Хоть я и не могла видеть его эмоций, я поверила ему. И все же мне не нравилось, что я не могла быть уверенной в нем наверняка.
—Почему я не могу видеть твои эмоции?
—спросила я.
Кайден издал легкий смешок, как будто ответ был совершенно очевидным.
—Потому что я не хочу, чтобы ты видела.
Он мог намеренно прятать свои цвета?
—Ты мог бы меня научить это делать?
—Полагаю, что
—да. Хотя, понадобиться время, чтобы это освоить.
Больше времени в обществе Кайдена
—не такая уж плохая перспектива. Но потом мне пришло в голову, что именно этого от нас и хотел его отец.
—Что случится, если я не буду, ты знаешь, делать все те вещи, о которых говорил твой отец? Потому что я не собираюсь.
—О, неужели?
—я его явно веселила.
—И почему нет?
—Потому что… хорошо, наркотики
—ты видел, что они со мной делают. У меня не будет шанса на восстановление. Я просто не могу это делать. Не буду. И я определенно не собираюсь толкать их другим людям. А что касается… ты знаешь…
—Что?
—спросил он.
В моей груди что-то запекло, и этот жар распространился от макушки до пяток.
—Ты слишком смущена чтобы произнести это? Секс. Давай, дай этому выход. Секссекссекс.
—Пожалуйста, просто ответь на мой вопрос. Что произойдет если я не буду?
—Нас обоих могут наказать. Если ты отказываешься "быть подготовленной", значит необходимо залечь на дно. Больше не приходи ко мне домой, и не делай ничего такого что может привлечь его внимание. Нефы
—самая меньшая забота для демонов в этом мире. О тебе забудут и выпустят из виду в течение нескольких дней. Но если он выяснит, что ты все еще девственница, то ты сама по себе. Я скажу ему, что я пытался, но ты отказалась. Тебе следует знать, в случае, если он будет добиваться результатов, а ты будешь продолжать на отрез отказываться, то…
В напряженном ожидании, я кивнула в знак того, чтобы он продолжал.
—Что произойдет?
—А что ты думаешь? Ты
—нежилец.
Мое сердце упало. Пэтти, с самого начала осознававшая, какая опасность могла мне угрожать, заставила меня дать слово, держаться от него подальше. Как я могла быть такой безрассудной. Я вошла в демонское логово добровольно! Что если Фарзуф проверит на досуге и обнаружит, что я все еще трезвая девственница?
—Я не могу уразуметь, почему моя девственность
—такая большая проблема, и почему ты должен быть тем, кто…
—Ты бы предпочла другого?
—произнес он серьезно, но я определенно слышала в его голосе нотки насмешки, что не могло не выводить из себя.
—Нет. Я имею в виду… не в этом дело. Если это только между нами двоими, как, предполагается, должно распространяться дурное влияние на людей?
—Это станет частью твоей тренировки. Ты приобретешь хорошую форму, укрепишь свою грешную натуру, благодаря чему сможешь завлекать больше людей. По-моему, девственность не то, ради чего стоило бы рисковать. Я могу понять, что ты боишься стать зависимой от наркотиков, но какая причина в том, чтобы не занимать сексом?
Жесть. Мог ли этот разговор стать еще более интимным? Я немного заерзала в кресле.
—Я хочу подождать до свадьбы,
—призналась я, сначала скрестив, а потом выпрямив ноги.
Он снова рассмеялся.
Громко.
Я метнула в его сторону взгляд.
—Извини. Просто сама мысль о том, что Неф может оставаться абсолютно чистым, вступить в брак и вести нормальную человеческую жизнь…
—Он перестал смеяться когда взглянул на меня.
—Это невозможно.
Как подобное могло случиться? В течение одного часа моя жизнь летела под откос. Все мое будущее могло стать совершенно перекошенным и затемненным.
—Даже большинство людей теперь уже не ждут свадьбы.
—Он взглянул на меня сквозь неровные каштановые волосы, падавшие на его глаза.
—Послушай. Пока еще не время волноваться. Почему бы тебе не рассказать мне об этом своем большом секрете?
