Наши шаги отдавались эхом в пустом коридоре. Благодаря новой школьной политике заботы об окружающей среде, свет включался лишь при нашем приближении.
Это вывело меня из себя. Мало того, что система опеки следила за каждым моим шагом, так теперь и это здание держало меня под строгим контролем.
— Кому ты отдал свою куртку? — Миссис Колинз вошла в главный офис и с первого раза открыла свой кабинет.
— Девушке. — Девушке, которая игнорировала меня на протяжении всего понедельника и до сих пор должна была отдать уже упомянутую куртку.
— Твоей девушке или подруге-девушке?
— Ни то, ни другое.
Миссис Колинз одарила меня сочувствующим взглядом, а затем начала возиться со своей сумочкой.
— Тебе нужна куртка?
Ненавижу этот сочувствующий взгляд. После смерти родителей именно так на меня смотрели все знакомые. Глаза слегка расширены. Уголки губ слегка приподняты, но сами губы сжаты. Они всё время пытались принять нормальный вид, но получался лишь смущённый.
— Нет. Сегодня я её верну.
— Хорошо. — Она открыла мою папку. — Как твои занятия с Эхо?
— Мы начнём сегодня. — Только Эхо пока об этом не знает.
— Великолепно. — Миссис Колинз открыла рот, чтобы задать очередной глупый вопрос, но у меня были свои.
— Что вы знаете о моих братьях?
Женщина взяла ручку и постучала ею по столу, посматривая на часы на второй руке.
— Мы с Кишей обсудили твой визит на выходных. То, что случилось с Тайлером, было случайностью.
Какого черта?
— Вы школьный консультант. Почему вы общаетесь с моим соцработником? Да ещё и о Тайлере?
— Я уже говорила. Я клинический соцработник и подопытная свинка для новой программы. В мои обязанности входит заботиться обо всех аспектах твоей жизни. Это значит, что у меня есть доступ к твоим братьям. Я буду общаться с их приёмными родителями и иногда даже с Джейком и Тайлером. Насчёт моей работы в Иствике, миссис Бранч занимается обычными консультантскими проблемами, а я… — Она склонила голову. — Более просвещёнными учениками. Школа вбивает в ваши головы знания, но игнорирует эмоции. Я тут, чтобы посмотреть, что будет, если мы уделим внимание двум аспектам.
Счастье-то какое. Мне и Киши, сидящей у меня на заднице, было достаточно. А теперь в мои дела лезла и Салли Саншайн собственной персоной. Я провёл рукой по лицу и поёрзал на стуле.
Миссис Колинз продолжила:
— Киша также упомянула, что ты грозишься подать петицию об опеке над братьями после выпуска. Ной, если это правда, тебе придётся внести большие изменения в свою жизнь. Ты готов к этому?
— Что, простите? — Мне показалось, или эта дамочка только что бросила мне вызов, чтобы я перестал заниматься херней и смог вернуть назад свою семью?
Она положила ручку и подалась вперёд.
— Ты готов к необходимым изменениям, чтобы иметь возможность заботиться о своих братьях после выпуска?
Да, чёрт возьми.
— Да, мэм.
Миссис Колинз вновь взяла ручку и что-то записала в моей папке.
— Тогда ты должен это доказать. Знаю, у тебя нет причин мне доверять, но дело пойдёт легче и быстрее, если ты попробуешь. Сейчас ты должен сосредоточиться на себе и довериться мне с Кишей, чтобы увидеть благополучие своих братьев. Суть такова: если ты продолжишь беспокоить Кишу с посещениями и давить на Джейкоба ради информации о его приёмных родителях, особенно насчёт их фамилий, то у нас создастся впечатление, что ты не хочешь играть по правилам. Твои визиты — это привилегия, Ной. И я хочу сохранить ее за тобой. Мы понимаем друг друга?
Стул скрипнул подо мной, и я ткнул в неё пальцем.
— Это мои братья.
Недостаток информации об их опекунах: фамилия приёмных родителей, их адрес, номер телефона… факт, что я не могу видеться с Тайлером и Джейкобом, когда захочу… я потерял все эти «привилегии» в день, когда ударил своего первого приёмного отца. Моё горло заныло, глаза защипало. Осознание, что я на грани слёз, вывело меня из себя. Я встал, не зная, что делать… или кого винить.
