Иоланда, та что в форме с улыбающимися радугами, вернулась к своим обязанностям:
— Мистер Холлоуэл, хотите немного воды?
— Не нужно мне, — он снова зашелся в приступе кашля, и Сэйди поежилась, — никакой чертовой воды. Черт подери!
Иоланда повернулась к Сэйди и все равно налила воды.
— Некоторые пациенты просыпаются недовольными, — заметила она. — Это просто стресс и замешательство.
Нет. Это просто обычное состояние Клайва Холлоуэла.
* * *
В понедельник после смехотворного недосекса в чертовом свадебном дворце Винс позвонил в банк Амарильо и назначил через две недели встречу с инспектором по кредитам для бизнеса. Несколько лет назад Винс брал деньги в банке, чтобы купить прачечную, так что знал, к чему должен готовиться. Хотя в этот раз он бы не стал использовать программу по кредитованию ветеранов. В этот раз ему требовалось налички больше, чем полмиллиона долларов.
В ожидании разговора с инспектором Винс узнал имена ревизора и оценщика и с ними тоже назначил встречу. Написал бизнес-план и привел в порядок свои финансовые документы: все от кредитной истории до пенсионных накоплений и биржевых операций. Собрал финансовые документы заправки за последние пять лет, а также попросил сестру сходить в налоговую полицию в Сиэтле и отправить ему отчеты по налогам за последние два года. По какой-то причине Отэм еще прислала брату несколько коробок с его личными вещами. Фотографии, награды, нашивки и благодарности. Значок трезубца "морских котиков", который мать Уилсона дала ему в тот день, когда Винс хоронил друга.
К тому моменту, как он вошел в банк с ревизором и оценщиком, Винс был готов. Именно так ему нравилось жить. Готовым ко всему. Не как бой-скаут. А как «морской котик». Если что-то и могло отрицательно повлиять на сделку, так это неряшливость тети Лоралин в документах. Ее активы и пассивы были в полном беспорядке, но заправка успешно прошла ревизию. Может, за финансами Лоралин следила не очень хорошо, зато хорошо справлялась, когда дело шло об окружающей среде. Возможно, здание магазина нуждалось в некотором ремонте, но резервуары для топлива были в отличном состоянии. А факт, что Лоралин просила за бизнес на несколько сотен долларов меньше, чем определил оценщик, давал Винсу полную уверенность, что кредит одобрят. Конечно, всегда могли возникнуть непредвиденные трудности, которые затормозят процесс.
Винс ненавидел непредвиденные трудности даже больше, чем ненавидел быть кому-то должным.
Ожидая ответ от банка, он изучил об управлении заправками так много, как только смог. Встретился с поставщиками и двумя работниками Лоралин — Патти Шульцем и Джорджем «Жучком» Дарсоном. Оба казались достаточно умелыми, но ни один из них не выглядел так, будто будет работать до седьмого пота ради чего-то. Кроме, возможно, хот-догов с сыром и халапеньо. Если и когда Винс получит заправку, Патти и Жучку придется делать намного больше за свои десять долларов в час, чем сидеть на стульях и пробивать сигареты с пивом. Винс собирался поменять и кое-что еще. Сперва он принесет сюда кувалду. Как «морской котик», он был специалистом по внедрению, но любил и разрушать. Потом, когда магазин снова откроется, заправка будет заканчивать работу ровно в полночь. А не в десять вечера или когда еще взбредет в голову Лоралин.
На второй неделе пребывания в Ловетте Винс взял на себя ночные смены тетушки и ответственность за закрытие магазина. И в следующие несколько вечеров узнал, что люди в городке сплетничают так, будто это их безусловный рефлекс. Как, например, дышать и говорить «всгда пжлста».
Как-то вечером за сникерсом и чашкой кофе без кофеина Диан Гундерсон сказала Винсу, что Джером Леон «кобелирует» за спиной своей жены с Тамарой Пердю. Диан была владелицей «Одежды Диан» и тридцатилетней разведенной матерью двоих детей. Она дала Винсу понять, что ее интересует нечто большее, чем сладкий батончик и сплетни, и что она свободна каждые выходные. Винс мог бы принять ее предложение при условии, что Диан не ищет папочку для своих детей. Он не имел ничего против детей. Лишь против их мам, которые ищут новых мужей.
