– Ты расскажешь ему? – спросил Сет. – Или я?
– Расскажешь что?
– Что мы пара, официально.
Я застенчиво улыбнулась.
– О, да. Папа, мы теперь встречаемся, так что...
Тонкие губы отца расплылись в широкой улыбке, и это заставило меня улыбнуться самой. Он казался таким молодым, таким счастливым.
– Это потрясающе! – Папа рассмеялся, похлопывая меня по плечу. – Может быть, однажды Сет Марк станет моим зятем.
Мы с Сетом нервно усмехнулись, кажется, мы оба покраснели. Никто из нас не задумывался об этом. Я развернулась и направилась к беговой дорожке. Ели я останусь и продолжу разговор, то никогда не начну заниматься, потому что, видит Бог, мой отец может говорить часами, если у него есть настроение. Я немного размялась, включила тренажёр и пошла быстрым шагом. Я всё время наблюдала за Сетом и его командой. Пока Сет боксировал, отец находился на ринге. Когда отец разговаривал с Сетом, его глаза отца были широко открыты, прямо как у ребёнка в кондитерской. Спарринг-партнёр Сета лежал на полу, у его ног, и Сет подал ему руку, чтобы помочь подняться. Я с удивлением наблюдала, как отец вполголоса говорит Сету, что делать. Спарринг-партнёр обвил ноги вокруг руки Сета и крепко сжал. Я вздрогнула, увидев как мышцы на его руке напряглись. Мой отец ползал по полу и говорил – всё время говорил. Сет согласно кивал и, подняв спарринг-партнёра с пола, бросил его на пол спиной вниз. Парень отпустил руку Сета, и отец похлопал его по плечу, довольный результатом. Деррил и Джексон расставляли маты в тренировочной комнате. Я остановила беговую дорожку. Мне хотелось посмотреть, для чего. Я видела только, как Сет боксирует грушу или тренируется со спарринг-партнёром. Я никогда не видела его по-настоящему тренирующимся. Заглянув за дверь, я удивилась, увидев только пару брусьев для подтягивания.
– Что, никаких тракторных шин? – спросила я Джексона.
Джексон помотал головой и растянулся на полу.
– Не в этом году.
– Сет занимается по программе тренировок с весом тела, – входя в зал, сказал Деррил. – Это значит, что он поднимает только свой вес и ничего лишнего.
Всё-таки, это достаточная масса.
– Так что именно он делает?
– Каждый день Сет делает по пять подходов из стольких подтягиваний, сколько может сделать, повторяя до тех пор, пока мышцы не устанут. Он отдыхает по 60 секунд между подходами. – Тренер указал на брусья. – Три раза в день он делает по пять подходов из максимального количества подтягивания и некоторого количества приседаний. Пробежка, упражнение со скакалкой и ещё несколько других, всё проходит здесь.
– Значит никаких тяжестей, колоколов или машин? Как-то слишком просто для бойца, не так ли? – У меня не было больше идей. Я исходила из того, что видела на дисках отца.
– Сет предпочитает что-то похожее на... программы в стиле «Рокки» и, несмотря на их простоту, они невероятно сбалансированы. Если он станет профессионалом, тогда мы можем подумать о том, чтобы ввести в тренировки и машины.
У Деррила всё было продумано, это впечатляло.
– Брусья всё-таки не настолько сложные, – заявила я. – Я могу сделать, по крайней мере, семь отжиманий.
Деррил и Джексон расхохотались, будто услышали самую смешную шутку на свете. Это было не вежливое хихиканье, а настоящий хохот с запрокинутыми головами и обнажившимися зубами. Я вполне гордилась тем, что могла сделать семь подтягиваний. Раньше было пять.
– Семь? – Деррил сжал мой бицепс между своим большим и указательным пальцами. – Это больше минимум на три раза, чем я думал.
Я притворилась оскорблённой и скрестила руки на груди.
– А сколько можешь сделать ты?
– Чертовски больше, чем семь.
– Докажи, – сказала я. Деррил не выглядел так, что может сделать это. Он сухощав и возможно под одеждой у него есть мускулы, но он не выглядит очень сильным.
– Ладно. – Он передал Джексону планшет и секундомер. – Ты и я. На брусьях. Кто первый остановится – тот проиграл.
– Договорились.
