- Нет уж. Если тебе интересно с кем-то общаться это одно, а если ты хочешь сидеть один в своих покоях это другое. Сам-то ты что хочешь?
Лилль не понимал, что от него ждал супруг. Отказа? Или сказать, что давно хотел с кем-нибудь подружиться?
- Немножко только, – наконец выдавил он, – чтобы вместе читать или просто…
Голос становился все тише, и мальчик окончательно замолчал, боясь даже глаза поднять на супруга.
- А у твоего оми была свита?
- Да, господин. У него было трое дельт. Они помогали и развлекали оми.
- У твоего мужа тоже есть такие, Раэль?
- Да. У омеги лорда должно быть не менее трех дельт в окружении.
- Скажи, малыш, а тебе, сколько нужно для общения? Все сто пятьдесят?
- Нет! – представив, что вокруг будет толпа незнакомых омег, Лилль испугался.
- А сколько?
- Не знаю… три? Или пять.
- Остановимся на пяти. Там будет видно. Раэль, пиши указ, что с этого дня я официально отказываю своему младшему супругу иметь традиционную свиту, сократив ее до пяти омег.
- Основание для этого? – деловито спросил Раэль, чиркая стилом по бумаге
- Нууууу, – задумался император. – А! Как наказание за неспособность принести империи наследника! Так пойдет?
- Вполне, – Раэль покосился на Лилля. Мальчишка был перепуган до смерти и сидел, сжавшись в комочек, – под это дело можно многое подвести.
- Например? – заинтересовался Костя.
- Например, урезать расходы на организацию праздников, на экипировку элитных однорогов, на разовые выплаты придворным для обновления гардероба.
- Верно. И вообще я в печали, какие праздники? Так пиши еще, что мы стремимся к аскетизму и здоровому образу жизни, так что все эти паштеты из язычков горных ящериц и фаршированных экзотических рыбок отменяем. Вполне можно обойтись. И вот еще… - император помедлил, – распустить гарем. На него столько денег уходит, кошмар просто!
- И куда их, – Раэль прищурился, – выбросить на улицу? Продать? Или убить?
- Зачем? – удивился Костя. – Нужно подыскать им хороших бет в мужья.
Раэль долго смотрел на императора. У него не укладывалось в голове, как это – отказаться от гарема? Да еще и не прикончить ставших ненужными наложников, а дать им шанс на нормальную жизнь.
- Так, у нас нет денег, а дворец пухнет от роскоши. Все, что можно сокращаем. И вообще теперь суровый аскетизм в моде и здоровый образ жизни. Подготовь указ, что вместо гладиаторских боев теперь будут состязания между альфами-наследниками. И еще… прикажи нашим лекарям, чтобы они подготовили основание для запрета на вступление в брак и зачатие для омег раньше второго совершеннолетия. А то отдают замуж мальчишек, они еле-еле один-два кокона создадут и умирают. А омег и так мало, на всех не напасешься.
- А что омеги будут делать до этого времени? – осторожно спросил Раэль.
- Учиться! – отрезал Костя. – И не как ублажать мужа, а нормально.
- Где, интересно… - пробурчал Раэль, он-то был не против, а вот другие!
- Школы для них сделаем. И пример в учебе покажет мой младший! И вообще. Пока ему не отметим второе совершеннолетие, никакого зачатия. Озадачь там наших лекарей, пусть придумают, как избежать этого. Без ущерба для здоровья омеги. А тех, кого будут заставлять это делать, будем наказывать. И покрывала эти дурацкие снять. Хватит брачной ленты и плетения. И так чужие не сунутся.
Лилль слушал супруга и боялся, что это сон, и он проснется. Неужели он будет учиться чему-нибудь интересному? И не один, а может и друзья появятся?
- Раэль, а ты своего омегу в свиту Лилля дашь? – неожиданно спросил император.
Лорд Тинг, только недавно вернувший своего супруга замер. Неужели император снова хочет забрать любимого? Раэль посмотрел в глаза своего государя и не увидел там ни лжи, ни похоти. Император сказал только то, что хотел сказать.
- Дам. Я думаю, наши младшие смогут подружиться, – твердо ответил лорд Тинг.
Вечером Раэль долго не знал, как подступится с предложением императора к своему супругу. После возвращения из гарема, Талль почти все время молчал, совсем не выходил из комнат и замирал на супружеском ложе до каменной твердости. Раэль даже не знал, как к нему подступиться и не трогал его лишний раз. Он вообще взял его только в первую после возвращения ночь.
