Если бы она знала, что я сегодня общалась с Бо Винсентом, она была бы восторге. Улыбка коснулась моих губ, хотя глаза были размытыми от слез. Единственный человек, который бы искренне поддержал меня в том, что я провожу время с Бо. Так или иначе, все, что не делается, все к лучшему.
* * *
— Я ухожу в кино с Линн, — сказала я, когда мы выходили из дома.
Последние посетители Бабули наконец-то ушли, оставив нас с таким огромным количеством еды, которое мы бы, и за год не съели. Я поставила запеканку из сладкого картофеля на стойку и повернулась, чтобы посмотреть на родителей.
— Ты собираешься в кино так поздно? — спросил папа, нахмурившись, после нескольких пирожков, осевших у него внутри.
— Это полуночный просмотр фильмов про вампиров, или типа того. Она не хочет идти одна и мне нужно отвлечься.
Моя мама, которая вечером выглядела гораздо лучше, чем утром, улыбнулась. Она, казалось, была довольна, что я не собираюсь забраться в кровать и плакать. Интересно, что бы она почувствовала, если бы узнала, что я хочу зарыться и объятия самого плохого мальчика в городе, чтобы разрыдаться там?
Я не могла беспокоится о том, что подумает она или папа. Оставаться здесь и смотреть в папины печальные глаза и на то, как неуверенно улыбается мама, причиняло мне боль еще сильнее. Когда я была с Бо, я могла забыться на некоторое время.
— Хорошо. Пойди и повеселись. Ты и так много времени проводишь в одиночестве, с тех пор, как уехал Сойер. Это не хорошо, быть одной все время, — поощрила меня мама. Папа, похоже, был не в состоянии много разговаривать сегодня. Когда я смотрела на него, боль отдавалась в моей груди, чтобы открыться снова. Я оглянулась на маму.
— Я знаю. Мне просто нужно приспособиться к тому, что Соейра нет. Я не понимала, сколько времени я проводила здесь с ним, до тех пор, пока он не уехал.
Маме понравился мой ответ. Она любила Сойера, но она всегда напоминала мне, что быть таким серьезным в его возрасте, не слишком хорошо. Вина, за то, что я делала с Бо, все больше накрывала меня, когда я посмотрела на улыбку моей мамы. Я ей врала о том, кто я и что я делаю, но окольным путем я делала то, что она хотела.
Обычно, и это для него нормально, это когда мой папа говорил, чтобы я была осторожна и появилась дома в одиннадцать. Сегодня, он хранил молчание. Погруженный в свой мир, мир боли. Я подарила ему последнюю улыбку и направилась к двери.
Глава 7
Я пошла короткой дорожкой от моего дома, по направлению к лесу. Я не хотела, чтобы мой автомобиль оставался на стоянке на всеобщее обозрение. Это не займет у них много времени, чтобы понять, что ранее там парковался Бо, и теперь моя пустая машина была на месте. Никто не ожидал, от дочери проповедника греха, но они уверены, что хотели бы поймать меня на этом.
Не то, чтобы это было именно грехом. Ну, врала я моим родителям, было такое, но Бо был кузеном Сойера и моим. . другом. Я была уверена, что те места которых касался Бо, и куда целовал, во второй половине дня подходили под категорию "грех", но я не могла заставить себя даже побеспокоиться об этом. К тому времени, когда я добралась до леса, я почти убедила себя, в нашей невиновности.
Лес был пуст, за исключением одного потрепанного грузовика Шеви. Я подбежала к пассажирской стороне и прыгнула в машину, прежде, чем кто-то смог подъехать и поймать меня. Бо улыбнулся мне, и мое сердце бешено заколотилось.
— Мне очень нравится, когда ты носишь сарафаны, — сказал он, до того как нажать на скорость и выехать на дорогу. Я быстро взглянула на подол моего миленького короткого сарафана, и дрожь предвкушения пробежала по мне.
— Я не собираюсь возвращаться через город. Иди сюда, — сказал он, похлопывая на место рядом с собой. Я подвинулась так близко, как могла, пытаясь не касаться ногами рычага переключения передач.
— Не достаточно близко. Пошире ноги, — сказал он. Я взглянул на него, и он отвел глаза от дороги, всего на минутку, чтобы встретиться со мной взглядом. Мое сердце трепетало в груди. Я перенесла одну ногу через рычаг переключения передач и снова подвинулась к нему, пока мои бедра вновь не коснулись его. Внезапно я почувствовала головокружение, когда его рука легла на рукоять переключения передач, между моими коленями.
