Эльвирсы вошли в дом и осмотрели малыша и родителя, обнюхали запечатленную пару. После этого остался самый старший из них и что-то долго объяснял Лиому, а остальные вышли. Юный родитель слушал его очень внимательно и после беседы выглядел спокойно, даже расслабился.
Как выяснилось чуть позже, первые трое суток запечатленные дети должны прожить вместе. К тому же из них, таких мелких, может выйти просто хорошие духовные друзья, сильнее родственных уз. Все будет зависеть от способности обоих к рождению потомства. Запечатление могут пройти даже омеги. И оплодотворить могут друг друга в этом случае. Лиом узнал все, что знали эльвирсы про раннее запечатление и успокоился. Его сын не обязательно будет парой для Витрана. До момента получения ипостаси, а потом и полового созревания у них много времени. Да даже если и будет у них пара и первое зачатие, после этого сила запечатления сойдет на нет и оба будут иметь право на становления других пар. И может статься так, что две омеги запечатленные друг на друге могут подобрать себе в пару сильного самца, причем одного, или так же альфы могут выбрать сильного омегу или бету и делить его на двоих. Та же беда и с бетами в зависимости от пола и пристрастий они могут быть как самками и самцами, так и самкой и самцом в паре с такой же самкой или самцом.
Это же объяснили и Салиму, спустя час после Лиома. И он так же выдохнул. Бута присутствовал при объяснении и улыбаясь сказал, что даже если они вырастут парой, ему все равно. Если дети запечатлели друг друга, значит так и нужно.
После того, как всех успокоили и миновали третьи сутки, малышей разделили и они не устроили истерику, правда требовали почти каждый день видеть друг друга. А встречаясь игрались, делили игрушки и Витран неизменно отдавал что-то Аравелю, который улыбаясь тянулся за ним везде и всюду.
Малыши росли и развивались практически вместе. Родители особых неудобств не ощущали от всего произошедшего, только сблизились. Салим покаялся и повинился в своих поступках и в том, что чуть не отравил его, приревновал и даже не соображал, что делал. А про реку он просто с дуру сболтнул, не думал, что Лиом поверит ему на слово и трижды себя обругал, что чуть опять не загнал его на тропу на тот свет.
Лиом на него зла не держал. Он только грустно попросил прощения, что в тот день не сдвинулся с места и позволил себя выкрасть. За это Салим его отчитал и они весело напились настойки, которую Бута перегонял по рецепту своего родителя. Когда Бута прибыл домой ужаснулся. Его беременный котенок налакался легонькой настоечки и что-то невнятно объяснял такому же налакавшемуся Лиому, которому вообще много не надо было. Благо дети уже спали в кроватке.
Бедный альфа был вынужден слушать пьяный бред своей пары, поддакивания Лиома и молиться, что бы любимый не растрезвонил о его иногда нижней позиции в их спальне. Благо эту новость Салим окрестил строжайшей тайной и только головенкой кивал на любые подначки веселенького Лиома. Тот, к слову, был улыбчивым, когда пьян и на редкость силен. Он даже отодвинул Буту и взяв сынишку на руки, слегка пошатываясь побрел домой, бормоча малышу, что все альфы продадутся за течную самочку и будут еще и драться за нее.
- Боги, Салим, что ты ему в голову вбил? - пробормотал Бута.
- Милый, я был предельно…ик…деликатен…ик… - Салим приподнялся и опять уселся за стол. - Ты ведь отнесешь меня в кроватку? - он протянул руки и заулыбался.
- Я тебя выпорю! - рыкнул Бута. - Тебе пить нельзя вообще!
- Да мы же чуть-чуть! - надул губки Салим и повернул головенку на стол и икнул громче. - Или не очень чуть-чуть. - Удивленно уставился на три опустошенные бутылки и одну ощущал покатывая ногой. - Ты злишься? - повернул голову в сторону пары, а у самого глазки такие несчастные.
- Нет. Волнуюсь за тебя. - Подошел и его обняли за талию.
- Я честно больше пить не буду.
- Ага, вы все вылакали. - Осматривая бутылки, Бута прижал его голову к себе.
- Бута.
- М?
- Бута, меня мутит. - Застонал Салим.
- Сильно?
- Ага. У горла замерло все.
- Идем, пьянь. - Помог встать, придержал и повел на улицу.
