— Сука! — крикнула Зара и разорвала страницу с их фото. Эти их улыбки бесили её, блеск в их глазах вызывал ненависть.
Она встала и нетвердой походкой направилась опять на кухню. Налив еще один полный стакан, она осушила его до дна, но напиться не могла. Обида и злость жгли ее изнутри. Внутри разгорался пожар.
— Ну, за что? — в сердцах воскликнула Зара и кинула стакан в стену, любуясь мгновенным падением десятков осколков на пол.
Эта кучка была так похожа на её жизнь. Встань и порань ноги. Только в её случае — еще и запачкай. Сходив за щеткой и совком, она начала сметать осколки дрожащими руками, пытаясь удержать щётку и рвущиеся наружу слёзы. Если с щёткой получалось, то со слезами — не очень. Сзади раздался свист, и Зара обернулась. Макс стоял в дверном проёме и наблюдал за ней, сверкая глазами. Ну, конечно, она же была в шортах. Похотливый кобель. Она вернулась к щётке и осколкам, делая вид, что не замечает его. А может, у неё глюки? Была только первая половина дня, он должен был быть на работе.
— Повернись ко мне, — приказал он.
Зара обернулась, смотря на него с показным равнодушием.
— Это тебе. Жду через пять минут в спальне. — Всучил ей пакет.
Она даже не шевельнулась. На его поднятую в удивлении бровь девушка никак не отреагировала.
— Если я повторю свою просьбу — на твоем теле не останется живого места, — жестко сказал Макс. — Пока я просто предлагаю тебе переодеться.
Зара молча вышла. Открыв его в ванной, она нашла там белье. Но не простое или сексуальное кружевное, а чёрное и провокационное. Тугой корсет, трусики и чулки. Вроде ничего такого, но наталкивало на мысли о БДСМ. Он что, собрался заняться с ней сексом? Совсем охренел? Что это за манеры такие? Не будет она с ним спать! Да, шлюха, но и у шлюх есть хоть какое-то самоуважение. Сначала вытер об неё ноги, теперь собирался оттрахать? Ну, уж нет! Но Зара все равно переоделась, уж больно ей белье понравилось. Манящие изгибы, утянутая корсетом талия и роковой черный... Не хватало только яркого макияжа. В дверь постучали, а ей было плевать. Её не было. Вообще.
Макса это не остановило. Он рванул со всей силы дверь и хищно улыбнулся, проходясь взглядом по фигуре Зары. Она резко повернулась к нему, выглядя испуганной и недовольной. Мужчина направился к ней, заставляя отступать в угол. Хищник играл со своей жертвой. Разум уже отключился, давая волю зверю, что сейчас вставал на дыбы, желая взять эту самку, задавить её своей мощью, показать ей, кто в их паре мужчина.
— Не трогай меня! Не надо! — начала сопротивляться Зара, понимая, что это её не спасёт.
— Тебе так идет черный... — прошептал Макс, ослабляя галстук. — Это твой цвет. Жаль, что придется сорвать всю эту красоту, но главный приз ждет меня за ними, за этими тряпками.
Он чуть ли не облизывался, как кот, идущий на запах дармовой сметаны. На ней не было никаких наручников, не было повязки, кляпа, ничего такого... Но, черт возьми, легкий запах страха и аромат возбуждения щекотали ноздри, посылая дрожь по телу, в основном — ниже пояса. Как она прожигала его сейчас взглядом, её недовольство висело в воздухе невысказанными проклятиями. Аура Зары окутывала его с ног до головы. Да, он хотел быть здесь, именно здесь, с ней. А точнее — в ней.
Загнав её в самый угол, отрезав все пути к выходу, Макс прижал девушку к стене. Холодная плитка больно обжигала и без того горящую кожу. Она твердо смотрела ему в глаза, не моргая, но его сила и мощь приковывали к месту, не давая пошевелить даже рукой. Как в таком случае она должна была ему сопротивляться? А никак. Она ведь пообещала себе, что не будет больше сопротивляться. Хозяин хочет использовать её по назначению, почему бы и нет, имеет право. Зара расслабилась, ощутив такую необычную легкость. Сдаваться всегда проще, чем бороться. Ещё бы было, за что бороться... Макс почувствовал, как переменилось её настроение и, неправильно истолковав его, положил руки на талию, притягивая к себе.
— Вот видишь, милая, ты сама меня хочешь. Зачем сопротивляться своим же желаниям? — сказал он и поцеловал Зару.