— Как долго я смогу задержать тебя сегодня вечером? — спросил он, вторгаясь в мои мысли.
— Ох, хм, они не сказали, но я и не гуляла так поздно. Я сказала им, что иду на фильм после полуночи.
Он переключил скорость, а затем положил руку мне на бедро. Я начинаю понимать, почему он любил сарафаны.
— Хорошо, мы проведем время на заливе, — ответил он.
В этом году я еще не была на заливе. Сойер никогда не изъявлял желания, съездить в ту строну. Он говорил, что вода была противной, но я всегда думала, что она красива.
— Я решил, что лучше будет, если мы не будем торчать здесь, в округе.
Я кивнула, потому, что понимала, что он имеет ввиду. Казалось, его не беспокоит тот факт, что он делал что-то, что не должен был делать с девушкой своего двоюродного брата. Эта мысль напомнила мне образ Бо, за последние несколько лет. Он играл в игры с выгодой для себя. Сексуальный мятежник, который брал то, что хотел.
Кроме того, этот образ уже казался мне размытым. Он не задавал сегодня мне вопросы, о том, как я плакала на нем и пускала слюни. Он перестал работать, чтобы успокоить меня. Эгоист этого бы не сделал. Кроме того, если то, что мы делали, означало, что у него было черное сердце, тогда у меня было такое же.
— Ты нахмурилась. О чём ты думаешь? — спросил он
Я думала о том, что я врала ему, как если бы я была старым прожженным лжецом, но я не могла врать и ему тоже. Мне нужно было сказать ему что-то, до того….ну, до того как мы пройдем весь этот путь.
— Как я понимаю, я делаю что-то не то, и я чувствую себя виноватой, но эти вещи не такие уж и значимые, чтобы заставить меня остановиться.
Бо убрал руку с моего бедра и вернул ее на рычаг переключения передач. Я изучала его большую загорелую руку и воображала, каково это было, иметь идеальные части тела. Его хватка на рычаге была настолько сильной, что некоторые участки загорелой кожи побелели. Я хотела протянуть свою руку и успокоить его, чтобы напряжение ушло. Но мы должны были поговорить об этом. Он ничего не сказал и не сделал ни единого действия, чтобы прикоснуться ко мне.
Болезненный узел страха как будто завязался в моем желудке, потому, что я ждала, что он развернется и увезет меня домой. Я напомнила ему о том, как против правил то, что мы делали, и он не мог с этим не согласиться. Он любил Сойера и я никогда не думала, что он сделает что-то вроде этого, потому, что он его кузен. Я же была не лучше.
Я тоже должна была любить Сойера, и я любила, но не так, как должна была. Молчание так затянулось, что я просто сидела и ждала, что Бо развернет грузовик и отвезет меня обратно в парк, но он продолжал ехать по направлению к бухте. Через несколько минут, когда я с уверенностью могла сказать, что он не развернется, я расслабилась и ждала.
Бо свернул на грунтовую дорогу, и через траву и сорняки, впереди, я смогла разглядеть заросшую поляну. До пирса на заливе было недалеко. Бо развернул свой грузовик и поставил его так, чтобы кузов «смотрел» на воду.
— Где мы? — спросила я
— Пирс, часть личного имущества моего друга. Он выкупил его, чтобы облагородить здесь все, после окончания колледжа, — ответил он и потянулся к двери, чтобы открыть ее.
Я ринулась к двери, чтобы выйти со своей стороны, когда его рука коснулась моей ноги, заставляя затрепетать, все внутри, и я подняла глаза на него.
— Жди здесь. Я собираюсь кое-что проверить, потом вернусь за тобой и отнесу тебя назад. Трава высокая и в ней могут быть змеи.
Я кивнула и видела, как он спрыгнул в высокую траву. Змеи, меня, конечно, беспокоили, но идея того, что он отнесет меня, заставила воображать разное в моей голове, пока я ждала его. Через несколько минут он вернулся, остановившись перед открытой дверью грузовика. Он поманил меня пальцем, давая понять, что пришел за мной. Я немного продвинулась по сиденью, пока не оказалась в достаточной близости, чтобы он подхватил меня под ноги и понес.