Я закусила щеку. Я не была в полной безопасности с Кейданом. Я знала это. Так почему же мне не было страшно, когда он рядом? Его отец представлял собой устрашающее и отвратительное явление преисподней, но Кайден казался совсем другой историей.
Я хотела доверять ему.
Я хотела чтобы он доверял мне.
—Моя мать была ангелом,
—выпалила я.
—Ангелом-хранителем. Вот.
Я молилась о том, чтобы не пришлось жалеть о содеянном.
Он отвел взгляд от дороги изучая мое лицо.
—Но ангелам света не дозволено обладать смертными.
—Я полагаю, она нарушила правила,
—произнесла я.
Он провел рукой по волосам, позволяя им снова упасть на его брови.
—Нечто небывалое. Определенно то, что ты никому не должна больше рассказывать. Вау.
Кайден начал тихо смеяться.
—Что смешного?
—спросила я.
—Ты. Ты ходячее противоречие. Рога и нимб. Не могу поверить.
С невозмутимым выражением лица я выдавила "ха, ха" в его направлении.
Встреча с его папочкой надолго охладило мое чувство юмора.
—И много таких людей, как мы?
—поинтересовалась я.
—Нефилимов? Не то чтобы. Больше сотни. Когда-то было тысячи, но эта история уже другого дня.
Я сидела, совершенно пораженная мыслью о существовании тех, кто проводил все свое детство, развивая сверхъестественные способности точно такие же, как мои.
Кайден сбросил скорость, въезжая в Картерсвилль, и мы оба замолкли, пока я указывала направление.
Он завернул в мой квартал и припарковался напротив комплекса домов. Окинув строения скептическим взглядом, он заглушил мотор.
Я пока не была готова покидать машину.
—Что это означает, быть Нефелимом?
—спросила я.
—Как сильно мы похожи на наших отцов?
Отбросив сиденье назад, он заложил руки за голову.
—Нас тянет в сторону их грешной сущности. Мы считаемся их безоговорочной собственностью, пешками. Предназначение Нефилимов
—продвигать демонические движения, распространять грех среди сверстников.
Он говорил об этом, как о само собой разумеющемся, как если бы у него самого не было абсолютно никакого мнения или чувств относительно происходившего зверства.
—Это отвратительно.
Он проигнорировал меня.
—У демонов специфическая работа. Мой отец
—Князь Вожделения. Твой
—Белиал
—является Князем Токсикомании.
Его слова нещадно жалили меня своим ядом.
Даже если у меня и закрадывались подозрения о собственных наклонностях раньше, слышать подтверждение этому вслух было просто невыносимо.
И сын Вожделения? Все лучше и лучше с каждой минутой.
—Я не могу в это поверить. Это так неправильно.
Он продолжал игнорировать меня, и его взгляд стал таким же напряженным и отстраненным, как когда-то у него дома.
—Какой из этих домов
—твой?
Взглянув на здания, я указала в сторону нашей двери.
—Ты слышишь это? Или ты никогда не слушаешь? Там плачет женщина
—Пэтти!
—воскликнула я.
Рванув с себя ремни безопасности, я выпрыгнула из машины и помчалась в дом, даже не попрощавшись с Кайденом.
Глава 9
Ехать или не ехать
Я взбежала по бетонным ступенькам в наше стесненное жилое пространство, даже не потрудившись закрыть за собой дверь.
Неужели демоны добрались и до нее? Пэтти сидела на диване. Услышав мои шаги, она обернулась.
Ее глаза покраснели.
Я подошла прямо к ней, опустилась возле ее ног, накрыв ее руку своей.
—Что случилось?
—спросила я.
—Сегодня у нашей машины отказали тормоза. Мне очень жаль, дорогая. Мне понадобится использовать те деньги, которые я экономила для нашей поездки.
Она разразилась приступом очередного рыдания, вытирая слезы рукавом.
И это все? О, слава Богу.
Выдохнув, я откинула голову назад и боковым зрением уловила движение в коридоре. Вспомнив, что не закрыла дверь, я поднялась, чтобы закрыть ее, и наткнулась на Кайдена, переминавшегося на пороге.