- А я не пьянь! Я выпивоха, - рассмеялся Салим и через минуту согнулся пополам лишаясь доброй половины спиртного и съестного в желудке.
Бута подождал, когда он закончит и повел в дом. Умыл его и заставил выпить порошок из травы трезвенницы, которая была отличным средством, для выведения из организма алкоголя и всех ему сопутствующих симптомов тяжелого похмелья. А с настойками Буты это самое похмелье обещало быть очень и очень тяжелым.
Лиом тихонько брел домой, разговаривая с сынишкой. Кто-то встретился ему на пути, позвал его, но Лиом птица гордая, наученная не болтать попусту. Кстати именно это он и озвучил, похихикал и охнул, когда его с сыном подняли над землей. Лиом щебетал о чем-то странном для него и поучал сына не слушать урчание кошаков весной, мол всем им только и надо одно, а потом бедные рождающие расплачиваются. И еще много чего болтал болтая ногами в воздухе, и плевать что рычали не дергаться и грозились на землю уронить. Не уронили и довольно миленько так прижимали к себе. Да и запах приятный, что он и озвучил тыкаясь носом куда-то в шею и даже лизнув, хихикнув на рык над ухом. Сыну так и сообщил, что искать пару надо по запаху, да только после того, как они узнают, как именно запечатлелись они с Витом, крошкой и лапусечкой Салима, можно будет им и пары искать, если все же запечатлены как духовные братья. Кстати, Салим сам лапушка и добрейшее создание на земле, не то что их вождь-тяжелые яйца.
Его внесли в смутно знакомый дом и усадили на лавку с которой он не преминул сползти на пол. Сел, свел ноги в позу лотоса и уложил сына на них, поглаживая по головенке, приговаривая, что малыш должен расти болтливым и много бегающим. Потом плакал. Потом рычал на всех альф идиотов, которые только и видят в нем потенциальный мешок для их семени. Потом все рвался домой. А потом вспоминал, где его этот дом. Отказывался пить, ибо пил с Салимом и там ему было весело и, вообще, он хочет еще немного душевненько посидеть. И плевать, что завтра будет болеть голова. Да вообще болеть не будет.
Конечно он умный и веселый, только мало кто его видел улыбающимся. И соглашался со словами, что ему бы поспать. И да, даже шел в кроватку. Ну а потом вспоминал, что ребенок у него есть и его спатиньки надо уложить. И вообще не надо на него рычать, он же милый и пушистый… Ну чего так орать, подумаешь ипостась принял? Это ты ребенка пугаешь своими воплями! А ты вообще кто? Как ты в дом мой попал?! Что, не хочешь уходить?..
Да плевать что это твой дом! Я тут спать буду и не ори! Ребенка разбудишь!..
Утро было на редкость тяжелым. Лиом впервые в жизни проснулся с похмельным синдромом и не понял, где он вообще. Проснулся на писк сына. Быстро подскочил и сложился пополам застонав. На звук нашел сына и осмотрел его. Довольный и весь в говнеце. Причем даже мордашка.
Увидев это Лиом стремительно понесся в сторону выхода. На одном рефлексе отпер засов мгновенно шибанув его рукой и, вылетел на улицу в сторону огорода и выгребной ямы с компостом. Выворачивало его минуты две, после чего он обессиленно сел на задницу, переведя дух. Было очень плохо. Голова пульсар, желудок и грудная клетка болят, ноги и руки трясутся. И кто-то зовет его. Да не до них сейчас.
Лиома мягко положили на руку и проверили лоб. Прохладно и хорошо. И спать хочется. В рот влили горькую травяную настойку после которой он опять согнулся пополам в приступе рвоты. Его кажется кто-то придерживал за плечи. А потом опять что-то заставили выпить, правда более нейтрального вкуса и от него не мутило.
Парень застонал и попытался выпрямиться. Через пару секунд его подняли на руки и куда-то понесли. Послышался встревоженный голос Салима и Буты. В ответ им рыкнул вождь и все померкло.
Следующий раз Лиом проснулся далеко за полдень и осторожно, без резких движений сел на постели. И удивленно уставился на комнату вождя. Вернее на погром в комнате вождя. По стенам были заметны следы, как от удара топора и еще след от лезвия вскользь. Даже задело один комод.
- Проснулся, пьянь? - раздалось со стороны входа.
Лиом повернул голову и сглотнул. У дверного косяка стоял вождь, скрестив руки на груди и глядя на него недобрым взглядом.
