Беты (редакторы): Heilig Lust
Фэндом: Ориджиналы
Персонажи: Кай, Саша, Эвели, Чет
Рейтинг: NC-17
Жанры: Слэш (яой), Романтика, Драма
Размер: Миди, 89 страниц
Кол-во частей: 10
Статус: закончен
Описание:
Саша по прихоти судьбы вместо брата близнеца попадает в закрытую школу для мальчиков, где свои правила и порядки и, конечно, своя Иерархия. Как ему выжить в таких условиях?
Публикация на других ресурсах:
Где угодно, но пришлите, пожалуйста, ссылку.
Примечания автора:
Продолжение ориджинала тут:
Ассоциации автора и беты:
Кай и Алекс:
Эв и Чет:
========== Часть 1. Глава 1. “И откуда ж ты такой взялся?” ==========
Я сидел на заднем сидении автомобиля моего отчима и думал: как я мог попасть в такую передрягу? Какого… я вообще на это подписался?
– Пап, скажи, я в чем-то провинился? Это наказание такое? Не пойму, как ещё это назвать…
Я папой отчима называю давно, уж не знаю, почему так повелось, но с первого дня нашего знакомства он сказал, что хочет быть нам отцом и совсем не против, если мы с братом будем его так называть.
– Почему ты воспринимаешь учебу в лучшей частной школе страны как наказание? Я сам ее закончил, и, как видишь, это пошло мне только на пользу. Тем более, всех окончивших эту школу в университет берут по собеседованию и без всяких экзаменов и тестов.
– Да, я это понимаю, но это же тюрьма тюрьмой, да еще и без девчонок! И почему только меня? Я что, нелюбимый ребенок в семье или не такой как Димка? Почему его в нормальную школу, а меня сюда, как на каторгу?!
– Алекс, ты же сам понимаешь, что Димитрию сюда нельзя! Учитывая его ориентацию и то, в каком он сейчас состоянии, ему лучше всего ходить в обычную школу.
– А геям что, не нужно высшее образование?
– Не язви!
– Нет, я серьезно, получается, что меня сплавили, лишь бы Димке было комфортно утопать в своем горе! Так, что ли?
– Алекс, тебе не стыдно? – отец смотрел на меня через зеркало заднего вида, и я четко видел на его лице обиду на мои слова. Я знал, что меня и брата он любит, как родных, и никогда нас не разделял, любил одинаково. Но во мне бушевала злость и обида, и я как можно больнее старался зацепить отца своими словами.
– Ты хоть на мгновение представь себе, чего мне стоило записать тебя в эту школу? Ты хоть чуть-чуть понимаешь, сколько порогов я обил, чтобы ты, мой сын, поступил туда? Да с твоими знаниями и способностями ты должен учиться именно в такой школе! Да, я согласен, недостаток – отсутствие противоположного пола, но это можно пережить, не на всю же жизнь. Я более чем уверен, что через полгода ты сам все поймешь и скажешь мне спасибо за то, что я применил свое отцовское право и заставил тебя поступить в эту школу. Я бы с удовольствием и Димитрия сюда отправил, но в его нынешнем состоянии это просто невозможно. Он не переживет издевательств, а сдерживать свои чувства не сможет. А ты уверен, что в состоянии его защитить? Я вот нет, даже несмотря на все твое рвение.
– Ладно, пап, прости, просто меня пугает эта школа. Закрытая школа для мальчиков – это что-то. Как гей-община, блин.
Хохот отца заставил меня улыбнуться, он, как всегда, все воспринимал позитивно.
Пока мы вели наш маленький спор, машина плавно повернула направо, и перед нами появился огромной высоты забор, за которым ничего не было видно. Проехав вдоль этого уродства добрых двадцать минут, мы оказались прямо перед центральными воротами. Зрелище еще то, я вам скажу. Огромные кованые половины, на которых изображен ястреб, держащий в своих когтях жертву - то ли зайца, то ли кролика.
Почему-то у меня начало сосать где-то под ложечкой, и чувство неподдельного страха росло с каждой секундой.
Ворота мягко и беззвучно открылись, и мы поехали дальше.