Вот черт.
Черт, черт, черт! Я не ожидала, что он последует за мной! Я кинулась захлопнуть дверь, пока Пэтти не заметила, но было слишком поздно. Она уже смотрела на него.
Потом
—на меня.
—Анна?
—Пэтти и я пристально уставились друг на друга большими глазами, прежде чем она выдавила:
—Это он, не так ли?
—Пэтти… Извини.
Она посмотрела на Кайдена, словно ожидая, что он сделает что-нибудь ужасное, но он только переминался с ноги на ногу.
По сути, он выглядел так, словно вот-вот мог развернуться и удрать со скоростью пули.
Пэтти поднялась с дивана и подошла к двери.
—Ну что, теперь уже ты можешь пройти в дом.
Он вошел, и она, закрыв плотно дверь, уперла руки в бока и начала его изучать.
Он казался почти таким же нервничающим перед Пэтти, как я перед его отцом. От этого он стал больше походить на подростка.
Интересно, ЧТО он думал, она могла бы заставить его делать? Петь с нами церковные гимны? Абсурдность происходившего, плюс осознание, что я серьезно влипла в проблемы, вызвали на моих губах нервозную усмешку.
Прищурившись, Пэтти посмотрела на меня, и я поджала губы.
Тишина растягивалась, и мне нужно было ее как-то заполнить:
—Пэтти, это Кайден. Кайден, это Пэтти.
Они неуверенно разглядывали друг друга. Затем, к моему удивлению, она протянула ему руку, и он ее пожал.
—Ты, должно быть, весьма необычный молодой человек, если Анна пожелала нарушить обещание не видеться с тобой.
Он взглянул на меня, и я посмотрела вниз. Теперь уже Пэтти обрушила свой инквизиционный взор на меня. У нее было забавное выражение, когда она смотрела на меня.
Я вспомнила, что на мне была красная футболка Кайдена, и у меня загорелись уши. Я начала бормотать извинения:
—О, это!
—произнесла я.
—Это ничего не значит. По несчастной случайности моя майка порвалась, так что Кайден одолжил мне одну из своих. Я знаю, что это выглядит плохо,
—но я говорю правду… честное слово.
Мое сердце сжалось от осознания, что теперь мои обещания не несут в себе той же весомости, как это бывало раньше.
Пэтти откашлялась и скрестила руки на груди.
—Могу я на секунду поговорить с тобой наедине?
—попросила я ее.
—Ты можешь присесть,
—кивнула она Кайдену строго.
—Могу ли я предложить тебе что-нибудь выпить?
Ну, конечно, южное гостеприимство проявлялось в ней даже в таких ситуациях, как эта.
—Нет, благодарю Вас, мадам.
Кайден расположился посередине дивана. Надо признать… Его образ совершенно не вписывался в нашу гостиную. Я весомо посмотрела на него, когда мы поворачивали в коридор, показывая на свое ухо и качая головой.
Ему лучше бы не слушать.
Совершенно точно.
Мы прошли в комнату Пэтти и, прежде, чем за нами успела закрыться дверь, на моих глазах выступили слезы.
—Пэтти, пожалуйста, пожалуйста, прости меня. Я чувствую себя отвратительно. Я прежде никогда не была нечестна с тобой, и я так сердита на себя сейчас. Я имею в виду, я просто… Я знала, что он мог ответить на мои вопросы, и я понимала, что он не причинит мне вреда. Но я не знаю, как сделать, чтобы ты в это поверила.
Я избегала смотреть в сторону ее ангела-хранителя, чувствуя свою вину и без того слишком сильно.
Я хотела сказать Пэтти, что она оказалась права. Мне не следовало его разыскивать. Информация, которую я узнала, причинила мне только боль. К тому же теперь я была в серьезной опасности.
Но Пэтти не стоило об этом знать.
Никогда. Иначе она сойдет с ума.
Аура Пэтти менялась, переходя от нежно-розовой любви к светло-серой нервозности и обратно. В конце концов, верх одержал розовый.
