Я почувствовал, как мой член начал твердеть, пульсируя в ритме моего сердцебиения. Мысленно я вернулся на плантацию Фелипе на Мадере, и вспомнил тот первый раз, когда высек Ливви.
Тогда, понимая, что у нее будут неприятности, она спряталась под раковиной, и почти так же, как и сейчас, сжалась в комочек, слегка подрагивая и смотря на меня во все глаза. Я смаковал испытываемый мною трепет от побуждения ее к подчинению, но это воспоминание заполнило меня смешанными чувствами. Я был ее похитителем. Я брал у нее то, чего она не хотела мне отдавать. Я чувствовал себя виноватым. Но все же, с этими мыслями переплеталась некая теплота. Это было началом моего изучения Ливви.
Даже забившись под раковину, ее глаза встретились с моими. Она боролась со мной, без слов сопротивляясь моему обладанию. И в те моменты, я впервые увидел призрак того мальчика, которым был я. Я знал послание, скрывающееся за ее взглядом: Ты можешь получить мое тело, но ты не можешь получить мою душу. И это восхитило меня, несмотря на решимость склонить ее к моей воле.
При первом нашем соприкосновении, она закрыла глаза, собираясь с мужеством.
- Посмотри на меня. Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня.
Находясь рядом с Ливви в тихом номере отеля, и глядя в ее неустрашимые глаза, я снова прочитал это послание. Но на сей раз, я не мог силой брать желаемое. В этот раз, я должен был заслужить ее подчинение.
- Я не хочу, чтобы эта ночь заканчивалась, - произнес я.
Мне нужно было изъясниться как можно понятнее, и принять все, что бы она ни решила.
- И... что тогда?
Поднеся руку ко рту, она легонько оттянула свою губу. Ее глаза горели озорным блеском.
- Ну, на мой взгляд, у тебя есть три варианта: ты можешь сделать меня очень грустным, попросив отвезти тебя домой. Или можешь сжалиться надо мной и остаться здесь на ночь. Или же можешь признаться, что хочешь, чтобы я трахал тебя, пока ты не станешь умолять о пощаде.
Отклонившись назад, и положив руки на диван, я позволил Ливви увидеть, каким твердым я был для нее, и как сильно я хотел оказаться внутри ее тела. Она резко вдохнула, ее щеки порозовели. При беглом взгляде, я заметил, как поджались пальчики ее ног.
- У тебя... все еще получается неплохо обращаться со словами.
Ее голос звучал с придыханием, но уверенно.
- Я просто объясняю.
Подмигнув ей, я был абсолютно уверен в том, какой из трех вариантов она выберет. Однако, Ливви умела преподносить неожиданные сюрпризы.
- У меня все еще есть перцовый баллончик, - поддразнила она.
- Извращенка.
Мы рассмеялись.
Я знал, что Ливви меня хотела - это можно было прочесть по ее лицу, по тому, как она облизывала губы, готовясь к поцелуям, по тому, как ее глаза темнели от желания.
На мгновение, я засомневался. Я не был уверен в том, какую роль она хотела, чтобы я играл.
С одной стороны, я получал огромное удовольствие, говоря ей что делать. Мне нравилось все контролировать. Мне нравилось знать, что она подчинялась мне по своей воле. С другой - я не знал, как она отреагирует на мое доминирование. Последнее, что мне было нужно - это ее напугать. Я не хотел напоминать ей о том времени, когда у нее не было другого выбора.
- Так, что ты выбрала, зверушка?
Она изогнула бровь.
- Зверушка?
Несмотря на легкое предупреждение в ее голосе, казалось, это прозвище ее не оттолкнуло.
- Сила привычки, - беззастенчиво прошептал я. Действуй медленно и осторожно.
- У тебя много плохих привычек, Калеб.
- Но не все мои привычки плохие, так ведь?
Я положил руку на свой член. Ее глаза проследили за моими движениями. Ливви сглотнула.
- Нет. Некоторые из них мне очень даже нравятся.
Она встретилась со мной глазами, но не стала отпускать мой взгляд.
- Подробнее, - предложил я.
- Дай мне время, Калеб. Я все расскажу. Но сейчас... я хочу показать, что я уже не та напуганная девочка, которой ты меня запомнил.