– Подожди. – Он протянул ко мне руку. – Давай сделаем игру интереснее. Если я выиграю, ты сделаешь так, что Сет больше не будет опаздывать на тренировки. Если выиграешь ты …
– Ты наденешь платье на следующий бой. – Слова сами вырвались из моего рта, прежде чем я успела подумать.
Его тёмные губы расплылись в ухмылке.
– Договорились.
Мы пожали руки и направились к брусьям. Джексон присоединился к нам, чтобы считать. Когда он сказал «начали», Деррил и я стали подтягиваться. Почти сразу мои руки стали гореть, а мышцы трястись. Мои лёгкие пылали от недостатка кислорода, потому что я сдерживала своё дыхание, когда подтягивалась. Я слышала, как Деррил ритмично дышит и поняла, что он легко обыграет меня. Он собирается выиграть. Я опустилась вниз и использовала всю свою силу, чтобы медленно подтянуться. Джексон смеялся и развлекался, наблюдая за нами. В отличие от меня, Деррил подтягивался в быстром темпе. Как будто это самое лёгкое, что ему приходилось делать в жизни. Мои руки уже ослабли. Я чувствовала это. К чёрту. Я отпустила перекладину и встала на пол. Мышцы сводило судорогой, я легла спиной на прохладный мат. Деррил наклонился надо мной, его дыхание едва сбилось.
– Я сделала восемь, – прорычала я.
Он протянул мне руку, чтобы помочь подняться. Мои руки были как желе. Я чувствовала, будто они в любой момент могут отделиться от тела и уплыть.
– Отлично сработано, – улыбнулся он. – Теперь сделай так, чтобы мой мальчик больше не опаздывал.
Я закатила глаза.
– Мы оба знаем, что никто не может заставить Сета делать то, что он не хочет.
Смех отца привлёк моё внимание, когда они с Сетом входили в тренировочный зал.
– Деррил и Оливия только что соревновались на брусьях, – объявил Джексон, снимая свою зелёную футболку через голову и демонстрируя мускулы. Он оказался более накачанным, чем я представляла. – Очевидно, что она проиграла. – Он рассмеялся и я нахмурилась.
– На самом деле, я не проиграла, – заявила я. – Я подтянулась восемь раз вместо семи.
Все громко рассмеялись, и я обиделась. Может, семь подтягиваний не то, чем можно хвастаться.
– Хорошо, – объявил Деррил. – Мне позвонили из ММАС, и они объявили, что у тебя бой с Джошуа Донсковым через семь дней. Ты знаешь правила. Никакого секса. Никаких вредных жиров и никакого сахара. Бой в Бостоне. Выиграешь – будешь драться с Доном Расселом за титул чемпиона и переход в профессионалы в Лас Вегасе неделей позже.
– Не могу дождаться, когда ты вырубишь Джоша Донскова, – подбодрил его отец, и я почувствовала, как во мне зародился страх.
Отец не может ехать в Бостон, потому что я не смогу поехать, чтобы присмотреть за ним. Мейсон точно уволит меня, если я ещё раз отпрошусь. Я и так уже взяла больше отгулов, чем положено. Джексон, отец и Деррил стали спорить о Джоше Донскове и его технике «скандалиста». Я оттащила Сета в сторону.
– Отец не может поехать в Бостон... – прошептала я.
Массируя, он погладил мои руки и плечи своими тёплыми ладонями.
– Между нами, мы оба должны иметь возможность присматривать за ним.
Я вздрогнула. Он предполагал, что я поеду с ним.
– Сет, я не собираюсь ехать с тобой в Бостон...
Он сдвинул свои тёмные брови.
– Ты уже присутствовала на двух моих боях. Сейчас это должно быть легче.
– Это не из-за боя. Это из-за работы. У меня есть работа, и я уже брала слишком много отгулов. Мне нужна моя работа, чтобы оплачивать счета, продукты и миллион разных вещей.
– Хорошо, я могу взять всё это на себя. Это не проблема.
Не проблема? Очень даже проблема. Я взрослая, а это означает, что я должна ответственно относится ко многим вещам.
– Мейсон точно уволит меня, если я…
– Пусть увольняет.
– Пусть увольняет? – Это прозвучало не настолько зло, насколько я себя чувствовала. – Позволить ему уволить себя? Мне нужна моя работа.