Слезы хлынули по моим щекам, и Пэтти прижала меня к себе. Я обхватила ее руками, нуждаясь впитать в себя каждую капельку любви и нежности, которые она предлагала.
—Я знаю, что это тяжело для тебя, Анна, но ты не можешь потерять голову. Ты не можешь потерять то, кем ты являешься.
—Она отступила и указала пальцем на мое сердце.
—Потому что это ТО, что важно.
Я вытерла слезы рукавом футболки Кайдена.
—Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о деньгах, хорошо?
—сказала я ей.
—Все случается по какой-нибудь причине, верно? Просто, почини машину. Мы отправимся в поездку так скоро, как сможем.
Она кивнула головой и сделала паузу, размышляя.
—Частично, причина, почему я сейчас так расстроена в том, что, когда меня привезли домой из магазина, первым делом я разыскала номер и позвонила в монастырь. У меня было плохое предчувствие, и я ненавижу говорить это, но я была права. Сестра Рут продолжает находиться в несознательном состоянии, изредка приходя в себя. Но, ради всего святого, этой женщине уже не меньше ста двадцати лет!
—Наши взгляды с Пэтти встретились.
—Нужно найти способ доставить тебя туда как можно скорее. Я обзвоню все возможные объявления и, во что бы то ни стало, найду дополнительную работу. Если не этим летом, то, осенью. Возможно, тебе придется пропустить немного занятий.
—Я тоже постараюсь получить больше рабочих часов в мороженом магазине. Мы справимся. Мы успеем в монастырь вовремя. Ну а если нет? Что будет, если сестра Рут заберет в могилу всю информацию обо мне?
—Знаешь,
—произнесла я, осознав нечто совершенно новое,
—мы могли бы связаться с моим отцом и попросить у него немного денег.
—Нет.
—Лицо Пэтти приобрело непреклонное выражение.
—Мы найдем другой способ.
—Она наклонилась ко мне и прошептала:
—Ты веришь этому мальчику?
—Я верю, что прямо сейчас он подслушивает наш разговор.
—Уверенна, он в состоянии быть достаточным джентльменом, чтобы не делать ничего подобного,
—произнесла она с натянутой улыбкой.
Я знала, что она говорит это не мне, а ему.
Мне было интересно, как Кайден отреагировал на материнский намек.
—Я все еще не знаю его очень хорошо, но мое сердце подсказывает, что я могу доверять ему.
—Это хорошо. Твое сердце редко заблуждается. Хотя… он ужасно привлекателен. Это иногда мешает судить объективно.
Она сохраняла строгое лицо.
Я пожала плечами.
—Да, полагаю, он привлекательный. Я знаю, что мне надо быть осторожной.
Она, должно быть, осталась довольна, что я, по крайней мере, не падала в обморок, говоря о нем.
—Ладно. Мы же не можем оставлять его там навечно.
Когда мы вернулись в гостиную, он стоял, разглядывая стену с фотографиями.
Ни разу в моей жизни у меня не было причины чувствовать себя смущенной в уютном месте, которое я называла домом. Но, сейчас, после того, как мне пришлось побывать в изысканном роскошном доме Кайдена, все вокруг казалось изношенным и старомодным.
Черно-белые фотографии Пэтти, изображающие мое детство, на стенах были унизительными. Он ухмыльнулся и показал на мое фото шести лет, где у меня выпал передний зуб. Я возвела глаза к небу и села на диван.
Пэтти пошла на кухню и взяла несколько стаканов:
—Ты уверен, что я не могу предложить тебе что-нибудь выпить? У нас есть сладкий чай и…
—Она подошла к холодильнику.
—Еще холодная вода.
—Было бы хорошо чаю,
—ответил Кайден.
Мне было приятно, что он подхватил ее предложение. Пэтти не выносила людей, которые отказывались от ее гостеприимства.
Кайден осторожно сел рядом со мной на разбитый старый диван.
Я помнила его небрежно растянувшегося на сказочной софе ботинками вверх, и теперь мне казался крайне ироничным тот факт, что выцветшему дивану он выказывал гораздо больше уважения.