Видно, была перемена, или уже закончились занятия, так как повсюду было много людей, и все, как один, одеты в синие пиджаки с эмблемой в виде того жеястреба и синие брюки. Форма, так понимаю, была обязательной в этой школе. Когда мы подъехали к центральному зданию с надписью «Администрация», отец остановил машину и повернулся ко мне.
– Ну как, готов?
– А что? По мне можно сказать, что я готов? Мало того, что это зона строгого режима, так тут еще и униформа. Боже, спаси меня! В чем я провинился, что меня сюда отправили? Пап, ты хоть на миг представляешь меня в этом убожестве? Нет, я точно позвоню маме, она не позволит, чтобы ее любимый ребенок ходил в таком ужасе! Да и вообще, посмотри, у них глаза, как у зомби, разве так себя ведут нормальные дети? Почему никто не бегает? Почему нет шума, гама, смеха? Что за ужас?
– Ты опять за своё? Ты же еще ничего не видел, а уже сделал вывод. И кстати, это была мамина идея - отправить тебя сюда, так как, по ее мнению, ты стал слишком много времени тратить на девушек и совсем забросил учебу.
– Ну вот, предатель на предателе сидит и предателем погоняет.
– Прости, я не знаю так хорошо русский язык, чтобы понять ваши поговорки и пословицы. Переведешь?
– Не важно, – буркнул я. Отец молча вылез из машины.
Пока я возмущался, даже не обратил внимания, что возле нас собрались зеваки и с любопытством смотрели, кто же выйдет из автомобиля.
Я всегда был в себе уверен, но почему-то именно сейчас захотелось остаться на своем месте.
Отец вышел, закрыл за собой дверцу и, как будто издеваясь, открыл с моей стороны, приглашая выйти. Я глубоко вздохнул и вышел из машины. Не обращая ни на кого внимания, молча прошел за отцом в административный корпус, откуда, судя по всему, и начнется мой ад.
– К нам перевели новенького? – спросил высокий брюнет у своего секретаря.
– Да, сегодня получил на него всю информацию.
– И что скажешь интересного?
– Он то ли русский, то ли украинец, в анкете так и написано, Мишель, как всегда, пишет что попало. Он хороший спортсмен, у него хорошие оценки, и он должен был учиться в нашем классе, то есть будет так же, как и мы, «золотым».
– Да, негусто. А почему именно в нашу школу?
– Насколько мне известно, его отец – наш бывший выпускник.
– Ясно. Ничего интересного.
– Я бы так не сказал. При подписании документов он отказался идти в класс «золотых» и сказал, что желает учиться с простыми людьми. Этот слух уже облетел всю школу.
– Да ладно! В наш класс мечтает попасть каждый!
– Ну, значит, не каждый, – секретарь улыбнулся президенту и продолжил читать досье.
– Кстати, ему позволили пойти в класс 10.3. Но предупредили, что если его оценки будут по-прежнему высоки, то его автоматом перекинут в наш класс.
– Ну-ну, посмотрим, что это за фрукт, который отказался учиться с нами. А поселили его в наш корпус?
– Нет, его поселили в корпус 10.3.
– То есть в двухместные комнаты?
– Именно так.
Брюнет приподнял бровь и с интересом посмотрел в окно на парня, который вышел из библиотеки с охапкой книг. Ему так хотелось проверить его на выносливость, что руки чесались. Но он сам себя успокоил и сказал:
- Всему свое время…
Заполнив все бумаги и посетив библиотеку, я медленно плелся по дороге в сторону своего нового дома. От ужаса я был готов прямо тут сесть и расплакаться. После оформления бумаг сказали, что я буду учиться в классе с «золотыми». Одно это название вызывало чувство какой-то надменности и пренебрежения. С горем пополам уговорив отца хотя бы дать мне учиться с нормальными детьми, я немного успокоился и смирился со своей судьбой. Комната, в которой мне предстояло жить, была рассчитана на двоих, но своего соседа я еще так и не увидел. В душе теплилась надежда, что это будет нормальный парень, хотя сомневаюсь, что в такой школе вообще есть нормальные.