Глаза Сета потемнели, его губы медленно сжались в прямую, бесстрастную линию. Всё внимание было обращено к нам.
– Папа, – прорычала я, не сдержавшись, – ты не поедешь в Бостон. Ты останешься здесь, в Портленде, со мной. У тебя высокое давление, и ты должен начать относится к этому серьёзно.
– Олли …
– Сет, скажи ему, что он не может поехать.
Я не смотрела на него, но чувствовала его горящий взгляд на себе. Он выдохнул и повернулся к моему отцу.
– Мне очень жаль, Рик.
– Ты ведь несерьёзно, – нахмурился он. – Только потому, что какой-то сумасшедший доктор думает, что у меня высокое давление? – Он вскинул руки, прежде чем выбежать из зала. Я повернулась к Сету – он был зол, но я злее.
– Мне нужно принять душ и собираться на работу, чтобы я смогла оплатить квартплату на следующей неделе. Скажи мне, когда закончишь здесь, – сказала я, отправляясь за отцом.
Отец был в кабинете и очень зол. Я знала это, потому что жалюзи были опущены. Если жалюзи были опущены, значит, он никого не хочет видеть, это мне подходит.
Я спутала свои волосы, запустив туда руки, и зашипела оттого, что кожу головы защипало. Я думала, что душ поможет мне, но нет, я всё ещё была зла. Пусть увольняет. Пфф. Звучит так, как будто моя работа для него ничего не значит. Прекрасно, возможно я не зарабатываю столько же, сколько и он, но это не значит, что моя работа неважна. Я выдавила немного геля и с остервенением начала тереть своё тело. Запах грейпфрута и граната немного успокоил меня, смыв немного волнения. Отец ещё какое-то время будет злиться на меня, но мама меня точно прикроет.
В дверь постучали, я покачала головой. Это женская душевая. К счастью, тренажёрный зал ещё закрыт для посетителей, так что я здесь единственная женщина.
– Я в душе. – Дверь в душевую скрипнула и открылась. Сет вошёл внутрь с расстроенным выражением лица. – Пожалуйста, можешь войти, тем не менее.
– Думаешь, эти слова заставят меня развернуться и выйти?
Я передёрнула плечами.
– Я сильно расстроил тебя.
– Неужели так заметно?
Он снял шорты и отшвырнул их.
– Не будь такой.
Я протянула ему мочалку, и он выжал ещё немного геля. Он оставлял след из сладко пахнущих пузырьков на своей коже. Я стояла под горячими струями, позволяя воде смывать весь гель с моей кожи.
– Я не думал, что должен заставлять тебя присутствовать на моих боях сейчас, когда ты стала моей девушкой. – Он даже не смотрел на меня. Он смотрел на мочалку, выписывающую круги на его животе.
– Я не думала, что должна бросить работу и стать грустной зависимой женщиной, которую ты везде таскаешь с собой.
Он резко поднял свой взгляд на меня.
– Это то, то ты чувствуешь?
Я покачала головой.
– Не всегда, но этим утром начала задумываться.
– Это не вопрос зависимости. Это вопрос поддержки. Ты успокаиваешь меня, и я хочу, чтобы ты была там, когда я выиграю.
Я вздохнула, выйдя из-под потока воды, чтобы он смог смыть пену со своего тела.
– Я не могу быть с тобой постоянно. Это невозможно.
Я очень старалась смотреть прямо ему в глаза. Было больно не отводить взгляд.
– Я буду много ездить, Оливия, и я хочу, чтобы ты меня сопровождала – всегда.
Я старалась быть настолько мягкой, насколько могла, но слишком сильно злилась.
– Да, но ,к сожалению, мы не всегда получаем то, что хотим.
Я вытащила полотенце из своей сумки и стала вытирать своё мокрое тело.
– Знаешь, ещё не поздно всё изменить, – сказала я ему, имея в виду наши отношения.
– Я ничего не собираюсь менять. – Он выключил душ, я передала ему своё полотенце.
– Ты настойчивый.
– Испорченный, – поправил он с улыбкой. – Я привык получать то, что хочу.
***
Сет настоял на том, чтобы проводить меня прямо к ресепшену, в основном для того, чтобы понервировать Мейсона. С тех пор Мейсон только и делал, что отдавал мне приказы. Я так часто выводила его из себя, и я точно знаю почему.