Она расположила руки на его плечах и, закрыв глаза, ответила на поцелуй, стирая из памяти всё. Только он и она. Нет Алисии, нет ничего. Просто забыть и позволить использовать себя ещё раз. Её девиз по жизни. Макс просто ещё один клиент. Тупо ответить на поцелуй и раздвинуть потом ноги. Ничего сложного. Но разве могло быть с ним все так легко? Макс прижал её тело еще ближе к себе, соприкасаясь с корсетом. Почему он не снимал костюм? Как будто забежал на пять минут потрахать ее. Как ни странно, но это принесло Заре мысленное удовольствие. Он сорвался с работы только для того, чтобы заняться с ней сексом? Ей это нравилось!
Воодушевленная своими мыслями, она углубила поцелуй, срывая с Макса пиджак. Но он не хотел ждать, пока она разденет его. Схватив за края корсет, мужчина потянул его вниз и припал ртом к обнажившейся груди девушки. Он любил эту грудь, небольшую, но такую настоящую. Любил эти темные вершинки — её соски. Зубы сомкнулись, покусывая их, доставляя Заре изысканную боль. Она застонала, сползая по стенке, хватаясь за него слабыми руками. Макс одной рукой держал девушку за талию, другой — мял грудь, не забывая целовать ее и покусывать. Спустившись ниже, он провел рукой по трусикам, ощущая на них влагу.
— Знаешь, что я люблю? — хриплым голосом спросил он.
— Что? — простонала Зара, когда он надавил пальцами, немного входя в нее.
— Видеть твое желание. — Резко сорвал трусики.
Пальцы незамедлительно вошли в неё, желая изучить её глубины. Макс выпрямился и придавил Зару своим телом, совершая быстрые движения пальцами внутри её тела. Он следил за реакцией девушки, сотрясаясь от возбуждения. Она стонала так красиво и эротично, выгибалась в его руках так грациозно. Настоящая дикая кошка! Заменив пальцы членом, мужчина неистово задвигался в ней, будто этого ему всю жизнь и не хватало. И почему с её появлением он стал думать членом? Зара открыла глаза, так как боялась снова раствориться в ощущениях и просто потерять сознание. Он опять обыграл её, обставил в её же игре! Не получалось притворяться. Она реально подчинялась его желаниям, отвечала ему искренне. Она, правда, была влажной. И пофиг! Хочет, кончает под ним, хочет — нет. Это только её дело.
Обняв крепче его шею, она уткнулась лицом ему в грудь. На рубашке и груди светились противной ухмылкой ярко-розовые следы от помады. Он был с Алисией, а потом пришёл к ней. Слить то, что осталось после «почти жены». Как в какую-то грязную урну. Выкинуть мусор, объедки. Макс толкнулся в неё последний раз, ударяя по ней сумасшедшим оргазмом. Эта эмоциональная встряска вывела Зару из равновесия, к которому она пыталась прийти весь день. Слёзы брызнули из глаз, заливая его рубашку, как будто хотели смыть эти следы другой женщины. Эта женщина пребывала не на рубашке, а в его душе. С этим бороться было сложней. Да и поздно уже бороться, бой был проигран.
Макс шептал ей успокаивающие слова, гладя по голове.
— Малышка, это было удивительно. Спасибо тебе, — нежно сказал он, чем вызвал новый поток слёз. — Чего ты плачешь?
— Больно…
— Где, крошка? Покажи, где больно, — забеспокоился Макс, думая, что причинил ей физическую боль.
Она показала на сердце, и он всё понял. Подхватив девушку на руки, отнес ее в спальню. Уложил аккуратно на кровать, снял корсет и трусики, что болтались на лодыжках и ласковыми движениями стянул чулки. Зара тихо плакала, размазывая по лицу слёзы. Макс ушёл и вернулся с влажным полотенцем. Не произнося ни слова, вытер её, смывая свои следы, и кинул полотенце на пол. Он не знал, что нужно делать. Да и кто мог это знать? Будет делать то, что велит ему сердце. Оно сейчас хотело успокоить эту девчонку, дать ей тепло и защиту, оградить её от себя самого. Его сердце не умело любить и жалеть, сочувствовать и сострадать. Но с Зарой оно училось жить заново.
Куда она всё смотрит? На рубашку? Макс посмотрел вниз и чертыхнулся. Алисия! Как можно было быть таким невнимательным?! Осёл. Он снял рубашку, а затем и брюки и лег рядом с девушкой. Она абсолютно не отреагировала на его движения. Не игнорировала, а просто закрылась в себе. Макс притянул её в свои объятия и накрыл одеялом.
— Я запутался, — вздохнул он.
— Я тоже, — прошептала она. — Запуталась в этой боли. Ты можешь определиться в своем отношении ко мне? Я согласна на любые условия. Клянусь. Как ты скажешь, так и будет.