Винс узнал, что кто-то задавил собачку Вельмы Паттерсон. Что Дэйзи и Джек Парриши ждут девочку. Узнал, что Сэйди Холлоуэл в Ларедо с больным отцом. Казалось, у всех было свое мнение насчет Холлоуэлов в общем и Сэйди в частности.
Некоторые, вроде тети Лоралин, думали, что она — неблагодарная дочь. Другие считали, что ее отец пренебрегал своими обязанностями, больше заботясь о коровах и лошадях, чем о собственном ребенке. Каким бы ни было мнение, всем нравилось его высказывать.
Как будто Винсу было до него дело.
Кроме обычных покупателей, которые останавливались, когда им нужно было заправиться, у магазина имелись и постоянные клиенты. Люди, которые заезжали каждый день в одно и то же время за колой, бензином или пивом.
Одной из таких постоянных покупательниц, которая заехала, чтобы купить колу, оказалась Бекка Рамси. Которую Винс запомнил.
— Винс! — завопила она, когда в первый раз увидела его в магазине, будто они были старыми друзьями. — Ты остался в Ловетте?
Винс задумался, сможет ли он отделаться от нее, солгав.
— Ненадолго.
После этого она зашла по дороге из института в Амарильо, чтобы купить жевательную резинку, сладкий батончик и журнал. Очевидно, юная Бекка посещала школу красоты и по какой-то причине считала, что Винсу есть до этого чертово дело.
— Если мне придется сделать еще одной старой леди химию на палочках, — протянула она, — клянусь, я сойду с ума.
— Угу. — Винс пробил банку энергетика.
— Я видела, как Слэйд разъезжает по городу в пикапе этой шлюхи Лексы Джейн. Он такой неудачник, что даже не может купить собственную машину.
Винс внезапно почувствовал острую боль в левом глазу. Как будто ему в зрачок загнали гвоздь. На следующий день Бекка зашла, чтобы сказать, что сделала свое первое каре. Очевидно, это был вид женской стрижки, и впервые за шесть лет Винс смог придумать плюс своей потере слуха. Может быть, если он повернется к Бекке неслышащим ухом, то сможет отгородиться от ее голоса. Или, может быть, у нее закончатся слова, и она заткнется?
— И оно было совсем не похоже на собачьи уши, когда я закончила. — Бекка засмеялась. — Ты просто представить себе не можешь, сколько девушек не умеют делать каре.
Нет, ему так не повезет. Ускользать и уклоняться Винса учили самые лучшие военные в мире. Он умел выбираться из рискованных ситуацией, но не было никакой возможности ускользнуть и уклониться от Бекки, не применив к ней удушающий захват.
— На следующей неделе у меня вечеринка в честь дня рождения.
— И сколько тебе исполнится? — спросил Винс, пробивая шоколадку. Он предполагал, что Бекка еще несовершеннолетняя. Некоторые мужчины, возможно, считали молодую привлекательную девушку легкой добычей. Винс к таким не относился. Ему нравились зрелые женщины, которые не станут рыдать из-за него.
— Двадцать один.
Когда Винсу было двадцать один, он только что сдал квалификационный тест, направлялся в армию, был высокого мнения о себе, отличался бьющим через край тестостероном и уверенностью в своей непобедимости. Был заносчивым и упрямым и с полной котомкой знаний на все случаи жизни.
— Ты должен прийти и пострелять со мной. — Бекка порылась в кошельке и подала ему пять долларов.
— Не думаю.
— Почему? Мы же друзья.
Отсчитав сдачу, Винс посмотрел на глупую девицу перед собой. Она в самом деле считала их друзьями.
— С каких это пор?
— С тех пор, как мы поговорили на свадьбе Талли Линн. Ты был послан мне, Винс.
Иисусе, она думала, он сидел в комнате невесты ради нее. Он был там, потому что у него стояло на Сэйди Холлоуэл, и пришлось ждать, чтобы успокоиться.
— Ты помог мне понять, что Слэйд — пустышка, и мне будет лучше без него.
— Правда? — Винс не помнил, чтобы говорил что-то подобное.
Она улыбнулась:
— Я хочу большего. Заслуживаю большего и должна двигаться дальше.
Внезапно Винс почувствовал себя очень неуютно. Как будто кто-то навел прицел ему между глаз, застав совершенно безоружным.