– Извините, – обратилась женщина в возрасте. Она заправила свой белокурый локон за ухо. Пациенты сегодня были на редкость стервозными. – Я жду здесь уже целый час. Моя встреча была назначена ещё сорок минут назад. – Она не сказала ничего грубого или стервозного, но всё это было в её раздражающем пронзительном голосе. Я поборола желание нахмуриться и, тепло улыбнувшись, сказала ей:
– Благодарю вас за то, что вы так терпеливы. – Ага, конечно. – Вы следующая. Доктор Питерсон уже почти освободился.
С протяжным вдохом, она отвернулась. Мейсон вышел из кабинета с пациентом. Мужчина по имени Гэри Восс нервно покинул офис, опустив голову. Женщина вскочила на ноги, когда Мейсон пригласил её в кабинет, а сам передал мне файл Гэри Восса.
– Внеси данные. – Он положил файл на стойку и вернулся в кабинет.
Когда приём закончился, и женщина ушла, я поняла, что никто больше не записан на приём до самого полудня. В кармане завибрировал телефон. Я вынула его и посмотрела на экран. Сет. Я отклонила вызов. Не могу сейчас разговаривать. Кроме того, мы так и не поговорили после душа в тренажёрном зале, и я не хочу выводить Мейсона ещё больше. Кстати о Мейсоне, он вышел из кабинета, засунув руки в карманы чёрных брюк.
– Как всё прошло в Конкорде? – спросил он довольно дружелюбно. Он немного хмурил свои светлые брови, но я знала, что он просто хочет прояснить ситуацию между нами.
– Хорошо, – ответила я. – Мы с Селеной провели много времени вместе, было классно.
Мой телефон снова завибрировал, издавая приглушённый жужжащий звук.
– Твой телефон звонит.
– Я на работе. Это может подождать.
Губы Мейсона расплылись в игровой улыбке.
– Ты в порядке? Когда ты вообще игнорировала сообщения или звонки на работе?
– Ну, теперь я должна тебе. Тебе досталось в последнее время от меня много..., – Чёрт. Не могу подобрать подходящего слова.
– Дерьма.
– Точно, – я усмехнулась. – Время вести себя, как подобает хорошему работнику.
Он облокотился на стойку, и вся враждебность между нами исчезла.
– Пожалуйста, только не начинай делать всю ту работу, ради которой я тебя нанял.
Я рассмеялась.
– Я не настолько плоха!
Мой телефон снова зазвонил, вибрируя у моего бедра.
– Ответь. В этот раз, я не буду обращать внимания.
Я благодарно улыбнулась ему и вынула телефон из своего кармана. Снова Сет. Я развернула экран так, чтобы Мейсон не смог увидеть, кто звонит.
– Да?
– Оливия, Святые Небеса! – Его глубокий разъярённый голос озадачил меня. Даже Мейсон услышал это, его брови подлетели вверх и челюсть сжалась. – Почему ты не отвечаешь на свой чёртов телефон?
Я почувствовала, как мои щёки покраснели, и сердце быстрее застучало. Что могло его так расстроить? Он кажется таким обеспокоенным и отчаянным. От его голоса мой желудок скрутило, грозя вывернуть съеденные на завтрак йогурт и голубику.
– Я на работе, помнишь? Что случилось? Почему ты так расстроен?
– Мне очень жаль, – он сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. – У твоего отца произошел сердечный приступ...
Глава 16
Сердце моё застыло, горло сжалось. Холодный пот прошиб меня от затылка по всей спине, я тяжело сглотнула, глаза наполнились слезами.
– Оливия? – позвал Сет, когда слёзы уже почти полились из моих глаз.
– Он … он в порядке?
Я так сильно прикусила нижнюю губу, что почувствовала вкус крови. Мейсон наклонился вперёд, но я не видела его. Всё, что я видела – это разозлённое лицо папы.
– Он жив и находится в больнице Портленда. Я здесь, вместе с ним и твоей мамой. Хочешь, я приеду за тобой?
– Нет, я скоро буду. – Я не хотела, чтобы Сет ехал сюда, а потом снова в больницу. Повесив трубку, я стёрла слёзы со щеки.
– Всё в порядке?
Совсем нет. Я отрицательно покачала головой.
– Я должна ехать в больницу. У моего отца сердечный приступ.