- Сердечко мое, – нерешительно начал старший, – император хочет, чтобы ты пришел во дворец…
И отшатнулся. Талль стремительно метнулся к нему, упал, обхватил руками колени мужа
- Прошу, не отдавайте меня ему… прошу, господин… я знаю, что больше не нужен вам, только не обратно…
- Небо, да что ты себе придумал? – Раэль упал рядом, обнимая омегу, – я никому тебя не отдам, просто супругу императора нужна свита, тебя приглашают к нему. Император тебя даже не увидит… я больше никому тебя не отдам…
Альфа целовал своего супруга, сжимая тонкое тело, втискивая в себя, стараясь поделиться своей надеждой, своим теплом.
- А давай мы с тобой маленького создадим? Хочешь? – шептал он омеге в ушко, - будут у нас детки…
Талль успокаивался под руками мужа, как будто тот снимал с него всю грязь, прилипшую в гареме. И теперь верил, что нужен, что всегда будет нужен.
На следующий день, укутанный в глухое покрывало Талль входил в личные покои императорского омеги.
Часть 5
Лилль сидел на высокой табуреточке, оббитой нежным вишневым бархатом, и исподтишка наблюдал за супругом. Император лениво потягивался на кровати и, казалось, не смотрел на своего омегу. Но Лилль знал, что мужу не нужно видеть, он и так все знает. И то, что у омеги скоро очередная течка и то, что придворный маг уже принес противозачаточный отвар и то, что этой ночью альфа снова обновил свою метку привязи.
Молоденький дельта-раб аккуратно перевил косу лентой и закрепил конец так, чтобы концы с императорским гербом лежали прямо вдоль спины.
- Все хорошо, ты можешь идти, – тихо приказал Лилль. Это был его слуга, так что супруг не вмешивался, даже когда видел непорядок.
- Сегодня к тебе придет омега лорда Тинга. Я хочу, чтобы он вошел в твою свиту
- Да, господин, – склонил голову мальчик, пепельная прядь скользнула вдоль щеки и император, уже вставший с постели, убрал ее в сторону, провел пальцами по прохладной щеке.
- Это не приказ, малыш, – мягко проговорил он, – просто присмотрись к нему. У тебя должны быть друзья. Пусть сначала по обязанности.
- Как скажете, господин.
Костя поморщился. Вот бесила его эта покорность, но ничего сделать он не мог. Весь уклад жизни этого мира был направлен именно на подчинение низших высшим.
- Так и скажу, – и повторил, - присмотрись к нему.
Талль входил в покои императорского омеги со странным чувством. Хотелось сделать больно мальчишке, не сумевшему удержать возле себя мужа, и вместе с тем, помня о жестокости императора, пожалеть его. Он ожидал чего угодно – роскоши, множество придворных, угодливо заглядывающих в глаза, суеты и подхалимства. А увидел небольшие покои, худенького мальчика младше себя самого и одного раба, скромно ожидавшего приказов господина у выхода. Огромные серые глаза, точеное личико, фигура, скрытая в складках покрывала…
- Здравствуйте, младший лорд Тинг, – голос у омеги был тихим и чуть подрагивал. От страха? Напряжения? Или он просто робок сам по себе?
Заглянув в эти глаза, Талль понял, что обижаться и злиться не на кого. Такой же мальчишка, попавший в жернова высокой политики.
- Приветствую вас, младший государь, – юноша поклонился согласно этикету.
- Не надо, – порывисто проговорил Лилль, – мой супруг сказал, чтобы мы подружились. А разве друзья называют друг друга титулом?
- Вы хотите подружиться со мной по приказу императора?
- Нет, – Лилль покраснел, – я… ну просто сам по себе. Можно?
«Да он еще совсем ребенок! - подумалось некстати, - даже дружить пробует с тем, на кого ему показали!», а вслух проговорил:
- Можно, я Талль, и еще не достиг возраста второго совершеннолетия.
- Как зовут меня вы, наверное, знаете… - мальчик робко улыбнулся.
В тот день они почти не разговаривали. Просто приглядывались друг к другу, пили терпкий отвар трав и ели мягкие булочки, посыпанные пряными семенами. Потом ненадолго вышли в закрытый сад, не зная, что окна кабинета императора выходят на него, и он любит отдыхать, глядя, как гуляет по саду юный омега.