Я зашел в комнату, кинул книги на незастеленную кровать и решил позвонить маме или Димке. После двух неудачных попыток дозвониться с недоумением уставился на свой телефон в надежде понять, что происходит. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел парень небольшого роста с темными волосами и карими глазами. Если бы я не знал, что это школа для мальчиков, я бы подумал, что это коротко стриженая девчонка - настолько паренек был хорошеньким. Он широко улыбнулся и сказал, что теперь он мой сосед по комнате и что зовут его Эвели. Так же паренек мне поведал, что мы с ним одноклассники и сидим вместе за одной партой, так как номера наших студенческих последовательны.
– Я Саша. Прости, что врываюсь в твою комнату, надеюсь, я тебе не очень помешал.
– Са-ша, – проговорил он по слогам, как будто пробуя каждую букву на вкус и улыбнулся еще шире. – Интересное имя. Ты кто по национальности?
– Я украинец, а имя для моей страны обычное, – я улыбнулся в ответ, уж очень заразительной была его улыбка.
– А что ты делаешь с телефоном?
– Пытаюсь позвонить брату.
– А, не получится. Тут своя сеть. Тебе выдадут телефон, и ты сможешь звонить куда захочешь. Так что свой можешь пока спрятать. Вот «золотым» хорошо, у них все работает, и им все разрешено. Они даже за территорию могут два раза в неделю выходить.
– А нам что, нельзя?
– Можно, но только раз в месяц в город на автобусе, чтобы что-то купить или погулять, а так, тут на территории есть и магазины, и кафе.
– Ясно.
– Да не переживай, тут все не так плохо, как кажется на первый взгляд, можно и повеселиться, и потусить. Одно но: не вздумай нарваться на президента! Он из «золотых», и всех, кто ему не подчиняется, просто уничтожает и выживает отсюда.
– Ясно.
– Ладно, что-то мы разговорились, пойдем к дежурному по корпусу, возьмем тебе постельное белье, и заодно я покажу, где тут у нас что.
Эвели долго водил меня, показывая корпус, познакомил почти со всем классом и рассказал почти все правила и законы. Так вот, бродя по коридорам, знакомясь, запоминая, где что, я провел мой первый вечер в новой школе.
***
В первую ночь в общаге я почти не мог уснуть, мучило какое-то дурное предчувствие. Наутро было такое ощущение, что по мне проехался автобус. Эвели был веселым и бодрым. Все время меня подгонял, и, в конечном итоге, мы все же успели на завтрак. Эвели усадил меня за свободный стол, сказал, что сам все принесет, и скрылся в толпе учащихся. Я сидел и молча рассматривал свои руки, лежащие на столе. В голове крутились воспоминания о моей девушке, о том, как мы расстались, что теперь я заключенный в частной школе и что в ближайшие полгода, а то и больше, маминых сырников на завтрак мне не видать. Ещё мучила мысль, что друзей я здесь найти не смогу. Хотя меня это удивило, я парень общительный. Пока я пережевывал все эту информацию, глядя в одну точку, не сразу заметил, что напротив меня кто-то сидит. Резко подняв голову, встретился с синими глазами незнакомого мне парня. Он смотрел на меня с такой холодной яростью, что я опешил немного. Я этого парня не знаю, это факт. Но у него явно ко мне были претензии. Приподняв бровь в немом вопросе (мол, что стряслось?), я медленно поднял со стола руку и протянул ее парню:
– Александр, – улыбаясь, сказал я.
Парень пожал мою руку с такой силой, что мне показалось, кости сейчас хрустнут и сломаются.
– Чет, – представился незнакомец, продолжая крепко сжимать пальцы.
– Ну как ночь провели? – почему-то после этого вопроса в моем сознании возникла мысль, что передо мной любовник Эвели.
– Не очень, – ответил я, улыбаясь этому ревнивцу еще шире, – кровать жесткая, и любимой девушки под боком не хватало.
Чет явно растерялся и отпустил руку, уставился на меня во все глаза.
И тут я заметил, что на нем не синяя форма, как на мне, а белая с золотой эмблемой.
«Один из «золотых», – подумал я и еще разок мысленно погладил себя по голове, что отговорил отца не записывать меня в этот класс. Пока мои мысли опять уносили меня далеко от столовой, мой незваный гость пришел в себя и, еще раз придирчиво осмотрев, выдавил:
– Любимой девушки? А разве ты не гей?
– Нет. Я стопроцентный натурал, – хотя, вспоминая старую пословицу, сам себе сказал: “Не зарекайся”. И мысленно постучал себе по лбу. Чур меня.