Колокольчик над дверью тренькнул, и Винс перевел взгляд от больших карих глаз Бекки на покупательницу, зашедшую в магазин. Посмотрев в лицо женщине, которая сделала его жизнь неудобной во всех смыслах этого слова. Светлые волосы Сэйди были забраны в свободный спутанный «хвост». На ней было помятое платье и толстовка с капюшоном. Она выглядела дерьмово, но по какой-то причине тело Винса отозвалось так, будто он был старшеклассником, а самая красивая девчонка в школе только что пришла на занятие по сексуальному просвещению.
ГЛАВА 8
Поправляя на плече ремень сумки, Сэйди потянула на себя дверь магазинчика на бензозаправке. Две последние недели в больнице Ларедо совершенно ее истощили. Примерно час назад она прилетела в Амарильо. В Далласе рейс задержали на четыре часа, и Сэйди не только вымоталась, но еще и была злой как баба-яга. «Хвост» у нее сбился набок, глаза щипало: видок, прямо сказать, дерьмовый, и ее это даже не волновало.
Сэйди подняла слезящиеся глаза на Бекку, а затем на мужчину, что нахмурился так, будто над его темноволосой головой и широкими плечами нависло грозовое облако. Завтра, когда мозги у нее отдохнут и появятся силы вспомнить каждую унизительную минуту прикосновений теплого рта и горячих рук этого мужчины, она будет смущена.
— Привет, Сэйди, — Бекка подошла к ней и крепко обняла, будто они были старыми подругами. — Я слышала о твоем отце. Как он?
Сэйди немного удивилась тому, как хорошо оказалось ощутить чьё-то объятие.
— Ворчит. — Отстранившись, она посмотрела в карие глаза Бекки. — Спасибо, что спросила. — Доктора сказали, пройдет еще несколько недель, прежде чем его можно будет перевезти в Амарильо, а потом последуют месяцы восстановления. — Скоро его перевезут в Амарильо.
Вот почему Сэйди вернулась в Ловетт. Чтобы договориться с администратором и определиться, какая больница лучше подойдет для отца. Лучше подойдет для старого ворчливого фермера с проблемами управления гневом.
— Я знаю, ты собиралась вернуться домой. Теперь останешься тут у нас на какое-то время? — спросила Бекка.
— Да, может, на несколько месяцев.
Сэйди застряла в Ловетте надолго. Заботясь об отце, который, как ей казалось, не хотел ничьей заботы. Уж ее-то точно.
Она разомкнула объятия и прошла мимо Бекки к холодильнику. Может быть, разум Сэйди и был слишком уставшим, чтобы воспроизвести в памяти каждое мгновение того вечера в комнате невесты, но тестостерон, волнами исходивший от Винса, напомнил ее телу о сметавшем все на своем пути цунами, которое заставило ее сердце сжиматься от эмоций.
— В день свадьбы Талли Линн все удивлялись, что ты убежала до того, как бросили букет. Но теперь мы знаем, почему ты так торопилась.
Уставшие ноги Сэйди застыли на месте, и она бросила взгляд на Винса:
— Мы?
Неужели Винс проболтался Бекке? Или кто-то видел их в той комнате?
Винс молчал. Только изогнул темную бровь.
— Ага. Если бы мой папа поранился, я бы тоже убежала не попрощавшись.
Волна облегчения накрыла Сэйди, а Винс рассмеялся. Низкий, веселый рокот.
Она слишком устала, чтобы думать об этом.
— Ну, я пойду, — сообщила Бекка. — Увидимся, Сэйди.
— Пока, Бекка.
Сэйди взяла большую упаковку «Читос» и подошла к холодильникам. А когда вернулась к прилавку, то оказалась один на один с Винсом: тесная футболка, обнимавшая его широкие плечи и грудь, заправлена в бежевые брюки, за спиной — стеллаж с сигаретами. Неужели на свадьбе Винс выглядел так же горячо? Неудивительно, что Сэйди позволила ему засунуть руки себе под юбку.
Она положила колу и «Читос» на прилавок рядом с коробкой «Слим Джимс». Надеясь, что Винс не заговорит о том вечере.
— Ты теперь здесь работаешь?
— Да. — Он осмотрел Сэйди с ног до головы своими зелеными глазами, на мгновение задержавшись на ее груди. — Дерьмово выглядишь.
— Ух ты. — А она как раз думала о том, что он-то выглядит горячо. — Спасибо.
