Потом происходит самая невероятная вещь.
Возможно, это результат адреналина, бушующего в моей крови, и та сила эмоций, которые я никогда не разрешал себе проявлять, или, возможно, это шок от того, что увидел ее снова, но я словно перенесся в другое место из Килбурн-хай-Стрит с плохо одетыми людьми, проходящими мимо меня.
Мне пять лет, и я нахожусь один в ужасной комнате, освещенной только одной голой лампочкой. Я смотрю вниз на свои руки, покрытые кровью. Моя рубашка, шорты, ноги, даже пол вокруг меня красный от крови. Кровь не свежая: моя рука сжимает нож. Нож тоже не мой, так же, как и кровь. Я разжимаю руку и нож с грохотом падает на пол. Я перевожу глаза с блестящего клинка, но понимаю, что мне стоит туда смотреть, но я позволяю им скользить по цементному полу. Пока...
Не наталкиваюсь на то, что я совершил.
Я сделал это!
Нет. Этого не может быть.
Я открываю рот и хочу позвать маму, но ни звука не вылетает. Я кричу и кричу, но никто не приходит, никто не слышит меня.
Никто.
Знакомство Блейка с Сорабом
Я останавливаюсь у двери ванной комнаты, пребывая в полом шоке.
Она смеется, я имею в виду действительно смеется так, как я никогда не видел, чтобы она смеялась со мной. Ее смех похож на фонтан свежей, сладкой воды, бьющей из глубины ее существа. Я в упор смотрю на нее, испытывая желания насытиться, словно был мужчиной, который несколько дней блуждал по пустыне без пищи и воды.
Я не знаю, сколько я так простоял, просто уставившись на нее, на ее живительную воду, которая была так близко и так далеко. «Ты не лучше, чем героиновый наркоман, отчаянно нуждающийся в следующей дозе», - надсмехается надо мной внутренний голос. Но в этот момент больше всего я хочу заключить ее в объятия и никогда не отпускать снова.
Что такого было в этой женщине, которой я не мог сопротивляться, даже при том, что совершенно ясно, я не должен доверять ей в будущем, хотя и не мог бросить ее? Медленно, словно во сне, я перевожу свой взгляд на то, чем она так занята, и кто вызывает у нее такой смех, и понимаю, что слышу визг брызг, и заливистый смех ребенка.
И очевидно она любит это маленькое существо.
Мгновенно, я испытываю ревность к нему, она явно любит его и очень сильно. Ревность не ударяет по мне, как гром среди ясного него, она становится больше похожей на червоточину, расползающуюся по всем моим внутренностям. Ощущение настолько отвратительное. Я не хочу ревновать к гребаному ребенку. Я хочу ненавидеть саму ее сущность. Небольшой звук вырвался из моего горла.
Я не планировал это: это было не умышленно.
Она поворачивает голову, и упирается прямо в мои глаза, и я наблюдаю довольно интересно, как она пытается воздвигнуть вокруг себя стену обороны. И мне приходится сдерживаться от смеха. Она слишком мало знает обо мне. Неужели она и вправду думает, что я не смогу разрушить ее стены, и просто остановить все это? Никакие стены не в состоянии сдерживать меня. Я бы разобрал их по каждому гребанному кирпичику. Ничто и никто не может удерживать меня вдали от нее.
До тех пор, пока я говорил, что она была моей и должна делать то, чтобы доставлять мне удовольствие.
— Привет, — она вскакивает нервничая, очень нервничая. И именно нервничать ей и следует. Скрытая нервная дрожь медленно затихает в моих венах. Мне хочется задушить ее. Маленькая сучка. Как она посмела любить ребенка, а не меня?
— Кто это тут у нас? — тихо спрашиваю я, заходя в ванную.
Я вглядываюсь в большие, голубые глаза ребенка, действительно любопытные в своем бесстрашии, и вдруг во мне возникает нереальное ощущение, которое я не чувствовал, пока не заглянул в глаза этого ребенка. Мой мозг не спросил: «Кто ты?» — он спросил: «Кто я?» Я чувствую себя подобно одной из тех черепах в Азии, которым перерезали горло, и они истекали кровь, находясь еще живыми, и совершалось это исключительно для чокнутых людишек, которые делали коктейли из их крови.