Как только он взял меня на руки, я вдруг стала волноваться, по поводу того, что я окажусь слишком тяжелой. Я пыталась не зацикливаться на своем весе, но обычно парни не таскают меня по округе на руках. К счастью, мой вес, казалось, не был проблемой, когда он поднялся вместе со мной, а потом нес по задней части грузовика, и опустился вместе со мной на импровизированный настил, со всей легкостью.
Он разложил несколько одеял и две подушки. Кулер стоял в дальнем углу. Я подползла к середине и села. Бо стоял у задней двери, наблюдая за мной. Тени от лунного света прикрывали глаза, так, что я была не уверена в том, что же он задумал.
— Ты идешь? — спросила я, почти испугавшись его ответа.
— Да, я немного отвлёкся на вид, — ответил он
Дрожь ожидания пробежала по мне, когда он забрался в кузов грузовика. Стоя на коленях передо мной, он протянул руку и взял меня за правую ногу, затем положил ее на свое обтянутое джинсами бедро. Очарованная, я наблюдала за ним, как он расстегнул мою сандалию и положил ее рядом с кулером. Затем он положил мою ногу обратно на одеяло и потянулся к моей левой ноге и с тем же медленным, осторожным вниманием, он снял второй сандалий. Как только обе мои ноги оказались голыми, он посмотрел мне в глаза.
Легкая улыбка коснулась уголков его губ.
— Мне нравится твой розовый лак, — сказал он, вновь посмотрев мне на ноги.
Мое глупое сердце бешено стучало, в груди, и я издала нервный смешок.
— Это «сладкая вата». Цвет, я имею ввиду. Я даже предложение не могла составить.
— Мне нравится сладкая вата. Хотя, твои пальчики, скорее всего, намного слаще.
Своей теплой рукой он притянул мои ноги ближе к себе, чтобы сесть рядом со мной. Никто из нас не сказал ни слова, мы просто уставились на неподвижную воду. Никогда я своей жизни, так не нервничала.
Бо заерзал рядом со мной, а затем лег на подушки позади нас. Я слегка развернулась, чтобы посмотреть вниз, на него. Он хочет, чтобы я тоже легла? Подложив руку под голову, и потянувшись другой, Бо улыбнулся мне, так, как будто прочитал мои мысли.
— Иди сюда, — сказал он.
Я быстро сгруппировалась и свернулась рядом с ним, положив голову ему на грудь. Там было умиротворение, там в его руках, которое я никогда не испытывала с Сойером. Это было, сродни тому, как если бы я пришла домой после долгих поисков.
— Я люблю Сойера, Эш, — сказал Бо тихо, в ночь. Его голос звучал так, как будто пытался убедить меня в этом.
— Всю свою жизнь, я никогда не завидовал ему. Ни его отцу. Ни его матери. Ни его деньгам. Ни его спортивным способностям, — он остановился и прерывисто вздохнул. Мое сердце болело за него. Я сжала руки, которые покоились на его животе в кулаки, чтобы не потянуться к нему и не начать успокаивать его, как ребенка, — До того дня, когда я увидел, как он на футбольном поле поцеловал тебя в губы. Это был не первый ваш поцелуй. Мне тогда было около четырнадцати, но я понимал, что теперь я исключен из тайного общества. Я хотел врезать ему по лицу и вырвать тебя из его рук. Когда я сделал шаг в его сторону, твои глаза встретились с моими, и я увидел в них немую мольбу, прощение или принятие. Я не был уверен, что именно я там увидел. Все, что я тогда узнал, ты теперь была с Сойером. Мой лучший друг исчез. Я завидовал ему и ненавидел его, впервые, в тот день. Он, наконец, выиграл приз, который, как я думал, был моим.
Я закрыла глаза от слез, которые угрожали пролиться по моим щекам. Я хотела рассказать ему, что я никогда не чувствовал слабости, когда Сойер целовал меня, или, как земля не уходила из под ног, когда он прикасался ко мне. Вместо этого я хранила молчание, зная, что я не могла ничего сказать. Даже если все, чего я хотела это был Бо, я знала, я никогда не получу его. Эти последние две недели, все, что у нас было. Сойер приедет домой, и я должна быть с ним снова. Другого выхода нет.
Я повернулась и приподнялась на локте, потом посмотрела в его мрачные глаза. Я чувствовала, как его сердце забилось под моей рукой.