— Что я должен сказать, милая? — спросил Макс и провел рукой по её волосам, ощущая трепет, которого не ощущал никогда раньше.
Он ведь не любил раньше нежно гладить волосы, он любил тянуть их, наматывать на кулак...
— Скажи, что мне делать. Ты ставишь меня на колени на торжественном ужине, выбираешь при всех другую женщину, запираешь в квартире без права выхода, приходишь ко мне после того, как побывал в чужой постели, — спокойно говорила Зара. — А сейчас ты ласков и нежен, обнимаешь меня и целуешь, говоришь, что я милая. Как мне понять тебя, Макс?
Он молчал. Как всегда, когда не знал, что сказать. Такое с ним случалось не часто ? и только с Зарой.
— Я... не знаю. Если бы я сам мог понять себя, то и тебе бы объяснил. Мне хочется ставить тебя на колени, ты поистине прекрасна в этой позе. — Провел пальцем по линии её подбородка. — Я выбрал Алисию потому, что у меня не было другого выхода. Уже почти год я официально выбираю её.
— Ты говоришь так, будто тебя заставляют. Расскажи, что ты чувствуешь к ней. Поделись со мной. Я все пойму, — заверила его Зара, прижимаясь теснее.
— Её отец является одним из основных партнеров моей фирмы. А также другом моего отца. Это бизнес. — Устало вздохнул Макс. — Скоро мы должны подписать контракт о дальнейшем сотрудничестве. Чертовски важный контракт! Без этой поддержки мощь моей компании убавится вдвое. Понимаешь? На кону стоят огромные деньги, фантастические суммы.
— И сколько ты должен встречаться с ней, чтобы получать его благосклонность?
— В том и дело, что срок неизвестен. Если я порву с ней после подписания контракта, её отец разорвет соглашение. Я не знаю, что делать. Раньше меня все устраивало. Спать с Алисией несложно. Это абсолютно не мешало моей жизни.
— А сейчас мешает? — Сердце девушки перестало биться, чтобы услышать его ответ.
— Да.
Опять молчание.
— Почему?
— Потому, что... появилась ты.
Зара улыбнулась. Эти слова стоили всех её душевных терзаний.
— Тогда зачем ты купил меня? Ты же не мог не понимать всей серьезности этого поступка.
Макс колебался. Сказать, что всё должно было быть по шаблону, что он хотел кинуть её в ту комнату? Что она могла быть лишена свободы, прав и солнечного света на какое-то время?
— Я сглупил. Это всё, что я могу сказать.
Вроде и правду сказал, и лишнего не сболтнул. Он действительно сглупил. Но уже было поздно что-то менять. Оставалось ломать дрова дальше, пока он не будет с ног до головы забросан щепками.
— Ладно. Но что это было сейчас? Это её помада на тебе? — обиженно спросила Зара и стала стирать помаду с его груди.
— Да. Прости меня. Я не сдержался. Моё тело хочет тебя. И точка. Оно не признает Алисию.
— То есть, ты будешь бегать от нее ко мне, да? Я твоя личная шлюха? — Зара выводила круги на кубиках пресса, делая вид, что вопрос ничего не значит.
Макс взял руки девушки в свои, заставляя поднять взгляд на него.
— Нет. Не личная и не шлюха. Кстати, вот моё первое правило — мы оба забываем слово "шлюха". Что бы ни случилось, ни ты, ни я этого слова не знаем. Идёт?
— Идёт, — тихо ответила, не веря, что он сможет забыть это слово.
— Я не буду ни от кого бегать. Я... буду встречаться с Алисией.
— Деньги важнее чувств, да?
— Да. Я зарабатываю деньги всю свою сознательную жизнь. Я поднял компанию своего отца на высокий уровень, сделав её компанией с мировым именем. Разрушить всё очень легко, понимаешь?
— Понимаю. А понимаешь ли ты это? — Она говорила сейчас не о деньгах. И Максу это было ясно.
— Понимаю. И надеюсь на твое понимание.
— На мое? А ты оставляешь мне выбор? — Зара приподнялась на локте.
— Ты можешь ничего не понимать и воевать со мной дальше. Причину я тебе рассказал, дальше решаешь ты.
— Подожди. А что от моего решения изменится? Да, я знаю причину, но от этого мне не станет приятней видеть её засосы на твоей шее. То есть, либо я мирюсь с таким положением дел и становлюсь половой тряпкой под твоими ногами, либо рву себе сердце дальше и оказываю сопротивление, так? Дело во мне?
— Откровенно говоря, да. Я постараюсь свести физический контакт с Алисией к минимуму, но исключить его я не могу.