Что-то было не так с ребенком, на которого я смотрел. Мои мысли проносились с бешенной скоростью. Малыш беззубо широко улыбнулся, и в это мгновение я все понял. Разрез на моем горле затягивается. Постоянное чувство пусты и потери отступает.
В моей ванне был мой сын, и рядом с ним стояла моя женщина.
Какую-то долю секунды я чувствую вспышку опасности. ОН, как невидимая тень, находится в этой комнате. Поэтому, когда я поворачиваюсь, чтобы взглянуть на нее, мои глаза совершенно нейтральны, ничего не выражающие. Мы молча смотрим друг на друга.
Я вижу страх, но также и любовь в ее глазах. Как я мог упустить это? Я чувствую бешенство, убийственную ярость на то, что она сделала с нами, но также и дикий скачок радости, что она любит меня. Что она непорочна и поступила, как настоящая мать сохранив ребенка. Исключительно, как мать. Я захотел схватить ее и расцеловать.
— Он много плачет? – наконец спрашиваю я, мой голос мой звучит вполне нормально, даже несмотря на то, что я так впечатлен.
— Нет. Большую часть ночи он спит.
На ее лице отражается облегчение, и я восхищаюсь им. Она, наверное, считает меня дураком, хорошо, потому что это сработает в моих интересах.
— Хорошо, — отвечаю я, кивнув, и потеряв всякий интерес к происходящему, и выхожу из ванной.
Мои ноги несут меня в гостиную, где я прислоняюсь к закрытой двери и прикрываю глаза. Когда я открываю глаза снова, я точно знаю, что должен делать. Я и раньше знал, что эта квартира больше не была безопасной для моей семьи, но, если я попробую их перевезти, то это моментально приведет ЕГО в состояние «боевой готовности». Единственное, что будет способствовать осуществлению моих интересов это тайные действия. До тех пор, пока ОН будет думать, что я не в курсе происходящего, я смогу осуществить свои планы. В противном случае, ОН одержит победу, потому что ЕМУ нечего терять, а я потеряю все. Я звоню деловому партнеру и разговариваю с ним о делах. Двенадцать минут и за это время мой голос ничем себя не выдал.
Я открываю портфель, достаю какие-то бумаги, внимательно просматриваю их, делая пометки, оставляю сообщения для Лауры на утро. Но все это время, лучшая и самая эффективная часть моего мозга, которая совершенно хладнокровна, тщательно планирует будущее. Несколько часов спустя, я вхожу в спальню. Я знаю, что ОН прослушивает и ведет видео съемку. Пусть слушает и дай ЕМУ возможность посмотреть. Все равно ничего особенного ОН не услышит и не увидит. Я тихонько прикрываю дверь. Она уже в постели, и по звуку ровного дыхания, я понимаю, что спит.
Я тихо захожу в соседнюю комнату, детскую, дверь которой осталась приоткрытой. Луч света пробивается из-под двери, ведущей в коридор. Я подхожу к кроватке, наклоняюсь над ним и удивляюсь тому приливу гордости, пробежавшему по моему телу при виде этого маленького спящего комочка. Я продолжаю стоять в полной темноте, сражаясь сам с собой, от сильного желания дотронуться до него, но стискиваю кулаки, не позволяя себе пошевелиться.
Скоро, скоро я признаю его, как моего собственного, но не сейчас.
Завтра, когда это не будет «выглядеть, как нечто странное» я хотел бы прикоснуться к нему. Я прислушиваюсь к своему телу, шепчущему отчетливую фразу, которую я никогда не испытывал – «Любить, не ожидая ничего взамен». И с этим приходит потребность, любой ценой защитить свое. Я не позволю им сделать то, что они сделали со мной и Маркусом. И не оборачиваясь больше на малыша, я покидаю комнату также тихо, как и вошел.
Я сажусь рядом с ней на кровать, и она открывает сонные глаза. Моя красавица. Я люблю ее больше, чем саму жизнь и убью за нее голыми руками. Я наклоняюсь и целую ее нежно и мягко. Она окончательно просыпается, приоткрыв рот приглашая. Поцелуй углубляется, и обнаженный голод между нами, прорывается к жизни.