Однако в этот день у окна императора не было. А находился он на Большом Совете и вот уже почти цикл слушал, как возмущаются знатные дрэнаи, услышавшие последний указ своего правителя. Еще бы! Хлебных мест разом лишались множество альф. Император пошел против всех обычаев, разогнав бездельников. Больше всего возмущались те, чьи омеги числились в омежьем дворе. Потерять такой куш, да еще и без возврата. Советники возмущались, а Костя делал вид, что скучает. Уж он-то прекрасно понимал, что жадность может толкнуть на многое, и потому посматривал на крикунов, выделяя тех, кто может быть опасен.
Наконец, возмущенные голоса стали стихать. Сначала самые умные, а потом и остальные за первыми, обратили внимание на непривычное поведение государя. Вместо капризного: «я так хочу!», ледяное молчание.
- Государь, это неслыханное нарушение, – снова проговорил главный церемониймейстер, уж он вообще кричал громче всех.
И тут прозвучало долгожданное:
- Я так хочу.
Но не так как раньше, это было твердое слово правителя, просчитавшего все выгоды от своего указа.
- Но в свите вашего супруга должно быть не меньше ста пятидесяти омег!
- Зачем они ему? – лениво спросил Эрми. – Наследника он пока не принес, работы никакой не выполняет. Пока не выполняет.
- Работы? – возмутился кто-то.
- Да, как только мой супруг получит достаточно знаний, он станет курировать ведение внутренних дворцовых дел.
- Но…
- Молчать, – голосом императора можно было заморозить лед.
- Государь, – вкрадчиво начал лорд Свинель, будучи торговцем, он раньше всех понял, что в этих вопросах спорить смысла нет. – Мы предлагаем оставить омег членов Совета. Нас здесь всего двадцать пять, достаточно для опального омеги.
Косте не хотелось, чтобы вокруг Лилля слонялась толпа ненужных людей, но он понимал, что это разумный компромисс. А жалованье для этих омег он будет выплачивать в полном объеме, при этом постепенно снижая его тем, кто ничего не делал, фактически только занимая место.
Вот так и получилось, что у Лилля теперь была настоящая свита, к его небольшим покоям добавили еще приемную и большую залу, из которой прорубили дополнительный выход в сад. Теперь вокруг юного омеги всегда находились люди, кто-то ухаживал за ним, кто-то подавал нитки для вышивания, кто-то читал.
Раэль вошел в приемную перед кабинетом и уточнил у стражника, на месте ли государь. Дело не требовало промедления – на одной из пограничных застав вспыхнул бунт. Солдаты отказались выходить на место службы, объясняя тем, что жалованье не выплачивалось уже несколько лет, телесные наказания стали применяться вдвое чаще, а из гарнизона вывезли всех дельт и продали проезжавшему работорговцу. Короче дела были плохи, потому что и в других местах скоро все вспыхнет.
Однако в кабинете императора не было.
Вызвав начальника СБ, Раэль направился в тренировочный зал, где каждое утро правитель занимался странными упражнениями. Вот и сегодня он кружил, выписывая необычные движения. Раэль мог только удивляться, глядя на босого императора, одетого в одни свободные штаны. Впервые он видел государя полуобнаженным и только сейчас заметил насколько сильным и тренированным он выглядит.
- Государь, – негромко окликнул канцлер, – неотложное дело.
- Хорошо, – Костя закончил упражнение и замер, – я скоро. Сейчас мне приведут партнера для боя, а потом поговорим.
- Но…
- Потом, я сказал! – окрик резко прозвучал в гулкой тишине.
Раэлю пришлось только склониться перед приказом.
Ждать пришлось недолго. В зал ввели мощного альфу с клеймом гладиатора на груди, конвоировали его четверо стражей, они и передали канцлеру ключи от кандалов.
- Тебя приговорили к смерти за убийство надзирателя, – император с удовольствием осмотрел мощную фигуру альфы, достойный противник, – есть возможность избежать смерти
- Какая, государь? – бас у приговоренного был соразмерим с мощью тела.
- Стать моим спарринг партнером.
- Кем?!
- Мне нужен партнер для тренировок, – терпеливо пояснил Костя, – сможешь победить меня, получишь отсрочку. Нет - я убью тебя сегодня.
- Как убьете, государь? Медленно и с удовольствием?
- Зачем? У меня мало времени. Проиграешь, умрешь быстро. Согласен?
- Да.
- Ну тогда, приступим.