— Тебе бы понравилось, заяви я подобные вещи, например, об Эндрю?
— А почему ты вспомнила этого козла?
— Просто в голову пришел первый. Ответь на вопрос.
— Не понравилось бы. Но это другое. У меня есть оправдание, у тебя — нет.
— Я отказываюсь говорить об этом дальше. Это абсурдно, — сказала Зара, вставая с кровати. — Ты издеваешься. Тебе не понять, но следы поцелуев другой женщины доставляют боль. А картины того, как ты занимался с ней любовью, выворачивают душу наизнанку. Я не собираюсь с этим дерьмом мириться, — бросила она и, закутавшись в простыню, вышла, напрочь забывая об обещании, данном самой себе еще пару часов назад.
"Да не спал я ни с кем", — раздраженно подумал Макс, вспоминая события этого утра. Вот где был настоящий абсурд!
* * *
Макс выстукивал быстрый ритм карандашом на столе. Было только восемь утра, а он уже сидел у себя в кресле и не мог успокоиться. Перед глазами стояли картинки из журнала, купленного им накануне вечером. Насчет купленного — он лукавил. Зайдя в отдел по работе с недвижимостью и СМИ, он стал свидетелем очень интересной картины. Все сотрудницы, — а там работали одни женщины, — столпились, как стая грифонов над добычей, и что-то бурно обсуждали. Он не терпел бездельничества на рабочем месте, поэтому пришлось прикрикнуть на этот курятник и заставить отдать ему вещь, вызвавшую у дам столько эмоций. Но в какое возбуждение, естественно, нервное, пришел он сам, когда увидел предмет их обсуждения! Журнал «Hello» пестрел яркими заголовками и фотографиями Зары, вырывающей волосы Алисии. Первые пять минут он рассматривал обложку, пытаясь осознать то, что увидел. Невероятно. Зара уже была на обложке! Девочка была яркой, он сразу об этом сказал. Только вот эта яркость резала глаза.
— За работу, живо! — суровым тоном приказал Макс. — Еще раз подобное увижу — уволю всех нахрен. Ясно?
— Да, да, — раздалось со всех сторон, и девушки разошлись по своим местам, боясь даже взгляд поднять на босса. Все знали о его крутом нраве.
Эта глупость дорого ему обойдется. Он даже не знал, как реагировать на статью. Выкупить весь тираж? Уже поздно. Интернет заполонили их фотографии, он был в этом уверен. Видела ли их Алисия? Хотя, какая ему была разница? Про неё ничего плохого там не написали. А вот Зара, наверное, расстроится, когда увидит. Макс сломал карандаш и бросил его в урну, раздраженный до предела. Идиот! Слабость, проявленная один раз, тянет за собой цепочку последующих фатальных слабостей. Что ему мешало запереть её в той комнате? Запри он её там, и не было бы никаких проблем. Бабочка в клетке, он с Алисией, лучшего варианта не придумать. Но бабочка эта уже летала, и не было возможности поймать её. Да и не хотелось. Она его завораживала. Ловить её, подминать под себя было куда приятней, чем видеть сломанную и без крыльев.
Правда, после просмотра фотографий с Маквойтом, он бы с радостью что-нибудь кому-нибудь сломал... Нет, он не ревновал. Это точно. Просто... было неприятно. Но это — не ревность. Макс Алисию-то ни к кому не ревновал никогда, а тут какая-то Зара.
— Не какая-то, черт возьми! А... А... твою мать! — Взорвался Макс и скинул со стола папки.
Его просто трясло от одной мысли, что он начал влюбляться в неё. Это была болезнь. Первые симптомы на лицо: желание оберегать, постоянно быть с ней, радовать её. И самое главное — ревность. Да, да, да, он ревновал! Как быть с этим новым чувством? Как подавить в себе ревность? Он мог запереть её хоть на миллион замков, но если ей понравился Эндрю, то этого он уже исправить не сможет. Каково же было тогда ей, когда он целовал Алисию? Макс поморщился. Возможно, ей было больно. Но по-другому никак, боль следовала за ним по пятам. Не мог он порвать с Алисией, хотя она и порядком надоела ему. Она не цитировала Булгакова, не вступала с ним в опасные перепалки, не фотографировалась на телефон. Черт, да она, вообще, ни разу не была Зарой! Может, сказать ей об этом? Плевать на бизнес. Нет, не плевать. Быть на первых позициях в Форбс было его мечтой, сразу же после мечты стать счастливым. Попасть в Форбс оказалось гораздо проще. Этот список и осознание своей успешности грели его душу. А любовь... Пока он дождётся её, уже состарится, и будет ломать голову, кому завещать дело всей своей жизни.