Итак: Он желает посмотреть меня с моей женщиной. Позволю ему. Смотри пока я тебе разрешаю, папа. Я знаю на что ты способен, но ты не знаешь, на что способен я. Я скольжу пальцами по ее шелковистому телу и тяну за край трусиков, опуская руку между ее ног, там влажно от соков.
— Ты такая влажная, — шепчу я, и вставляю палец внутрь.
Она напрягается.
Я сразу же останавливаюсь.
— Что случилось?
— Ничего, — бормочет она. Я опираюсь рукой на кровать и щелкаю выключателем. От света она моргает, щурится.
Я поднимаю ее платье вверх и переворачиваю на спину. То, что я вижу разрывает меня на части, мне хочется закричать и завыть. Я сделал это с ней!
Блейк видит Руперта, дотрагивающегося до Ланы на вечеринке
Этот бык прямо пришпилил ее к стене и полностью закрыл своим огромным телом от моего взора. Должно быть прошли только минуты, но у меня было такое чувство, словно всю жизнь я наблюдаю за его широкой спиной и толстой шеей. Мне пришлось всячески бороться с инстинктом, и не двинуться к ним, чтобы разлучить их. Но я стратег, мужчина, который знает, когда следует атаковать, чтобы использовать возможность в своих интересах. Еще нет, но уже скоро. Иногда стоит проиграть битву, чтобы выиграть войну. Поэтому я стиснул зубы и ждал.
Подошла женщина и обвернулась вокруг меня, словно змея, положив идеально ухоженные красные ногти на лацканы моего пиджака и лукаво улыбнувшись. Я взглянул на нее и вздрогнул. Я ненавижу, когда женщины так открыто кидаются на меня. В этот самый момент Лотиан передвинул свое толстое тело подальше, и я увидел Лану. Вжавшуюся в стену, с белым лицом, с размазанной под глазами тушью, и уже припухшими губами.
Наши глаза встретились.
Что за черт, я посмотрел в ее шокированные, беззащитные глаза, и я не почувствовал похоти! Я не хотел ее взять, попользоваться и выбросить, как поступал со всеми другими. Единственная вещь, которую я отметил в своем теле была совершенно непривычное для меня – потребность защитить. Не себя, а ее. Это было такое же чувство, когда я много лет назад, будучи маленьким мальчиком наткнулся на раненного птенца, выпавшего из гнезда. Я взял его в ладони и согревал внутри своей куртки, принеся домой, сделал гнездо и кормил его теплым сладким чаем. После того, как он умер в тот же вечер, я ни разу не испытал это чувство. До сих пор ни разу.
Слегка ошарашенный своей собственной реакцией я наблюдал, как она выбежала из комнаты в своих нелепых туфлях. И неприличные взгляды провожали ее. Ты бы их видел. Ты бы подумал, что она сточная канава для их дерьма. Я презирал мой класс тогда.
В коридоре я увидел ее пошатывающуюся, нетвердую походку по направлению к дамской комнате.
Меньше чем через минуту я убрал красные ногти со своей персоны, принес извинения и направился ждать ее в коридоре. Какого хрена я тут делаю? Но рациональное мышление Блейка заставляло стоять и не двигаться, также, как и другая часть, тайная глубокая часть меня, которую я никогда не выпускал и отказывался даже признавать, не то, что заставить действовать. Я скрестил руки на груди и стоял в ожидании, прислонившись к стене.
Когда она вышла, я почти не узнал ее. Под слоем плохо нанесенного макияжа скрывалось почти лицо школьницы. Черт возьми, лучше б она не была несовершеннолетней, иначе все мои планы можно спустить в унитаз. Я выпрямился ожидая, что она подойдет ко мне. Она больше не плакала, ее голова была высоко поднятой, прекрасные бирюзовые глаза смотрели с гордостью, не мигая, и она явно прошла бы мимо меня, если бы я не поднял палец, задержав ее.
Интервью с Блэйком Лоу Баррингтоном
Вопрос: Что вы думали или чувствовали, когда приблизились к столику Руперта Лотиана, за которым сидела Лана?