Длинными пальцами Винс нажимал на кнопки кассового аппарата.
— Просто имею в виду, что тебе, может быть, стоит расчесаться, прежде чем пойдешь в люди.
Сэйди вытащила бумажник из сумочки.
— Разве «морских котиков» не учат быть очаровательными?
— Ага, в тренировочном лагере.
Пока все идет нормально. Он не стал вспоминать тот вечер. Разговоры на тему, как плохо она выглядит, намного лучше.
— Ты не можешь провалить ни единой части теста, иначе не добьешься успеха. — И нажал клавишу «сумма».
— Что за тест? — Сэйди наблюдала, как Винс убирает «Читос» в пакет.
— Квалификационная подготовка «морских котиков».
— И для чего конкретно тренируются «котики»? — Не то чтобы ей было очень интересно, но эта тема безопасна.
— Охотиться на плохих парней. Наводить порядок в мире.
— Полагаю, тебя не учили чинить сломанные пикапы на обочине дороги. Я думала, что «котиков» учат находить выход из любой ситуации, типа как агент Макгайвер.
— Да, но в тот день у меня закончились канцелярские скрепки и жевательная резинка.
Сэйди почти развеселилась.
— Я тебе должна..?
Подняв на нее взгляд, Винс улыбнулся, но это была не та милая и приятная улыбка, которую Сэйди видела на свадьбе Талли Линн. Милый парень исчез.
— По крайней мере, спасибо.
Сэйди указала на свои покупки:
— Хочешь, чтобы я поблагодарила тебя за то, что купила диетическую колу и «Читос»?
— За колу и «Читос» — пять долларов шестьдесят центов. — Сэйди протянула ему шесть баксов. — Но ты все еще должна мне за тот вечер.
Она поняла, что надеялась на слишком многое. Винс хотел поговорить об этом. Ладно.
— Спасибо.
— Немного поздновато.
Его взгляд скользнул к ее губам. Тем вечером Сэйди посчитала, что то, как он смотрит на ее губы, сексуально. Сегодня ей так не показалось.
— Сколько сейчас стоит оргазм?
— Тот самый?
Ее учили быть милой. Быть леди, неважно, как грубо к ней обращались. Улыбаться, говорить: «Благослови вас Господь» и уходить. Но на сегодня Сэйди исчерпала запас вежливости. И была по горло сыта улыбками, которые приходилось расточать грубым, несносным мужчинам.
— Оставь сдачу себе, и мы в расчете.
Уголок его губ приподнялся.
— Милая, ты считаешь, что тот оргазм стоил сорок центов?
— У меня бывали и лучше.
Может быть, но уж точно не быстрее.
— И все же он стоит больше сорока центов. Ты сказала «о, Боже» по крайней мере дважды.
— Если бы это был действительно хороший оргазм, я бы сказала «о, Боже» больше двух раз.
— Я едва коснулся тебя, а ты кончила. — Винс протянул сдачу и вложил монетки ей в ладонь. — Это подтверждает, что цена ему дороже сорока центов.
Сэйди сжала монеты в кулаке и положила их в карман куртки.
— Ну, как я понимаю, теперь мы не в расчете.
Его веки опустились, скрывая светлую зелень глаз, а уголки рта приподнялись в улыбке, и Винс покачал головой:
— Расплата грядет.
Звякнул колокольчик, Сэйди взяла сумку и, указывая на потолок, сказала:
— Спасена звонком.
— Пока.
— Сэйди Джо?
Сэйди взглянула через плечо на женщину с малышом на руках. Еще два ребенка хвостом шли за ней. Волосы женщины, заколотые на макушке, были светлыми, но темные корни отросли на дюйм.
— Рэйнетта Гленн?
— Теперь Рэйнетта Колберт. Я вышла замуж за Джимми Колберта. Помнишь Джимми?
Кто мог забыть Джимми Колберта? Он имел склонность к клею «Элмер» и курил карандашную стружку, завернутую в разлинованную бумагу.
— У вас трое детей?
— И еще парочка на подходе. — Она перехватила малышку, которую держала на руках. — Близнецы родятся в сентябре.
— О, Боже! — Сэйди открыла рот. — О, Боже мой!
— Два «о, Боже», — сказал Винс из-за прилавка. — Ты должна этой женщине сорок центов.