— У вас нет на это прав. Они — моя ответственность.
Миссис Колинз посмотрела мне прямо в глаза.
— Они в безопасности. Ты должен поверить мне. Не стоит переносить свой опыт на братьев. Я понимаю твоё желание защитить их, но на данный момент это не нужно. Если ты хочешь видеться с ними на регулярной основе, то должен научиться работать со мной. Я уже объяснила, как ты можешь это сделать.
— Идите к чёрту. — Я схватил свои книги и покинул кабинет.
11 - Эхо
Дощечка с именем миссис Колинз сдвинулась на долю дюйма, открывая вид на чёрные пятна на стене. Впервые я хотела, чтобы Эшли была с нами. Несовершенство свело бы её с ума.
Как и на прошлой неделе, голубая лента покоилась на столе миссис Колинз, и точно как на прошлой неделе её местоположение изменилось — с каждым разом всё ближе к моему месту.
Будто лента хранила в себе силовое поле, охватывающее меня, — притяжение, которое я не могла объяснить.
— Как обстоят дела с твоим парнем? — спросила миссис Колинз.
Очередной вторник, очередной сеанс терапии.
Я оторвала взгляд от ленточки. Слава богу, Люк пригласил меня на групповое свидание в субботу. Одной ложью меньше.
— Эшли всё не так поняла. У меня нет парня, но я кое с кем встречаюсь.
Вроде как. Если одно свидание считалось серьёзными отношениями.
Её глаза просветлели.
— Замечательно. Не с тем баскетболистом, с которым я видела тебя в коридоре?
— Да.
Класс. Терапевт-сталкер. Разве это законно?
— Расскажи мне о нём.
Эм… нет.
— Я не хочу говорить о Люке.
— Хорошо, — сказала она, совершенно не смутившись. — Давай поговорим о Ное. Он сказал, что сегодня ваше первое занятие.
Я несколько раз моргнула.
Дерьмо. Правда? Может, лучше было бы обсудить Люка. Куртка Ноя всё ещё была в моём шкафчике, поскольку Лила и Грейс убедили меня, что я не могу просто вернуть её в школе. Они всё ещё разрабатывали план, как мне её вернуть.
— Да. Так и есть.
— Хочешь дружеский совет?
Я пожала плечами и зевнула одновременно, готовясь к лекции «скажи «нет» наркотикам, сексу и алкоголю». Я же, как-никак, учу Ноя Хатчинса. В теории.
— Конечно.
— Ной более чем способный мальчик. Ему нужен лишь небольшой толчок. Не дай ему обдурить тебя и внушить, что всё наоборот. И ты, Эхо, единственный человек в этой школе, который, как я верю, может посоревноваться с ним на академическом уровне.
Ла-а-адненько. Очень странная беседа.
— Хорошо. — Я прикрыла рот и вновь зевнула.
— У тебя усталый вид. Как твой сон?
Великолепно. Прошлой ночью я спала целых два часа. Моя нога начала качаться.
— Эхо, всё в порядке? Ты побледнела.
— В порядке. — Если я буду продолжать так говорить, может, это станет правдой.
И возможно, когда-нибудь я смогу проспать всю ночь без ужасных снов — странных, пугающих, полных созвездий, темноты, разбитого стекла и иногда крови.
— Твой отец упомянул, что ты не принимаешь прописанного снотворного, хотя до сих пор испытываешь кошмары.
Еженощно. Достаточно пугающие, чтобы я не хотела засыпать. Достаточно страшные, что если я проигрывала битву со сном, то просыпалась от собственных криков.
Отец и Эшли хранили таблетки в закрытом шкафчике в ванной и давали их, только когда я просила. Я лучше засуну в глаза иголки, чем попрошу Эшли о чём-либо.
— Я же сказала, всё в порядке.
При слове «в порядке» мои глаза вновь находят ленту. Что в ней так привлекало меня? Я чувствовала себя мотыльком, летящим на электрическую лампочку.
— Кажется, тебя очень заинтересовала лента, Эхо, — сказала миссис Колинз. — Я буду более чем рада разрешить, если ты захочешь подержать её.
— Нет, спасибо, — ответила я. Но это не так. Мои пальцы скрутились на коленях. По какой-то ненормальной причине я хотела подержать её.