Ответ: Возможно уверенность. План был прост, успех гарантирован: когда имеешь дело с психопатом всегда обращаешься к его нарциссизму. Этот же план не работает с социопатами, потому что они отличаются друг от друга, но с психопатами это беспроигрышный вариант. Пригласите его на вечеринку в высшее общество, и он расстелиться перед вами, и будет сводничать, почувствовав свою значимость.
Очевидно, как только я увидел его и девушку на вечеринке, то решил импровизировать в зависимости от того, как будут развиваться события. Не было еще женщины, которую бы я хотел и не получил, поэтому я полностью был уверен, что эта девушка окажется у меня в постели.
Однако, то, что я услышал, подходя к их столу заставило меня улыбнуться. Все было даже гораздо проще, чем я думал, поэтому это был проверенный сахарный сценарий, типа помани младенца леденцом и пойдет с тобой на край света.
Вопрос: Почему вы так упорно предлагали завышенную цену Лане?
Ответ: Я говорил себе, что это просто секс, но мне следовало догадаться уже тогда, что это далеко не так. Кого я хотел обмануть? Просто секс? С ней? Его никогда не будет достаточно. Видно, какая-то часть меня, должно быть признала в ней мою сирену, искусительницу, о которой предупреждал меня мой отец. Специально выбранной для меня, чтобы поставить меня на колени. Но в тот момент я словно мотылек, беспомощно летел в сторону пламени, я просто хотел ее света, больше, чем что-либо еще...
Вопрос: О чем вы думали тогда, когда впервые поцеловали Лану?
Ответ: Ты хочешь спросить меня, что промелькнуло у меня в голове во время первого поцелуя?
Вопрос: Да. Некоторые читатели интересуются, о чем вы думали?
Ответ: (хихикает)...Мысли? Голова была полностью пустой, ни одной мысли. Я никогда не целовал ни одной девушки, которая заставила меня так реагировать на ее губы и тело, мне пришлось прикладывать усилия, чтобы держать себя в руках.
Вопрос: Можете поделиться с нами о ваших настоящих чувствах, когда вы занялись сексом с ней в первый раз?
Ответ: Она меня взбесила в ресторане, поэтому я решил не идти по пути «цветочно-конфетных» отношений, а просто относиться к ней, как к очередной шлюхе. В конце концов, я заплатил за нее и у нас была договоренность. Причем, она сама сказала, что не хочет «цветочно-конфетной» стадии, поэтому я собирался просто трахать. Но потом я узнал, что она девственница, а остальное вы знаете...
Вопрос: Вы помните свое первое впечатление о Билли, лучшей подруги Ланы?
Ответ: На самом деле я никогда не встречал таких раньше, как она, женщина с тату паука на шее! Возможно, я видел фотографии таких женщин, но никогда не был с ними знаком лично. Она одновременно шокировала и поразила меня своим здравомыслием... и своей верностью Лане, которая, если честно, удивляла и впечатляла. Она действительно уникальна.
Вопрос: А, каковы были ваши ощущения, когда вы познакомились с Джеком?
Ответ: Я сразу же понял, что он влюблен в Лану, и мне это совсем не понравилось, но поскольку, Лана его чуть ли не боготворила, я ничего не сказал. Оставил его в покое и стал ждать, как будут развиваться события.
Вопрос: Можете описать моим читателям, что вы чувствовали, когда Лана прибыла к «Мадам Юла»?
Ответ: Первая реакция: чистое возбуждение. Не мог дождаться, чтобы раздеть ее. Снять с нее блузку цвета электрик и кожаные брюки, все мое тело испытывало мощное ощущение собственности. Именно в этот момент, она стала моей, и чем больше я пытался сопротивляться этому чувству, тем сильнее я хотел ее.
В ту ночь я хотел попробовать всю ее своими губами, телом, членом. Я хотел находиться внутри ее.
Вопрос: А, второй раз у «Мадам Юлы»?
Ответ: Совершенно другие чувства. Я был очень зол на нее, и хотел мести, и все же понимал, что существует нечто большее, намного большее. Как только она вошла в дверь, окружающее перестало существовать, я только ощущал, как что-то невидимое притягивает всего меня к ней, до такой степени, что мне захотелось схватить ее за волосы, затащить обратно в апартаменты и трахать до тех пор, пока она не сможет ходить.