- Здрасти. - Пролепетал парень и отвел глаза.
- Ну, так у кого там яйца тяжелые? - задал он вопрос хмуря брови.
- А?.. - оторопело уставился Лиом на него и смутно стал припоминать, что он…
- Что, вспомнил?
Лиом отрицательно покачал головой.
- А этот погром, тоже не помним? - он стрельнул глазами по стенам.
Парень сглотнул. Он задней мыслью подозревал, что это его следы, но все же надеялся, что все не так.
- Тебя вообще с этим стервецом оставлять одного нельзя. То запечатление, то пьянство до поросячьего визга. А на утро - не помню, значит не было, так?
Лиом потупил глаза. Его отчитывали, а он и половины не запомнил. Ему стало дурно, так как что-то из его болтовни выплывало в памяти и он побледнел. А вождь ухмыльнулся и, быстро подошел и, встав одним коленом на край кровати, захватил его голову за подбородок, повернув к себе.
- Это наказание за погром. - И он стремительно впился в его губы, которые замерли и были захвачены в плен требовательного поцелуя.
Лиом ошеломленно замер, ощущая, как его целуют, как его тело отвечает. Даже приоткрыл рот и горячий чужой язык проник внутрь, захватывая его в танец. И Лиому было приятно. Очень. Он даже робко ответил, где его моментально поощрили, поигравшись с язычком сильнее.
Ремал прервал поцелуй и посмотрел в его глазенки, которые медленно открылись. Он улыбнулся.
- Кушать хочешь?
Лиом, еще не отошедший от поцелуя, едва заметно отрицательно покачал головой, а желудок взбунтовался и огласил на всю округу о намерении принять не прозвучавшее приглашение. Ремал только хмыкнул и потянул за собой Лиома. И тот послушно вылез из кровати, прошел на кухню и замер. С его сынишкой играл Жао-Харт и малыш весело гонялся за его руками, ползая и тихонько агукая. А малыш Витран деловито ходил за ним по пятам. Тут же на кухне сидел Салим и что-то чистил, кажется овощи для салата. Зашел Бута и улыбнулся Лиому.
- Я кажется вовремя.
На его голос повернулись две пары омежьих глаз и пристально осмотрели внешний вид третьей омеги и прищурившись осмотрели довольного вождя.
- Да все с ним в порядке! Если бы еще не запирался ночью, да не буянил, цены бы ему не было! - высказался Ремал и пошел в сторону малыша Аравеля. Поднял его на руки и многозначительно посмотрел на улыбашечку Витрана.
- Так что учись, мелочь, пить вредно. Твоя запечатленная пара лично видела, как пьянство жутко портит тихонь и делает ну очень болтливыми и драчливыми. - Он легонько погладил кончик носа малыша. - Так ведь? А тебе чего? - опустил голову и посмотрел на упершегося в его ногу Витрана и щипающего его ручками. - Что такое?
- Ты его пару не лапай, - Жао-Харт встал и забрал малыша. - У нас тут эльвирс растет, трогать нельзя альфичными лапищами. Пара волнуется, как бы не увели.
- Эльвирс? - выдохнул Лиом.
- Ну да. Видел же золотинки в глазах? - улыбнулся Жао-Харт. - Они только первые два месяца видны, а потом пропадают. Так и можно узнать, кто рожден таким. Ну, а так как данные знания мало кому рассказываются, то и не знают родители о своем счастье. - Он присел и отпустил малыша на пол.
Витран тут же отпустил ногу Ремала и еще посмотрел на него повернув вторично голову, а потом опять потопал следом за парой. Ремал аж рассмеялся. Потом махнул рукой, что было бы замечательно все же поесть. Лиом был приглашен за стол и на его отказы плевали все, в том числе и дети, которых Жао-Харт начал кормить вкусняшкой и они радостно щебеча просили еще и еще.
После знаменитой на всю деревню пьянки двух омег, да еще и самых знаменитых, наступил переломный момент в отношениях вождя и его добычи. Особенно сам вождь прославился тем, что омега вышвырнул его из его же дома, основательно прокомпостировав мозги чуть ли не в течение всей ночи. И вождь был вынужден ждать рассвета сидя на ступеньках собственного дома. А потом в доме послышался писк малыша и минуты через две вылетел бледный Лиом. Ему было так плохо, что он был не в состоянии что-либо понять. Пришлось лекаря звать, настойку давать и потом еще поить трезвянкой. А потом он просто отключился.