Миссис Колинз ничего не сказала, и это молчание пробрало меня до дрожи.
Моё сердце ёкнуло, когда я подалась вперёд и взяла её в руку.
Она не похожа на те стильные голубые ленты, что популярны сейчас. Эта внушала серьёзность — большая, сделанная из шёлка. Я прошлась пальцами по ткани. Первое место: Художественное искусство — Кубок Губернатора Кентукки.
Кто-то в моей школе выиграл Губернаторский Кубок. Да это же офигеть как круто! Каждый ученик-художник мечтает выиграть этот конкурс.
Может, какой-то младшеклассник был обладателем выдающегося таланта. К чёрту папу — как только миссис Колинз меня отпустит, я наведаюсь в кабинет рисования и увижу этот талант собственными глазами. Чтобы выиграть Губернаторский Кубок нужно быть чёртовым гением.
Когда я ещё раз пробежалась пальцами по ленте, в моей голове загремели аплодисменты. Всплыло изображение моей протянутой руки, принимающей её.
Я перевела взгляд на миссис Колинз, и моё сердце громко застучало.
— Это моё.
Громыхание сердца переместилось в голову, а грудь сжалась при появлении нового изображения. В мыслях я получала не только ленту, но и сертификат. Я не видела, чьё имя было там напечатано, но видела дату. Ту самую.
Удары электричества прошлись по моей руке прямо в сердце.
В ужасе я швырнула ленту и спрыгнула со стула. Мои колени стукнулись об стол, вызывая острую боль под коленными чашечками. Я упала на пол и начала отползать подальше от неё, пока моя спина не врезалась в дверь.
Миссис Колинз медленно отошла от стола и пересекла комнату, чтобы поднять ленту.
— Да, твоя, Эхо. — Она говорила так, будто мы тут пиццу едим, а не боремся с моим припадком паники.
— Это… этого… не может быть. Я… никогда не выигрывала Губернаторский Кубок. — Туман заполнил мою голову, затем последовала яркая вспышка красного. Момент просветления показал более молодую меня, заполняющую формуляр. — Но я подала заявку… в девятом классе. Я выиграла окружной конкурс, потом районный, и перешла к государственному. А потом… потом…
Ничего. Черная дыра поглотила красный и серый. Осталась лишь тьма.
Миссис Колинз расправила чёрную рубашку и села передо мной. Может, ей никто не сказал, но сидеть на полу во время сеанса терапии было ненормально. Она осадила свой лабрадорский энтузиазм и заговорила спокойным, обнадёживающим голосом.
— Ты в безопасности, Эхо, и это безопасное воспоминание. — Она погладила ленту. — То утро было у тебя очень счастливым.
Я склонила голову и прищурилась.
— Я… выиграла?
Она кивнула.
— Я большой поклонник искусства. Предпочитаю картинам статуи, но и те мне тоже нравятся. Походу в кино я предпочту визит в галерею.
Эта дамочка — напыщенная шарлатанка. Тут без вопросов. И всё же среди раздражающе оптимистичных табличек висела доля правды. Университет Луисвиля был настоящим учебным заведением, как и Гарвард, где она, по идее, заканчивала учебу. Я сосредоточилась на дыхании.
— Я не помню, как выиграла её.
Миссис Колинз положила ленту на край стола.
— Потому что ты подавила воспоминания о целом дне, не только о ночи.
Я уставилась на свою папку.
— Вы расскажете, что со мной произошло?
Она покачала головой.
— Боюсь, это не по правилам. Если хочешь вспомнить, то должна начать активно работать на наших сеансах. Это значит, что ты будешь честно отвечать на мои вопросы. Больше никакого вранья. Никакой полуправды. Даже если с нами будут твои родители. На самом деле, особенно если с нами будут твои родители.
Я потянулась к месту, где висела бы на шее подвеска Айреса, если бы я её надела. Мои глаза не отрывались от папки.
— Вы вообще её читали?
Она методично почесала пальцем подбородок.
— Естественно.
Я закусила щеку.
— Тогда вы знаете. Я уже пыталась вспомнить, и это оказалось невозможным.
Не без разделения моего разума на две половинки. Летом после инцидента один психолог пытался открыть дверь в чертоги моего разума, и из щели повалили демоны. Я потеряла сознание на два дня и очнулась в больнице. Мои кошмары превратились в ночные страхи.