— Ты был моим лучшим другом, Бо. Ты никогда не относился ко мне или не смотрел на меня не так, как друг. Как только я начала меняться, и все мы стали замечать противоположный пол, ты казалось, не заметил, что я стала девушкой. Сойер заметил. Может быть, потому, что он не был моим партнером в преступлениях. Возможно, потому, что у меня была с ним связь, но не такая, как с тобой. Но он видел во мне девушку. Я думаю, что в глубине души я ждала от тебя этого, но, когда он поцеловал меня, я знала, что никогда не дождусь этого от тебя. Я была не для тебя.
Бо приподнялся и обхватили своей рукой мое лицо со своей стороны.
— Я всегда осознавал, что ты девушка, Эш. Мне просто было страшно, потому, что единственным человеком, который знал все мои секреты, оказалась самой красивой девушкой, которую я когда-либо знал. Мои чувства к тебе, были страшнее преисподней.
Я наклонилась к нему и поцеловала морщинку между бровей.
— Сейчас. Здесь. Я твоя. Не Сойера. Он не тот, кого я хочу. Сейчас, все чего я хочу, это ты, — я осторожно выбирала слова, но мы оба понимали, что я имею ввиду.
Он взял меня за талию и лег так, чтобы я оказалась сверху, на нем. Я припала губами к его губам и вздохнула, его руки нашли подол моего платья и его теплые ладони прикоснулись к моим бедрам.
Сегодня я отдам себя Бо, потому, что я хочу этого. Он плохой парень из нашего городка, а я дочь священника. Это не должно было случиться именно так.
— Эш, я хочу тебя. Сильно, очень, очень, сильно. Но ты заслуживаешь лучше, чем это.
Я наклонилась над ним и опустилась вниз, чтобы вновь его поцеловать, потом я отстранилась и прошептала:
— Нет ничего лучше, чем это, Бо.
Его руки обхватили меня сзади, и переместил меня, так, чтобы я смогла чувствовать прикосновение его очевидного возбуждения между теплом моих бедер.
— Пожалуйста, Бо, — взмолилась я, не уверенная, о чем я прошу его, но зная, что мне нужно большее. Его руки сильнее схватили меня за талию.
— Держись за меня, малышка. Я собираюсь позаботиться о тебе. Сказал он своим скрипучим от желания голосом, что заставило меня впасть в еще большее отчаяние.
Его бедра терлись о мои снова, вызывая у меня волны импульсов удовольствия которые проходили сквозь мое тело, от каждого трения между моих ног. Бо приподнялся и притянул мою голову к себе, еще ниже, пока мой рот не накрыл его. Это было то, чего я хотела. Эта связь. Необузданное, желание, честное притяжение. Не контроль и осторожность. Мне нужна была безрассудность.
Язык Бо скользнул между моих губ и начал вкушать каждый темный уголок моего рта, а я испытывала такое экзотическое удовольствие, которое он казалось, хотел посмаковать. Это были те ощущения, которые я всегда желала испытать. Одним быстрым движением Бо перевернул меня на спину и, завис надо мной, а потом он начал покрывать поцелуями мою грудь. Мне нужно больше. Пошевелившись, я схватила его за волосы и немного потянула их с нетерпением.
Тихий смешок вырвался из его груди, и теплая рука Бо скользнула между моих ног, а потом он медленно погладил меня по внутренней части бедра.
Я не смогла удержать трепетный вздох, который сорвался с моих губ.
— Ты прекрасна, Эш, — прошептал Бо, когда его рука коснулась меня там. Своим длинным пальцем он поводил под краем моих трусиков, и я захныкала, желая большего, — Я так люблю, когда ты издаешь такие сладкие короткие звуки. Это сводит меня с ума, — пробормотал он у моей шеи.
Когда тепло Бо покинуло то место я начала протестовать, но до тех пор, пока его руки не скользнули под мой сарафан, его пальцы не поддели мои трусики и не начали тянуть их вниз. Я наблюдала, за выражением его лица, когда хватала ртом воздух. Из-за волнения и желания я не могла делать глубокие вдохи. У него был удивлённый и почти благоговейный взгляд, когда он стянул с меня трусики, затем сложил их и положил рядом с собой. Наконец, он поднял глаза, чтобы встретиться с моими.