Опустив колени, Ливви раздвинула свои ноги. Платье прятало то, что было под ним, но как только ее рука легла на киску, слова, сказанные ею, стали абсолютно понятны. Мое сердце - гонимое соблазнением Ливви - колотилось с перебоями. Член под моей рукой окончательно затвердел, вжимаясь в молнию джинсов.
- Я помню, что ты была храброй, - еле выговорил я, со скованным похотью горлом.
- А я помню, что тебе нравилось смотреть, как я себя ласкала.
Она медленно подняла свое платье по бедрам, оставляя на своей гладкой, смуглой коже красный след от коротких ноготков.
- Я тоже помню, что мне нравилось на это смотреть.
Сместившись ниже, Ливви положила свою голову на подлокотник дивана.
Я сходил с ума. Мой рот ощущался сухим из-за слишком частого дыхания с отвисшей челюстью. А грудная клетка - пробитой от непрерывного биения безумного сердца. Чуть ниже, моя плоть стояла колом, выделяя свои первые капли спермы.
- Но мне хочется сделать намного больше, чем просто смотреть.
Наклонившись вперед, я встретил ее незамедлительное сопротивление. Упершись ногой мне в грудь, Ливви заставила меня вернуться на диван.
- Либо мы делаем это по-моему, либо вообще никак, - шутливо пригрозила она.
Я сразу распознал битву, в которой не смогу одержать победу. Поэтому, в знак уважения, я склонил голову в сторону Ливви.
- Я согласен, - сказал я, и снова занял свое предыдущее положение.
- Готов служить любым твоим капризам, - с улыбкой подтрунил я.
- Хорошо, - расслабилась она.
Пальчики Ливви нежно порхали над ее киской.
- Покажи мне свое... и я покажу тебе свое.
Я тихонько рассмеялся, и если это вообще было возможно, влюбился в нее еще сильнее.
- Хмм, - вздохнул я, принимаясь за свои джинсы, - насколько я помню, стеснительность была твоейпроблемой - не моей.
Быстро расстегнув пуговицу, я разделался с молнией. Моя похоть усилилась, как только мой член вырвался на свободу. Сопротивляясь желанию прикоснуться к нему, я испытал неподдельное удовольствие, услышав, как Ливви ахнула. К ее чести, она довольно быстро вернула себе самообладание.
- Очень хорошо, Калеб. Я знаю, мы оба находимся в процессе становления другими людьми, но приятно знать, что существует ряд вещей, которые никогда не изменятся.
Ливви подняла свое колено как можно ближе к спинке дивана и ее платье задралось до самой талии, раскрывая спрятанную между ногами обнаженную киску. На ней не было никакого нижнего белья!
Взяв свой член в руку, я сжал его, без всякого смущения; потому как импульс был слишком сильным, чтобы его игнорировать. Глубоко вдохнув, я медленно выдохнул, и, проведя по своему стволу первый, затем второй раз, остановился.
- Ты охренительно красива.
Ливви покраснела.
- Спасибо. Ты тоже.
Я не знал, как мне реагировать на подобные слова, но решил принять этот комплимент. В моей голове роились куда более интересные мысли.
- И что теперь? Честно говоря, я не уверен, что смогу сидеть на месте, наблюдая, как ты играешь сама с собой. У меня барахлит система самоконтроля.
- Ты заставишь меня? - прошептала она.
Пальчиками она раскрыла свою киску, демонстрируя какой розовой и влажной она стала.
- Блять! Нет. Но я буду капризничать.
Я выпятил свою нижнюю губу и Ливви рассмеялась.
- О, Боже мой, - произнесла она с улыбкой, - ты, действительно, все усложняешь. Не разрушай мою фантазию.
Я снова принял бесстрастное выражение лица.
- Прости. Продолжай. У меня и в мыслях не было портить твою очередную фантазию. Последняя мне очень даже понравилась.
Я смотрел на ее губы, вспоминая, как они скользили по моему члену.
- Может быть, мы сможем реализовать и ее?
- Может быть, - поддразнила она, - если я перейду туда, ты сможешь положить свои руки на диван и держать их на одном месте?
Я сглотнул.
- Я постараюсь.
Подняв свои руки на спинку дивана, я сжал ее.
Вот и сейчас я снова затвердел, вспомнив, как сексуально она ползла по дивану ко мне. Ливви по праву можно считать хищницей.