— Хотите правду? — спросила я. — Вы правы. Я очень хочу узнать, что произошло. Доказать, что я не… чтобы знать… потому что, иногда я задумываюсь… не сумасшедшая ли я, как она. — Я так и слышала, как отец кричит мне заткнуться из тёмных уголков разума, но плотина рухнула, выпуская мои страхи. — Потому что я похожа на неё, знаете ли. Мы похожи внешне, обе художницы, и люди всегда говорили, что мне передался ее дух. Я горжусь нашей схожестью. Потому что она моя мама, но я не хочу…
Быть сумасшедшей.
Миссис Колинз схватилась рукой за сердце.
— Эхо, нет, ты не биполярна.
Но зачем испытывать судьбу? Однажды я уже пыталась. Разве этого недостаточно? Миссис Коллинз не понимала, куда ей?
— Если вы мне расскажете, я узнаю. Думаю, мой разум дал трещину, потому что терапевт пытался заставить меня пережить это вновь. Возможно, воспоминания слишком ужасны. И если вы мне расскажете, ну, там, просто пару фактов, тогда чёрная дыра в моей голове заполнится, кошмары исчезнут, и я не сойду с ума в процессе. — Я посмотрела в её добрые глаза. — Пожалуйста.
Уголки её губ опустились.
— Я могу зачитать тебе отчёт полиции, твоего отца, мачехи, даже твоей матери, но это не уберёт кошмары. Ты единственная, кто может это сделать, но это значит, что тебе следует перестать убегать от проблемы и встретиться с ней лицом к лицу. Поговори со мной о своей семье, Айресе, школе и, да, о своей матери.
Я начала открывать и закрывать рот, пытаясь выдавить из себя слова.
— Я не хочу сойти с ума.
— Ты не сойдёшь, Эхо. Мы будем работать постепенно. Ты мчишься вперед, я устанавливаю скорость. Я могу тебе помочь, но ты должна мне довериться и упорно работать над ситуацией.
Довериться. Почему не попросить меня о чём-то попроще, например, доказать существование Бога? Даже он меня бросил.
— Я уже потеряла кусочек своего разума. Я не могу доверить вам то, что осталось.
12 - Ной
После занятий я заметил Эхо, пробивающуюся сквозь толпу в коридоре. Она скользнула в кабинет главного офиса за секунду до того, как я успел догнать её. Вторник был моим единственным выходным, и я планировал поиграть в баскетбол с Исайей. Я стукнул кулаком по шкафчику рядом со мной.
Теперь мне придётся ждать, пока эта высокомерная выскочка закончит свою встречу с терапевтом.
Я побродил по коридорам, а затем устроился напротив шкафчика Эхо.
У неё не было с собой рюкзака или куртки, поэтому я догадался, что ей придётся забрать их, прежде чем уйти. Спустя сорок умопомрачительных минут, я подверг сомнениям своё решение. У Эхо проблемы с курткой. Подождать её у машины было бы умнее.
Стук по линолеуму оповестил о её приближении.
Её красные волнистые локоны подпрыгивали при каждом шаге. Крепко прижимая к груди книги, она шла с опущенной головой. Каждый мускул моего тела напрягся, когда она прошла мимо. Я спокойно относился к тому, что она игнорировала меня во время занятий, но быстро проходить мимо меня в пустом коридоре было более чем стервозно. Повернувшись ко мне спиной, она пыталась набрать код на своём замке. Металлический шкафчик открылся.
— Чёрт, да ты самый грубый человек, которого я когда-либо встречал. — Я оттолкнулся от земли. Да пошла она, вместе с миссис Колинз и дополнительными занятиями. Я сам найду способ подтянуться по предметам. — Дай мне мою гребаную куртку.
Эхо развернулась. На секунду на её лице отразилась чистейшая боль, но затем в её глазах забушевала буря. Буря, требующая предупреждений об урагане и срочной эвакуации.
— Неудивительно, что тебе нужны дополнительные занятия. У тебя самый скудный словарный запас, который я когда-либо слышала. Ты когда-нибудь пытался выучить слово, состоящее больше, чем из четырёх букв?
— У меня есть для тебя ещё одно. Пошла на хрен. Ты вернулась к своему парню и не могла выдержать мысли, что отдашь мне мои вещи на людях.