала, что если твой папа вернется, это сделает наши жизни снова
полными.
- Я знаю. Я тоже так думала. Пока не появился Лу.
- Но он не твой отец. Сперва я влюбилась в твоего папу, и я не знаю, смогу ли дать Лу
столько же, сколько и твоему отцу.
- Он любит тебя, мам.
- Я знаю. Но достаточно ли этого?
- Это решать только тебе. Я поддержу любой твой выбор.
- Я просто подумала… ладно, забудь об этом. Не думай ни о чем, повеселись. Я рада, что
ты идешь гулять.
- Я тоже.
Я не ждала с нетерпением сегодняшний вечер, но когда приняла душ и начала
собираться, я почувствовала себя довольной. Довольной не моим загадочным свиданием,
а тем, что я делаю, как и говорила, я двигаюсь дальше.
Иногда движение вперед требует усилий. Иногда это кажется тяжелее, чем есть на самом
деле. Выйти сейчас - это первый шаг к Мэгги Армстронг, которая движется дальше. У меня
может быть хромота, но это не значит, что моя социальная жизнь или личная должны
отсутствовать.
Глубоко вдохнув, я говорю себе, что есть, то есть. Я не могу повернуть время вспять и
отменить аварию. Это случилось. Это то, кто я есть сейчас, нужно принимать это, или все
бросить.
Но когда я смотрю на часы и вижу на них 5:45, я думаю о другом. Я не знаю, готова ли
двигаться дальше. Я не могу представить, как целуюсь с кем-то, кроме Калеба. Я знаю, что
это смешно, но сейчас это так.
В пять минут седьмого, когда я уже с нетерпением и тревогой грызу ногти, раздается
звонок в дверь. Я цепляю улыбку на лицо и открываю дверь. Передо мной стоит Мэтт,
блондинка с короткими волосами и…
- Ни за что! - говорю с улыбкой.
Мой физиотерапевт, Роберт, раскрывает свои объятия для меня.
- Ты же не думала, что я отпущу тебя в Испанию без прощального свидания, не так ли?
Я щурю глаза в сторону Мэтта.
- Ты планировал это с самого начала? - Я спрашиваю его, пока Роберт по-братски
обнимает меня.
- Да. Пристрели меня, но мы хотели сделать тебе сюрприз. Бекка, это -Мегги. Мегги,
Бекка.
В то время как я знакомлюсь с Беккой, Мэтт толкает локтем Роберта.
- Мегги даже накрасилась для тебя. Я еще ни разу не видел ее с макияжем.
Моя мама появляется в холле, притворяясь, словно она всего лишь идет мимо наверх, а
не подгадала время так, что она смогла увидеть, с кем я иду на свидание.
- Роберт? - произносит она, в замешательстве.
Роберт, одетый в модный коричневый спортивного кроя пиджак, чтобы соответствовать
его модным очкам говорит:
- Я не мог позволить Мэгги уехать на целый год без прощального праздника. Она моя пара
на сегодня.
Моя мама знакома с Робертом уже почти два года, с тех пор как он пришел в больницу
после моей операции и был назначен моим личным инструктором по пыткам… я имею в
виду физиотерапевтом. Я часто фантазировала о том, как тяну его торчащие в разные
стороны волосы прямо из головы, когда он не отказался от меня, чего я отчаянно хотела.
Больше, чем один раз я плакала перед ним. Я ненавидела, когда Роберт ожидал, что я
буду напрягаться до предела. Когда я думала, что я не больше не могу согнуть мою ногу,
Роберт заставлял меня продвинуться на один шаг вперед.
В то время я не ценила его, это точно. Нам потребовалось какое-то время, чтобы стать
друзьями. Меня даже развлекали все его истории о девушках, с которыми он ходил на
свидания. Роберт самопровозглашенный холостяк и он говорит, что никогда не
остепенится, потому что ему становится слегка скучно, когда дело касается девушек. Он
говорит, что это также, как то, что он не может есть китайскую еду каждый день, так же он
не может встречаться с одной и той же девушкой и не испытывать сильное желание найти
кого-то другого.
Однажды я сказала ему, что он умрет очень одиноким человеком, и его привлекательная
внешность когда-нибудь потускнеет, но он не казался обеспокоенным. Парень слишком
самоуверен, но я не променяю его ни на что.
После того, как моя мама обнимает Роберта и встречает Мэтта и Бекку, она говорит:
- Вы, молодые люди, можете отсутствовать сколько угодно. Повеселитесь.
Мы решаем пойти в спортивный гриль-бар Дасти. Они подают еду в ресторане, поэтому
пока ты не пьешь, ты можешь быть там, даже если тебе нет двадцати одного года.
Роберту уже двадцать четыре и он заказывает пиво, в то время как остальные из нас
заказывают содовую.
Приятно, что мое первое свидание - это не свидание, так что я не должна быть зациклена
на том, будет ли моя инвалидность проблемой.
- Мэгги, ты делала упражнения на растяжку, которые мы обсудили, прежде чем
отправиться в путешествие этим летом? - спросил Роберт.
Я беру жареный картофель, который мы заказали, и опускаю его в кетчуп.
- Я могу солгать?