При ее первом прикосновении к моей груди, мои глаза закрылись сами собой. Я знал, что она чувствовала, как сильно билось мое сердце. Должно быть, я нервничал больше нее. Одеяние Ливви мягко коснулось моего ноющего члена.
- Твое платье превратится в лохмотья. Сними его, - произнес я, настолько заманчиво, насколько мог.
- Шшш, - прошептала она у моего уха.
Ее запах пробудил все мои органы восприятия, и я сильнее вцепился в диван.
- Я хочу вот так.
Она оседлала меня, и ее влажная киска произвела контакт с моим членом. Не сдержавшись, я толкнулся вверх.
- Черт тебя подери, Котенок! Дай мне уже тебя трахнуть.
Я был готов отказаться от своего благородства и оставшегося самоконтроля. Я был готов разорвать ее гребаную одежду, и погрузиться в нее так глубоко, что она забудет, что мы когда-то были не вместе. Единственное, что остановило меня от этого, внезапная боль, когда Ливви стянула удерживающую мои волосы резинку, и, распустив, зарылась в них руками. Она дернула мою голову назад, болью привлекая мое внимание к себе.
Ее глаза были практически черными из-за увеличившихся от желания зрачков. Она наслаждалась собой, и я не хотел ее останавливать. Покрывая мои губы легкими поцелуями, Ливви заговорила,
- Пожалуйста, Калеб. Позволь мне. До сих пор все контролировал ты.
Ее бедра потерлись о меня, обдавая мой член жаром своей киски.
- Ты больше и сильнее. Я знаю. Но меня заводит, что ты позволяешь мне это с собой делать. Раньше такого никогда не было.
Я еще сильнее вцепился в этот долбаный диван, потому как внезапно до меня дошло, почему ей было так важно установить свое превосходство. Дело было не в том, чтобы заслужить ее подчинение - дело было в том, чтобы подчиниться самому. Она проверяла меня, и я отказывался сдаваться.
- Хорошо, Ливви, - с трудом дышал я у ее губ, - сделаем по-твоему.
Ее язычок проник в мой рот, и мы поцеловались.
- Можешь называть меня Котенком, если хочешь. Я скучаю по этому, - промурлыкала она, и, не дав мне шанса ответить, снова ворвалась своим язычком в мой рот.
Когда я потерся о нее, никакого протеста не последовало.
Наконец, пресытившись своими собственными дразнилками, Ливви отклонилась назад, и торопливо завела руки за спину, чтобы расстегнуть пуговицы. Когда она разделалась с ними, перед моими глазами предстали ее роскошные груди, увенчанные торчащими сосками. Не отрывая от них глаз, я облизнул губы.
- Дай мне, - настаивал я.
Положив свои руки мне на плечи, она приподнялась на коленях.
Моему члену стало холодно без ее тепла. Но одного обещания ее груди у меня во рту, было достаточно, чтобы унять мое разочарование. Ливви была мягкой, невозможно мягкой, а ее плоть у моего лица, дарила ощущение полного блаженства.
Я осыпал поцелуями сначала одну грудь, потом другую, игнорируя ее невербальные намеки на более глубокие оральные ласки. Я тоже, мать вашу, умел дразниться!
- Калеб! - воскликнула она с некоторым раздражением, и я улыбнулся.
- Да, Котенок?
- Пожалуйста.
Приподняв одну грудь, она провела соском по моей губе.
- Пососи его.
Открыв рот, я вобрал ее плоть. На вкус Ливви была еще слаще своего запаха. Движимый неописуемой похотью, я сосал, возможно, жестче, чем полагалось.
Ливви обернула свои руки вокруг моей головы, притягивая меня ближе, и не давая мне отстраниться, хотя у меня и в мыслях не возникало подобного намерения.
Я смягчил свое посасывание. Неспешно, я снова и снова играл с ее соском, заставляя ее настаивать на большем. Ливви была медлительной и умопомрачительно расчетливой в своем соблазнении. Несмотря на то, что она извивалась у моей груди, практически умоляя меня взять ситуацию под свой контроль, она все же дала мне понять, чтобы я не убирал свои руки с положенного им места.
Она дала мне сначала одну грудь, потом другую. Этим Ливви напомнила о том, что ей нравилось за мной наблюдать. Как бы нам не хотелось, чтобы все было иначе, нам никогда не стереть нашей истории. Я знал, что она наказывала меня за те вещи, которые я делал. Но эти наказания проходили для меня наилучшим образом.