– Но я точно помню, как говорили, что новенький - гей.
Я смотрел на него, не понимая, с чего пошел такой слух, пока не дошло: Димка тоже должен был ехать сюда. Да, пап, ты, как всегда, прав… снимаю перед тобой шляпу.
– А, понял, это мой брат гей, но он сюда поступать передумал, а меня вот сосла…
Договорить я не успел, передо мной поставили поднос с таким количеством еды, что я даже не мог решить, чего хочу. От созерцания такого великолепия отвлекла какая-то странная атмосфера у меня за спиной. И довольно немилый голос Эвели прозвучал откуда-то сзади:
– Чет, что ты потерял в нашем корпусе? Или у «золотых» теперь так много времени, чтобы ходить в гости?
– Привет, Эвели, – парень расплылся в улыбке. – А ты со мной разделишь свой завтрак, а то я на свой не успел?
– С какого перепуга? Иди к себе в корпус и ешь все, что тебе заблагорассудится.
– Я знаю, Эв, ты на меня сердишься за то, что в последние несколько недель я не приходил и не обращал на тебя внимания, но у меня завал по химии, пришлось попотеть, чтобы сдать тест.
– Неужели мистер Маилз за оценки по тесту берет плату натурой, что ты был так вымучен?
Чет, который уже успел стащить из тарелки Эвели кусок жареной картошки и поспешно отправить в рот, пока тот не видел, подавился и начал громко кашлять. Я перегнулся через стол и похлопал его по спине. Забавно было наблюдать, как Эвели злится, его щеки покраснели от праведного гнева, а голос стал низким и злым. Он очень аккуратно поставил поднос на стол и медленно повернулся лицом к Чету, посмотрел ему в глаза, потом опустил голову и больше не произнес ни слова.
Я сидел и наблюдал за всей этой сценой и сразу вспомнил Димку с болезненным восприятием его любимого человека. И почему-то Эвели очень напоминал мне младшего брата. Может, геи все такие чувствительные, а может, я просто никогда не любил?
Я взял Эва за руку и хотел сказать, что он чересчур громко себя ведет, но не успел.
Чет, явно не понимающий, что происходит с его милым другом и почему тот так злится, сразу отреагировал на мое движение. Подорвался со стула, схватил Эва за плечи и прокричал:
– Если ты мне всю эту чушь несешь из-за него, – он пальцем ткнул в мою сторону, – то можешь успокоиться, он натурал, и ты его не интересуешь! А вот если я от тебя откажусь, что ты будешь делать? Ты знаешь, какая участь ждет таких как ты: они либо подстилки у «золотых», как ты сейчас, либо просто шлюхи, которых передают из рук в руки. И раз ты, как я погляжу, решил испробовать второй вариант, я с сегодняшнего дня расторгаю наш договор, и ты в свободном полете!
После таких слов он медленно развернулся, поправил пиджак, стряхнув с него невидимые пылинки, и вышел из столовой. Все, кто был в помещении, проводили его взглядом. Этот диалог был слышен всем. Когда Чет начал говорить, в столовой образовалась гробовая тишина, которая висела до сих пор тяжелым слоем над нашими головами.
Эв молча сел за стол и уставился на свой поднос. Я последовал его примеру. Минут через пять нормализовалась атмосфера, и я решил, что наконец-то смогу поесть. «Но не тут-то было», - как сказала бы моя мама.
– Саш, ты теперь со мной общаться не будешь, да? Я тебе буду противен. Я понимаю, по этой причине у меня и нет близких друзей, и в одной комнате со мной никто жить не хочет. Я ведь подстилка, шлюха, которую имеет «золотой» и когда не хочет - выкидывает. Тут такие правила. Парни с моей ориентацией здесь могут выжить только так: найти себе в покровители кого-то среди «золотых», ведь им позволено все. Даже держать в виде личной игрушки, и никто их не пинает тем, что они гомики, – Эв на секунду замолк и посмотрел мне в глаза, я молча слушал, решив дать ему выговориться. – Ты не бойся, – продолжил он, – я пойму и помогу тебе найти комнату. Все равно теперь мне придется выполнять кое-какие правила, чтобы выжить тут, и для этого нужно пространство.