Ну а дальше Ремал продолжил атаку на смущающегося Лиома. То подойдет поболтать, то с малышом поиграться, то принесет чего ему в дом. В общем круги нарезает вокруг. Даже прищуривается на всех альф, что в радиусе десяти метров появляются.
Над ним посмеиваются воины, но добродушно, без издевок. Сами практически в таких же ситуациях почти каждую весну. Особенно те, у кого полноценной пары нет, кто составлял ее на один год. Благо у них в генах нет такого витка, который отвечает за вырождение расы от кровосмешения. Просто сами люди-оборотни не считают своих родственников привлекательными в плане размножения. Можно сказать их родительский щит надежно предохраняет от скрещивания родственников вплоть до четвертого родства. И именно поэтому многие альфы составляют разные пары с разными рождающими на год-полтора. И когда срок проходит могут найти другую пару, завести потомство. У свободных альф может быть в трех-четырех домах по котенку. Ну а если все же происходит кровосмешение, то гены от этого не портятся и не вырождаются, уродцами не рождаются.
Так что усилия вождя по охране интересующего его омеги не лишены основания, ведь потенциальные соперники даже у вождя могут отбить омегу. Обидно будет, но такова реалия жизни. И Ремал ее понимает, поэтому не перестает защищать. А Лиом иногда заинтересованно поглядывает на него. Природа свое берет. Да и скорая течка накладывает отпечаток.
Лиом прибыл к лекарю, попросить снадобье, что бы снизить концентрацию своего запаха и спазмы. Лекаря на месте не оказалось. А еще за ним увязался Ремал. Словно приклеенный, шел след в след. Сначала Лиом подумал, что тому что-то надо у лекаря, но стоило ему повернуться на ступенях, как его чуть ли не вжали в дверь.
- В-вождь? - пискнул Лиом.
- Течка, да? - хрипло выдохнул Ремал.
- Пустите…
- Тише, я не буду тебя заставлять, но ты пахнешь. Посмотри мне за спину. Там штук шесть альф. И каждый тебя унюхал. Видишь?
Лиом посмотрел ему за плечо и неосознанно вцепился ему в рубаху.
- Так что давай, не шуми и просто тихо иди со мной. Я тебя не трону, но не делай все только хуже, дергаясь и вырываясь. Хорошо?
Лиом только головой кивнул. Ремал взял его за руку и повернулся зарычав. На глазах Лиома трое из шести отступили и потупили взгляды. Двое продолжали смотреть и ждать. Один сделал шаг, замер. От Ремала пошла волна ярости, отделяя их от омеги.
Через пару минут Лиом был доставлен в свой дом. Альмера передали на попечение Салима и Бута. Лиом еще не переносил течку без ослабляющих отваров. Он сел по ту сторону двери, где на улице уселся Ремал.
- А лекарь когда приедет? - раздался голос Лиома.
- Через два дня.
- Плохо. Я буду в самом пике в этот момент и ничего уже не поможет.
- Да не бойся ты. Запри дверь изнутри, а твои родичи ночью посторожат.
- Если я сам позову, они не станут мешать мне. - Возразил Лиом.
- Ну, тогда я посторожу.
- Зачем вам это? - спросил Лиом сидя на корточках.
- Ну, скажем я сам виды на тебя имею и потенциальные соперники, и их удача мне совершенно не нужны. Тем более, что им только потомство оставить, а мне пара нужна надолго.
- А надолго, это насколько?
- Надолго. - Улыбнулся Ремал. - Что бы вместе воспитывать котят, драть их холки кода нашкодничают и хвалить за успехи, гордиться. Ну, еще волноваться за успехи на свадебных боях. Или вообще, - Ремал вытянул ноги, - получить пару зимой или осенью. Да так, что бы не на стандартное время вынашивания котенка и становления его щита. А так, что бы надолго.
- Хорошая мечта. - Согласился Лиом.
- А ты о чем мечтаешь?
- Я?
- Ну да. - Ремал принюхался и сглотнул. - Ну вот чего хочешь, о чем сокровенном думаешь? Может тебе хочется гарем из альф или ты в монахи подстрижешься и отправишься в паломничество. Ну или просто отшельником хочешь жить. Хотя это уже вряд ли. У тебя сынок.