Неторопливо отстранившись, Ливви опустилась мне на грудь, и, положив свою голову на мое плечо, простонала, в очередной раз, соприкоснувшись с моим членом. Я же с трудом удерживал свое тело от реакции. Но я был готов. Более, чем готов. Мне до смерти хотелось к ней прикоснуться. И то, что я не мог этого делать, начинало казаться неоправданным.
- Я нервничаю, - прошептала она у моей шеи.
- Не нужно. Все, что тебе требуется - сказать мне, что я могу тебя касаться.
Я все равно был близок к тому, чтобы это сделать.
- Нет. Я все еще злюсь на тебя, - тихо хихикнула она.
- Кто-то однажды сказал мне, что нельзя позволять некой хреновой вендетте разрушить твою жизнь.
- Наверное, этот кто-то никогда не находился с тобой в подобной ситуации.
Подняв голову, Ливви посмотрела на меня.
- Если бы этот кто-то знал, что месть может быть такой сладкой, то никогда бы не перестал к ней стремиться.
Я улыбнулся.
- Будем надеяться, что нет.
Я лишился всех своих логических мыслей, ощутив, как рука Ливви скользнула по моей груди к своим разведенным бедрам и моему члену. Почувствовав, как ее пальчики сомкнулись вокруг моей плоти, направляя меня в свою киску, я откинул голову назад. Она была такой горячей, такой влажной, а усилие, с которым приходилось проникать внутрь, намекало на то, какой она была тугой.
- Ливви, - настойчиво сказал я, - пожалуйста, позволь мне прикоснуться к тебе.
Ее мягкие губы целовали мое горло.
- Повтори, как сильно ты по мне скучал.
Ее бедра покачивались взад и вперед, пытаясь принять меня глубже. Она хныкала, но не признавалась в том, что ей трудно.
Подняв голову, я посмотрел на нее. На лице Ливви сочеталось удовольствие и боль, хотя ее глаза оставались решительными. Я с трудом сглотнул.
- Я скучал по тебе, Котенок, каждый день. Каждый. Гребаный. День.
Приподняв свои бедра, я скользнул в нее чуть дальше.
- О! Господи!
Завалившись вперед, она вцепилась в меня.
- Калеб, - вздохнула она.
Она уже тяжело дышала.
- Полегче. Я давно этого не делала.
Ее слова пресекли все мои действия. Вдруг во мне вскипела ревность и злость. Я не желал этого показывать. Да и вообще не имел никакого права на подобные чувства, вот только... я не мог от них избавиться. Я прекратил двигаться.
Успокоив свое дыхание, Ливви снова лениво качнулась на мне. Я старался игнорировать удовольствие, которое дарило мне дальнейшее проникновение в ее тело. Она улыбнулась мне, а я нахмурился.
- Не злись, Калеб.
Ливви немного приподнялась на моем члене и позволила весу своего тела протолкнуть меня глубже в себя. Я не смог сдержать сорвавшегося с моих губ стона.
- Я имела в виду тебя. После тебя.
Казалось, моя грудная клетка одновременно расширилась и сжалась. Это было примитивно, эгоистично и, тем не менее, мне было плевать. Ливви принадлежала мне. Да, после нее я спал с другими женщинами. Но в моем сердце они были никем.
Я нарушил свое обещание, и все же подчинился. Я подчинился власти Ливви надо мной. Подчинился тому хаосу, который она сеяла над моим самообладанием.
Подняв одну руку, я притянул ее личико к себе. Мне нужно было быть внутри нее. Мне нужно было почувствовать свой язык у нее во рту и свой член в ее теле так же, как сделать следующий вдох.
Мы простонали друг другу в рот, инстинктивно ласкаясь друг о друга телами.
Подняв вторую руку с дивана, я обернул ее вокруг ее талии и прижал Ливви к себе. По мне пробежал темный трепет, когда я обратился к своей основной сущности, привыкшей побеждать.
Прервав поцелуй, я схватил Ливви, и, согнув ноги в коленях, толкнулся вверх. Я услышал ее крик, но она не просила меня остановиться. Ливви крепко обняла меня за голову. Я толкнулся еще раз, и еще, пока, наконец, не почувствовал, что полностью оказался внутри ее тугого жара.